Наконец Додд вздохнул.

— Габи, в одном твоя мать права, — мягко сказал он. — Все было бы иначе, если бы ты вышла за меня замуж.

Это было не предложением, но обыкновенной констатацией факта. Как это похоже на Додда, подумала она, выходить из положения таким неуклюжим образом! Габи не была посвящена в детали женитьбы и развода Додда, но знала, что он расскажет, если она попросит. Все в нем теперь говорило о том, что он хочет и готов объясниться.

Неожиданно Габи засомневалась, желает ли она что-нибудь услышать от него. Это удивило ее. Впрочем, прошло пять лет, и теперь уже не имело особого значения, кто в кого был влюблен, а кто к кому равнодушен, тем более в восемнадцать лет.

— Думаю, — спокойно сказала она, — нам стоит пойти и выяснить, не пора ли маме отправляться в постель.

Полчаса спустя они стояли у «Порше» Додда. Пока он садился в машину, буря, собиравшаяся весь вечер, наконец возвестила о своем появлении дикими порывами ветра, от которых перехватывало дух.

— Пожалуй, мне лучше остаться и помочь тебе закрыть дом. — Додду приходилось кричать, так как ветер с оглушительным воем промчался через кроны деревьев, срывая на землю ветви и пальмовые листья.

Габи придержала рукой разлетавшиеся волосы, отводя пряди с лица.

— Нет, я сама справлюсь. Мне только нужно подставить какую-нибудь посуду в тех местах, где протекает крыша.

— Черт, я и забыл о проклятой крыше! — Он смотрел на нее через опущенное стекло машины. — Позволь мне все же помочь.

Габи хотела лишь, чтобы он поскорее уехал. День тянулся бесконечно, и она была страшно измотана.

— Нет, я уже научилась сама справляться!

— Не забудь запереть двери, — крикнул Додд. — Помни, что я рассказывал о нападении грабителей.

Поддавшись импульсу, Габи наклонилась к опущенному стеклу автомобиля.

— Додд, ты знаешь кого-нибудь по имени Джеймс Санта-Марин?

— Кого? — Хлынул проливной дождь, практические заглушая их слова. — Знаю. — Додд скорчил гримасу. — А что?

Габи тут же пожалела о своем вопросе.

— Так, ничего. Просто кто-то упомянул сегодня это имя.

— Отменный сукин сын. Управляет импортом «Санта-Марин-Херманос». И банком… — Часть его фразы потонула в раскате грома. До Габи долетело лишь: — и держись от него подальше!

Габи стояла некоторое время, глядя на красные точки задних огней «Порше», пока Додд притормаживал у контроля на въездных воротах Палм-Айленда, а затем повернул на мост, ведущий к дамбе Мак-Артура. В этот момент небо вспорола ослепительная вспышка молнии, так что стали видны гигантские белые лайнеры в порту Майами, затем вновь все потонуло во мраке.

Габи повернулась к дому. Подъездная дорожка уже была устлана сорванными листьями. Габи осторожно выбирала путь, ветер беспощадно трепал ее одежду. В помещении над гаражом, где жили Эскудеро, свет был погашен. Она не заметила даже сине-белого свечения телевизионного экрана. Ангел и его мать скорее всего уже спали.

У передней двери Габи встретил Юпитер. Старый Лабрадор боялся громовых раскатов и прижимался к хозяйке, жалобно поскуливая.

Габи толкнула пса.

— Юпитер, успокойся! — Во время гроз убежищем собаке служил старый сарай для инструментов рядом с лодочным причалом. — Через минуту я выпущу тебя.

Пока пес путался у нее под ногами, Габи зашла на кухню, собрала стопку кастрюль и понесла их в холл.

Крыша протекала уже много лет. Габи пристроила под падающими каплями несколько кастрюль и направилась в похожую на пещеру старинную гостиную. Здесь капли падали с внушительной высоты; потолок находился более чем в тридцати футах над пыльным кафельным полом.

В Майами человек при всем своем желании не мог жить далеко от воды. На Палм-Айленде, находившемся посреди Бискайнского залива, воздух всегда был насыщен влагой. Теперь, перед надвигавшейся бурей, нижний этаж дома напоминал парную. Габи установила последнюю кастрюлю и стала приводить в порядок растрепавшиеся на ветру волосы. На ней была все та же блузка и юбка, что она надела утром, отправляясь на работу, — одежда, в которой Габи провела весь этот знойный, изнурительный, бесконечный день. Распустив волосы и позволив им свободно ниспадать на плечи, Габи с облегчением вздохнула.

Неожиданно разряд молнии, голубовато-белый и ослепительный, ударил совсем близко. Лампа в гостиной мигнула и погасла.

Во внезапно наступившей темноте Юпитер окончательно потерял терпение. Он, как бешеный, бросился к стеклянной двери веранды и стал, повизгивая, скрести об нее когтями. Габи лишь приоткрыла входную дверь, но налетевший порыв ветра с силой распахнул ее, и старый Лабрадор стрелой вылетел вон и исчез в ночном ненастье.

Габи встала в дверном проеме, вдыхая острый запах морского ветра. Буря надвигалась с залива, яростно поднимая белые буруны. Похоже, стихия разыгралась не на шутку и Майами ждала одна из тех страшных бурь южной Флориды, когда в щепки разлетаются яхты, стоящие на якоре, и вырываются с корнем деревья, и после которой на долгое время прекращается подача электричества.

