– И не надо меня жалеть! – резко сказала я.

– Не буду.

– Она перестала, как только я повзрослела и научилась давать ей отпор. – Я наблюдала за ним, испытывая извращенное удовольствие, приоткрывая эту завесу своей жизни.

Секреты, которыми делятся на вечеринках, где гостей угощают коктейлями и легкими закусками. Со случайно встреченными людьми за выпивкой, чтобы доказать, что они свободны от комплексов. Я же всегда думала, что, если кто-то сообщает совершенно незнакомому человеку, что мать била его, когда он был ребенком, или что его отец стал алкоголиком, какие же еще более неприглядные тайны своей жизни он может еще скрывать? Я ожидала, что и Дэн также сообщит мне кое-какие нелицеприятные подробности из своего не слишком прекрасного детства, потому что так поступают многие – узнав, что на чью-то долю выпало больше горя и страданий, эти многие начинают чувствовать себя чуть ли не счастливыми. В общем случае действует принцип: ты мне – я тебе.

– Мне жаль, что такое случилось с тобой.

– Такие вещи не редкость, – заметила я. – Плохое не заставляет себя ждать. Не многим удается его избежать. К тому же она не бросалась на меня с ножом или что-нибудь в таком роде.

– Однако ты продолжаешь вздрагивать и уклоняться.

Я пожала плечами:

– Ты зол и превосходишь меня физически. Все дело в привычках.

Дэн вздохнул.

– Так как твой бывший дружок тебя обидел? Обманул?

– Нет.

– Расстался с тобой?

Чем больше Дэн заставлял меня раскрываться, тем сильнее я хотела, чтобы он остался. Не знаю, делал он это осознанно или нет, но я понимала, на что он меня толкает, и не препятствовала этому. Так же как было со многими вещами до того, как мог состояться мой первый с ним разговор по душам.

Впрочем, это не значит, что мне нравилось такое положение вещей. Я не хотела ничего ему объяснять, не хотела воскрешать прошлое, говорить ему правду о том, почему стала такой, какой стала. И я также должна была признаться себе, что, хотя и сказала ему, чтобы он ушел, на самом деле мне этого совсем не хотелось.

– Мы оба были молоды. Ему было двадцать, мне девятнадцать. Мы познакомились в колледже. Его звали Мэтью.

Его звали Мэтью, и, когда он поцеловал меня в первый раз, я подумала, что больше не смогу вдохнуть.

– Ты любила его? – слегка нерешительно спросил Дэн.

– Я думала, что любила. Думала, что он тоже меня любил. Но что значит «любовь»? Слово.

– И чувство.

– Ты судишь по себе? Ты знаешь, что это за чувство? – задала я ему встречный вопрос.

Дэн молчал целую минуту.

– И почему у вас не сложилось?

– Он думал, что я обманываю его. А я была верна. Я просто не могла иначе. – Дэн как будто нисколько не сомневался в правдивости моих слов. Я прищурилась, глядя на него, и продолжила: – Он настаивал на своем. Нашел кое-какие письма и решил, что они от любовника. Он назвал меня лгуньей, ну кое-что еще добавил при этом. Потаскуха, например. Но когда обвиняют во лжи, это задевает сильнее. Наверное, мне и в самом деле нужно было солгать и сказать ему, что он совершенно прав и я лгунья. Вместо этого я сказала ему правду.

– И он тебе не поверил?

– Поверил, – сказала я, снова думая об этом.

– Но если ты не лгала…

– Это было давно, – сказала я, обрывая его. – И как я уже упоминала, мы были молоды.

– И больше ты мне ничего не скажешь, – нахмурился Дэн.

– Нет, Дэн.

– И ты хочешь, чтобы я ушел.

Я взглянула ему в глаза.

– Нет, не хочу.

Он, подбодренный этим, подошел ближе и положил руку мне на плечо.

– Тогда что ты хочешь, Элли?

– Я хочу, чтобы ты не привыкал.

– Ты думаешь, что я привыкаю?

– Я знаю, что однажды это произойдет и ты захочешь большего. Но этого большего я дать тебе не могу.

Дэн погрузился в молчание и молчал довольно долго.

– Когда прочел «Маленького принца», я подумал, что ты должна быть розой. С колючками, убедившими меня в том, что ты способна за себя постоять. Теперь же выясняется, что розы ты ненавидишь. Тогда ты можешь быть Лисом. Если так, то, скорее всего, ждешь, чтобы я тебя приручил.

Скажи эти слова кто-нибудь другой, я либо расхохоталась бы, либо округлила глаза. Но в том-то и дело, что их говорил мне Дэн. Сколько мужчин стало бы читать сказку Антуана де Сент-Экзюпери, ставшую классикой, и тем более пытаться вникнуть в ее смысл?

Я взяла его руку и зажала между ладонями.

– Лис говорит Маленькому принцу, что он ничем не отличается от тысяч других лис. Так же как и отдельный цветок не отличается от сотни тысячи других.

Дэн убрал свободной рукой прядь волос с моего лица.

– Но Лис сам попросил Принца его приручить, чтобы они стали нужны друг другу, стали единственными в своем роде. И Принц так и сделал.

