Лаура Гурк - Грешная жизнь герцога

– После того как вы выйдете замуж, – сказала миссис Инкберри, наклоняясь к Пруденс, чтобы похлопать ее по колену, – тогда и посмотрим. Абигайль, – произнесла она, повышая голос и глядя на миссис Моррис, – разве мы не собираемся поздравлять Пруденс? Какая вы медлительная.

Пруденс не могла не почувствовать всеобщего облегчения от того, что тема денег отпала, но она не собиралась отказываться от своего замысла.

– Я иду, Джозефина, – сказала миссис Моррис. Она стала передавать рюмки, наполненные рубиновым напитком, и когда у всех собравшихся за столом оказалось по рюмке, она вернулась на место и подняла свою. – За нашу Пруденс, – сказала она, улыбаясь. – Которая полюбила герцога. И за его светлость, у которого оказалось достаточно здравого смысла, чтобы полюбить ее.

Пруденс засмеялась и подняла свою рюмку вместе с другими. Сделав глоток, она еще раз поняла, что любовь – удивительная вещь, потому что она сделала вкусным даже пресловутый джин миссис Моррис.

Рис отправился домой, чтобы встретиться с Фейном, который в подробностях рассказал ему все то, что он узнал за прошедшую неделю о мистере Федергилле. Выслушав совершенно удивительный рассказ своего слуги, Рис присвистнул.

– Хорошая работа, Фейн. Очень хорошая работа. Когда я женюсь на мисс Абернати, я утрою ваше жалованье.

Фейн, который, в конце концов, получил деньги за длительное время – в результате встречи Риса с банкирами и предоставленной ими ссуды, – с благодарностью взглянул на него:

– Спасибо, сэр.

– Так где сегодня наш Федергилл?

Камердинер подтвердил, что сквайр проводит день в «Уайтсе». Однако этикет запрещает заговаривать в клубе с другим человеком, не будучи официально представленным ему. Рис отпустил Фейна и покинул дом, чтобы навестить лорда Уэстона и попросить у него помощи. У лорда в Суссексе были кое-какие земли, он был знаком со сквайром Федергиллом, он танцевал с Пруденс на балу прошлым вечером, и он также был членом «Уайтса».

Рис считал «Уайтс» собранием старых пошляков и ужасно скучным местом, но сейчас был рад, что дядя Пруденс прилежно платил взносы. Было бы очень неловко для герцога, если бы в дверях ему сказали, что он не может войти не расплатившись.

Они с Уэстоном нашли Федергилла в одной из читален, просматривающим выпуск «Таймс»; рядом с его креслом на столике стояла бутылка портвейна, в руке он держал стаканчик с вином. Уэс остановился у кресла и издал удивленный возглас:

– Вот те на, это же Федергилл! Не видел вас целую вечность.

– Лорд Уэстон. – Федергилл, плотный мужчина средних лет, поставил стакан на стол и встал, чтобы обменяться рукопожатиями. – Последний раз мы встречались, милорд, если я не ошибаюсь, на аукционе в Хейуардз-Хите.

– А, да, вы засмотрелись на ту гнедую кобылку. Вы ее купили?

Федергилл покачал головой:

– Она оказалась слишком хороша для моего кошелька.

– Жаль. Отличная была кобылка. – Он повернулся, жестом указывая на Риса: – Вы знакомы с моим другом, герцогом Сент-Сайресом?

Все дружелюбие исчезло с лица Федергилла, оно стало похоже на маску застывшей любезности.

– Как поживаете? – буркнул он и холодно поклонился.

Рис ответил, и его поклон был гораздо более непринужденным.

– Рад, наконец, познакомиться с вами, мистер Федергилл, – сказал он, выпрямляясь.

– Наконец, ваша светлость?

– Не так давно я в опере познакомился с вашей племянницей, вашей женой и вашим родственником, но не имел удовольствия видеть там вас.

– Да, да, я… гм… моя жена говорила мне. Вероятно, во время антракта… Я был в курительной комнате, наверное.

Наступило неловкое молчание, затем Рис снова заговорил:

– Вам понравилось шампанское?

– Какое… да, да, конечно. Оно было замечательное.

– Рад слышать это. – Он помолчал, потом сказал: Мне повезло, что я встретил вас здесь, мистер Федергилл. Я намеревался познакомиться с вами, потому что есть дело, которое мне необходимо обсудить с вами.

Лицо Федергилла застыло еще больше.

– Не могу представить себе, что мы могли бы обсуждать с вами, ваша светлость.

– Дело чрезвычайной важности для нас обоих, уверяю вас.

Последовала пауза, которую нарушил Уэстон.

– Ну, я должен идти, – хлопнув Риса по плечу, сказал он. – Вист вот-вот начнется. Джентльмены, извините меня.

Выполнив свою миссию, Уэстон откланялся и ушел, оставив герцога и Федергилла наедине. Рис указал на два стоящих рядом кресла:

– Сядем?

Федергилл с видимой неохотой снова сел. Рис занял кресло напротив, но прежде чем он заговорил о Пруденс, Федергилл сам начал разговор.

– Я догадываюсь, о чем вы хотите говорить, ваша светлость, – произнес он.

