В ее памяти неожиданно всплыли строчки из шлягера далеких прошлых лет: «...я так истосковалась по твоей любви...» Только теперь она поняла глубокий смысл этих слов.

Кэролайн была замужем целых семь лет. Со времени развода прошло уже двенадцать лет, в течение которых у нее были эпизодические романы с другими мужчинами. Каждый такой роман начинался с хороших дружеских отношений и... ими же и заканчивался, потому что секс не привносил в эти отношения ничего нового. К сорока годам ее уже вполне можно было назвать «опытной» В сексуальном отношении женщиной.

Но нахлынувшее сейчас на Кэролайн чувство душевной теплоты и близости, чувство острой необходимости принадлежать любимому мужчине и доставлять ему удовольствие было для нее новым.

Для нее, но не для Лоренса. Он знал, что такое полностью отдавать себя любимой женщине. В последний раз он занимался любовью со своей женой Клер всего за несколько часов до того, как отправиться на войну в далекий Вьетнам. С тех пор он не испытывал такой любви ни к одной женщине. Больше того. За все годы после своего возвращения из плена – не говоря уже о семилетнем заключении – он ни разу не вступал в интимную близость ни с одной женщиной, словно боясь тем самым оскорбить память любимой жены.

И вот теперь давно уснувшие желания пробудились в Лоренсе с новой, небывалой доселе силой. Но не смотря на невыносимую остроту ощущений, он все же уверенно контролировал себя, боясь ошибиться.

Ошибиться? В чем? Чего он хотел от Кэролайн?

Целью Лоренса была не только физическая, но и душевная близость с этой восхитительной женщиной.

Они занимались любовью на той самой постели, в которой Кэролайн обычно лежала, разговаривая с Лоренсом по телефону и наслаждаясь теплом и нежностью его низкого голоса. Стараясь сосредоточиться только на этом чарующем голосе, она обычно гасила свет. Точно так же поступила она и теперь, когда в постели рядом с ней оказался хозяин завораживающего голоса.

Все случилось слишком быстро, и Кэролайн еще не успела как следует разобраться в своих чувствах. Она еще не знала, чего они хотели друг от друга, как именно отношения собирались построить. Это был очень смелый шаг с ее стороны.

Лежа рядом в одной постели и испытывая сильнейшее физическое влечение, они все же не торопились доводить все до логического завершения. Их руки осторожно, порой несмело исследовали тела друг друга, их ласки постепенно становились все более горячими и дерзкими. Оба шептали слова любви и восторга, бесконечно повторяя ставшие дорогими имена друг друга...

Кэролайн проснулась в шесть часов утра на смятой после ночи страстной любви постели. Робкие лучи рассвета проникали сквозь неплотно задернутые портьеры. Рядом с ней никого не было. Ушел!!!

Кэролайн вскочила с постели и побежала к окну. Отодвинув край портьеры, она взглянула на улицу. День обещал быть ясным и теплым.

Машина Лоренса по-прежнему стояла у тротуара возле ее дома. Однако Кэролайн была уверена, что он намеренно тихо встал в такую рань, чтобы уехать задолго до того, как она проснется.

Кэролайн поспешно схватила со стула халат, надела его, плотно запахнув полы и туго стянув талию поясом, и направилась к лестнице, даже не причесав растрепанные каштановые волосы.

Ее босые ноги бесшумно шагали по ковру. Кэролайн уже наполовину спустилась с лестницы, когда невольно остановилась, вспомнив, что накануне вечером Лоренс сначала не хотел оставаться у нее на ночь. но она так умоляла его, что он все же остался. Впрочем, если смотреть правде в глаза, ей не пришлось слишком уж просить его об этом. Что ни говори, а физическое влечение было взаимным и очень сильным. Однако теперь, когда мужской голод был удовлетворен, Лоренс решил уехать, не прощаясь, словно между ними ничего не произошло.

Нет, на этот раз она не станет умолять его остаться. Просто улыбнется и... попрощается.

Она нашла Лоренса на кухне. Он склонился над столом и что-то писал на листке бумаги, не замечая присутствия Кэролайн.

Воспользовавшись этим, она несколько секунд любовно разглядывала мужчину, сумевшего под покровом ночи разбудить в ней такую страсть, о которой она и не подозревала лежа в объятиях других мужчин. Лоренс был одет, но Кэролайн отлично помнила все контуры его тела, все его изгибы и... шрамы, его силу и страсть, его нежность и ловкость...

– Доброе утро! – негромко сказала она наконец.

Лоренс тут же выпрямился и повернулся к ней лицом. На его губах, с такой важностью ласкавших ее ночью, появилась чуть удивленная, приветливая улыбка.

– Доброе утро! – ответил он.

Кэролайн взглянула в глаза мужчины, узнавшего все тайны ее тела, все самые сокровенные ее желания и увидела в них неутоленное желание. Она вздрогнула всем телом.

– А я хотел оставить тебе записку.

