Возможно, я бы не пострадал.

Возможно, наш диалог бы привел к немыслимо положительному исходу.

Возможно, я бы был убит навсегда.

Возможно, я бы не вспомнил Аду Форстерс.

Ту хрупкую веселую девочку, у которой я отбирал тарелку овсянки и отдавал яблочный сок, на который у меня смертельная аллергия.


Ту храбрую девочку, которая заступалась за всех и вся, жертвуя личной свободой и страхами.


Ту милую моему сердцу, которая ежеминутно поддерживала меня и уносила в рай, несмотря на то, что детский дом номер пять в Лондоне был олицетворением ада.

Я бы не попал тогда в больницу, не пришел бы в себя, не попал под машину. Да, выжил бы.

Но так и не вспомнил бы Аду Фортсерс.

Ада Форстерс.

Это имя я так любил произносить, пока не успел вырасти и как-то отречься от детских воспоминаний. Может, это мое наказание за забытое? "Как ты мог Кейн Уинтер? " -  произнёс бы Всевышний, Бог там, или еще кто, и приказал Заку пристрелить меня, спасая ту самую.

Мои сны - это нечто особенное. По ним можно писать короткие рассказики и сделать целый сборник. Я бы его перечитывал ежедневно, улыбаясь, что главная героиня это Ада Форстерс.

Еще разочек...

Ада Форстерс.

Конечно, теперь я хочу только проснуться. Сказать ей: "Вот я! Я вспомнил тебя, Ада! Скучала? ". Но состояние «вареная сосиска» мешает мне сделать задуманное. Будто бы зля меня, оно говорит:"Лежи! Заплати за то, что ты забыл ее!"


Да, может водитель той иномарки был посланником того, в кого мы все верим? Который создал первых людей и тот мир, в котором мы живем и портим.


Портим. Извращаем. Убиваем.


Да уж, отличное положение событий, не правда ли?

Но если бы не этот человек, что сбил меня не только с ног, но и с толку, я бы не вспомнил её.

И еще..

Ада Форстерс.

Тогда то в моей голове уже проскочила масса образов. Какая-то маленькая девочка из моих снов скакала рядом, кричала мое имя и заливалась слезами. Буквально плавала в них, как в Тихом Океане.


Тогда то у меня и немыслимо заболела голова, в осознании происходящего. А затем чернота накрыла мои глаза, и теперь я здесь - размышляю о том, о чем никогда не размышлял. Пытаюсь выбраться из места, откуда не так легко это сделать.

Я, как мне кажется, способен описать процесс потери разума. Представьте себе голос, полный уныния и отчаяния, полный черной, тоскливой безнадежности. Ну и конечно же, соответствующий тембр: этот голос тоскливо, бессильно гундосит, выражая всю безмерность своего отчаяния. Голос жуткий, унылый, настырно жалостливый - и очень громкий. Этот громкий и довольно-таки противный голос будет ингредиентом номер один. Второй ингредиент вполне очевиден: страх. Судорожный, панический страх. Несколько удивительно, что подобного рода страх мог сосуществовать с тоскливыми, рыдающими интонациями, но так оно и было. Третий ингредиент также предельно прост: случайные слова. Случайные слова, сцепленные вместе. Цепочка слов. Простых и беспорядочных. Безо всякой подлежащей структуры, без осмысленных повторов и логики.

Не знаю, в яром ли желании дело, но я чувствовал, как этот поезд везет меня по Далласу. Точнее, над ним.


Вот, уже виднеется городская больница, ее зеленая площадь с маленькими муравьишками - врачами,посетителями и пациентами. А вот и моя палата, в которую я врываюсь через окно.


Какая белая... Какая чистая... Мерзость. Я бы еще поругал такую красивую обстановку, но вот она, та, которая заставляет меня улыбаться, вспоминая детские годы.

И последний раз...

Ада Форстерс.

- Открой глаза, - шепотом молила девушка, - прошу тебя, Кейн, - она аккуратно хватает мою руку, начиная ее сжимать. Легкое покалывание в конечности отдает сигнал мозгу, что пора действовать. - Ну же, - она глубоко вздохнула, вот-вот заплачет. - Открой глаза и ответь на все мои вопросы.

Вот она - мой свет, моя тьма, моя карта. Человек, который был самым родным с самого начала моей жизни.


Забвение неизбежно, но ты сейчас передо мной, Ада Фортерс, и я не упущу той возможности, которую упустил много лет назад, -  эта мысль была словно самым главным ключом к приходу в сознание. Я вернулся в тело. Вернулся, почувствовал ее ледяную конечность, которая трепетно сжимала мои пальцы.

- Ада... - наконец вслух проговариваю я. Но выходит что-то вроде стона, пронизанного болью и сожалением.

- Кейн! - слышу в ответ и будто по волшебству открываю глаза.

Бесконечность.



Когда я просыпаюсь, мне  кажется, что я в каком-то другом мире, далеко не на планете Земля. Кажется, что я умерла. Испустила дух.


Глаза плотно закрыты, словно заклеены. Губы сжаты, точно на них кто-то давит, или они сами такие тяжелые.


