Джо Беверли - Грешная и святая

Где же карета? Неужели что-то задержало ее? Случалось, что кареты переворачивались, при этом страдали пассажиры.

Он знал, что нельзя поддаваться панике, и попытался побороть ее. Если он не может отпустить Крессиду на полчаса, то как же он отпустит ее навсегда? Возможно, он сможет внедрить слугу в ее дом в Мэтлоке, чтобы тот сообщал ему обо всех делах…

Он покачал головой – это походит на сумасшествие.

Пожалуй, стоит заглянуть в комнаты его незаконнорожденного кузена. Возможно, есть способ забрать статуэтку, не подвергая риску Крессиду. У Бурро было две комнаты, очевидно, спальня и гостиная. Он, конечно же, будет заниматься делами в гостиной и прятать добычу в спальне. Как жаль, что он не знает, где спальня, а где гостиная, но его шансы были один к одному.

Он выглянул из комнаты. Длинный коридор был пуст, по обеим сторонам были закрытые двери. Хозяин гостиницы сказал, что Бурро живет в другом крыле. Там внезапно открылась дверь.

Трис отступил в глубь комнаты. Появилась пухленькая служанка, она несла поднос с едой для него. Значит, та дверь ведет к черной лестнице.

Служанка, краснея, стала раскладывать еду на столе. Холодный пирог, сыр, хлеб, масло и графин кларета.

Он поблагодарил ее и дал монету. Она сделала книксен и покраснела еще больше.

– Это все, ваша светлость?

Он надеялся, что неправильно понял ее намек.

– Да, спасибо.

Она надула губки и ушла, виляя пухлыми ягодицами.

Сладострастные мысли о Крессиде нахлынули на него самым постыдным образом. Он налил стакан вина и выпил. Потом выглянул в окно и проверил, не едет ли по улице карета, затем снова открыл дверь. Все было тихо.

Нужно помнить, что сейчас он не делает ничего противозаконного. Если он хочет пройтись по коридору и посмотреть на номера на дверях комнат, то имеет на это полное право.

Думая об этом, он стал действовать, хотя и чувствовал себя преступником, особенно когда пересек лестничную площадку. Эта лестница вела в холл гостиницы. Внизу были люди, но слава Богу, никто не смотрел вверх.

Как Крессида узнает, в каких комнатах остановился Бурро?

Проклятие. Он мог бы перехватить ее. Должен ли он хорошенько подготовиться или сейчас выполнить свою миссию?

Пожалуй, ему нужно приготовиться.

Он повернул обратно к своей комнате и чуть было не столкнулся с хозяином гостиницы, который вел наверх новых гостей – состоятельную пару средних лет.

– Ваша светлость! Что-то не так, ваша светлость?

Трис видел его беспокойство, но также радость оттого, что он может показать своего именитого жильца. Глаза супругов округлились.

– Просто прогуливаюсь, – сказал Трис добродушно. – Я всегда так делаю перед едой.

Он кивнул супругам, глазевшим на него, и зашагал обратно в свои комнаты. Этак он скоро станет «эксцентричным герцогом Сент-Рейвеном». Войдя в комнату, он сразу пошел к окну – и вот она, карета, раскачивается и катит по улице.

Придется отказаться от плана украсть статуэтку до прибытия Крессиды. Он хотя бы может сообщить ей номера комнат Ле Корбо. Трис вынул из кармана записную книжку, вытащил прикрепленный к ней карандаш и написал числа 16 и 17. Затем несколько раз сложил листок бумаги, вышел из комнаты и спустился вниз.

Он не встретил хозяина снова, но на пути ему попались трое слуг, которые расступились перед ним с благоговейным страхом. Он постоял у парадной двери, выглянул на улицу и вышел.

Вот и Крессида. Она шла к нему, ее сопровождал суровый, строго одетый мужчина, за которым следовал слуга с багажом.

Трис с удивлением заметил, что Крессида надела очки. Еще одна деталь маскарада. Она несла свою шляпную коробку и потому выглядела несколько странно.

Крессида увидела его, но не замедлила шаг. Он сознательно не двинулся с места, так что ей пришлось задеть его. Она посмотрела на него так, как это сделала бы любая приличная женщина в подобной ситуации, и взгляд был усилен этими круглыми очками. Он не смог удержаться от улыбки и, пытаясь изобразить любезность, наклонился и вложил кусок бумаги ей в руку.

Ее глаза округлились. Он испугался, что она все провалит, но девушка прошла мимо, высоко подняв голову. Трис смотрел ей вслед, любуясь изящной, фигурой. Он повернулся и заметил, что другой пассажир смотрит на него с явным неодобрением.

Трис пошел обратно в гостиницу. Боже, вскоре его репутация будет запятнана.

Его репутация? Когда это раньше он беспокоился о своей репутации? По праву рождения он мог делать все, что хотел.

В холле он прошел мимо Крессиды и стал терпеливо ждать, пока кто-нибудь из обслуживающего персонала обратит на нее внимание. Ему хотелось схватить одного из слуг, пресмыкавшихся перед ним, и заставить обслужить Крессиду.

Закипая от гнева, он вернулся в свою комнату, чтобы приступить к выполнению плана. Чем быстрее все закончится, тем скорее она будет в безопасности, в ее привычном благопристойном мире. И он, черт побери, должен научить ее требовать от мира большего. Она была умной, храброй и предприимчивой, но если ничего не сделать, то она навсегда останется в заурядном мирке Мэтлока.

