Крессида остановилась перед дверью номера 16.

Она слишком поздно поняла, что они с Трисом не спланировали, что должен делать каждый из них. Как они могли быть такими бестолковыми? Ее сердце гулко билось в груди, и поэтому она стала считать до ста, одновременно наблюдая за верхней лестничной площадкой.

При счете «восемьдесят четыре» она увидела, что по площадке быстро идет мужчина в рубашке с короткими рукавами. Никаких гарантий того, что это Ле Корбо, но он не был похож па слугу, и кто еще стал бы ходить в таком виде?

Холл на мгновение опустел, и Крессида вздохнула и шагнула к лестнице, как будто она имела полное право это сделать. Ее сердце забилось еще быстрее, и ей захотелось помчаться в укрытие коридора.

Девушка поднялась по ступеньками, готовая к тому, что чей-нибудь голос прикажет ей остановиться, повернулась в ту сторону, откуда пришел человек, и замерла, собираясь с мыслями. Почему она занимается этим безумным, преступным делом? Она же может оказаться в тюрьме!

Крессида сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться, затем выпрямилась и направилась вдоль коридора, глядя на номера комнат. Она напомнила себе, что она – любовница, которую бросил Ле Бурро, и приехала для того, чтобы умолять его вернуться к ней.

20, 19, 18. Тот человек скорее всего был Бурро. План работал. Номера 16 и 17 были в конце коридора слева. Напротив были две двери – 14 и 15, Значит, дверь посередине ведет на черную лестницу.

Почему-то теперь, когда пришло время для действий, ей стало страшно повернуть ручку одной из дверей и зайти внутрь. У нее была очень убедительная причина для этого. Когда она сделает это, то в глазах всего мира станет воровкой.

Воров вешают! В последнее время нечасто, по крайней мере не мелких воришек, попавшихся в первый раз, но таких ссылают в Австралию.

Повторив про себя свою выдуманную историю и подумав, что Трис сейчас отвлекает Ле Корбо, она повернула ручку номера 16. В любом случае герцог Сент-Рейвен, конечно, не позволит, чтобы ее отправили в тюрьму.

Крессида открыла дверь и зашла в комнату. Это была спальня. И ее охватила паника.

На кровати лежала обнаженная женщина и смотрела на нее.

Крессида чуть было не закричала. Но женщина только подняла брови, и тут испуганная Крессида заметила мольберт, на котором была великолепная незаконченная картина – соблазнительная поза роскошного женского тела.

Художник! Бурро – художник.

Это не обычный светский портрет, который она ожидала увидеть.

Женщина улыбнулась:

– Пришла на следующий сеанс, милочка?

Крессида смогла наконец вдохнуть и ухватилась за предложенное объяснение.

– Да! Я не знала, что здесь кто-то будет… – Она взглянула на женщину, затем отвела взгляд. – Я хочу сказать… может, я подожду в другой комнате?

Девушка посмотрела налево и увидела дверь, которая должна вести в номер 17, в гостиную. Она шагнула в ее сторону, но взяла себя в руки и стала оглядывать первую комнату в поисках статуэтки.

Ее не было видно, и не было никакой возможности обыскать комнату. Если Трису можно ругаться, то и ей тоже. Про себя она произнесла одно из его ругательств.

Проклятие!

– Если хочешь, – сказала женщина, – но я не возражаю, если ты останешься. Я не могу двинуться с места – иначе он сильно разозлится. Но ты можешь присесть – поговорим, скоротаем время.

Мысль о том, что она будет болтать с абсолютно обнаженной женщиной, потрясла Крессиду, но ее главная проблема заключалась в том, чтобы найти способ осмотреть все вокруг. Она стала ходить по комнате. Женщина, несомненно, не удивится, что незваная гостья прохаживается в ожидании своего часа.

– Ты давно работаешь натурщицей? – спросила она просто для того, чтобы сказать хоть что-нибудь, и подошла к пустому камину. Какой бы найти повод для того, чтобы заглянуть в него?

– Пару месяцев. А ты?

Крессида вспомнила, что она тоже должна быть натурщицей. Ей приходится запоминать столько разных ролей!

– Это мой первый сеанс.

– Неудивительно, что ты так напряжена. Не волнуйся! Быстро привыкнешь, в этом нет ничего особенного. К тому же он настоящий джентльмен. Никаких глупостей.

Блуждания по комнате снова привели Крессиду к мольберту. Она остановилась, пораженная красотой картины. Разбойник он или нет, но у Жана-Мари Бурро был талант. Художник сделал изысканное лакомство из крупных грудей женщины, ее пышных бедер, узкой талии и изящных ног.

Инстинктивно Крессида знала, что эта картина будет возбуждать многих мужчин.

А Триса?

– Тебе не холодно? – спросила она.

– Немного. Не укроешь меня вон тем одеялом, милочка? Он так делает, когда хочет поработать над деталями и ему не нужна натурщица. Как я и сказала, настоящий джентльмен. Его позвали, но он не думал, что уйдет надолго.

Боже, время уходит! Что ей делать?

Крессида поставила свою шляпную коробку, развернула шерстяное одеяло, лежавшее на краю кровати, и укрыла им женщину. Может, ей попытаться связать ее, чтобы обшарить комнату?

