Вася смотрел на кассету, будто это была живая змея. В своё время, когда Артур занимался стриптизом, а Вася ещё не был настолько крутым боссом, попутал его лукавый. После распитой у Артура дома бутылки коньяка, его потянуло на подвиги. То ли коньяк был такой хороший, то ли Васе просто в голову сильно ударил, но он решил попробовать что-нибудь новенькое, экстремальное. С полчаса он уговаривал Артура и уговорил. Развлечение ему очень понравилось. Он даже обронил реплику насчет того, что для разнообразия можно иногда так развлекаться. Вася и не подозревал, что всё это снимается на пленку, удобно замаскированной камеры. Узнал он о существовании кассеты, когда решил, в один прекрасный день, выкачать из Артура сумму превышающую в десять раз установленную дань. Это случилось полтора года тому назад, когда Артур и Катя ушли из стриптиза и занялись каждый своим делом. Дела у Артура в клубе шли очень неплохо. Вот Вася и решил, что стоит тряхнуть его. Артур довольно терпеливо дал себя побить, а потом, когда, пинавшие его ногами, ребятки вышли покурить и отдохнуть, предложил Васе взять кассету.

– Ты на досуге посмотри, тебе понравиться, – сплюнув кровью и, пытаясь принять более удобное положение, чем лежа, хотя бы полусев и прислонившись затылком к стене, предложил Артур. – А, если я, упаси Боже, даже гриппом подозрительно заболею или палец оцарапаю, такое кино смотреть будут твои кореша, знакомые, друзья и конкуренты. Искать у моих друзей копии бесполезно. Ты даже предположить не можешь, у кого они. Там на всех хватит, а если не хватит, допишут. Мне терять нечего, кроме этой бестолковой жизни. А ней я, как ты знаешь, не сильно дорожу.

– Что там? – холодея, спросил Вася.

– Как я с тобой любился и как ты меня упрашивал тебе профилактику простатита устроить. Обчитался ты, Васек, дурных статеек. Под голубым, Васёк, никто ходить не будет.

Вася от природы был человеком недоверчивым. Кассету он вставил в видеомагнитофон и когда увидел первые кадры, ему стало совсем плохо. Он только и смог из себя выдавить:

– Ну, ты и сволочь, Арчи!

– Чуть поменьше, чем ты.

В комнату вернулись его ребята и готовы были продолжить процедуру раздачи пинков, но Вася их остановил:

– Развяжите его и уходим.

Сейчас он снова видел эту кассету. Его прошиб холодный пот. Он сделал над собой усилие, улыбнулся и сказал:

– Арчи, это без меня придумали. О твоей крошке ни сном, ни духом. И тебя с Катёной трогать давно всем запретил. Сейчас разберемся. А за то, что из-за стола вытащил, прости. Чем компенсировать могу? Может посидите с нами? Рад гостям.

– Посидите и без нас. Верни мою крошку.

– Идем.

– Постой, – Артур протянул футляр из-под кассеты. – Это тебе подарок. На полгода вперед за меня и Катёну. С днем рожденья, Васёк! Всех благ тебе и девочек хороших.

– За поздравления спасибо. Бабки забери. За моральный ущерб полгода не платите, – это было в стиле Васи – сделать красивый жест. – Идем, я этих двух засранцев увидеть хочу. Сейчас народ соберется, а я занят буду. Некрасиво.

Артур, выйдя с Васей из кабинета, захватил сумку с кассетой и футляром, на ходу он и Катя поснимали очки и фуражки, побросали их в сумку. Стоящие у двери гримерной, увидев Васю в сопровождении телохранителей, Вовчика и гостей, вытянулись, как по струнке. Вася ногой открыл дверь. Увидеть его Никита и Володя явно не ожидали. Артур вошел следом за Васей.

– Кого за босса теперь считать, Вася? – спросил он.

– Кто это придумал? – указывая на Сью, спросил Вася таким тоном, что Никита стал белее мела, а Володя вспотел.

– Папа… мы хотели… приятное сделать… – залепетал Никита. – Мы хотели, чтобы Артур и Катька…

– Артур Григорьевич и Катерина Вольфовна, – Вася побагровел и засунул руки в карманы брюк.

– Артур Григорьевич и Катерина Вольфовна… – поправился Никита. – Мы хотели, чтобы они приехали… вам ведь нравиться…

– Ты, сучонок, решил, что если ты при мне три дня пробыл, я тебя правой рукой сделал? – к нему вернулся нормальный цвет лица, но Говорил слишком уж тихо и проникновенно. – Я друзей приглашал. Они прийти не могли. Ты достать их решил? Девочек насильно сюда приволок?

– Папа… они бы по-другому…

– Молчать! – Вася снова побагровел. – Отпусти девочку!

– Конечно, папа, – Никита суетливо бросился отстегивать Сью от трубы. – Всё, уже.

– Иди сюда, детка, – Вася подал Сью руку и помог встать. – Кто тебя обидел?

– Они… они обещали, что пустят нас по кругу, а потом меня убьют… Я в воскресенье Никиту коленкой ударила, – Сью расплакалась. – Он меня…

– Успокойся, детка. Пока ты с Арчи, тебя в обиду никто не даст. А, если и обидят, ко мне приходи. Я тебе за отца буду, – он приобнял Сью за плечи. – Идите, девочки.

Сью и Мэри пошли к двери. Когда они уже вышли в коридор, Вася обратился к Артуру:

– А что с этим быдлом сделаем?

– А что хочешь, – Артур поморщился.

