– Леди Лора, чем, черт возьми, вы здесь занимаетесь?

Эйвери Фолконер усмирил крупное животное, не отводя глаз от скрытого вуалью лица Лоры. «Как он узнал меня?» – удивилась Лора. Повинуясь инстинкту, она хотела высокомерно пожать плечами и сделать вид, будто встретила наглого повесу, пристающего к одинокой женщине в парке, но сразу поняла, что это ни к чему не приведет. Эйвери как-то узнал ее, сейчас оставалось только любым способом выкручиваться из щекотливой ситуации.

Лора отбросила вуаль, приподняла одну бровь, выражая полное презрение.

– Лорд Уикхем, кажется, это общественный парк. Мне не требуется вашего разрешения, чтобы подышать здесь свежим воздухом.

– Вы принарядились гувернанткой и гуляете без служанки? – Эйвери боком направил жеребца вперед и приблизился настолько, что Лоре пришлось собрать все силы, чтобы не отскочить в сторону. – Хитрая шельма, вы шпионите за Алисой. Разве я не говорил вам, что не потерплю этого?

– Неужели? – Лора приподняла другую бровь и усмехнулась. Приходилось считаться с тем, что она стояла на земле, а он сидел верхом на лошади. – И что же вы собираетесь делать, ведь я не подходила к ней? К тому же это общественный парк.

– Делать? – Эйвери засунул хлыст в сапог и улыбнулся. – Как что? Разумеется, я увезу вас отсюда.

Не успела Лора сообразить, что Эйвери намеревается предпринять, как тот наклонился, подхватил ее за руки и опустил на лошадь перед собой. Лора била ногами, извивалась. Эйвери бесцеремонно усадил ее себе на колени.

– Ой. – Передняя часть седла врезалась ей в тело. – Опустите меня на землю!

– Всему свое время. – Эйвери развернул лошадь, сместил руки так, чтобы было удобно держать поводья. Лора оказалась в клетке. Жеребец поднял голову, точно возражая против дополнительной нагрузки, но покорно тронулся с места.

– Нас увидят люди, – возразила Лора.

– А вы опустите свою вуаль, – ласково посоветовал Эйвери.

Лора хотела извернуться и спрыгнуть на землю, но высота животного составляла более полутора метров. В случае такого шага она рисковала сломать лодыжку. К тому же Эйвери так легко поднял ее, что без особого труда пресечет попытку к бегству. Лора была стройной, хорошо сложенной взрослой женщиной, но не пушинкой, которую можно швырять, точно маленького ребенка. Негодуя, она все же решила, что такая ситуация ее возбуждает.

Лора сурово упрекала себя за то, что у нее проснулся грубый животный инстинкт. Эйвери крупный, сильный мужчина, и в таких обстоятельствах любая женщина заволновалась бы. Но этому бессовестному типу это явно известно.

От Эйвери было трудно отодвинуться, в действительности он прижал Лору так плотно к себе, что та чувствовала, как бьется его сердце. Ее раздражало, что оно билось слишком ровно. Ягодицы Лоры покоились на его жестких бедрах, она с возмущением пыталась разобраться, где тут край седла, где нога и где… нечто другое, что очень напоминало возбужденное мужское достоинство.

Супруги средних лет, прогуливавшие пару итальянских борзых на длинных поводках, как по команде забавно раскрыли рты и уставились на них. Сердито проворчав, Лора опустила вуаль.

– На вас какое-то ужасное платье, – заметил Эйвери.

– Я не хотела привлекать внимание. – И велела себе перестать обмениваться колкостями с ним!

– Это доказывает, что я прав. Вы шпионили.

Лора поджала губы, сдержав желание ответить дерзостью, и горделиво молчала, как и полагается женщине, похищенной среди бела дня аристократом в нескольких шагах от двух королевских резиденций.

Эйвери пересек улицу Мел и оказался в парке Сент-Джеймса. Лора напряглась. В этом парке много деревьев, аллей и рощ. В этот час здесь было даже тише, чем в Грин-парке.

– Куда… что вы делаете? – Какой позор – у нее задрожал голос.

– Я решил углубиться вон в ту уединенную рощицу, схватить вас за прелестную белую шею и выяснить, удастся ли мне уговорить вас оставить меня и Алису в покое, – угрюмо ответил Эйвери, отчего Лоре стало не на шутку тревожно. Угрюмое и суровое лицо Эйвери застыло.

Лора открыла рот, собираясь кричать. Но Эйвери взял поводья в одну руку, а другой зажал ей рот.

– Я не люблю, когда меня не слушаются, – прошептал он Лоре на ухо. – Скоро вы в этом сами убедитесь.

Глава 10

Лора укусила большую руку в перчатке, зажавшую ей рот, и услышала, как Эйвери пробормотал нечто похожее на ругательство. Они оказались в рощице. Эйвери остановил лошадь, убрал руку. Взбешенная Лора почувствовала на своих губах вкус кожи.

– На вашем месте я бы не стал зря сотрясать воздух, – сказал Эйвери, заметив, что Лора собирается кричать. Она пропустила его слова мимо ушей и почувствовала, как ее стаскивают с лошади и опускают на землю. От гнева ей стало нечем дышать.

Эйвери спешился, а лошадь, точно статуя, продолжала стоять с опущенными на шею поводьями. Лора оказалась единственным существом, которое осмеливалось возражать ему. Спасаться бегством не имело смысла. У него слишком длинные ноги, ей вряд ли удастся далеко убежать. «Что же мне все-таки делать?»

