- Сегодня пойдем в клуб? – шепнул, чуть наклоняясь вперед, расплываюсь в улыбке, но ответить не успеваю. Троица, Петрова, Суханова и Собакина, взрываются неожиданным смехом. Кристина тычет пальцем с розовым ногтем в нашу[Я1]  сторону, шепча что-то своему курятнику. А ты рады стараться – ржут, как положено.

- Девочки, что за шум? – раздражается вконец наша историк, грозно глядя на подружек. Ира, прикрывая рот ладонью, каждому демонстрируя многочисленные тоненькие ободочки золотых колец на пальцах, отвечает:

- Да вы посмотрите на Рябина с Грозой – настоящая влюбленная парочка. Уже пять минут не могут намиловаться, - язвит смертница, пока мысленно считаю через сколько сантиметров ее калифорнийского мелирования появится залысина. По моим подсчетам, хватит выдрать пару клоков этого веника, что на пустой голове растет.

- Оо, бедолага Макс, вернется в школу, а тут его зазнобу уже наш юный Лев Николаевич ака Артур Сергеевич увел, - язвит Ромка с третьего ряда.

- Ты что несешь, олень, - шипит моя подруга. Разворачиваюсь, забирая последний листочек у сжавшейся в углу у стеночки Машки Свиристеловой, испуганно глядящей на меня большими глазами, делаю несколько шагов вперед, молча кладя листки под благодарный взор Галины Владимировны. Губами она говорит «спасибо», затем умоляет взором ничего не говорить. Мол, не надо Наденька на убогих внимания обращать, итак, под пятой директора ходишь.

Ой, да не надо, так не надо. Мне то что. Сажусь себе обратно на первую парту второго ряда, учебник красиво укладывая рядом с пеналом. Куры хохочут – лиса молчит. Крыльями хлопают – лиса спокойна. Раз-два хвостом туда-сюда.

- Артурчик, не боишься, что Грознова и тебя под шумок съест, как капкейки? – интересуется Валя, постукивая ногтями по столу, наклоняясь к парню, демонстрируя вырез своей школьной блузки и обдавая теми мерзкими духами, что я учуяла, даже будучи в отдалении.

- По-моему данный факт доказан не был, - сдержанно произносит Рябин, чуть отодвигаясь в сторону.

- Ой, да все правду знают, - фыркает Маринка Летягина. Пожимая плечами, - смысл это лишний раз форсировать?

Снова хохот, тяжело вздыхаю. Лиса, между прочим, голодной не была. Сами виноваты.

- Галин Владимировна, - перебиваю новую волну унылого смеха, словно на шоу Петросяна с бородатыми шутками, садясь прямо, демонстративно зевая. – Скажите, вопрос с точки зрения истории. Как дочь историков у вас интересуюсь: деградация личности человека под влиянием просмотра телешоу «Дом 2» и «Холостяк», усиленная литрами пергидроли, выливаемого на голову в попытке убить остатки серых клеток химией – отличная тема для доклада для пятерки в четверти? – улыбаюсь. С минуту раздается тягостное молчание, прямо слышу скрип мозговых извилин, затем первые смешки и после истеричный ржач.

- Гроза, жжешь, - скулит Влад, показывая большой палец.

- Надя, - вздыхает грустно Галина Владимировна. Троица любительниц канала ТНТ, обсуждающего его каждый день покрывается красными пятнами ярости, Ирка вопит:

- Грознова!

- Ничего поделать не могу, – развожу руками, пожимая плечами. – Сейчас вот удивительную вещь скажу, однако зеленые початки в голове Еремина выдавали больше умных идей, чем ты Ирочка за всю свою сознательную жизнь.

Затем критично оглядываю, слыша Аринкин смех:

- Или бессознательную. Кукла барби на безусловных рефлексах, - ухмыляется подруга. Жмем друг другу ручки точно гроссмейстеры в игре, с уважением кланяясь в шутливом поклоне, сложив ладони вместе.

- Да прибудет с нами сила! – произносим одновременно. Все, теперь еще месяц не пристанут, если память кратковременная раньше не откажет, отформатировав данные.

 Среду ничего интересного не происходит. Шесть уроков, сто пятая переделка сценария на Хэллоуин, Еремин, чтоб ему пусто было. Нашел время шашлыки жевать на природе да с собаками дворовыми тискаться. Хорошо одно, после литературного клуба пошли с Артуром гулять в парк. Вышло в сто крат интереснее, чем с его странными друзьями. Парень оказался на редкость умным и начитанным. Мечтал стать учителем литературы, усиленно готовился к экзаменам. Съели мороженное. Покатались на качелях, посмеялись, обсудили дурных одноклассников, ЕГЭ, мои планы – едва коснулись темы родителей, оказалось, что его воспитывала только тетя. Тут мы похожи: у меня - бабушка, у него – тетя. Это было приятно, впервые почувствовала себя девочкой, а не пацанкой загоняющей парней на дерево камнями да только… скучно? Я ничего не чувствовала, никаких ошпаривающих кипятков. Страстей или хотя бы волнения в крови. Рябин казался мне милым парнем, но не более. Не тянуло ни обнять, ни поцеловать, оттого позволила губами коснуться лишь щеки, стоило попрощаться.

Блин, он же мне нравился, что за ерунда?

