– Доброе утро! Рад видеть тебя живым и здоровым после того, что случилось позавчера. Это просто ужас. Не знаю, о чем думал тот человек, ввязываясь в состязание, которое могло стоить ему жизни, если бы ты не поспешил ему на помощь.

– Думаю, его гордость взяла верх над рассудком, – сказал Кристофер, направляясь вместе с Чедвиком в конюшню. – Невероятно глупо, но хотя бы оба остались живы после этого испытания. Ну а ты как поживаешь, дружище?

– Ты ведь отказался выпить со мной по окончании ужина вчера вечером, поэтому я в конце концов необычайно рано отправился спать и проснулся в совершенно непривычное для себя время, – широко улыбаясь, ответил Чедвик.

– Хочешь сказать, раньше девяти?

– Девяти? Это было давно. Теперь я обычно не встаю с кровати раньше одиннадцати. Но, как ни удивительно, мне понравилось просыпаться с птицами. По правде говоря, начинаю понимать такое твое пристрастие.

– Я всегда считал, что это лучшее время дня.

– Возможно, ты и прав.

Кристофер отыскал конюха и попросил парня оседлать для него лошадь.

– Есть превосходный скакун по кличке Орион, недавно взявший золотой кубок на скачках в Аскоте.

– Отлично знаю этого коня, – сказал виконт. В свое время он делал на жеребца крупную ставку и выиграл. – Я и не предполагал, что он оказался здесь, в Торнклиффе.

– Ее светлость приобрела его за приличную сумму, чтобы гости могли прокатиться на хорошем скакуне, – объяснил конюх. – Вот он, а того, Арагорна, победившего в прошлом году в гонке в Ньюмаркете, седлают для лорда Чедвика.

– Бог мой, она, должно быть, потратила целое состояние на них, – пробормотал Кристофер.

– Не могу сказать, милорд, но я с удовольствием для вас оседлаю Ориона.

– Буду вам признателен, – сказал Кристофер.

Конюх ушел выполнять задание, а Кристофер обернулся к Чедвику.

– Ее светлость определенно знает, как угодить своим гостям. Не скрою, я впечатлен.

– Признаться, я не совсем представлял, чего тут можно ожидать, когда решил приехать. Но, должен заметить, здесь всё так, как об этом и говорят. Один только сад потрясает, не считая курительной, бильярдной и винного погреба. Боже мой, ты видел этот винный погреб, Спенсер? Я бы мог там провести не один день, лишь только наслаждаясь видом его содержимого!

Из стойла вывели Арагорна, и Чедвик взялся за поводья.

– Я слышал, вечером будет бал. Ты, надеюсь, уже велел слуге начистить твои ботинки.

Кристофер осклабился, как всегда заражаясь легкомысленным весельем, присущим его другу.

– Моему слуге не нужно напоминать. Когда я вернусь в свою спальню, вечернее платье уже будет готово. – Он взглянул на Чедвика. – Рад, что встретил тебя – твое общество мне всегда в удовольствие, – сказал виконт.

Тем временем вывели и Ориона. Поставив ногу в стремя, лорд Спенсер вскочил в седло и направился вслед за Чедвиком по дороге, которая, минуя лес, выводила их в поля за ним.

– Ты сейчас, я бы сказал, больше похож на себя прежнего, – заговорил Чедвик после недолгого молчания.

Кристофер глянул на друга, смотревшего на него с едва уловимым огоньком в глазах. Они познакомились в возрасте тринадцати лет, в первый свой день в Итоне, быстро сблизившись благодаря проделке, связанной с хорьком. С тех пор каждый из них всегда стремился превзойти другого, правда, друзья условились делать это по-джентльменски, так, чтобы поведение никоим образом не запятнало их доброе имя.

Это условие приобрело особенную важность, когда они, повзрослев, начали проявлять интерес к женскому полу. Их родовитые сверстники мало заботились о чести молодых девушек, если только те не принадлежали к благородному сословию. Спенсер и Чедвик же, напротив, полагали своим долгом относиться ко всем женщинам, в том числе и своим любовницам, с предельным уважением.

– Ты всегда был такой веселый и беззаботный, пока не появилась та ужасная дама, сделавшая тебя несчастным, – продолжал Чедвик. – Слава богу, ты избавился от нее!

– Поистине, слава богу, – проворчал Кристофер.

– Так, может, расскажешь мне, чем вызвана эта неожиданная перемена настроения? Когда я тебя последний раз видел на балу в Флинтворте, ты волком смотрел на всех.

Понимая, насколько неожиданным станет его ответ для друга, Кристофер, придав лицу серьезное выражение сказал:

– Если хочешь знать, я случайно познакомился с одной молодой леди.

– Ты, верно, шутишь!

– Нисколько, – возразил Кристофер веско.

Некоторое время оба молчали.

– Я очень рад за тебя, – сказал Чедвик наконец. – После этих пяти лет я уже начал подозревать, что ты окончательно отказался от мысли жениться. Ты должен познакомить меня с девушкой, которой удалось вновь растопить твое сердце.

– С чего ты взял, что речь идет о моем сердце? – От таких слов друга Кристоферу стало немного не по себе. – Это чисто прагматическое решение, поскольку у Ричарда вряд ли будут дети. Так что, хочу я того или нет, у меня есть долг перед семьей и я намерен его выполнить. А что касается девушки, о которой ты спросил, ты вчера видел ее на озере.

