Линда Миллер - Грешный ангел

– Да, – ответил Элай. Бонни бросило в дрожь, когда пальцы Элая добрались до ее соска, и она прошептала: – Роз еще слишком мала, поэтому Джиноа еще не сказала ей о нашей гибели.

– Да, – согласился Элай, – Джиноа непременно подождет, пока все окончательно не выяснится. – Он отодвинулся от огня, увлекая за собой Бонни. Она широко раздвинула ноги и оказалась у него на коленях.

Она задрожала и радостно вздохнула, когда Элай сорвал блузку и приник губами к соску.

Звезды сияли на темном небе, и Бонни смотрела на них, гладя волосы Элая.

Когда он, наконец, вошел в нее, она затрепетала – и звезды на небе сбились в одно серебряное пятно.

Элай бросил прощальный взгляд на фургон, служивший им убежищем, и горько улыбнулся.

– Я буду скучать о нем, – сказал он.

Бонни, усталая, грязная, голодная пыталась вырвать у него свою руку. Он не отпустил ее и начал подниматься по склону холма. Бонни последовала за ним.

Ее мучило чувство вины: Роз, наверняка, плачет, Джиноа и Кэтти, несомненно, готовятся к панихиде, Вебб лежит больной на кровати, а может, уже умер.

А что делала Бонни в это время? Развлекалась с человеком, с которым поклялась больше не связываться! Она чувствовала стыд, карабкаясь по каменистому склону и стараясь поспеть за Элаем.

Наконец, они добрались до вершины, и у Бонни полезли глаза на лоб оттого, что она увидела. Недалеко стоял небольшой дом, цыплята разгуливали по двору, где висело стиранное белье.

Бонни вскипела: Элай знал об этом доме с самого начала. Он украл цыплят и спички у этих людей!

– Негодяй! – воскликнула она.

Тут с ними поздоровался мужчина средних лет. Бонни увидела, как из дома вышла худая женщина с седыми волосами.

– Заходите и позавтракайте.

Хозяйку, видимо, не слишком радовала перспектива кормить незнакомцев, но она ничего не сказала.

Бонни опять попыталась вырвать руку у Элая, но он не отпускал ее. Она решила толкнуть его ногой, но постеснялась хозяев.

Умывшись, они расположились за столом в скромном доме мистера Эзры Киндера. Голодная Бонни с аппетитом ела ветчину, яйца и жареную картошку.

Миссис Киндер, худая женщина, почти без ресниц, во время еды держала руку на потрепанной Библии, чтобы уберечься от зла, которое, возможно, таилось в незнакомцах.

– Я слышал, что вокзал Нортриджа оказался под пятнадцатью футами воды, – пробормотал Эзра Киндер.

Элай, небритый и растрепанный, в мятой, грязной одежде, чувствовал себя вполне раскованно.

– Далеко ли отсюда Колвин? Может, там нам удастся найти лошадей?

Бонни ужаснула необходимость проехать верхом сорок миль. Боже, неужели мало того, что она чуть не утонула и всю ночь проспала на земле? Неужели ей придется еще скакать верхом на лошади до самого Нортриджа?

– Колвин в трех милях отсюда. Я бы предоставил вам фургон, – сказал Эзра, разжевывая сухарь, – но он у меня единственный. – Он вздохнул, выказывая сочувствие. – Думаю, рельсы повреждены на дороге в Нортридж.

– Они и так были в плохом состоянии, когда мы покинули город, – ответил Элай.

Бонни подумала, что слово «покинули» совсем не соответствует причине, по которой они оказались здесь, но решила не вмешиваться. Она слишком беспокоилась о Роз и всех домашних.

– Вода постепенно спадает, как говорят, – заметил Эзра, – но разрушения большие, вероятно смыло полгорода.

– Как телеграф? Работает? – спросила Бонни, мечтая поскорее сообщить Джиноа, что они живы. Почтовое отделение Нортриджа стояло на возвышенности.

Эзра с любопытством посмотрел на нее.

– Я думал, вы знаете, что работает, – ответил фермер, – мистер Мак Катчен еще вчера поручил мне отправить телеграмму его сестре. Я уже получил ответ. – Эзра вопросительно взглянул на жену. – Где та телеграмма, что мы получили, Аманда?

Забыв, что Элай спас ее от гибели, Бонни пнула его ногой под столом. Он скривился от боли, но даже не взглянул на нее, поднося к губам чашку кофе.

Аманда вынула из-под Библии телеграмму и протянула ее Элаю. Бонни, опередив его, схватила телеграмму и прочитала: Хвала небесам! Роз и Кэтти в безопасности, ухаживают за мистером Веббом. Поспешите домой. Джиноа.

– Знай, я о телеграмме, это избавило бы меня от таких мучений! Элай, как ты мог?

Аманда открыла Библию и начала читать ее, беззвучно шевеля губами. Элай пожал плечами, что привело Бонни в ярость, ей хотелось влепить ему пощечину. Не решившись на это при посторонних, Бонни встала и пошла к выходу, холодно кивнув хозяевам:

– Спасибо за угощение.

Бонни полагала, что Элай бросится за ней, но она прошагала почти милю в направлении Колвила, прежде чем он догнал ее.

– Эзра мог бы довести нас до города в фургоне, – сказал он, как ни в чем не бывало.

– Так значит, ты добыл огонь трением? – спросила она.

Элай засмеялся.

