Сейчас же я думаю лишь о том, что же я такого мог упустить из детства. Почему какой-то удар по голове заставил разбить воспоминания о детдоме вдребезги?

- Милый, - в комнату осторожно зашла мама, однозначно заметив мое "отрывное и безудержное" веселье. Со слабостью перенес взгляд на нее. - К вечеру будь готов при параде. Едем к Тимерам, - произнесла вдобавок Грэйс, и моё сердце точно провалилось в пятки.

- Т...Тим..Тимерам?! - я вздрогнул, спрыгнув с кровати. - Зачем нам к Тимерам?!

- У твоего отца назревает договор о покупке акций этой семьи, - скорее ответила она. - О, нет, Кейн. Скарлет Тимер. Я забыла, милый.

- Ничего страшного, - спокойно проговорил я. - Мы поедем к этой семье.

Я действительно был не против наведаться к той, которая мне нравилась с самой начальной школы. Но, стоило ей подарить мне сожалеющий взгляд со словом "Нет", я уже не пылаю к ней какими-то чувствами.


Черный костюм, сшитый на заказ у самых дорогих мастеров Далласа, всегда ожидает меня на подобные вечера, которые являются не такими редкими, но и не частыми.

- Ты великолепен! - Грэйс осторожно гладила ткань моего пиджака.

- Можно я его сниму? - намекая на слишком теплый для такого солнечного дня пиджак,  задал я.

- А? - кажется она задумалась, рассматривая красавца-сына в отражении.

- Пиджак. Я могу его снять? Мне жарко.

- Да, ты прав. Духота что-то сегодня, а не обычный летний день, - трогая словно самый старый артефакт в мире, она медленно начала стягивать предмет.


Согласитесь, только белая рубашка и штаны гораздо сексуальнее, чем с накинутым пиджаком?

На улице послышался сигнал автомобиля приемного папы, и мы поспешили. На маме было красивое длинное платье до икр. Небесный цвет идеально подходил ее серым глазам. Русые, почти блондинистые волосы выпрямлены, пряди идеально лежат на плечах.


Итак, путь к Скарлет Тимер начинается. Знаю только то, что нас ожидает не менее дорогой особняк, как и наш.

Дорога на черной BMW 435i Convertible Бэнджамина заняла каких-то двадцать минут. Черт подери, если я ненавижу его, то эта тачка и ветер, врезающийся мне в лицо с невероятной силой,  нравятся мне до безумия.


Множество дорогих домов на Артс-Дистрикс не могли не радовать массивами и необычностью отделки. Дом Тимеров напоминал типичный особняк всех богачей - белый камень, мраморная дорожка, идеально стриженные кусты, ну и куда без панорамных окон с видом на прелестные виды Далласа?

Весь путь в машине и до дома будущих коллег родители и ребенок не обменивались и парочкой словечек. Однако всем пришлось строить счастливую семейку при бизнес-партнере, дабы он поверил, что сделка производится с успешным человеком не только в бизнесе, но и в семейной жизни.

Скарлет, я, мама, миссис Тимер, мистер Тимер, а затем мой отец - так мы расположились за стеклянным круглым столом, вокруг которого кружились массы официантов и слуг. Боже, даже вздохнуть спокойно нельзя.

- Поднимем же бокалы! - воскликнул Бэнджамин после очередного согласия мистера Тимера на те или иные нюансы в договоре.

- Вздрогнем, - еле шепнул я, подавшись к Скарлет. Не рассчитав силу удара своего бокала, выплеснул содержимое на платье бывшей любви.


Ошарашенные вздохи, смешанные со смятением и гневными взглядами.

- Простите, у него никогда руки откуда надо не росли, - не успел я извиниться, как отец сразу же внес свою лепту.

Не вымолвив и слова, Скарлет упорхнула в одну из незнакомых мне комнат в сопровождении двух служанок. Ух, как все крутится вокруг одного еле заметного пятна на платье.

С улицы послышался громкий раскат грома, который просто заглушил эту нагнетающую обстановку в доме.

- Не из того места? - я подарил Бэнджамину обиженный, но в то же время ледяной взгляд.

- Именно. Ты вечно все портишь, Кейн.

- Что? Уже не надо прикидываться примерной семьей, которую проблемы обходят стороной?

Разговаривали лишь мы, остальные, затаив дыхание, слушали наши беспечные речи.

- Сопляк, которому неведомо чувство страха, если дело касается разговоров. Но на деле ты просто трусливый щенок.

Внутри что-то вмиг сильно защемило.

- Да, могу разобраться словом, однако ты даже понятия не имеешь что это, разговаривать с человеком, ведь ты пускаешь в ход свои грязные кулаки.

- Сраный детдомовец, - пробурчал тот, взбесив меня полностью.

Схватив стакан с горячим безалкогольным глинтвейном, я выплеснул все на раздражителя. Мгновенное шипение, но гораздо сильное, чем в прошлый раз из-за каких-то никчемных капелек чая.

