Ему весело. Ему, чёрт подери, смешно!

— Ублюдок! — не переставала сквернословить девушка, дёргаясь в руках Дилана, и не слышала его голоса, призывающего к благоразумию. Вместо того чтобы успокоиться, она гневно уставилась на ошарашенного Блейка и ядовито усмехнулась:

— Блейк, а помнишь, ты всё пытался разузнать номер телефона девушек с улицы 54? Так, спроси у Принса, он не понаслышке знает всё о содержанках!

Лёд в зелёных глазах заострился. Не щадящий лёд. На физическом уровне Алиса почувствовала, как похолодало в коридоре: кожа покрылась мурашками, а кончики пальцев онемели.

Однако Алиса не боялась. Не сейчас, когда рядом Дилан и чуть поодаль стоял Блейк. Сейчас Принс безобиден, и не посмеет приблизиться ближе, тем самым с головой окунув в прорубь без шансов на спасение.

Довольно усмехнулась, а он молчал.

Просто смотрел и молчал, а девушка злилась. Ей хотелось, чтобы он перешёл границы, как она перешла границы в присутствии друзей. Хотелось, чтобы он не сдержался и набросился на неё, обругал, тогда бы она с наслаждением понаблюдала, как кулак Дилана окрашивает его лицо в алый цвет.

«Сделай же ты что-нибудь!»

Он молчал.

Алиса дёрнулась в руках Дилана, который всё также продолжал удерживать её, и не сдержалась:

— Отпусти! — только захват исчез с тела, девушка яростно одёрнула полы футболки, позабыв об осторожности.

Тетрадка в тряпичном переплёте выпала из-за пояса и приземлилась у потёртых кед.

Алиса в ужасе посмотрела на Принса, глаза которого медленно приобретали размер баскетбольного мяча, и быстро подняла тетрадку. Зачем? Для чего? Девушка не отдавала отчёта своим действиям, как и не поняла, зачем сорвалась с места и побежала подальше от разъярённого парня.

Он ей не простит. Чёрт, он отомстит!

— Алиса!

Дилан побежал следом, не подозревая, что своим присутствием и желанием помочь делал только хуже. Алисе не требовалась поддержка, единственное, что было необходимо — остаться наедине со своей злостью и позором.

— Пожалуйста, Дилан, не иди за мной, — попросила и открыла дверь комнаты, чувствуя, как бешено кости колотились друг о друга. Ещё немного и раздробятся к чёрту.

— Что это было? Я ничего не понял…

— Всё нормально…

— Давай, я поговорю с Эдвардом и…

— Не надо! — истерично перебила девушка и прикрыла глаза, стараясь собраться с мыслями. — Мы повздорили. Всё как обычно. Ничего нового.

Дилан не поверил, потому пытливо заглянул в глаза девушки, не позволяя ей захлопнуть дверь перед его носом:

— Обычно ты не бросаешься с кулаками.

— Мне стыдно. Очень стыдно. Можешь так и передать Принсу, — протянула парню тетрадку и пристыжённо опустила глаза. — И это передай, пожалуйста. Я случайно нашла в…спортивном зале.

Алиса была благодарна парню за то, что он не стал настаивать на своей компании. Однако не мог не написать встревоженное сообщение, уточняя о состоянии девушки.

«Теперь он думает, что я сумасшедшая», — с грустью подумала Голден, отвечая на сообщение, как можно позитивнее. Даже не скупилась улыбающимся смайликом, вдогонку отправляя сердечко. Так же принято у влюблённых парочек, да?

Алиса чувствовала себя неправильной влюблённой. Наверное, с ней что-то не так, раз она вела себя иначе, чем Марина по отношению к Блейку и даже Брюсу.

Девушка без сил упала на кровать лицом в подушку и натянула на себя одеяло. Ей хотелось укрыться от всего мира: не слышать ни шума в коридоре, ни звуков дождя за окном, ни тиканья настенных часов. Но больше всего ей не хотелось слышать внутренний голос, который разъедал мозг, точно отчаявшийся зомби.

Наверное, она должна сейчас лежать в объятьях Дилана, а не в объятьях холодного одеяла. Точно, она должна принимать поддержку парня и чувствовать себя под его защитой от ненормального Принса.

Однако ей намного спокойнее с газовым баллончиком в первом ящике тумбочки и наедине с собой. В кромешной темноте. В одиночестве.

Настенные часы пробили семь часов вечера, а Рози не спешила возвращаться в комнату. Скорее всего, она скооперировалась с подругами и спасалась от непогоды в любимом кафетерии. Оно и к лучшему, потому что меньше всего Алисе хотелось, чтобы тишина прерывалась её звонким голосом.

Перевернулась на спину и сделала глубокий вдох, распаляя лёгкие воздухом с привкусом любимых эфирных масел соседки. У неё появилась новая страсть — добавлять в расплавленный около фитиля воск несколько капель масла, чему поспособствовала Марина и её рассказы об афродизиаках.

Алиса посмотрела на свечу, ощущая, как аккуратное горение фитиля действовало на неё умиротворяюще. Сон осторожно подкрался и окутал своей дымкой, расслабляя каждый мускул тела.