– В самом деле? Как вы проницательны.

– Вы ищете расположения моей племянницы.

– Ищу расположения? – Рис издал вежливый смешок. – Мой дорогой друг, вы немного опоздали. Расположение получено, мы помолвлены и хотим пожениться.

– Что?!

Гневное восклицание Федергилла заставило нескольких других членов клуба удивленно повернуть головы в их сторону, раздался шепот неодобрения.

Сквайр тяжело вздохнул и понизил голос:

– Вы не можете быть помолвлены с ней. Вы уже помолвлены с леди Альбертой Денвилл.

– Мне кажется, официального объявления о помолвке не было.

– Да, но… но Пруденс должна выйти замуж за своего кузена, сэра Роберта Огилви.

– Любезнейший мистер Федергилл. – Рис недоуменно взмахнул в воздухе руками. – Боюсь, вы и, возможно, сэр Роберт находитесь в заблуждении. Мисс Абернати дала согласие выйти за меня замуж чуть более двух часов назад. Полагаю, мне следовало просить у вас разрешения искать ее расположения и все такое, старина, – сказал он, бросая на собеседника извиняющийся взгляд, – но, боюсь, и она, и я повели себя непосредственно, захваченные моментом.

– Непосредственно, подумать только! Вы нацелились на ее деньги, но если вы думаете, что получите хоть пенни из приданого моей племянницы, это вы находитесь в заблуждении! – Лицо Федергилла наливалось кровью, хотя ему удалось понизить голос. – Вы – охотник за приданым, сэр, и ваше поведение в прошлом демонстрирует отвратительное отсутствие моральных устоев. Я знаю о вас все, и я все это расскажу Пруденс. После того как она узнает о ваших известных деяниях, она, несомненно, откажется от своего намерения и разорвет помолвку.

– Мои деяния? – Рис, улыбаясь, откинулся в кресле, делая вид, что совершенно спокоен, хотя все его будущее висело на волоске. – И что вы ей откроете? Что мне нужны деньги? Она знает это. Что у меня были многочисленные связи с женщинами? Она и это знает. Что я негодяй? Я сам признался ей в этом. Она знает все это и все же хочет выйти за меня замуж. Удивительно! Любовь слепа, говорят.

– Нет, нет и нет! – Федергилл покачал головой в яростном отрицании. – Даже если все, что вы сказали, правда, это не имеет значения, потому что я отказываюсь дать свое согласие.

– Мне жаль, что вы против нашего брака, но, к счастью, вашей племяннице больше двадцати одного года. Нам не требуется ваше согласие.

Федергилл завозился в кресле, с трудом сдерживая свои эмоции. Рис с видом терпеливой угрюмости ждал, когда сквайр справится с приступом гнева и решит, с чего начать.

– Мое согласие, может быть, и не обязательно, – сказал он; подумав, – но для того, чтобы жениться на ней и получить ее приданое, вам потребуется согласие ее попечителей. – Он несколько раз кивнул и явно почувствовал себя увереннее. – Они никогда не одобрят ваш брак.

Рис издал насмешливый звук.

– Вы в самом деле думаете, что они посмеют отказать герцогу?

– Ваш титул не слишком впечатлит их после того, как им станет известно обо всех постыдных тайнах вашего семейства.

Рис напрягся, но продолжал улыбаться.

– Господи, старина, если бы семейные тайны были препятствием для браков, ни один из пэров не смог бы жениться и вся английская аристократия вымерла бы. Управляющие состоянием мисс Абернати едва ли будут препятствовать браку по такой тривиальной причине.

– Тривиальной, вы говорите? Тривиально, сэр, что ваш дядя застрелился, чтобы избежать финансового краха, а ваш брат повесился в школе? Что у вашей матери было больше любовников, чем у уайтчепелской проститутки? Что ваш отец употреблял кокаин и умер от этого? Самоубийство и порок в одной семье.

При упоминании о Томасе улыбка сошла с лица Риса, но его голос оставался холодным и бесстрастным, в нем чувствовалось презрение, свойственное его высокому положению.

– Вы, кажется, хорошо изучили фамильное древо Де Уинтеров.

– Оно оказалось больным и слабым. Когда я заметил, что вы принюхиваетесь к моей племяннице, я навел справки. Так что я хорошо информирован.

Хотя Федергилл, как оказалось, кое-что знал о родителях Риса, он не знал истинной причины, по которой Томас захотел обвязать веревку вокруг шеи и прыгнуть вниз с перил лестницы у дортуара за два дня до возвращения в Уинтер-Парк на летние каникулы. Слава Богу, это еще оставалось в тайне.

– Ну и ну, вы проявили необыкновенную предусмотрительность, разузнав все это, – насмешливо протянул герцог. – Снимаю перед вами шляпу.

Федергилл снова наполнил свой стакан портвейном, при этом его рука тряслась.

– Я позабочусь, чтобы попечители узнали все о вас и вашей семье, – сказал он и сделал глоток. – К тому времени, когда я закончу говорить, они будут знать все ваши маленькие грязные секреты.

– Вот как, а как насчет ваших маленьких грязных секретов? – возразил Рис, его голос теперь звучал мягко и неожиданно опасно.