Кэрол Финч - Грозовая вспышка

Когда Мики вернулась и принялась оказывать первую помощь, то обнаружила, что порезы и шрамы покрывают все тело Кейла. Кожа на его теле была содрана, словно его протащили на веревке за лошадью. На горле были видны следы от веревки – как и на руках. А одежду можно смело выбрасывать – починить ее невозможно.

Если Кейл выживет, то он будет ее ненавидеть за то, что оказался втянутым в такое опасное дело, решила Мики. Кейл пострадал совершенно незаслуженно. Он бы продал эту землю. Но она с ее упрямством и решимостью непреклонно отвергала любые предложения. Это ее следовало бы избить и протащить по прерии, а не Кейла!

Намазав следы от веревок целительным снадобьем и перевязав раны Кейла, Мики совершенно лишилась сил. Ночью она несколько раз просыпалась от крика – но кричала она сама. Кейл неподвижно лежал на полу, как перебинтованная египетская мумия.

Если бы ее поцелуи могли вернуть его к жизни, Мики поцеловала бы его сотни раз. Но поцелуи жизнь вернуть не в состоянии, а горячие молитвы не способны восстановить здоровье.

Если Кейл умрет от ран, Мики решила выследить Моргана и пристрелить. Если он прибегает к подобным методам, нет причин жалеть его самого. Без сомнения, этих людей нанял он, чтобы они избили Кейла до полусмерти. Морган мстил Кейлу, когда-то одержавшему над ним верх в драке. Морган также использовал Кейла, чтобы пригрозить Мики и заставить ее продать свою собственность.

Может, именно об этом говорил Кейл, когда предупреждал, что гонка за землей перейдет в погоню за наживой и породит множество козней? Боже, как она сможет пережить свою вину перед Кейлом? Он никогда ее не простит.

От обильных дождей река Канейдиан разлилась и превратила прерию Оклахомы в болото.

Кейл с трудом приходил в себя, выбираясь из темных, наполненных кошмарами глубин. Он был уверен, что умер, и ему было странно, что к нему никто не является сообщить, куда он попал – в ад или в рай. Определенно в ад, решил Кейл, когда сделал попытку пошевелиться. Его кожа горела, а в мышцах не было сил. Очевидно, его поджарили на сковородке для грешников.

Когда ему удал ось разлепить распухшие веки, мир оказался черным, как смола. Да, должно быть, он мертв, решил Кейл. До него не доносилось ни звука. Воздух в легких был густым, как желе. Вдруг полыхнула ослепительная вспышка, а за ней последовал раскатистый звук грома. Боже правый, видимо, в аду ему предстоит мука от молний, грома и огня. Придется держать ответ за все грехи, что он совершил, – а возможно, и за те, которых не совершал. Он еще раз попробовал пошевелиться, но его тут же пронзила невыносимая боль, и Кейл потерял сознание.

Прошло несколько часов, и даже через распухшие веки Кейл стал ощущать яркий свет. С трудом он разлепил глаза и увидел ангельское лицо, обрамленное солнечными лучами. Боже, только не это, подумал Кейл. Даже в аду с его бурями и огнем он продолжает думать о Мики. За какой же непрощаемый грех этот образ будет терзать его и после смерти? Он не вел себя при жизни настолько плохо... Или вел?

– Кейл, ты меня слышишь? – мягко спросила Мики.

– Я мертв? – спросил Кейл голосом, который показался ему чужим.

На ее лице были написаны горечь и участие. Но когда Кейл задал свой недоуменный вопрос, на губах Мики мелькнула улыбка.

– Нет, я не позволю тебе умереть. Я съездила в Эль-Рино и привезла доктора. Он считает, что у тебя сломана рука.

Кейл горько рассмеялся.

– Ты уверена, что у меня есть руки? Я их не чувствую.

Мики чуть покраснела. На Кейле было множество порезов и царапин, и она обмотала его бинтами, так что он превратился в огромный кокон. Его сломанную, сильно раздувшуюся руку она примотала к груди. Пришлось применить все знания снадобий и мазей, которым она научилась в Озарке. Но на второй день она решила съездить за доктором, который бы вправил руку. Эту операцию нужно было сделать как можно скорее: она прошла бы безболезненно, пока Кейл был без сознания.

Когда доктор подошел к тюфяку, на котором лежал его пациент, Мики опустилась на колени, чтобы осторожно поцеловать раздувшиеся губы Кейла.

– Извини, Кейл, – сдавленно произнесла она. – Это моя вина.

Кейл удивленно нахмурился и тут же почувствовал, что мускулы его лица едва его слушаются, а само лицо состоит из раздувшихся шишек.

– Что случилось? Последнее, что я помню, – я иду за корзинкой для ленча.

Так он не собирался ее покинуть? Ей захотелось обнять Кейла за эти слова, но она не осмелилась. При том состоянии, в котором он был, это могло лишить его остатков жизни.

– Должно быть, тебя поколотили твои враги, – предположила Мики. – После того как я вернулась домой с вечеринки, думая, что ты бросил меня, не попрощавшись, четыре человека появились в лагере, чтобы перевернуть здесь все вверх дном. Они бросили тебя на землю и ускакали. К твоей груди они прикрепили записку, что я буду следующей, если не продам землю.

Кейл хотел было нахмуриться, но это вызвало такую боль, что он поспешил расслабить лицо.

– Морган, – прошептал он.

Мики мрачно кивнула в знак согласия.