Он дернул за шнурок звонка сильнее, чем хотел, и содрогнулся при мысли о герцоге Сент-Рейвене, шумом привлекающем внимание к себе. Через несколько секунд в комнату вбежала запыхавшаяся служанка.

– Что-то случилось, ваша светлость?

– Я устал ждать. Скажи Бурро, что я должен увидеть его немедленно.

Служанка раскрыла рот от удивления:

– Ваша светлость, у него клиент.

Трис вынул свой монокль и посмотрел на служанку сквозь него.

– И это важнее моих желаний?

Бедная девушка побледнела.

– Нет, ваша светлость! Конечно, нет, ваша светлость!

Она выскочила за дверь, и Трис поморщился. Он должен дать ей хорошие чаевые. Теперь надо решить, что он скажет при встрече со своим незаконнорожденным кузеном.

Через минуту без стука открылась дверь, в комнату вошел незнакомый мужчина в рубашке с короткими рукавами и жилете и закрыл дверь за собой.

– Зачем пугать слуг, ваша светлость?

Их сходство было очевидным. У Жана-Мари Бурро были каштановые волосы и крепкое телосложение, он слегка напомнил Трису человека, которого он каждый день видел в зеркале, и еще больше – его дядю. На самом деле он был очень похож на их предка, чей портрет висел в Сент-Рейвенз-Маунт.

– Когда ты был в Сент-Рейвенз-Маунт? – спросил Трис.

– Весной, когда ты еще не вернулся. – Бурро говорил по-английски хорошо, но с сильным акцентом.

Трис перешел на французский.

– Я хотел сказать что-нибудь драматическое, вроде «Итак, сэр, наконец-то мы встретились».

– На что я бы ответил: «Гнусный негодяй, ты уничтожил мой дом».

На секунду Трис насторожился, но увидел озорные глаза француза и рассмеялся. Удивительно. Бурро нравился ему, он понимал своего незаконнорожденного кузена. Неужели права пословица о том, что кровь не водица?

Он никогда не был близок с шестью двоюродными сестрами, и его мать была единственным ребенком в семье. Он был дружен кое с кем из Пекуортов, но они не были родственниками.

Трис указал на вино.

– Увы, я не додумался потребовать два бокала.

Его кузен подошел к умывальнику и нашел там подходящий стакан. Он налил вино в стакан и в бокал и предложил бокал Трису. Дерзкий плут, но и Трис такой же.

Он поднял бокал.

– Твое здоровье! Итак, я надеюсь услышать о твоих последних приключениях.

Француз отхлебнул вина.

– Это может подождать? В комнате меня ждет клиент.

Трис замер. Как он мог забыть о такой очевидной вещи?

Ведь об этом же говорили и хозяин гостиницы, и служанка – и оба раза он не обратил на это внимания!

Он знал, кто этот клиент. Женщина с большими серыми глазами. Он прислушался, нет ли звуков поднятой тревоги в другом конце коридора.

– Клиент может подождать? – спросил он.

Если Крессида попадет в спальню, все будет в порядке. Если нет – она, конечно, сможет выпутаться из ситуации. Она быстро соображает.

– Немного. – Казалось, Бурро был удивлен. – Мои приключения… – Он посмотрел на Триса. Его глаза, прикрытые тяжелыми веками, наверное, сводили женщин с ума. – Ты собираешься передать меня в руки палача?

– Я не думаю, что ты заслуживаешь петли за свои дела, но, оказавшись в суде, ты мог бы запятнать честь моей семьи. Я не могу этого допустить.

Как долго он должен держать его? Следовало договориться о каком-нибудь условном сигнале. По правде говоря, никто из них не был способен предусмотреть все детали.

– Тогда, – сказал Бурро, – сколько ты заплатишь мне за то, что я не стану позорить честь твоей семьи?

Трис вернулся к реальности. Такая вот дружба кузенов.

– Почему я должен платить тебе хоть сколько-нибудь? Ты не сможешь причинить вреда, не открыв, что ты – Ле Корбо.

– Возможно. – Что-то беспокоило Триса в улыбке француза. – Скажите мне, ваша светлость, почему вы заставили кого-то сыграть мою роль?

По крайней мере Бурро не знал, кто был его двойником.

– Как ты узнал, что это подстроил я?

– А кто же еще? Я знал, ты не захочешь, чтобы меня повесили. И понимал причины этого. Я собирался заставить тебя вступиться за меня, как вдруг – бах! – моя невиновность доказана, и меня освобождают.

– Теперь ты знаешь, почему так случилось.

– Конечно, но у герцога есть и более легкие способы для того, чтобы освободить заключенного.

– Неужели даже после революции во Франции такой произвол? У герцога в Англии много власти, но он не может грубо попирать закон. Это было бы тяжело, но более того, все бы узнали, что я заинтересован в тебе. Теперь почему бы тебе не рассказать мне о том, что тебе нужно, хотя ты не можешь ничего требовать от меня.

– Неужели, ваша светлость?

У Триса по спине побежали мурашки. Он знал, что Бурро был искусным игроком. Он также не сомневался – тот считает, что у него все козыри.