– Леди Сара? – произнес Чедвик, неожиданно помрачнев. – Разве у нее нет связей с другим джентльменом?

– Его имя мистер Денисон, он не джентльмен. Теперь, когда ее отец позволил мне добиваться руки своей дочери, тот господин – лишь незначительная преграда.

– Она не появлялась в свете два года, Спенсер. Тебе не кажется это странным?

– Что мне кажется странным, – возразил Кристофер, вдруг рассердившись на замечание своего друга, – это то, что ты не забыл ее за столь длительное время.

Чедвик пожал плечами.

– Я и не отрицаю – она мне нравилась в свое время. – Он бросил на Кристофера взгляд, удивленно подняв брови. – Знаешь, для человека, который заявляет, что его сердце ни при чем, ты выглядишь довольно задетым моими словами. Можешь не сомневаться, я не позволял себе непочтительного отношения к ней.

– И на том спасибо, – проворчал Кристофер.

Пожалуй, эта поездка была ошибкой.

– По правде говоря, учитывая, сколько у нее было поклонников, думаю, она вряд ли меня помнит.

Виконт нахмурился еще больше.

– Впрочем, она никому не давала надежд после знакомства с Харлоу.

Кристофер окаменел. Когда неосторожное письмо маркиза Харлоу Жану-Батисту Друэ, графу д’Эрлону[17], стало достоянием общественности, разоблачая пособничество маркиза армии Наполеона во время войны, Харлоу допросили в Палате лордов и обвинили в измене. Лишенный титула и своих владений, после непродолжительного заключения в Ньюгейтской тюрьме, маркиз был прилюдно повешен.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я думаю, он ее очаровал, но затем, когда его преступные деяния выплыли наружу, его утащили из Гилсборо, где он гостил, в кандалах. Сам я там не был, однако, полагаю, это внезапно положило конец дальнейшему развитию событий в благоприятном русле.

Этим можно было объяснить нежелание лорда и леди Эндовер допускать леди Сару в свет, а также их нынешние отчаянные попытки выдать ее замуж за кого-нибудь наподобие мистера Денисона, которому, видимо, нет дела до связи девушки с Харлоу.

– Несомненно, положило. – После недолгой паузы Кристофер спросил: – Скажи мне, Чедвик, а Харлоу сделал ей предложение? Может, они были хоть недолго помолвлены, о чем я не знаю?

– Нет. Не скажу, что он не собирался это сделать, поскольку он, вероятно, не думал, что о его преступлениях, совершённых много лет назад, станет известно. Это поистине большая удача для Эндоверов, что леди Сара не вышла за него.

– Да, это, бесспорно, так. Может, наперегонки? – спросил Кристофер Чедвика, когда они выехали в чистое поле.

Хоть ему и хотелось, чтобы леди Сара была с ним полностью откровенна, он мог понять ее нежелание открыться ему, ведь и сам не горел желанием рассказывать ей о мисс Хепплстоун. Теперь, узнав правду и поняв, какого рода преграда не давала ей смотреть на него как на возможного мужа, он испытал определенное облегчение.

Пригнувшись вперед, Кристофер пришпорил коня, посылая его быстрым галопом рядом с Чедвиком. Он, конечно, поговорит со своим отцом, но в целом не видит причин, по которым леди Сара не могла бы стать его женой, если он готов примириться с тем, что она когда-то была увлечена Харлоу. А так как ни к чему серьезному это не привело, то Кристофер был готов.


Когда они вернулись с прогулки и, спешившись, шли по галечной дорожке через сад по направлению к вымощенной плитняком террасе перед домом, было уже около одиннадцати часов. Там к тому времени собралось немного народу за чашкой чаю или стаканом лимонада, кому что больше нравилось. Кристофер с Чедвиком шагнули на ступени, виконт, услышав голос Эмили, непроизвольно обернулся и увидел ее, сидящую на плетеном из лозы диванчике рядом с леди Сарой. Напротив них на таком же диванчике расположились Фиона с Лорой.

– Давай пойдем поприветствуем моих сестер, – предложил Чедвику Кристофер.

– И очаровательная леди Сара тоже там, как я погляжу, – заметил Чедвик тихим голосом, чтобы его услышал только друг.

Когда они подошли к дамам, Кристофер поклонился им, а Чедвик устроил целое представление, склоняясь над ладонью каждой и восхваляя их до небес. Хоть это было его обычной манерой поведения с представительницами слабого пола, Кристофера все же покоробило то, что и леди Сара тоже подверглась такому ухаживанию. Проглотив неуместный упрек, он сел на свободный стул, другой занял Чедвик. Виконт отчитал себя за собственнический порыв, на который не имел права. До поры до времени, по крайней мере.

– А мы как раз вели увлекательнейший разговор, – сказала Фиона, во всем существе которой сквозило волнение. – Леди Сара говорила вам о том, что леди Данкастер рассказала ей о сокровищах?

«Ну вот, опять».

Кристофер, едва сдержав стон, взглянул на леди Сару.

– Нет, не говорила.

– У меня еще не было возможности, – отозвалась та с пленительно скромной улыбкой на устах. – Когда мы виделись в последний раз, я была так увлечена пикником и приятными собеседниками, что совершенно забыла об этом.