– Выполнить-то просьбу Лиса Принц выполнил, а затем он ушел, Дэн, оставив Лиса горевать. – Я опустила взгляд на свои руки, в которых держала руку Дэна.

– А ты стала бы горевать, если бы я ушел? – спросил Дэн, и я не сразу смогла ответить на его вопрос.

Ответ пришел неожиданно – как колыхание занавесок под ворвавшимся через открытое окно порывом ветра.

– Да, стала бы.

Дэн положил свободную руку поверх их сомкнутых рук.

– Тогда я не уйду.

Он притянул меня к себе. Моя голова сама собой легла ему на плечо. Так мы стояли долго, но тогда это было единственное, чего мне хотелось. Что мне было нужно.

Глава 14

Я зашла в комнату для отдыха, чтобы наполнить свою чашку кофе до назначенного в обед собрания, когда меня снова неожиданно поманил секс.

Вообще-то дело было не совсем в сексе, а в Марси, которая прошептала, шевеля бровями:

– Есть!

Марси махнула мне рукой в сторону стола в глубине комнаты, за которым она либо баловалась кокаинчиком, либо поглощала пончики, обсыпанные сахарной пудрой. Чтобы выявить истину, я обратилась за доказательствами к салфетке и к коробке с выпечкой, но Марси не оставила никаких улик, кроме нескольких крошек.

– Что у тебя сейчас есть, кроме кайфа от сахарка, которым тебя не научили делиться?

Марси кинула многозначительный взгляд на дверь:

– Это!

Я перевела взгляд на пакет возле ее ног. Ничем не примечательный коричневый пакет без всякого логотипа. Стать владельцем такого можно, заказав порножурнал.

Затем меня осенило. «Черный Джек». Вы могли бы решить, что после стольких эскапад – о некоторых из них даже стыдно говорить вслух – я могла бы утратить способность краснеть, но, к сожалению, румянец продолжает выдавать мое нервное волнение. Меня охватило жаром, начиная с груди, затем он растекся выше по шее и до самых кончиков волос. Марси засмеялась.

– Он душечка, – сказала она. – Я даже позаботилась о новых батарейках.

– Спасибо. Но думаю, до дома он дожил бы и так.

– Конечно. Просто мне захотелось проверить его в действии прямо сейчас. – Ее голубые глаза сверкнули. – Ты так мило краснеешь, – заметила она.

– Кому мило, а кому нет. – Я положила кипу файлов, которые держала в руках, на стол и взяла пакет. Он оказался тяжелее, чем я думала. Картонная упаковка внутри такая же, как сам пакет, – никаких надписей и пометок. Тут меня поразила еще одна мысль. – Ты ведь не… Правда?

Ее оскорбленное лицо вызвало у меня смешок.

– Тьфу на тебя! Как ты только могла такое подумать, Элли!

– Так, проверяла.

– Давай же, открывай! – принялась теребить меня Марси.

Я покачала головой:

– Не здесь.

– Ну же!

Марси легко укладывалась в понятие «сила природы». Нет никакой возможности отговорить ее, если она что-нибудь решила. Чтобы заставить меня сделать так, как хочет она, ей было достаточно бросить на меня взгляд, как я тут же послушно стала отдирать ленту с крышки коробки.

– Чем ты пользуешься? Джедайскими мысленными фокусами? – проворчала я, кое-как отдирая ленту, хотя бы для того, чтобы заглянуть в щель, образованную краями крышки.

Я оглянулась, но, кроме нас с Марси, в комнате по-прежнему никого не было. Я прислушалась, но и в холле тоже было тихо. Переведя взгляд на коробку, я наконец открыла ее полностью.

«Черный Джек» лежал в своей кроватке из защитной пленки. Он не показался мне сексуальным. Более того, если бы я не знала, чего ожидать, могла бы с легкостью принять его за свечу или что-нибудь в этом роде, но никак не за секс-игрушку в форме фаллоса.

– Вытащи его! – Марси подпрыгивала от возбуждения, заглядывая внутрь через мое плечо. – Давай посмотрим!

– А я думала, что ты уже на него насмотрелась, – сказала я, все же разворачивая защитную пленку.

– Bay. – Марси протяжно вздохнула от удовольствия. – Такой классненький. Совсем как ты, Элли.

– Что ты болтаешь, Марси! Как вибраторы могут быть классненькими? – Мне захотелось хлопнуть себя по лбу.

– Насчет остальных не знаю, но этот классненький, – упорствовала Марси.

В общем-то она была права – конкретно этот вибратор не был лишен эстетического шарма: можно сказать, элегантный, цвета эбенового дерева. Аккуратная ручка со скошенными краями из черного пластика, бесшовно соединявшаяся с остальной частью игрушечки, прекрасно ложилась в ладонь. У меня мелькнула мысль, что этот предмет можно использовать не только в качестве инструмента для получения удовольствия, но и как оружие.

– Включай же!

– Нет! – Я прижала «Черного Джека» к груди, оберегая его от протянувшихся ручек Марси. – С ума с тобой можно сойти!

Марси со смехом ущипнула мою руку.

– Давай же, Элли! Хотя бы убедись, что эта штуковина работает. У меня в сумке есть упаковочка батареек.