Кэролайн понимающе кивнула. Он хотел расстаться с ней как можно тактичнее. Она почувствовала что должна ответить такой же любезностью.


– Знаешь, хотя вчера я не пользовалась кoнтpaцептивами, но...

– Мы не пользовались контрацептивами, – мягко поправил Лоренс.

– Ну да! – смутилась она, не совсем понимая, к чему эта поправка. – Я просто хотела сказать, что ты можешь не волноваться за последствия, потому что...

Кэролайн осеклась на полуслове, заметив в его глазах выражение, огорчения, а не облегчения, как она ожидала, словно он не только не волновался за последствия, а напротив, желал их...

Лоренс смотрел на нее так, словно вчерашний безудержный секс без контрацептивов был не случайностью, а их общим сознательным выбором, словно они оба совершенно сознательно не стали пользоваться защитой от...

Защитой от чего? От возможности забеременеть от такого замечательного мужчины и чрезвычайно заботливого отца? Зачем ей нужна защита от материнства?

Прислушиваясь к себе, она вдруг с неожиданной paдостью подумала о том, что хотела бы родить от Лоренса ребенка. Увы, вчера зачатие произойти не могло – был неблагоприятный для этого день.

Кэролайн заранее знала, что ночь любви не приведет к зарождению новой жизни, но Лоренсу об этом не могло быть известно. Неужели мужчина, который даже в юности был достаточно ответственным человеком ведь он не допустил нежелательной до свадьбы беременности у Клер, – мог теперь столь беззаботно отнестись к возможности зачатия ребенка? Неужели он сознательно не воспользовался презервативом? Если так он... он хотел, чтобы Кэролайн забеременела от него?!

Скорее всего вчера ночью, под влиянием импульса, он хотел зачать еще одного ребенка, но теперь, при ярком свете нового дня, пожалел о содеянном, потому что это было своего рода предательством по отношению к пропавшей и так до сих пор и не найденной дочери.

– Почему ты так в этом уверена? – спросилЛоренс. – Вчера был безопасный день?

– Да, – кивнула Кэролайн. – Я уже чувствую все признаки приближения менструации.

– Какие именно?

Кэролайн вздрогнула от такого интимного вопроса. Зачем ему было знать подробности ее женского организма?

– Тянущие боли в самом низу живота, сверхчувствительность сосков, напряженность в груди, – пробормотала она, заливаясь краской смущения, словно невинная девушка.

– Кэролайн, я сделал тебе больно прошлой ночью? Я был слишком груб с тобой? – озабоченно спросил Лоренс.

– Нет, что ты! – воскликнула Кэролайн, с трепетом вспоминая его жгучие ласки. Несмотря на большую физическую силу, он был крайне нежен с ней.

Нет, Лоренс, мне с тобой было так хорошо!

– Знаешь, я подумал... у меня давно не было женщины, и Я...

– У меня тоже давно никого не было, – улыбнулась Кэролайн. – Но как только откроются аптеки, я сбегаю в ближайшую, чтобы купить что-нибудь из противозачаточных средств...

Она остановилась на полуслове, перестав улыбаться. Она вспомнила, что спустилась вниз для того, чтобы попрощаться с Лоренсом, который собирался уехать, даже не разбудив ее. А теперь вдруг заговорила о контрацептивах...

– Знаешь, что я хотел тебе написать? – ласково спросил Лоренс, нарушая затянувшееся молчание.

– Нет, расскажи...

– Я хотел предупредить тебя о том, что, хотя официально у меня сегодня выходной, я все же согласился осмотреть нескольких животных, первое из которых ждет меня к половине девятого. Кстати, я с удовольствием взял бы тебя в помощники, если ты, разумеется, не против поехать со мной.

Лоренс улыбнулся, увидев радостное согласие в заблестевших глазах Кэролайн.

– После этого я хочу отвезти тебя к Джульетте.

За шесть дней она так выросла, что ты, ее просто не узнаешь. Потом мы отправимся в торговый центр, где ты сможешь заглянуть в аптеку и купить все, что считаешь нужным. Тем временем я закуплю провизию для маленького пикника на чудесном лугу у берега ручья, о котором знаю только я и дикие олени. Там очень красиво, Кэролайн. Тебе понравится.

Лоренс замолчал, но не для того, чтобы выслушать ответ Кэролайн, а для того, чтобы насладиться в воображении картиной совместного ленча на берегу ручья. Там при ясном свете дня, среди моря пахучих луговых цветов, они с Кэролайн будут любить друг друга и на этот раз испытают еще большее наслаждение, чем вчера ночью, потому что теперь они лучше знают свои желания и гораздо больше доверяют друг другу.

– Пообедаем в каком-нибудь загородном ресторанчике, а завтра утром, если мне удастся встать, не разбудив тебя, я схожу в магазин, чтобы купить к завтраку молока, круассанов и еще чего-нибудь вкусненького. Ну как, тебе нравится такой план, Кэролайн?