С Максом все как-то веселее. С ним даже переписываться весело. Пикировки на расстоянии, конечно, бодрят не так, однако же не дают заскучать и поддаться неведомой тоске. К тому же перед глазами маячит наш идиотский план ночевки в школе, от которого мы никак не отказались. Валентин Арсеньевич меня похоже избегал или действительно был занят. Стоило прийти в библиотеку – вручал пару книжек, затем гнал домой. С ним явно что-то не так. Может он там незаконной продажей сладостей промышляет, а?

Между вторым и четвертым уроком у нас оказалось окно. Инесса Дмитриевна, учительница английского, переводя бабушку через дорогу попала под колеса автобуса, о чем нам трагично сообщил завуч, едва сдерживая смех. Никто не пострадал кроме автобуса, а Инесса Дмитриевна осталась давать показания. Она это любит, кто бы знал, как.

Класс разбрелся по школе с наказом сидеть тихо и готовиться к алгебре, а мы с Аринкой бодрым шагом отправились в столовую. С того момента, как мне сняли запрет туда ходить, прямо второе дыхание открылось. По лестнице спускаемся, обсуждая последнюю серию дорамы «Хороший доктор» о докторе с синдромом аутизма. Глубина чувств, актерская игра, красавчик Чу Сан Ук, улыбку Чжу Вона и все такое прочее, пока взгляд случайно не натыкается на нервно оглядывающегося Рожкова. Блондин щурит глаза, дергается на месте, подпрыгивает, выглядывает из-за угла и быстрым шагом идет в сторону туалетов. Одним движением руки останавливаю словесный поток Сорокиной, кивая на Олега.

- Чего? – удивляется подруга, видя мои хмурые брови и решительный взгляд. – Рожок решил в туалете покурить? Так оно не новость?

- Не-е, моя душа чует скандал. Пошли, посмотрим, чего он нервный такой, - отзываюсь, оглядываясь на всякий случай, спеша вслед за парнем. Осторожно двигаемся в тишине этажа, замечая белую рубашку у двери туалета. Олег стоит растерянный, теребя лямку своей кожаной коричневой сумки. Дважды подносит кулак к двери, но не решается постучать. Одергивает пальцы, проводит по волосам и все заново.

- Чего встал? Не решаешься признать в себе, наконец, женское либидо, Рожок? – гаркаю рядом с парнем, заставляя того от ужаса подпрыгнуть. Кладет ладонь на грудь, выдыхая и как-то с облегчением на нас смотрит, кусая губу, переводя взор с меня на Аринку.

- Ты чего, Рожков? – удивляется Сорокина рядом.

- Блин, девки, уф… - пыхтит, снова глядит на изрядно потрепанную жизнью дверь, из которой внезапно доносится всхлип.

Вздрагиваем.

Один, другой, третий.

- Кто там? – нервно интересуюсь, прижимаясь плечом к стене, сузив взгляд, пока Олег мнется рядом, подзывает нас пальцем с Аринкой, наклоняемся, слыша шепот:

- Машка там. Свиристелова, - взгляд отводит, а Арина удивленно вскидывает брови.

- Не поняла, ты ее до слез довел, что ли?! – возмущается также тихо, однако Рожков только головой качает. Глаза грустные-грустные, впервые на лице главного шута и подхалима Еремина такое серьезное выражение лица. Губу кусает, демонстрируя белый ряд зубов, затем выдыхает решаясь.

- Вчера утром в гардеробной наша святая троица, Кристинка и Ко, пригласила вчера Машку на репетицию вальса на выпускном, якобы ее в команду включили, поставив со мной в пару, - он сводит брови, морща нос и отводит светло-карий взор на стену, колупая пальцем трещину, отдирая краску.

- Так у них по средам нет репетиций, а ты вроде с Летягиной Маринкой танцуешь, - удивляюсь. Я-то знаю, сама курирую этот чертов выпускной, мы же программу и тех, кто выступает курируем с Максом. Пары еще с десятого класса известны, никаких изменений не было, уж я бы знала. Но сейчас глядя в виноватые глаза Олега до меня доходит смысл его слов, и по телу проносится волна ярости. Кулаки, сжимаю, хватая парня за рубашку под вскрик Арины.

- Ты что, Рожок, ошалел совсем от ударов мячом по башке?! – шиплю, трясясь от злости. Вот же урод белобрысый! – В шуточке тупой поучаствовал? Ты что натворил, инфузории переросток?!

- Надь, тише, - пытается успокоить меня Аринка. Но у самой взгляд недобрый. Олег сглатывает, выдыхая:

- Я не думал, что Машка реально придет и будет в школе до 11 вечера сидеть! Просто подтвердил шутку Кристинки, когда она при мне сказала про перестановку пар. Думал будет весело и Свиристелова все через час поймет сама. А она утром сегодня к Ирке подошла с вопросом, что случилось. Сама знаешь Суханову, та ей на духу выложила: ждать будешь, пока не похудеешь и в платье для выступления не влезешь!

Кажется, меня прямо пеленой ярости накрыло. Перед глазами алый свет мигает, хрип из горла этого идиота, дружка Макса. Да что бы там ни было, разве подобные приколы не закончились в седьмом классе? Почти выросли, взрослыми людьми стали, однако кому-то по-прежнему было необходимо самоутверждаться за счет тех, кто слабее или отличался от них. Башню сносит, хочу разорвать на куски. Ладно я, никогда не заморачивалась низкой самооценкой, игнорируя тупые шуточки на тему веса, но Машка не такая. Не удивительно, что два урока тихо сидела, понурив голову. А я ведь даже не заметила этого, не особо близко общались. Ну жует девчонка конфеты горстями на уроке, разве не в своем праве?