– Я Лиззи Данстан. А ты?

– Джейн Уэмворти.

– Незачем так смотреть на меня.

Крессида только сейчас поняла, что у нее выражение лица Уэмворти. Ну что же, она сыграет эту роль. Девушка схватила свою коробку.

– Я лучше подожду в соседней комнате. До свидания, мисс Данстан!

– Миссис! – закричала женщина ей вслед довольно громко.

Крессида закрыла дверь и прислушалась, ожидая звуков тревоги и приближающихся шагов.

Гостиница не была тихим местом – она слышала, как цокают копыта лошадей и как кто-то отдает приказы за окном, – но в этом не было ничего необычного. Лиззи Данстан оставалась в своей позе. Крессида могла только молиться о том, чтобы Трис еще немного задержал Ле Корбо.

Но как только Бурро вернется, женщина расскажет ему о том, что у него была еще одна посетительница. Если он хватится статуэтки, то будет знать, кто взял ее.

Джейн Уэмворти. О, бедная миссис Уэмворти. Остается надеяться, что она никогда не окажется в Хэтфилде!

Если повезет, он не заметит, что что-то пропало. Она собиралась забрать драгоценности, а не статуэтку. В худшем случае она собиралась подменить фигурку.

Крессида поставила шляпную коробку на стол и осмотрелась, холодея от неприятного предчувствия. Статуэтки не было видно, и ее здесь негде было спрятать. Она должна быть в спальне. Возможно, в саквояже.

В этой комнате мало что принадлежало постояльцу – только куртка, брошенная на диван, и три книги на столе, стоящем рядом с единственным креслом. На каминной полке тикали часы, а над пустым камином по бокам от часов стояли две фигурки, но это была дешевая керамика.

В комнате не было потайных мест – диван и кресло, стол с четырьмя стульями вокруг и старомодная скамейка с выдвижным ящиком у стены.

Скамейка с выдвижным ящиком!

Крессида быстро подошла к ней и потянула за край сиденья. Оно сдвинулось с места. Скамейка была тяжелой, но девушке удалось приподнять ее: под ней был сундук!

К этому моменту она уже была настолько уверена в неудаче, что теперь смотрела на сундук так, будто сейчас он может растаять в дымке. Но он остался на месте – простой, обтянутый кожей сундук, углы обиты медью. На нем висел медный замок.

Девушка принялась за работу, молясь о том, чтобы Трису удалось задержать Бурро.

Она вынула отмычку из коробки. Все, что ей нужно, это открыть замок и забрать драгоценности из статуэтки.

Наконец ей удалось просунуть отмычку под металлическую пластинку. Она остановилась, чтобы передохнуть и прислушаться.

Ничего подозрительного.

Теперь попробуем повернуть. Инструмент слегка изогнулся. Она надавила на него, и пластина немного поддалась.

Вдруг Крессида увидела, что в замке двери торчит ключ. Она бросилась к двери и повернула его. Вот так! Теперь никто не ворвется сюда из коридора. В двери, ведущей в спальню, замка не было. Она пожала плечами. Что ж, она сделала все, что могла.

Девушка вернулась к работе, мечтая о том, чтобы ее сердце билось помедленнее, чтобы не кружилась голова. Но это были лишь мечты – по крайней мере у нее не дрожали руки, когда она снова повернула отмычку.

Вдруг она услышала шум, крики. Звук удара – будто упало что-то тяжелое.

Крессида замерла, как будто это могло спасти ее. Но затем она вздохнула с облегчением: звуки были громкие, но раздавались издалека. Где-то кричали люди, она даже услышала охотничий клич. В «Раковине моллюска» или где-то поблизости собрались какие-то буяны, но это было прекрасно. Слуги гостиницы будут заняты ими.

Она вернулась к работе и изо всех сил повернула отмычку. Замок открылся!

Крессида едва удержалась от радостного крика, отложила свой инструмент и подняла крышку. Если после всего этого там нет статуэтки, у нее будет истерика…

Она заглянула внутрь сундука. Там в беспорядке лежали разные ценные вещи, многие из Индии. Она подумала, что они очень похожи на те, которые принадлежали ее отцу. Сбитая с толку, она заметила и несколько эротических статуэток из слоновой кости. Неужели в Англии сотни таких статуэток? Собирает ли их Ле Корбо? У нее возникло кошмарное видение, как она пытается найти в грудах статуэток нужную…

Она взяла себя в руки. Ле Корбо украл одну статуэтку у Миранды – она знала это. Значит, эта статуэтка должна быть здесь. Крессида поправила на носу очки и начала высвобождать статуэтки из клубка цепочек, ожерелий, оружия, отчаянно надеясь увидеть нужный фасон шляпы на голове костяной женщины.


– Я мог бы сказать, что ты лжешь, – сказал Трис кузену. – Сомневаюсь, что у тебя хватит денег на то, чтобы судиться со мной в английских судах. Так что в конце концов я выиграю дело.

На лице француза все еще играла улыбка игрока.

– Возможно. Но ты можешь избежать всего этого, если проявишь благородство. И твоя семья в самом деле должна мне.

– Ты незаконнорожденный сын моего дяди. У тебя нет никаких прав.