– Так и я думаю. Он дорого заплатит за то, что сделал. – В ее голосе были горечь и жажда мести.

– Нет, – запротестовал Кейл. Глаза Мики стали жесткими.

– Но ты же не хочешь, чтобы он остался безнаказанным? Это просто смешно! Морган чуть тебя не убил, – напомнила она.

– Я ему должен, – таинственно произнес Кейл.

– Да, это так, – ядовито заметила Мики. – Ты должен ему два подбитых глаза, сломанную руку и содранную кожу по всему телу.

– Я говорил не об этом, – вздохнул Кейл.

– А я думаю, что он должен быть наказан за нападение и...

Но Мики не успела закончить фразу дал ей несколько быстрых отрывистых распоряжений, так что ей пришлось покинуть палатку. Исследовав руку Кейла, доктор решил, что диагноз Мики был правилен. Рука и в самом деле была сломана, и ее нужно было выправить, привязать к рейкам и сделать аккуратную перевязь. В том состоянии, в котором находился Кейл, это должно быть болезненным.

Заставив Кейла выпить успокоительного, доктор принялся за работу. Довольно скоро Кейл снова превратился в мумию. Его рука была примотана к рейкам, а часть тела была перебинтована, чтобы предотвратить заражение.

Доктор окончил работу и поднялся на ноги, стряхнув с себя обрезки бинтов. Нахмурившись, он погрозил указательным пальцем перед раздувшимся лицом Кейла.

– Несколько дней ты должен оставаться неподвижным, Кейл Броулин, – потребовал он. – Небольшие движения допустимы, но не переутомляй себя.

Кейл кивнул в знак согласия. У него и в мыслях не было покидать тюфяк. Вряд ли он был способен это сделать, даже если бы захотел. Все шестьсот тридцать мускулов его тела давали о себе знать, когда он предпринимал подобную попытку.

Мики проводила доктора и внимательно выслушала инструкции по уходу за больным. Когда она вернулась в палатку, Кейл уже спал. Он выглядел таким беззащитным! На губах Мики появилась нежная улыбка, когда она смотрела на огромную мумию. Но Кейл не привык к бездействию – нет сомнений, что он еще до окончания выздоровления будет пытаться что-нибудь делать.

Тут в голову ей пришла грустная мысль. Когда Кейл почувствует себя лучше и сможет рассуждать, он наверняка проклянет ее за свои раны. Если бы не ее упрямство, ему бы не пришлось страдать.

В раздумье Мики направилась к реке. У утеса, с которого хорошо обозревались берега Канейдиан, она остановилась и оглядела ровное место, где когда-то стоял ее загон. Теперь эти земли были под водой. Река текла в другом месте, словно убежав от нее и унеся с собой ее мечты.

Похоже на то, что придется оставить свои фантазии о ранчо и о доме. Она не имела права снова рисковать жизнью Кейла. Морган понял, что она любит Кейла, и будет теперь использовать это как оружие против нее. Возможно, если бы она не вела себя так искренне в Рино, Морган бы не знал, что она страдает от безответной любви. Нет сомнений, что любой, кто видел ее лицо, когда она заметила Кейла на вечеринке, легко понял, что она неравнодушна к этому ковбою. Когда их глаза встретились, на лице Кейла была маска равнодушия – и никаких эмоций. Мики была уверена, что ее лицо зажглось, как фонарь, когда к нему подносят фитиль. Морган знал о ее привязанности к Кейлу и решил на этом сыграть.

Мики уныло опустила плечи. Морган победил. Она не может жить в постоянном страхе, что ее упрямство способно привести к смерти Кейла. Потеря Кейла для нее была бы намного более тяжелым ударом, чем отказ от ее вожделенного участка. С одним сокровищем надо расстаться ради сохранения другого.

Глаза Мики заволокли слезы, когда она смотрела на реку, лениво катившую к океану свои воды. О, с какой бы легкостью она сейчас согласилась последовать за Кейлом куда угодно! Только теперь, чуть не потеряв его, она поняла, как много он для нее значит. Но когда он оправится от ран, она все равно не поедет за ним – он по-настоящему не любит ее. Он хочет ее лишь физически.

Кейл – человек деятельный, привыкший принимать решения самостоятельно. Он будет и дальше пытаться навязывать ей свою волю. Такой уж у него характер. Он постоянно указывал ей, что она должна делать, с самого первого момента, как они встретились, – и он не изменится никогда.

Мики знала свой характер – на подчинение она не согласится никогда. И диктовать свою волю Кейлу она тоже не позволит. Она могла общаться с близким человеком только на равных. Но пойти на это Кейл был не способен.

Она направилась к палатке. Пока Кейл спит под действием снотворного, она съездит в Эль-Рино и разыщет Моргана Хагерти и Джозефа Ричардса. Как только она получит деньги за свою собственность, она снимет в гостинице небольшую комнату. Пройдет еще несколько дней, пока Кейл сможет двигаться. А как только сможет, она перевезет его в ее комнату. А потом...

Мики не знала, что она будет делать, после того как Кейл снова уйдет из ее жизни. Она лишь знала, что не пойдет с ним, если хочет сохранить независимость и достоинство. Эмет предложил ей работу в своей лавке, но туда ей не стоит идти. Сейчас ее отец счастлив, как не был многие годы. Белинда и Эмет готовятся к свадьбе, и Мики будет им только помехой. Но куда ей деться, когда она потеряет землю?