Я лежу на спине, но при этом куда-то двигаюсь. Неизвестно куда. Неизвестно зачем. Внутри меня большой камень, он тянет меня вниз. Все вниз и вниз, вниз и вниз. Я в каком-то своем очередном сне? Тогда почему этот не так страшен и горьк?

Когда я наконец открываю глаза, вспоминаю, что меня зовут Ада. Ада Форстерс. Внутри я начинаю сильно ликовать,что смогла очнуться.


Пытаюсь понять, что я вижу перед собой. После долгих раздумий, каких-то очередных полетов, поняла, что это потолок, по которому движутся полоски света и тени. Я закрываю глаза - даю волю им отдохнуть, ведь во всем теле царствует чувство усталости, от которого отделиться не так уж просто. Не хочу вновь засыпать, поэтому открываю глаза и учащенно моргаю, пока не прихожу в себя.

- Ада, детка, идем завтракать? - этот голос такой мягкий, такой ласковый и приятный. Усыпляющий. Но абсолютно незнакомый. - Хэй, ну вставай же, - легкий смешок, затем такие же воздушные прикосновения к моему телу.

- Я сплю? - проморгавшись, я увидела высокую худенькую женщину средних лет. Ее цвет глаз был абсолютно идентичен моему, и нос. Она была чуть выше меня - не особо, чтобы приглашать ее в сборную по баскетболу, и не такая уж низкая, чтобы работать садовником. Тоненькие ручки обхватили мои предплечья и потянули за собой.

- Пойдем завтракать, - тихонько приказала та и вывела меня из родной комнаты.

- Но... кто вы?

- Это не смешно, Ада, - казалось, здесь должна быть ярая злость, обида на сказанные слова, однако незнакомка вновь посмеялась. Я уже начинала чувствовать себя дурой или клоуном, который пришел развлечь людей.

- Я не смеюсь! Где бабушка? - я осматривала дом. Не знаю, говорят ли так о зданиях, но скажу, что он был "с иголочки". Такой чистоты я с самого приезда в Даллас не видела. Блеск дома был вторым сомнением в том, что все окружающее - реальность.


Бабушки не было. Я не могла вырваться и осмотреть ванную комнату, кладовку или родную комнату бабушки, ведь неизвестная мертвой хваткой вцепилась в мое запястье. Она вела меня к кухне. Мы уже миновали небольшой коридор и лестницу. Вот, еще три шага, и мы оказались в заветной кухне. Ее легкость действий, летящая походка пугали и успокаивали одновременно. Хотелось спросить, откуда же у нее такой дар - лететь по воздуху?


Кухня, до которой мы дошли в считанные секунды, была не наша с бабушкой. Ни паутинок по углам, ни потертой старой посуды, из которой мы попиваем чай с чабрецом. Все идеальное. Настолько идеальное, что убивает.


Представьте, меня убивает чистота и порядок? Нет, милый друг - дело не в этом. Все мы не привыкли к чему-то новому, к изменениям. Все новшества загоняют в угол, побуждают несознательно скалиться, как настоящему серому волку на врага.


Позволь спросить, ты бы хотел изменить что-то кардинально в своей жизни? Подумай хорошенько. Ты даже не сможешь представить, что именно ты хочешь поменять.


Да, скажешь:"Ты не права! Я знаю, чего хочу! " Ты сейчас о новом недавно сломавшемся холодильнике или тостере? А может, мягком коврике для ванной? А, возможно о новой модели телефона? Нет, мой друг.

Это не то.

Незнакомка была будто приведением, но одновременно и моим кукловодом, который привязал к моим конечностям прочные, но страшно тонкие нити. Ее улыбка поражала в самое сердце, легкое платье развивалось на несуществующем ветру, лицо озарялось светом, глаза блестели, словно звали куда-то в свой волшебный мир, где сбываются все мечты, а жизнь не окружена проблемами.

- Прости меня, Ада, - пронзает резко она, и в этот момент платье перестает колыхаться, свет на ее лице превратился в мрак, глаза потускнели и она словно вернулась с небес на землю.

Что ты? Кто ты?

- За что? - выдала я в ответ и после этих слов почувствовала тот же многотонный камень на шее. Что не так? В чем я провинилась? Я - узник?

- За то, что оставила тебя, родная. За то, что позволила тебе страдать без родительской любви, - и здесь меня осенило. Лампочка загорелась над головой и я буквально сделала новое открытие, которое поразит этот глупый мир.

- Ма...ма? - на глазах навернулись слезы.

Что произошло далее - не могу описать. Она улыбнулась. Ни ярко и интересно. Ни радостно и игриво. Стыдно и печально. Тускло и больно.


Да.


Именно так.

Мы смотрели друг друга в глаза, старались прочитать мысли противоположного, залезть в голову и понять, какой же канал сейчас крутится у оппонента в голове. Понять друг друга.


Вот она - родственная связь. Женщина молчала, лишь зажав губу. Настолько сильно, что она начала кровоточить. От этого мне стало только больнее, и я пустила слезу вместе с ней.