Я молчу. Я прокручиваю в уме то, что он сказал: интересно, боец ли я как Дэмиан или просто обычное пустое место?

— Кара, мы уезжаем, — зовёт Дэмиан.

Я прячусь в коридоре, пытаясь собраться мужеством, чтобы выйти самостоятельно, но, конечно, этого не происходит.

— Кара! — рявкает он, и мне приходится переставлять ноги, чтобы сдвинуться с места. Я делаю по шагу за раз, и на полпути вниз по лестнице моя грудь сжимается.

Когда входная дверь становится ближе, я могу слышать лишь свои панические вдохи. Они звучат искаженно и слишком громко. Я оборачиваю руки вокруг талии, когда делаю последний шаг наружу. Я чувствую головокружение и не могу ничего осознать, кроме моего следующего вдоха.

— Ты хорошо справляешься, — говорит он коротко, когда идёт к машине, оставляя меня позади.

Мои ноги живут своей собственной жизнью, сама не замечая, я следую за ним. Когда Хищник садится в машину, я иду быстрее. Дэмиан для меня — олицетворение безопасности. Только когда я оказываюсь в машине, я чувствую какое-то подобие спокойствия, омывающего меня.

Я оглядываюсь назад на дом. Он старый и ветхий. Краска местами облупилась, а двор усеян сухими листьями. Дом подходит нам идеально, он унылый и блеклый.

Дэмиан останавливается возле небольшого торгового центра и протягивает мне телефон. Когда я беру его, рука Демиана не отпускает аппарат, и я поднимаю глаза.

— Это важно. Ты ни с кем не говоришь. Ни с кем не уходишь. Только звонишь на телефонный номер, забитый в нём, если что-то пойдёт не так. Ты поняла? — спрашивает он.

Я киваю. Он позволяет мне идти одной? Мой взгляд перемещается на торговый центр, и я смотрю на входящих и выходящих людей, просто занимающихся своими собственными делами.

Я могу это сделать. Я должна это сделать. Я должна сделать что-то самостоятельно.

Я оглядываюсь на Дэмиана, его губы сжаты в жёсткую линию.

— Мне нужно услышать слово «да» от тебя, Кара, — говорит он, и его глаза темнеют до глубокого древесно-угольного цвета.

Кажется, он беспокоится обо мне. Мысль проносится через меня, вызывая хаос и разжигая вихри, тревожащие эмоций внутри меня. Я была одна так долго. Я забыла, каково это, когда кто-то беспокоится обо мне.

— Да, — с тяжёлым вздохом произношу я.

— Вот деньги. Купи приличные вещи… которые тебе понравятся. Я вернусь ровно через шестьдесят минут, — его глаза удерживают мои. — Один час, Кара.

— Хорошо, — говорю я, чтобы успокоить его и чтобы сказать какой-то части собственной силы воли, что я могу это сделать.

Дэмиан тянется ко мне, и его пальцы скользят по моей ключице. Он сжимает её, и я понимаю, что это его версия объятий. Я просто не знаю, почему он почувствовал потребность прикоснуться ко мне, и я была слишком напугана, чтобы спросить.

— Не смотри никому в глаза и не поднимай голову, — говорит он, и мышцы начинают вздрагивать на его щеке. — Чёрт, мне следовало оставить тебя дома, — выпаливает он.

А затем внезапная мысль поражает меня. Он — тот, кто не готов отпустить меня в общество одну, не беря во внимание мою неготовность. Это огромный шаг для нас обоих.

Дэмиану Вестану тоже знаком страх. Он боится, что его здесь не будет, чтобы сдержать свое обещание мне и защитить меня. От этой мысли я чувствую странное облегчение.

Я впервые улыбаюсь и наклоняюсь к нему. Я медлю, но затем перехожу к действиям. Его борода грубая против моих губ, когда я прижимаюсь быстрым поцелуем к его щеке.

— Иди, Дэмиан. У меня есть твой номер. Если что-то случится, я пойду в самое людное место и позвоню тебе.

Я быстро отодвигаюсь и выхожу, не оглядываясь. Я не знаю, шокирован ли он хоть в половину также, как я прямо сейчас, от того, что я только что сделала.

Когда я медленно захожу в торговый центр, мой взгляд устремляется к каждому человеку в непосредственной близости от меня, оценивая, может ли он представлять возможную угрозу.

Моё сердце продолжает колотиться, и всё вокруг мне кажется чрезмерно ярким и громким.

Это огромная ошибка. Чёрт!

Мне следует уйти и позвонить Дэмиану, так он сможет вернуться.

— Ты можешь сделать это, — говорю я себе, но мой голос — это отчаянный шепот.

Пожилая женщина шаркает мимо меня слишком близко, чтобы не нарушить мой комфорт. Я дергаюсь в сторону, а затем торопливо отхожу от неё подальше.

Чёрт, мне следует бежать и прятаться. Мне следует найти безопасное место, пока Дэмиан не придёт за мной. Панические мысли проносятся у меня в голове, заставляя чувствовать себя, оторванной от всего вокруг.

— Ты можешь это сделать, — я говорю эти слова с резким вздохом. Чёрт, так много людей, так много звуков. Я собираюсь умереть от панической атаки.

Я делаю глубокий вдох и шепчу себе.

— Я могу это сделать.

Только через десять минут бесцельного хождения вокруг, я начинаю немного расслабляться, достаточно, чтобы замечать разные магазины вокруг себя. Я направляюсь в первый и подхожу к первой вешалке рубашек, которую вижу.

Они больше для лета, но в любом случае я беру их. Я просто хочу закончить весь этот поход по магазинам как можно быстрее.

