Хищник держит меня, пока я не успокаиваюсь, а потом он встаёт и оставляет меня одну на улице. Я знаю, он хочет, чтобы я вернулась в дом по своей воле… и я делаю это, потому что этот дом — единственное место, где я в безопасности.

Я не знаю, чья машина припаркована перед домом, так что я не поднимаю головы, когда иду обратно. Я закрываю входную дверь и несусь вверх по лестнице в безопасность моей комнаты.

Я остаюсь в своей комнате, пока не чувствую себя спокойнее. Не могу снова выстроить свою стену. Словно что-то разбило её вдребезги. Всё кажется безликим и тёмным.

Я не могу больше оставаться в комнате. Мерзкие воспоминания преследуют меня в ванной, где я быстро брызгаю водой себе на лицо. Я избегаю смотреть в зеркало.

Я иду к лестнице. Впервые с тех пор, как я приехала сюда, я чувствую себя гостем в его доме.

Я слышу приглушенные голоса, доносящиеся вверх по лестнице, и начинаю свой медленный спуск. Я перевожу дыхание, прежде чем заглянуть в гостиную. Певица из бара сидит на диване, рядом с ней мужчина. Она плачет.

— Ты знаешь, если я сделаю это, пути назад не будет, — говорит Дэмиан им. Он не спрашивает их, он чётко делает заявление.

Моя первая мысль, что они переедут и тоже будут здесь жить. Женщина поднимает глаза и видит меня. Мы лишь смотрим друг на друга. Она, возможно, милая, когда улыбается мне, но я не в силах сделать так, чтобы она понравилась мне. Она представляет угрозу для меня. Она представляет угрозу для маленькой части мира, которую я познала.

Дэмиан резко поворачивает голову ко мне и встаёт. Он делает несколько шагов в мою сторону, прежде чем остановиться.

— Карен, это Джин и её друг Шон.

Сначала я, нахмурившись, смотрю на Дэмиана, но затем понимаю, что он зовёт меня Карен, а не Карой. Он не хочет, чтобы они знали, кто я.

Я слабо машу им и бормочу.

— Хотите кофе?

Мои внутренности, кажется, все сжимаются и сжимаются.

— Было бы неплохо, спасибо, — отвечает Джин дрожащим голосом.

Я поворачиваюсь и ухожу, так что мне не приходится видеть их дольше. Я трачу время на приготовление кофе. Хоть что-то, чтобы занять себя. Мне не нужно думать. Я думаю о ложках, чашках, сахаре и кофе, и затем я выигрываю ещё больше времени, сначала беря одну чашку и бутылку воды. Мне придётся вернуться за второй чашкой.

Я ставлю все это на кофейный столик и ухожу, не глядя на них, и ускоряю шаг, когда выхожу из их поля зрения. Я проливаю кофе на плитку и ставлю свою чашку. Мне придётся вернуться, чтобы скорее отмыть это. Несу им вторую чашку в гостиную и ставлю её на стол, а затем поворачиваюсь, чтобы уйти.

— У тебя нет больше? — спрашивает Джин.

— Кухня, — говорю я. Это то, о чем я думаю в этот самый момент, что мне надо вернуться на кухню. — Оно на кухне. Мне просто нужно сходить вытереть пол. Я пролила немного.

Слова приходят быстро, пока я отступаю к двери, и когда я поворачиваюсь, то врезаюсь плечом в боковую стену. Я отскакиваю назад и даже не тру мою ключицу, чтобы облегчить боль. Я просто мчусь мимо проклятой стены на кухню.

Хватаю бумажные полотенца и опускаюсь на пол. Вытираю пролитое кофе. Затем вытираю ещё раз, чтобы не осталось следов. Я продолжаю вытирать, пока бумага не начинает крошиться на мелкие кусочки. Я останавливаюсь и смотрю на беспорядок.

— Возьми себя в руки! — шиплю я. — Дерьмо случается с лучшими из нас.

Быстро подбираю кусочки салфетки и выливаю холодный кофе в раковину. Выпрямляю спину и поднимаю подбородок.

— И это все равно будет происходить. То, как ты решишь с этим справляться, вот что имеет значение, — я повторяю слова Дэмиана, которые он однажды сказал мне.

Они остаются на ужин, и я разогреваю дополнительно два замороженных обеда. Я не чувствую себя комфортно в одной комнате с Шоном. От него у меня мурашки по коже.

Я забираю их тарелки, а затем быстро возвращаюсь на кухню, чтобы съесть свой обед.

— Помочь с посудой? — внезапно спрашивает Джин у меня за спиной, почти вызывая у меня сердечный приступ.

— Нет, — отвечаю я слишком быстро. Она опускает лицо и затем уходит. Чёрт, я ранила её чувства?

Я просто не хочу быть рядом с людьми. Не думаю, что я боюсь людей. Я думаю, что потеряла способность любить людей.

Стою в своей тёмной комнате и с большим облегчением наблюдаю, как машина уезжает. Я часто стою у этого окна, но это впервые, когда у меня есть на что посмотреть. Я не хочу, чтобы они вернулись сюда, но знаю, что не имею права этого хотеть. Я долго смотрю на место, где в последний раз видела исчезнувшие задние фары.

Чувствую, как Хищник входит в комнату. Чувствую льющееся от него доминирование, заранее предупреждая других, даже не пытаться испытывать свою удачу.

— Почему ты сохранил их? — спрашиваю я, не оборачиваясь.

— Доказательства, — отвечает он, и мы возвращаемся к нейтральному тону.

