От подобной мысли меня передёрнуло и чуть не вывернуло наизнанку, стоило мне на секунду представить, чем всё могло закончиться, если бы я ничего не сделала. Достав из кармана куртки телефон, я открываю контакты и набрала один-единственный забитый в памяти аппарата номер.

— Ну как, живая? — взволнованно спрашивает подруга.

Не даю себе времени обдумывать решение и выпаливаю на одном дыхании:

— Можно я приеду?

На том конце воцаряется молчание, и я начинаю переживать о том, что Алиса думает, как помягче мне отказать.

— Конечно, приезжай! Хочешь, я сама за тобой приеду?

Твёрдо качаю головой: я и так собираюсь воспользоваться её радушием, и злоупотреблять этим не собираюсь.

— Я доеду на автобусе.

Подруга ожидаемо недовольна, но отвечает согласием и отключается. Нашариваю в кармане мелочь, оставшуюся от последней стипендии, и устало бреду в сторону остановки, мечтая о горячем чае, тёплом душе и мягкой постели.

2. Максим

— С каким персонажем ты себя ассоциируешь? — услышал я голос Лёхи сквозь алкогольную дымку.

Я нахмурился.

— Чё за бред?

— Да что ты везде суть ищешь? — встревает Егор. — Просто ответь на вопрос!

Но мне сегодня почему-то было не до шутливых перебранок, хотя обычно я же первый их и затевал.

— Отвалите.

Опрокинул в себя очередную порцию рома и скосился в сторону светящегося от счастья Кирилла: даже трезвый он был доволен выше крыши, а уж пьяному сам Бог велел… Сегодня наша первая попойка со дня свадьбы лучшего друга, так что мы, можно сказать, продолжаем гулянку. Я ему искренне завидовал, потому что таких открытых и чистых девушек как Ксюша можно было по пальцам пересчитать. Вокруг в основном были охотницы за статусом или конкретные шлюхи, которым не нужно ничего, кроме денег и побрякушек.

— Тогда я скажу, с кем ты ассоциируешься у меня, — хмыкнул Костян. — Ты напоминаешь мне Стича: вроде прикольный, но злой — капец; чё говоришь — нихрена не понятно и вообще та ещё псина.

— А ещё постоянно синий, — добавляет Лёха.

Пару секунд мы переглядываемся, и на весь боулинг-клуб раздаётся наш дикий ржач. Меня слегка отпускает, и на это короткое время я позволяю себе не думать о том дерьме, которое в памяти всколыхнул своим появлением Никита.

Отсмеявшись, я поймал на себе внимательный взгляд Кирюхи и вопросительно приподнял бровь.

«Ты в порядке?», — спрашивали его глаза.

Я не привык врать друзьям, так что неопределённо передёрнул плечами, потому что и сам не знал, в порядке ли я.

— У тебя эмоциональное состояние как у рыбы, — бурчит недовольно Егор. — Совсем разучился веселиться.

Он обвинял меня в том, в чём я сам совсем недавно обвинял Кирилла.

— У рыб нет никаких эмоций, — возражаю в ответ.

Лёха усмехается.

— А вот и есть.

Я окинул нашу компанию скептическим взглядом: до чего мы докатились — обсуждаем ихтиологию…

— И какие же?

— А у них тоже всё плохо, — начинает Егор. — Рыбаки хитрые. Вода мутная. Поговорить не с кем. Крабы дерзят.

— Твоих детей жрут с бутербродами, — подключается Лёха.

— Мумией твоей бабки херачат об стол, — не остаётся в стороне Костян.

Моё лицо вытягивается от удивления, и я перевожу взгляд на Кирилла, который из последних сил сдерживается, чтобы не заржать.

Только сейчас до меня доходит, что всю эту херню парни выдумали лишь для того, чтобы вывести меня из застойного болота, в которое меня затянуло. В очередной раз не сдерживаюсь и начинаю ржать до рези в животе и брызжущих из глаз слёз. Наверно, нервное…

Парни подключаются, и мы дружно выпиваем ещё по паре стопок.

— А если серьёзно, — выдаёт вдруг Костян, смотря на меня. — Что с тобой происходит в последнее время?

Я не знал, что именно он хочет от меня услышать. Трагедии парней тоже были серьёзными, но только у меня, Лёхи и Кирилла они были непосредственно связаны со старшим братом последнего. Костяну с Егором просто не повезло. Хотя нет, Костян сам был виноват в своих бедах, потому что нехрен было садиться за руль в нетрезвом виде. На себя самого он уже давно перезлился, а вот я…

Это как в фильме «Ночь в музее»: были там лошади, которые останавливались, только услышав слово «Дакота». Так и я, — стоило услышать имя Никиты, как меня тут же накрыло, причём так, что до боли хотелось почесать об него кулаки.

— Всё со мной нормально, — бурчу в ответ.

Мы все, конечно, будущие психологи, хотя парни мне и без этого бы не поверили, но самокопание — это одно, и совсем другое, когда кто-то — пусть и лучшие друзья — хочет вытащить твою внутреннюю черноту наружу и рассмотреть её под микроскопом.

— Послушай, я понимаю, что всё произошедшее — и то, через что мы прошли, и возвращение Никиты — не назовёшь эпизодом из хорошей жизни, но ведь минус на минус даёт плюс.

Костян действительно верил в то, что говорил, но…

— Это правило работает только в математике. Во всех остальных случаях получается просто двойной пиздец. — Я минутку подумал. — Мне бы очень хотелось расквасить его рожу.

Кирилл хмыкнул.