– Ты предпочла бы спать в сарае Киндеров, Бонни? Они не пустили бы нас в дом. Миссис Киндер знает, что мы не женаты, и сочла бы это грехом.

– Мы и есть грешники! – воскликнула Бонни, ускорив шаг, – Мы будем гореть в аду!

– Я не верю в ад, – возразил Элай, – думаю, и ты не веришь.

Бонни остановилась посреди тропинки. Она знала, что ее волосы слиплись, лицо испачкано, а одежда ни на что не похожа.

– Откуда тебе знать, во что я верю, Элай? Ты никогда не спрашивал меня об этом!

Элай выглядел не лучше нее. Кто поверит в их чудесное спасение, если они когда-нибудь доберутся до дома?

– Ладно, Бонни, – вздохнул он, – так во что же ты веришь?

Бонни разозлилась: именно сейчас, когда он спросил ее об этом, она не знала, что ответить. Она повернулась и молча пошла дальше. Элай снова догнал ее, кукурузные стебли поднимались вдоль тропинки, воздух после дождя был свеж и чист.

– Ты нашел ферму Киндеров еще вчера, пока я спала, – заявила она, – ты знал про нее все это время!

– Да.

– Я ненавижу тебя, Элай!

– Я не верю в это.

– Ты и в ад не веришь. В ад верят все! Что ты знаешь об этом?

Элай засмеялся.

– Я знаю одно: ты нужна мне, как я тебе.

– Мне ты не нужен.

– Твое тело убеждает меня, что это ложь, Бонни. – Элай остановил ее и повернул лицом к себе. – Мы должны идти назад, Бонни.

Бонни испугалась.

– Почему?

– Потому что Колвил – там, – ответил он, указав в противоположную сторону.

Снова Бонни захотелось ударить его.

– Ты мог бы сказать об этом раньше, пока я не натерла мозолей в этих проклятых туфлях, – завопила она.

Он нахмурился:

– Тебе больно?

– Да, – ответила она.

Элай подхватил Бонни и взвалил ее себе на плечо. Опомнившись от удивления, она заколотила по широкой спине Элая.

– Отпусти меня!

Элай вздохнул и поставил ее на ноги.

– Я только хотел помочь тебе, – сказал он.

Поздно утром они добрались до Колвила, небольшого городка, расположенного, как и Нортридж, на берегу Колумбии. Наводнение пощадило город, но население отнеслось сочувственно к своим соседям. Повсюду собирали продовольствие и деньги в помощь пострадавшим.

На вокзале Элай сразу подошел к билетной кассе. Бонни молила Бога, чтобы поезда ходили до Нортриджа и ей не пришлось трястись сорок миль на жестком сиденье фургона.

Элай вернулся, улыбаясь, с билетами в руках.

– Напомни мне поблагодарить сестру, – сказал он, – она выслала нам деньги на дорогу телеграфом.

Бонни была так рада, что забыла обо всех своих невзгодах.

– Благослови ее Бог! – воскликнула она. – А разве мистер Киндер не сказал, что полотно размыто?

Элай пожал плечами:

– Поезда ходят, значит все не так плохо. У нас есть часа два, не хочешь ли пойти в отель и принять ванну?

– Как, Джиноа позаботилась и об этом?

– Моя сестра – сообразительная женщина! Возможно, она о чем-то догадывается.

Бонни улыбнулась.

– Обо всем этом можно будет рассказать внукам!

– Конечно, придется умолчать о том, чем мы занимались вчера.

Ее улыбка исчезла: – У нас будут отдельные номера?

Элай взял ее за руку и повел к отелю, который был лучше, чем в Нортридже, но хуже того, где они остановились в Спокейне.

– Заботишься о приличиях, дорогая?

Бонни вздернула подбородок.

– Да!

– Прекрасно! – Проходя мимо большого магазина, Элай остановился. – Давай купим новую одежду!

– Без денег? – спросила Бонни, мечтая о чистом платье. Было бы ужасно принять горячую ванну и надеть на себя грязную одежду.

Элай усмехнулся.

– Все дело в магическом имени Мак Катченов, – сказал он и, конечно, оказался прав: владелец магазина с радостью предоставил ему кредит.

Пока Элай выбирал брюки, батистовую рубашку, носки и ботинки, Бонни купила скромное ситцевое платье, чулки, трусики и туфли. Она приобрела еще гребешок, зубную щетку, заколки и зубной порошок.

В отеле ей предоставили отдельный номер с ванной. Бонни налила воду и с наслаждением погрузилась в нее. Натруженные мышцы расслабились. Ссадины на плечах заныли от горячей воды, и в первый раз Бонни осмотрела свое тело: на правом бедре синяк, ладони – ободраны. Она чуть не заснула – так ей было хорошо, но приободрилась, вымыла голову и наслаждалась ощущением чистоты. Выйдя из ванны, Бонни вытерлась и надела новое нижнее белье. Почувствовав страшную усталость, она упала на кровать и забылась крепким сном.

Мягкое прикосновение к плечу разбудило ее.

– Пора собираться на вокзал, – сказал знакомый голос.

Бонни, щурясь, села на кровати, перед ней стоял Элай в чистой одежде и грустно смотрел на нее.

Вспомнив, что происходило всегда, когда она оставалась наедине с ним, Бонни быстро оделась и причесалась.

– Поторопись, – сказал Элай, когда она надела платье, – у нас только пятнадцать минут.