Лора запрокинула голову и свирепо уставилась на него.

– Ну, давайте же, задушите меня. Правда, я не знаю, как вы поступите с моим телом, ведь у вас нет лопаты под рукой.

Сквозь листья просачивались лучи солнца, щебетали птицы. Издали доносились команды, которые отдавались на параде конных гвардейцев, что рассеяло иллюзию, будто они находятся в отдаленной сельской местности. Эйвери смотрел на нее, угрюмо сжав губы. Возможно, он находил, что похищение женщины посреди лондонского парка возбуждает его, и все же, видно, это не доставляло ему никакого удовольствия.

Сняв перчатки, он приблизился к ней.

– Леди Лора, я могу избавиться от вашего тела несколькими способами. Однако речь идет о ваших строптивых мозгах. – Эйвери засунул перчатки в карман и подошел так близко к ней, что мыски их обуви соприкоснулись.

Лора решила не отступать ни на шаг.

– Подумать только, о каком варварстве вы говорите! Я не боюсь вас, Эйвери Фолконер. Кем бы вы ни считали себя, вы джентльмен, а не буйнопомешанный. Вы не задушите меня, и мы оба знаем это.

– Конечно, я не задушу вас, – согласился Эйвери. Стоя так близко к нему, Лора не испытывала ни малейшего желания соблазнительно опустить веки, точно уступая страсти. Она отчетливо видела его ярко-зеленые глаза. Они отличались от глаз Пирса каким-то едва уловимым оттенком. В его глазах, точно в дьявольском огне, плясали золотистые искорки. – Пока мне требуется лишь ваше внимание.

– Тогда, милорд, я к вашим услугам, – протянула Лора и одарила его взглядом, хорошо действовавшим на наглых джентльменов, любовная страсть которых била через край, особенно в укромных местах. Этот взгляд всегда заставлял их ретироваться с подавленным видом. Лицо Эйвери выражало лишь скуку.

– Я уже говорил вам об этом, но, кажется, вы пропустили мои слова мимо ушей. Вы оставите Алису в покое. Вы прекратите шпионить за ней, не станете ходить за ней по пятам и разговаривать с ней. Вам это понятно?

– Понятнее не бывает. А если я не подчинюсь вам?

– Тогда я уничтожу вас, – ответил Эйвери и улыбнулся.

– Ваши угрозы – чистый блеф. Выдав мой секрет, вы погубите Алису. Вы это отлично знаете.

– Имя девочки не будет упомянуто. Никто не станет говорить о том, кто ее родители. Вы не собираетесь прислушаться к моим угрозам, как вы выразились. В действительности же я говорю о том, что вас ждет. Я уничтожу вас. В обществе начнут поговоривать, что Грешная Девственница на самом деле является Порочной Шлюхой.

– Это равнозначно изнасилованию, – бросила Лора. – Не могу поверить, что вы способны на такое. Подобного от вас я никак не ожидала.

– Вы правы, и даже я… – Эйвери скривил губы, – даже я не пошел бы на такое. Однако, к счастью для вас и для моей совести, все дело в правдоподобии. Слухи, разговоры о скандале. Записи в книгах ставок, появление леди Лоры в местах, где ей не следует бывать, несколько резких опровержений с моей стороны, а я буду опровергать слишком часто и слишком яростно, как и полагается джентльмену, – и вот уже нанесен непоправимый урон вашей репутации. Вы очень ловки, вы балансируете на краю пропасти, играете с огнем. Вы набрасываете поводок на шею мужчины и уже не отпускаете его. Для таких женщин, как вы, леди Лора Кэмпион, бытует весьма неприятное определение. Вы позволяете мужчинам почти все, кроме одного.

Лора ахнула от возмущения и отступила назад. Эйвери поднял руки, точно показывая, что не собирается трогать ее, затем опустил их и улыбнулся.

– Мужчины всегда правы, – заговорила Лора, наконец-то обретя дар речи. От гнева у нее дрожал голос, но она ничего не могла поделать с этим. – Вы берете все, что пожелаете, ведь сила на вашей стороне и закон на вашей стороне. В своем поведении вы следуете двойным меркам. Мужчинам нужно мое приданое, моя родословная, мое тело. А я предпочитаю не давать ничего ни одному мужчине, даже тому, кто клянется в вечной любви. В жизни мужчин всегда найдется нечто важнее, чем женщина. Я доставляю себе удовольствие, играя в игру, в которой следую мужским правилам. А если джентльменов это не устраивает, это их проблема.

Лора умолкла, спохватившись, что выдает свои секреты, боль и поддается отрезвляющему воздействию его угроз. Как говорил Эйвери, он мог легко погубить ее. Даже пальцем не тронув ее, без малейшей опасности для Алисы.

– Вы победили, милорд. – Лора вряд ли станет корчиться на его крючке, доставляя ему удовольствие. Ей хватило ума догадаться, что она проиграла. – Я лишь хотела мельком увидеть своего ребенка. Если вам это неприятно, пусть будет по-вашему. Из-за ваших козней я не собираюсь потерять все, что мне осталось в этой жизни.

Лора повернулась и ушла. По ее глазам Эйвери не заметил, что она признала свое поражение. Гнев давал ей силы сохранить последние остатки достоинства.