— Уже сделано. Но насилие умножает насилие. К тому же, не забывай тот факт, что всё в этой жизни возвращается бумерангом. Ну, кроме добра, оно чё-то не возвращается обычно, хер знает, почему.

Ещё несколько часов мы просидели в хорошей атмосфере пофигизма, а после друзей вновь потянуло пофилософствовать. В будущем я обязательно поделюсь с ними помоями своего отвратного настроения, но сейчас мне просто хотелось побыть одному.

— Я, наверно, уйду пораньше, — чуть заплетающимся языком донёс до парней информацию. Они недовольно нахмурились, и я поспешил объясниться. — У меня уважительная причина.

Парни переглянулись и посмотрели на меня заинтересованно.

— Это какая же? — поинтересовался Егор.

— Вы меня все заебали.

Лёха хмыкнул.

— Аргументный аргумент.

Допив остатки коньяка, я поднялся на ноги и двинул на выход. Уже у самых дверей меня стопорнул Кирилл, схватив за рукав аляски.

— Ты только глупостей не наделай, Макс, — серьёзный тон не вязался с его остекленевшими глазами. — И помни, что мы все по-прежнему друзья; нет нужды тянуть всю эту грязь в одиночку.

Я кивнул, крепко пожал протянутую руку и вышел на морозный воздух.

Всего через неделю мир будет отмечать Новый год; уже чуть ли не каждая витрина магазинов и кроны деревьев были увешаны украшениями и гирляндами, создавая праздничное настроение. А мне было совершенно плевать на всю эту мишуру, потому что ощущение праздника я потерял, ещё будучи учеником одиннадцатого класса, когда пришлось раньше времени повзрослеть и узнать, что в людях есть не только добро, но и много дерьма. А отдельные индивиды вообще состоят исключительно из грязи.

Подойдя к машине, я вытащил из кармана куртки сигарету и закурил, пуская в небо сизое облачко. Парни не знали об этой моей дурной привычке; я бросил курить еще четыре года назад, когда потихоньку начал приходить в себя, но с недавних пор возобновил эту привычку. Дым заволакивал мозги и лёгкие табачным коконом, который хотя бы немного притуплял регулярные приступы ярости. Я позволял себе курить везде, кроме салона автомобиля: парням пока рано знать о том, что я снова сорвался.

Оценив своё состояние, потянулся к телефону, чтобы вызвать такси. Оставлять машину на парковке «Конуса» не впервой; работники клуба уже привыкли и даже присматривали за нашими с парнями автомобилями. Пока ждал карету, в голове снова начали проноситься образы четырёхлетней давности, словно призраки по старому дому, и меня вновь накрыло желанием что-то в своей жизни поменять.

Или тушить всё нахуй, или подкинуть дров.

Затрудняюсь вспомнить, когда именно значение слова «погулять» превратилось в «ужраться в хлам и гибнуть с перепоя на полу посреди комнаты». Всё тело дико болело из-за позы йога, в которой я и проспал на полу половину ночи; по дорожке из моих собственных и женских шмоток можно было с лёгкостью отследить мой вчерашний пьяный маршрут по квартире. Не моей квартире, кстати.

Повернув голову, всмотрелся в лицо мерно сопевшей рядом девушки, которое показалось мне смутно знакомым, но вспомнить не получалось: через мою постель — да и не только постель — прошло столько баб, что мне жизни не хватит запомнить каждую. Да мне это и не было нужно: я ведь трахал их не для фотоальбома на память. От неё весьма ощутимо несло перегаром, и я брезгливо поморщился: терпеть не могу, когда от девушки за километр несёт табаком или ликёро-водочным заводом. А уж заниматься сексом с такой девушкой я мог исключительно под градусом не ниже пятидесяти процентов. Я бы сказал, что надо завязывать с пьянками, вот только не уверен, что в этом случае мои опорные балки смогут выдерживать реальность.

На чужой кухне в холодильнике отыскал минералку среди обезжиренных йогуртов и веганских салатов, состоящих из одной травы. Ясно, очередная Барби на бессмысленных диетах в погоне за идеальной фигурой. Только понятие идеала у всех разное. Я вот не люблю спать с палкой от швабры; мне нравятся девушки с хорошими формами, способностью отличить пылесос от тостера и осознанием того, для чего в квартире имеется кухня. Память услужливо подсунула воспоминание о завтраках в доме Кирилла: Ксюха готовит такие умопомрачительные блинчики, что начисто забываешь имя родной матери. А что ждёт нормального мужика с тёлкой вроде той, которая спит в соседней комнате? Преждевременный загибон от истощения в квартире, по внешнему виду напоминающей свалку! Но зато у неё «идеальная» фигура…

Курить на голодный желудок тоже было весьма вредно, но собственное здоровье сейчас волновало меня меньше всего; и я даже не мог сказать, из-за чего со мной начался весь этот сыр-бор… Ну, объявился ненадолго этот мудила, которого не иначе как по ошибке выпустили из тюрьмы; ну, завалился он к Кирюхе в дом, но ведь, как ни прискорбно признавать, это и его дом тоже. Я ведь даже не видел этого выродка, однако стоило просто вспомнить, через что прошла моя семья, и я просто слетаю с катушек. Столько лет пытался выветрить прошлое из головы; думал, что надёжно похоронил все воспоминания… Наивный. Цунами по имени Никита смыло к херам ту ненадёжную дамбу, которая защищала память от выжигающих напалмом мозг воспоминаний и мыслей. А, раз плотину прорвало, значит, ничего хорошего от меня не стоит ждать даже мне самому.