- Знакомо? Вот и почувствуй каково это, козел! Ха, прости, что в десять раз больнее, - кинув на маму сожалеющий взгляд, я выбежал. Наверняка оставил у других массу "положительных" впечатлений о себе.

Уже не мог сдерживаться. Слезы было единственным спасением на данный момент. Любой, поплакав, успокоится, верно?


Грязный парень-замухрышка бегает в дорогом классическом костюме с уложенными волосами и в слезах. Просто идеально, черт подери. И так я шел очень долго. Мало того, боль была не только из-за грубых действий и оскорблений приемного отца, но еще и в голове не доставало самого главного - воспоминаний о детстве. Я знаю, что должен вспомнить что-то очень важное.

К вечеру оказался в незнакомо грязном и бедном, с первого взгляда, районе. Кругом бомжи, с аппетитом осматривающие мой костюм. От этого мне стало даже хуже.

В голове смешались все неприятные моменты, которые произошли после смерти родного брата-близнеца. Все выжидало, хотело вырваться наружу, и я громко вскрикнул. В следующие секунды надвигалась самая настоящая буря эмоций. Я просто хотел биться головой об стенку, застрелиться, попросить кого-нибудь пырнуть меня ножом, но я лишь ревел. Ревел, как девчонка.


Костюм становился грязнее и грязнее от дождя и пыли, что металась вокруг. Внезапно на мое плечо надавила тяжелая мужская рука, украшенная чем-то вроде копоти и татуировками. Все это неожиданное действие заставило со страхом сглотнуть.

- Ты чего, пацан? Что-то случилось? - меня окружила масса накаченных мужчин, бросающих хладнокровные взгляды в мою сторону. Казалось, они и вовсе не бомжи, как другие. Кожаные черные  куртки, джинсы тех же цветов, приличные ботинки - все это выдавало то, что они воры. Я молчал, намекая, чтобы у меня забрали все, что им нужно, ведь мне уже плевать.

- Разве мужики плачут? Надо это исправить, браток. Как тебя зовут то?

Семеро, что окружали, не сделали и шага ко мне. Все их действия - осмотр новой добычи.


Продолжаю молчать, уже надеясь, что они от меня отстанут.

- Ну, раз не хочешь говорить имя, тогда будешь...

- Кейн...

- Чего сказал, браток?

- Меня зовут Кейн Уинтер...

Свобода. Или заточение?



Яркое весеннее солнце раздражающе слепило глаза, отчего мне пришлось опустить солнечные очки со лба на переносицу и вновь задуматься...

Наступило мое совершеннолетие... Плакать или радоваться? Детдом стал мне миром, где я потеряла все свои стальные нервы, которые таковыми никогда и не были. Также она стала частичкой меня, ведь я здесь жила, училась и набиралась какого-то опыта. Здесь мои друзья, которые не давали в обиду, делились секретами и переживаниями. Это место заменило мне безбашенное детство, полное искренней радости. Всем нам.


Бабушка приехала за мной из неизвестного мне Далласа, который я видела лишь на парочке фотографии. По рассказам, это небольшой, но довольно прогрессирующий город. Меня отрывают от этого мира, забирают в абсолютно иной.


Прощай, Англия, привет, Америка.

Мисс Дриф года никогда не щадили, именно поэтому она стоит передо мной, чуть дрожа и кашляя. Я же сжимала свою старую сумку, которая была полна маленьких, еле уловимых дырочек.

Воздух был наполнен ароматом печали. Как же это... получается горько и солено? Пресно? Именно так, ведь мы прощались друг с другом. Несколько ребят в открытую хныкали, но все оставшиеся двадцать были только рады, что я покидаю это место, уходя во взрослую жизнь.

- Я... благодарна каждому, с кем столкнула меня эта жизнь, - с трудом проглотила огромный ком в горле. - Одним за помощь, - я широко улыбнулась Двейну, с которым имею год разницы и настоящий дружеский опыт. Двумя словами, мы помирились. - Другим за пример, - седина на ее голове, серый хмурый взгляд, и все те же отталкивающие духи были уже такими родными и приевшимися, - за уроки и наставления, мисс Дриф, - она кивнула мне, приподняв уголок рта. - И еще одним за то, - взглянула на бабушку, с трудом держа в себе горячие слезы счастья, - что они просто есть.


Бабушка равнодушно кивнула. Я мало ее знаю, но одновременно кажется, что наше общение приняло на себя целую вечность.

Свобода, подаренная мне этим мартовским днем, настоящий гостинец судьбы, которая чаще всего преподносила мне лишь страдания, обмотанные неистово широкой черной полосой.


Впереди ждет самое лучшее.


Только верь.

Постепенно приближаясь к заветной машине спиной вперед, я пыталась запомнить черты этого детдома, каждый кирпичик и камушек. Каждый сантиметр, который пропах воспоминаниями за долгих семнадцать с лишним лет. Принялась запоминать внешность согруппников - от цвета глаз вплоть до длины волос на голове. Еще за день до моего прощания, лежа на кушетках, мы дали друг другу обещания о том, что в будущем все вместе встретимся.