– Можешь сам наказать, если охота.

– Не охота. Ты же знаешь, Вася, меня не бить, а убивать учили. Потому и не дерусь. Я тебе полностью доверяю. Твой суд праведным будет, – Артур улыбнулся так, что у Никиты в глазах потемнело. – Извини, Вася, я пойду. Пора мне. Мы с тобой потом к Вовчику приедем и вспрыснем это дело. Ещё раз, спасибо. Я всегда только на твою справедливость и слово надеюсь.

Артур и Вася пожали друг другу руки. Вася попросил Вовчика пойти и встретить его гостей, сказав, что задержится ещё на несколько минут, чтобы дать указания.

Глава 38

Отъехав несколько километров от ресторана, Артур остановил машину и попросил Катю пересесть за руль. Его знобило, болела голова. Артур сел на заднее сиденье рядом с плачущей Сью. Она прижалась к его плечу. Он обнял её и тихо сказал:

– Не реви, уже всё кончилось.

– Спасибо тебе, – прошептала Сью.

– Не за что. Просто в следующий раз будешь слушаться старших.

Сью утвердительно кивнула. Понемногу она успокоилась. Мэри тоже вытирала глаза. Неожиданно Артур вспомни, слова Вовчика о том, что Мэри шла сама, а Сью тащили. Потом, уже в гримерной, Мэри сидела без наручников, просто так, никто ей сильно и не угрожал. Он спросил:

– Сью, зачем ты вообще согласилась с ними ехать?

– Никуда я не соглашалась ехать. Моя мать вчера уехала по делам в Германию. Я вообще хотела дома посидеть. Пришла Мэри и начала меня уговаривать сходить в обувной магазин. Вроде бы она присмотрела туфли и не может окончательно решить, покупать их или нет. Я согласилась. Мы уже до поворота дошли, когда нас догнала машина, и меня туда затолкали.

– Мэри, а ты? – спросил Артур.

– Сама села, – ответила Мэри.

– Зачем?

– Никакие я туфли себе и не присматривала. Просто ребята попросили, что бы я вызвала Сью из дому. Она бы сама к ним не вышла.

– Ты бы подумала, к чему дело клонится, – Артур закурил.

– Я знала, что они хотят через Сью заставить тебя что-то делать. И что со Сью хотели… она отказала Никите в воскресенье…

– Знала?! – Артур поперхнулся дымом. – Девочка, ты в своем уме, подругу так подставлять?!

– Я обиделась на неё за то, что она плохо к ребятам относилась. Особенно к Володе… Издевалась над ним, подкалывала… А он мне нравится… – Мэри всхлипнула.

– Какая ты дура… – прошептала Сью. – Если бы я знала…

– Сью, прости меня! Я не думала, что всё так кончится… Я думала, что они шутят, насчет того, что убьют… Если бы они с тобой вдвоем, то ничего с тобой страшного не случилось бы… – Мэри снова всхлипнула. – А что теперь с Володей будет? Его побьют?

– Дай Бог, что бы просто побили, – мрачно заметил Артур. – Куда тебя везти?

Мэри назвала адрес. Это было не очень далеко от дома, где жил Артур. У перекрестка Катя остановила машину.

– Всё, топай! – предложила Мэри Сью. – Вон и мамаша твоя стоит с какой-то теткой.

Артур взглянул в окно, и ему стало ещё хуже, чем минуту назад. У перекрестка стояли и разговаривали две женщины. Одна из них была Вика.

– Как твою мать зовут? – сдавленно спросил он у собиравшейся выходить Мэри.

– Виктория Мартыновна, а что?

– У вас это семейная привычка – подставлять. Не сродни, а в родню. Ступай, детка, и постарайся не ты, не твоя мать больше не попадаться мне на глаза. Катёна, поехали домой.

– Артур, почему ты так сказал? – спросила Сью.

– Когда-то её мать провернула со мной похожий трюк. Только кончилось всё тем, что я потерял Лену. Держись подальше от этой семейки. Найди себе другую компанию в институте…

– Она в институте не учится. Только в компании в нашей оставалась, и то, всю зиму её не видели. Её отчислили с первого курса за какие-то мутные дела. Какие, так никто и не знает, а она старательно скрывает.

– Тем лучше… – Артур устало закрыл глаза. Его мутило.

О том, что всё может повториться больше чем через двадцать лет, Артур не думал. Он еле успел зайти в туалет. Снова был такой же шок, как и тогда, когда ему было семнадцать: озноб, головная боль, его чуть на изнанку не выворачивало.

Вернувшись к Кате и Сью, он попросил:

– Девчонки, вы воспользуйтесь той ванной, если нужно. Я сейчас согреться должен. Катя, ты знаешь, где и что находиться, можете переодеться.

– Иди, Арчи, – кивнула Катя. – Может быть, тебе чего-нибудь горячего приготовить? Чай, кофе?

– Что себе, то и мне.

Он ушел в ванную. Снова, как в семнадцать лет, он сидел в горячей воде и никак не мог согреться…

Пока Катя звонила Ольге Филипповне, справлялась, как Дашенька и предупреждала, что не приедет до утра, Сью приняла душ. Она сама себе казалась такой грязной, что во век не отмыться. Стоя под душем, она плакала и никак не могла успокоиться. Заглянула Катя. Она принесла Сью халат Артура. Сама она уже переоделась.

– Не изводись, легче не станет, – посоветовала она. – Лучше выходи. Я там уже чай заварила. Сейчас пойду Артура вытащу. Потом всем нужно будет хорошо выспаться.