- Дело такое, понимаете. Надя без Васьки побоялась приходить, мало ли что. Другана своего взяла, как подружку лучшую, - вот сейчас на меня столп ненависти со стороны компьютерного задрота летит, ничего, переживет. – А я без Олега. Вдруг в Василии бы ревность взыграла, а я ни разу не Пушкин, чтоб с этим Дантесом в решении сложных уравнений на дуэли соревноваться, - Надя пинает меня, матери шокированы, Вася зол, Олег ржет. Один мой папа все еще молчит, подозрительно. Минут десять прошло, еще ни разу не заорал.

- Эээ, мы же не знали… что у вас все так сложно, - тянет Клавдия Анатольевна, недоверчиво поглядывая в нашу сторону. Еще бы, столько раз нас разнимала по углам, теперь мы тут ее в вечной любви убедить пытаемся. Точнее я пытаюсь, а Грознова пальцы к моей шее тянет, дабы кадык мне вырвать.

- Ой, Клавдия Анатольевна, - подает наконец голос моя ненаглядная, хватая меня за ворот, сжимая так, что ткань впивается в кожу, душа собой. Хрипло сиплю, пытаясь отодрать руку самой смерти, но куда там. Надя настроена задушить меня любовным объятием без всяких шансов на оправдания.

- Вы ж понимаете: от ненависти до любви, все такое. А Макс у нас, - пинок в ногу, в глазах помутнело от боли, затем хруст нитей, когда она меня ближе к себе за толстовку притянула. – Красавчик. Да, Еремин? Кто у нас тут солнышко, любовь моя? – шипит, с ненавистью глядя в глаза. Ой, Надя, от твоих рук, умереть готов хоть сейчас, но лучше позже. У меня еще куча планов.

- Да-а, моя самка богомола. Жить без тебя не могу. – выдавливаю с трудом, восстанавливая дыхание, стоит Наде отпустить мой ворот.

- Ну, раз дело в подростковой любви, так может мы уже пойдем? – отвисает наконец мой родитель, а мамки ему вторят:

- Да-да. Поздно уже.

- Ребятам еще уроки делать!

Нас отпустили спустя пятнадцать минут после заверений ничего больше не творить и подозрительных свиданий по вечерам не устраивать. Олег пожал руку на прощание. Прежде чем усесться в машину матери, ехидно проговорил, бросая взор на Грознову, стоящую рядом с ботаником и его матерью.

- Не мытьем, так катаньем, да бро?

Закатываю глаза, качая головой, буркнув в ответ:

- Заткнись уже. Вали домой, Рожок, - Елена Александровна настойчиво жмет на клаксон своей красной Киа, возмущенно что-то крича сыну из салона, пока тот продолжает стоять, разглядывая меня внимательно.

- Братан, пять лет беготни. Несерьезно прям. Хоть скажи, что она тебе даже коровой нравилась, - хмыкает, а я едва ему за такие слова не врезал.

- Вали уже, пока колобком не покатился, - огрызаюсь, на что Рожков поднимает примирительно руки вверх, шагая к автомобилю, хлопая дверью. Бросаю взгляд на Грознову. Посылающую мне лучи ненависти и ощущаю руки отца на своих плечах, мигом растеряв все хорошее настроение.

- Поехали, Макс, зазнобу свою завтра в школе увидишь. Подброшу до дома, маме привет передавай, - произносит как-то неловко. Он вообще в моей компании либо себя как истеричка ведет, либо, как провинившийся мальчишка. Не удивительно, знает свою вину, да только толку.

Сбрасываю руки, резко оборачиваясь, холодно отвечая:

- К Наташе своей вали, а я как-нибудь сам до дому доберусь. Не собираюсь садиться в машину, на которой ты своей подстилкой офисной рассекаешь! – иду вперед, заметив идущих впереди Грознову с компанией, слыша в ответ окрик:

- Макс, немедленно вернись!

Да пошел ты, отец. Сбегаю по ступенькам школьного крыльца, нагоняя Грозу и подстраиваясь под ее шаг, приметив заинтересованный взгляд.

- Чего не в карете, барин? – спрашивает. Прекрасно слышала крики моего родителя, но ни одного вопроса не задала. Тощий ботаник в странных широких джинсах оглядывается на нас, хмуря брови и качая головой, возвращаясь к разговору со своей мамой, пока мы немного отстав идем вперед. Закидываю руку на плечи Нади, ехидно улыбаясь:

- А как же судьбу свою до дома проводить? Вдруг украсть кто решится такое сокровище?

- Ты что ли воров остановишь? – ехидно спрашивает, кидая на меня взгляд из-под полуопущенных ресниц.

 - Не-е, предложу денег больше, чем те, что они предложат при твоем возврате!

Сам ржу, чувствуя удар под дых локтем, но даже это не заставляет остановиться. Пусть так, лишь бы рядом.

Глава 6

- Почему о ваших отношениях с Максом я узнаю едва ли не последней?!

Морщусь от вопля Арины. Мерзкое ранее утро, ознаменованное плохим сном в гостях у Василия, без того совсем не радует, а тут подруга раскричалась. Не она единственная. Каждый второй ко мне успел подойти с вопросом: «А вы правда с Ереминым встречаетесь?». Так и захотелось заорать, что это шутка. Но ведь чей-то длинный язык до Киева эту информацию доведет.

- Потому что нет отношений, - буркнула, устраиваясь поудобнее на парте, улегшись на скрещенные руки и закрывая глаза. До начала первого урока еще двадцать минут, успею подремать.