— Доказательства для чего? — давлю я.

— Будь осторожнее с тем, что спрашиваешь у меня, — предупреждает он, и я поворачиваюсь к нему. Он делает шаг ближе, и воздух потрескивает между нами.

— Не впаривай мне эту фигню, Дэмиан! — повышаю я голос. — Ты сохранил эти карты памяти, на которых меня били и… и…

Я не могу произнести это вслух, вместо этого я бросаюсь на него и хлопаю ладонями по его груди.

Он даже не вздрагивает.

— Ты смотрел их? — мой голос поднимается ещё на тон, почти переходя на визг.

— Да, — отвечает он, и в этот момент я ненавижу его честность.

— Как ты мог? — я едва не скулю. Я отдёргиваю руки назад, как будто, само прикосновение к нему обжигает.

— Кара, — его голос напряжён, — твой дядя хочет видеть тебя, но я просто не могу позволить ему забрать тебя. Я смотрел эти записи, чтобы сделать одну специально для него. Он должен увидеть, что случилось с тобой, но не всё это. Я должен заставить его отступить. Тебе повезло, что они не убили тебя за два дня!

Он делает вдох, чтобы успокоиться. Мои глаза прикованы к нему, когда он отходит от меня, только чтобы развернуться и сразу же вернуться обратно, пока он не оказывается в сантиметре от меня.

— Мафия, чёрт возьми, убивает. Они не валяют дурака, и ты должна знать об этом. Твои родители мертвы, потому что твой отец и дядя связались с ними. Метод их работы — убрать мелких дилеров, пока не останутся только самые важные для них члены. И они убирают семьи полностью. Ты должна была умереть уже дважды. Я не буду рисковать третий раз.

Мой рот открывается от услышанного признания. Я пропускаю часть про мафию и смерть и сразу перехожу к тому, что после всего случившегося мой дядя хочет видеть меня.

— Он хочет видеть меня? — спрашиваю я, запинаясь.

— Ты не будешь с ним в безопасности.

Дэмиан запускает руки в волосы, и это первый раз, когда я вижу его расстроенным. Это первый раз, когда я вижу, как он показывает настоящие эмоции.

— Всё, что я делал, это для того, чтобы ты была в безопасности. Я не буду делать всего одну вещь, Кара.

Каждое слово напряженное, и это покоряет моё сердце.

Я не могу смотреть на него больше и опускаю глаза.

— Теперь, — продолжает он грубо, — я рад, что ты разбираешься с этим, и рад, что ты злишься и, наконец, б**дь, чувствуешь, но, Кара, — он ждёт, когда я подниму глаза, — ты должна уважать меня. Никогда снова не поднимай на меня руку.

Я смотрю, как он уходит, и опускаюсь на пол, мои эмоции разрушительно бушуют во мне.

Я сорвалась на него. Выплеснула боль и страх на Дэмиана, на единственного человека, который был здесь ради меня. Что я наделала?

Дэмиан

Я протираю свои уставшие глаза. Их жалят непролитые слёзы.

Я подвёл Лию.

Я подвёл Кару один раз, и будь я проклят, если буду просто стоять в стороне, когда Том заботится о ней только для того, чтобы спасти свою собственную никчемную задницу.

Когда Том обратился ко мне, говоря, что он хочет её вернуть… я просто не мог. Почему после всех этих лет? На это мог быть только один ответ, и это потому, что они, наконец, добрались до него. Может быть, они давно добрались до него? Я имею в виду, что дерьмовая новая личность, которую он дал ей, просто не имеет смысла. Он должен был знать, что они нашли бы её, если бы она ходила под именем своей матери. Это грёбаный здравый смысл.

Я послал обратно деньги, которые он заплатил за мои услуги. Я закрыл этот счёт и уничтожил все следы, которые могли привести ко мне. Он не найдёт её. Б**дь, я не позволю этому случиться. Я позабочусь о ней. Однажды я смогу компенсировать неудачу с ней.

Когда дверь в мою комнату со скрипом открывается, я резко открываю глаза, и моё тело напрягается. Я смотрю, как миниатюрная фигура проскальзывает внутрь, и когда она видит меня у окна, то медленно подходит ближе.

Кара останавливается прямо передо мной, и я слышу, как она глубоко вздыхает, а затем поднимает глаза.

— Мне так жаль, Дэмиан. То, что я сделала, было неправильно во всех смыслах, — она выпаливает извинения, а затем слабо машет рукой в воздухе. — Я… я просто хотела извиниться.

Я поднимаю руку к её щеке и ловлю слезу костяшками пальцев. Я ненавижу, когда женщины плачут, но не Кара — это признак того, что она наконец-то чувствует что-то. Это хорошо.

Я скольжу рукой по ее шее и притягиваю к своей груди. Она охотно подходит, и это маленькая победа. Она больше не боится моих прикосновений.

Я удерживаю её долгое время. Она расслаблена рядом со мной. Прошлой ночью, когда она вошла на кухню в этой юбке и ботинках, я едва не потащил её обратно в комнату. Как будто что-то ударило меня по голове, заставляя увидеть женщину перед собой, и, б**дь, она красивая. Теперь, когда все синяки прошли, трудно её не заметить.

Сначала я просто хотел поступить с ней правильно, но потом я посмотрел записи с карт памяти, и что-то взорвалось внутри меня. Я должен защитить её, потому что никто больше не защитит. И тогда я совершил ошибку, обнимая её в том мотеле, и когда ее тело так прекрасно подходило моему, я знал, что будет трудно отпустить её.