Зрелище было одновременно устрашающее и захватывающее. Во время очередной, особенно длительной вспышки молнии Габи увидела над покрытой бурунами водой сверкающую шаровую молнию, напоминавшую луч прожектора.

Габи прищурилась. А вдруг это действительно прожектор? Нет, не может быть. Никто в такое время не рискнет выйти в Бискайнский залив. Следующий удар молнии расщепил небо. На одно короткое мгновение мир приобрел изумительный оттенок, все окрасилось в голубовато-белый и черный цвета. И тут Габи явственно различила огромную белую моторную яхту, очертаниями напоминающую космический корабль, которая разрезала волны у самого причала Кольеров.

В следующий момент вновь наступила тьма.

Габи не двигалась, пытаясь убедить себя в том, что это лишь игра ее воображения. Однако новая вспышка подтвердила реальность яхты с призрачными белыми контурами, чей прожектор ощупывал бурлящую черную воду. Вот он поймал силуэт полуразрушенного причала и замер.

Внезапно буря с удвоенной силой налетела на остров, срывая широкие пальмовые листья, и те, как метательные снаряды, проносились над задней лужайкой. Габи по-прежнему видела свет прожектора. «Значит, это все же яхта», — ошеломленно подумала она. У их старого причала остановилась чья-то яхта!

В сознании Габи всплыло все, что говорил Додд о бандах грабителей, нападавших на прибрежные дома. Почти полночь. Она была одна, если не считать пьяной матери, которая спала беспробудным сном на верхнем этаже. Что делать? Ее разум отказывался поверить в реальность происходящего, но все происходило наяву.

Габи повернулась и ринулась через веранду в неосвещенную гостиную, натыкаясь в темноте на различные предметы. Господи, почему непременно должен был выключиться свет?

Новый разряд молнии озарил комнату. Габи добралась до столика рядом с кушеткой и кое-как дотянулась до телефона. Грабители или торговцы наркотиками, кто бы они ни были, в этот момент, вероятно, спрыгивали с борта своей суперсовременной яхты на полуразрушенный причал. В руках они наверняка держали автоматы.

Ее дрожащие пальцы нащупали диск старомодного телефонного аппарата. Нужно набрать 911. Необходимо сохранять спокойствие и не потерять дар речи, когда она свяжется с оператором. Не исключено, что еще все обойдется. Обыкновенные ребята, застигнутые врасплох бурей, решили переждать на ее пристани.

Но Габи сама не верила в это.

Она наклонилась к аппарату, стараясь разобрать в темноте цифры на телефонном диске и едва сдерживая рвущийся наружу крик ужаса.

Она совершенно беспомощна! Пьяная мать в расчет не идет. У нее нет ни ружья, ни пистолета. Тут Габи вспомнила о ножах на кухне, но в следующий момент поняла, что вряд ли сможет воспользоваться ими. Ей не удастся даже задержать высаживающихся на берег грабителей. В вопросах самозащиты она была не компетентна.

Габи прижала телефонную трубку к уху в ожидании гудка, и тут ее поразило новое открытие: вместе с оборванными бурей электропроводами вышла из строя и телефонная сеть.

4

Снаружи, сквозь шум свирепствующей бури, раздался лай Юпитера.

Дрожа от страха, Габи стояла, будто прикованная к месту. Мать была права, называя ее трусихой! Бежала в Европу, когда любимый мужчина женился на другой, и всеми правдами и неправдами избегала встреч с Полом и Жаннет. Однако теперь, впервые в жизни, ей некуда было бежать. Она попалась!

Пронзительный лай собаки перешел в злобное рычание, сливавшееся с шумом бури. «Юпитер! — внезапно подумала Габи. — Его убьют, если он попытается преградить дорогу к дому!»

Габи выронила телефон, и тот с грохотом упал на пол. Не обратив на это никакого внимания, она ринулась к веранде, еще не зная точно, что именно собирается предпринять.

Ослепительные вспышки молний то и дело освещали окутанный мраком дом. На короткий промежуток времени становилось светло как днем, но в следующую минуту наступала кромешная тьма. У двери, ведущей на веранду, Габи споткнулась и чуть не упала. Она вскрикнула от боли, но голос ее потонул в реве бури.

Габи понимала, что глупо паниковать из-за Юпитера, в то время как ей самой грозит не меньшая опасность, но не могла оставить в беде своего старого любимца. Она приоткрыла дверь на улицу, но сильный порыв ветра вновь захлопнул ее. Новая вспышка молнии, ударившейся в землю где-то на Палм-Айленде, ярко осветила лужайку перед верандой, и Габи в косых струях дождя заметила бегущего человека. Его белый костюм промок насквозь.

Габи с ужасом стала вглядываться в ночную тьму. Неужели она действительно видела человека? Одного? Или целую банду грабителей с автоматами наперевес?

Очередная вспышка — и Габи зажала ладонью рот, чтобы не закричать: дверь веранды распахнулась настежь, и она увидела перед собой мужчину в белой рубашке и белых брюках. В наступившей темноте невидимая рука толкнула Габи назад. Мужчина захлопнул дверь и прислонился к ней спиной.