- Как это? – озадачивается Арина, садясь рядом и я понимаю – никакого сна.

Пришлось вкратце рассказать о нашем приключении, о моей встрече с идиотом с капустой в голове. Не упомянула только о найденных в его рюкзаке чипсах, почему-то вчера этот момент тоже упустила. Наверное, на стрессе совсем забыла, тем более при матери Рожкова, которая меня ненавидит еще с шестого класса, когда я ее сынку волосы синькой окрасила в пришкольном лагере. Мимо шагает Платонова, бросая на меня такой взгляд, что не сразу понятно: убить хочет или спросить что-то. Садится за первую парту третьего ряда, где они с Ереминым сидят. Последнего, кстати, пока нет. Уже хорошо, я пока не готова к встрече с ним, вчера хватило за глаза.

- Вас видела Лилька Магазинчикова, - кивнула на рыжую лопоухую госпожу сплетницу нашего класса, сидящую позади через три стола на одном с нами ряду. Именно ее мы вчера встретили случайно. Шла с парнем, наткнулась на нас и уже к 12 ночи пол школы в курсе, что мы тут с Ереминым любовь крутим. Только вот шли мы на расстоянии метра друг от друга, а между нами Вася с мамой, однако ведь кто мешает дорисовать детали? – Написала вчера в группе в ВК, что вы под ручку шли и мило беседовали.

- Угу, под ручку, - иронично отвечаю, садясь прямо и доставая учебник химии. - - Если только я бы эту ручку Еремина в качестве трофея охотничьего несла. Но по мне голова симпатичнее.

- Фу, подруга, что у тебя за наклонности, - смеется Арина, качая головой и поднимаясь, пересаживаясь к Юрке Бубликову. Он даже ухом не ведет, продолжает залипать в своем смартфоне, глупо улыбаясь. Дети современности – игры важнее девушек и любви. Скучающим взором оглядываю собравшийся класс, отмечая собственных одноклассников. Вон Кристина Собакина с Иркой Сухановой да Валькой Петровой опять ржут над неуклюжестью Машки Свиристеловой. Вторят этой компании Педальнов Влад, Доронов Амир и Гринев Иван. Наша святая шестерка активистов, отличников, красавцев и красавиц. Они уже даже на пары разбились, заявив классной, что будут на выпускном танцевать вальс. Я не против. Пусть лучше они позоряться, чем я или Аринка. Да кому вообще нужно плясать на выпуске танцы? Радоваться нужно, что школа закончилась. На своей парте второго ряда к счастью сижу одна. Последняя попытка подсадить ко мне мальчика в шестом классе закончилась кровавой бойне. Моя ручка проткнула Амиру ладонь, отчего тот долго плакал, а его мама грозила мне колонией для малолетних. Нечего девушек за бедра щипать, плевала, какое там отношение у этих «горячей кровью» к слабому полу. Никакой жалости любителям приставать на уроке.

Едва перевожу взгляд, вот фрики – Серов, Самойлов и Сазонов. S3 – бывшая банда готов, сегодня непризнанные музыканты. Илья, Вадим и Стас. На каждом празднике мучают наши уши своими песнями в надежде на мировую славу, ну да Бог им судья, лишь кто-нибудь отобрал у Ильи микрофон. Правда с ними у меня отношения лучше. Тот же Стас Сазонов хорошо учится, пару раз помогал на геометрии, он даже с Аринкой один год встречался. Думала уйдет после девятого, но остался. Иногда со школы вместе ходили, правда в этом году пока как-то не случилось.

Айварова с ненавистью смотрит на Летягину. Настя и Марина вечные враги, Настя подруга Лильки, Марина дружит с Платоновой. Ни та, ни другая в их конфликт, не лезут. Подозреваю обе уже сами не помнят с чего готовы в волосы друг другу вцепиться.

Вздыхаю, устраивая голову на учебнике и натыкаюсь взором на Артура Рябина. Тот как обычно на Камчатке первого ряда обитает, привычно в больших белых наушниках прослушивая очередной трек на своем листе Спотифая. Секунда. Наши глаза встречаются, и он весело подмигивает мне, вызывая улыбку. Артур - единственный парень, который никогда меня не дразнил за вес. Всегда в стороне от тусовок, в своем мире музыки и литературы. Книги он любит также, как Васька ММОРПГ* с логарифмами. Одно время моя подруга тоже точила на него зуб. Высокий брюнет, немного неуклюжий, худощавый, но симпатичный. Лицо чистое, без подростковых взрывов гормонов, так свойственных парням. В нем есть что-то от Андрея Болконского только без кудрей и глупенькой Наташи в довесок. Такой же твердый подбородок. Чистый открытый взгляд светлых голубых глаз с милой улыбкой. Не портил образ даже нос с горбинкой, всем прилично, не слащаво вылизано, как у того же Ладужкина или, прости Господи, Еремина.

Кстати о последнем. Пока я глазки Артуру строила подле меня приземляется вражеская пятая точка, бросая свой громадный черный рюкзак прямо на стол, бессовестно сдвигая разложенные тетради и пенал с ручками.

- Еремин, - специально голову не поднимаю, поскольку этот удод (птичка такая есть с ярким оперением) мне весь обзор своей тушей загородил, мешая налаживанию личной жизни. Разглядываю белую школьную рубашку, с закатами по локоть рукавами. Эти глупые модные фенечки с браслетами на запястье разных цветов и форм, мерзкая улыбочка да белый шарик из жвачки, который так и тянется рука лопнуть, чтоб по лицу размазало самодовольному.