Я смешиваю и подбираю, пытаясь создать какой-то стиль, поскольку все мои вещи остались в мотеле в Скапусе, когда меня похитили. Мне также нужно обязательно раздобыть удобное бельё и некоторые туалетные принадлежности.

Я поглядываю на сотовый, следя за временем. А затем я вижу красивую юбку. У меня никогда не было ни одного платья или юбки, всегда только джинсы. Но сейчас мой выбор падает на черно-серый вариант. В порыве я беру её. И больше не раздумываю над этим. Я беру пару кроссовок и ботинок. Девушке необходимо иметь, по крайней мере, одну пару ботинок.

К тому времени, как я заканчиваю и возвращаюсь на улицу, у меня в запасе есть десять минут. Нет пропущенных звонков, нет смсок.

Дэмиан приезжает через пять минут. Его лицо напряжено, а мышцы на сильных руках подрагивают он напряжения. Он выходит из машины и помогает мне разместить пакеты в багажнике. Он ведёт меня к пассажирскому сиденью и практически заталкивает на него. Я наблюдаю, как он проносится перед машиной, а затем медленно едет прочь, как будто ничего не произошло. Его пальцы крепко сжимают руль, пока костяшки не белеют.

— Что… — и затем я слышу стон, мучительный низкий стон. Я медленно поворачиваюсь на сиденье и закрываю руками свой рот, чтобы не закричать.

Мы не возвращаемся домой. Дэмиан едет несколько часов, а затем он, наконец, останавливается у сомнительно выглядящего мотеля. Он ничего не говорит, и я молчу, не имея смелости заговорить первой. Как только мы останавливаемся, я вылезаю из машины и отхожу с дороги.

— Оставайся тут, — рявкает он на меня. Я наблюдаю, как он идёт к стойке регистрации.

Я бросаю взгляд назад на девушку. Она вся в синяках и крови, и мне интересно, я выглядела также, когда Дэмиан пришёл за мной. Но затем я вижу её одежду. Судя по всему, её только побили.

На стоянку заезжает автомобиль, и моё сердце замирает от страха. Мои глаза приклеены к водителю, когда она выходит. Когда она идёт к ресепшену, выходит Дэмиан. Похоже, он получил комнату.

Мои глаза широко распахиваются, когда я смотрю, как он поднимает девушку из машины. У меня так сухо во рту, что я не могу сглотнуть.

Чёрт, я не могу поверить, что он делает это со мной прямо здесь.

Он был прав, ему следовало оставить меня дома… но он этого не сделал, и теперь я смотрю, как её кровь окрашивает его угольно чёрную рубашку.

Затем я слышу его, и моё сердце запинается.

— Всё будет нормально, дорогая.

Я копаюсь в своих воспоминаниях, но не могу вспомнить этот тон или слова. Дэмиан никогда не говорил так ласково со мной. Он едва ли не воркует с ней, как будто она ребёнок или что-то ценное.

— Давай приведём тебя в порядок.

Я двигаюсь, потому что я садомазохистка. Я хочу причинить себе боль точно так же, как и оказаться на пути Стивена, чтобы он мог причинить мне боль.

Я следую за Дэмианом и девушкой в комнату мотеля и закрываю за нами дверь.

Он не несёт её в ванную комнату, как меня. Вместо этого, он осторожно опускает её на одну из кроватей.

«Может быть, я просто не помню всего этого, — начинаю защищать его я, но затем этот тоненький голосок, который любит причинять боль, появляется и насмехается надо мной. — Ты ничего для него не значишь, просто очередная работа. Ничто, кроме беспорядка, который он должен убрать».

— Принеси мне полотенца из ванной. И намочи одно, — рявкает он, и я смотрю на него секунду, прежде чем заставляю свои ноги двигаться.

Я иду в ванную и хватаю полотенце, перебрасывая его через плечо. Я держу полотенце для рук под водой, пока оно не становится горячим. Затем отжимаю его и возвращаюсь к Дэмиану.

Он сидит, а её голова лежит на его бедре. У меня колет в груди. Я отталкиваю эти ощущения прочь и передаю ему влажное полотенце. Я делаю четыре шага назад, когда он начинает вытирать её лицо, смывая кровь. Она дергается в сторону, и он останавливается. Дэмиан наклоняется над ней, как будто защищая её своим телом.

— Шшш… всё будет хорошо, дорогая, — повторяет он.

Я стою, словно в трансе, и смотрю, как он моет её, и только тогда, когда он заканчивает, Дэмиан смотрит вверх на меня.

— Пожалуйста, подай мне полотенце.

Он пронизывает меня взглядом.

— Ты можешь прилечь, они придут за ней утром.

Я отдаю ему полотенце и отхожу назад, пока не чувствую, как другая кровать врезается сзади в мои ноги. Я опускаюсь на неё и отодвигаюсь назад до тех пор, пока не чувствую стену, прижимающуюся к моей спине.

Я смотрю, как он держит её и повторяет слова снова и снова. Слова, которые (я теперь знаю с отчаянной уверенностью) он никогда не говорил мне.

Я просыпаюсь от внезапного громкого стука. Не могу поверить, что я заснула. Хоть я и спала в сидячем положении, я всё же проспала всю ночь. Дэмиан уже на полпути к двери к тому времени, как я понимаю, что стук исходит от неё. Он выглядывает через занавеску, а затем открывает дверь. Пожилой мужчина едва ли не вваливается в комнату, и я карабкаюсь в угол. Я прижимаю колени к груди и пытаюсь стать настолько маленькой, насколько могу.