Однако не успела девушка насладиться минутной передышкой, как раздался стук в дверь.

Девушка резко распахнула глаза и уставилась на дверь, точно на чудовище, вылезшее из-под кровати. Это не Рози.

Алисе не требовалось спрашивать, кто стучался в дверь, потому что на интуитивном уровне она уже знала ответ. Она могла представить холодный взгляд, искривлённые от гнева губы и сжатые в кулак пальцы рук.

Стук повторился, и девушка поспешила достать из тумбочки перцовый баллончик.

«Глупо! Очень глупо!»

И, тем не менее, так ей было спокойнее.

— Да?

— Открой дверь.

Его голос. Хриплый от простуды, но всё такой же грубый.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Грохот обрушился на несчастную дверь, и Алиса чуть было не нажала на красную кнопку баллончика от неожиданности.

— Надо поговорить!

— Я вернула тетрадку!

— Ты, Голден, идиотка! Мало того, что посмела взять мою вещь, так ещё пустила её по рукам!

Подобное обвинение выбило из колеи и, позабыв об осторожности, девушка резко распахнула дверь.

На секунду они замерли.

Принс не ожидал столь быстрого повиновения, и Алиса не ожидала от себя подобной смелости. Баллончик в руках уже не казался идеальным оружием против парня, чей взгляд метал искры.

— Ты забыл тетрадку в холле раздевалки, — пробормотала, стараясь не обращать внимания на дикую сухость во рту. — Я забрала, чтобы вернуть. И вернула.

— Может, мне «спасибо» сказать?

— Воспитанные люди так и делают, но зная тебя…

Алиса дёрнулась в сторону, когда парень сделал шаг вперёд, переступая порог комнаты. Рука норовила подняться вверх и направить распылитель точно в наглое лицо, но опыт прошлого года подсказал воздержаться от необдуманного поступка.

Слишком рано позориться больше, чем она уже успела опозориться.

— Три дня. Тебе потребовалось три дня, чтобы вернуть тетрадку, — презрительный взгляд вызвал неприятный холодок по спине. — Настолько медленно читаешь, Голден?

— Я не читала.

— Лжёшь!

Да, она лгала. Причём даже не пыталась придать голосу уверенности, потому что всё и так было очевидно. Перевела взгляд на тумбочку, которую Принс как-то назвал панихидным столиком, и замерла.

Тот день.

Она и он. Одни.

Он слишком близко, а девушка слишком потрясена, чтобы контролировать собственные эмоции.

В тот день всё вышло из-под контроля. Алиса больше всего боялась, что сбой повториться, и потому спряталась за дверью настолько, насколько это было возможно.

— Мне жаль, — пробормотала и запретила себе смотреть на парня.

Пусть он уходит, пока она не успела совершить глупость.

«Уходи!»

— Но мне понравилось… то есть стихи красивые.

Сжала пальцами дверную ручку до характерного скрипа, но он был приглушен ядовитым смешком:

— Да неужели?

— Да-а, только… — замялась и глухо чертыхнулась, чем заставила Принса в заинтересованности облокотиться о дверной проём. По крайней мере, он не предпринял попытки подойти ближе, а это уже хорошо.

— Только «что»? Договаривай.

Алиса выпалила прежде, чем успела передумать:

— У тебя ужасный почерк.

К своему изумлению услышала хриплый смех. Она впервые услышала смех без негативного подтекста.

Просто смех. Расслабленный, непринуждённый, но скрипучий из-за болезни. Он резко прервался, переходя в короткий кашель.

— Зато над автографом я постарался.

Очередная неожиданность вырвала из груди девушки смешок. Она испугалась собственной реакции, потому прикрыла губы пальцами и широко распахнутыми глазами смотрела на Принса.

Происходило что-то неправильное. Это понимала только она? Или Принс тоже вспомнил свои часовые мучения за прописями? Вспомнил ненавистную учительницу по истории?

Вот почему ему смешно. Он всё помнил. Чёрт подери, не контузия сделала его мудаком.

Принс поднял глаза с носков своих кросс и уставился точно на девушку. Всего лишь на мгновение она увидела улыбку: настоящую и искреннюю. Ей не почудилось, он действительно улыбался, но стоило их глазам встретиться, как уголки губ стремительно опустились.

Алиса вновь вспомнила об осторожности, когда Эдвард ядовито уточнил:

— Кому-нибудь показывала тетрадку?

— Нет.

— Что, и даже Дилану?

— Это твоё, личное, зачем мне…

— Именно потому, что личное, ты прочитала всё до последней страницы, — скривился парень. — Когда только успела… Читала в перерывах трах-марафона?

Алиса непонимающе нахмурилась:

— Тр-р…чего?

— Кларка почти не бывает в общаге, редко появляется в нашей компании. Всё время с тобой. Вы, как кролики, да? Ебётесь здесь, — кивнул на кровать Рози, наверняка не зная, какая из двух кроватей принадлежала Голден. — А Свон выветривает запах вашей ебли гадскими свечками. Это многое объясняет.

Девушка в ужасе уставилась на сумасшедшего Принса, удерживая себя от того, чтобы не зажать ладонями уши: