— Чего молчишь, родная? — обманчиво мягко спросил мужчина.
— Я тебе не родная, — прижимая подушку, ответила ему.
— Ну, — он как-то плавно перетек поближе ко мне, — это можно исправить.
— Вот только попробуй, — я опять замахнулась на него кувшином, который каким-то чудом продолжала сжимать в руке.
А что? Хороший кувшин, не разбился о чью-то дурную голову.
— А вот это лишнее, — тон у него мгновенно изменился, стал каким-то предупреждающим. — Я вполне понимаю слова. Так что, не будем становиться родными?
В ответ на его дурацкий вопрос я только фыркнула.
— Ну хорошо, — он опять отсел на другой конец дивана. — Тогда хоть скажи, кто ты такая?
— Екатерина Алексеевна Романова, — представилась я.
— Очень хорошо. А тут ты что делаешь?
— Воду пью, — помахала перед ним пустным кувшином.
Он выразительно посмотрела на кувшин, потом на мокрую меня, потом дна лужу на полу.
— У тебя тут прямо водопой, — сказал с укоризной.
А я вдруг подумала, что возможно это какой-то хозяйский друг. Точно, ведь Иван говорил, что гостевых спален в доме нет, поэтому редкие гости ночуют в гостиной на диване. Это получается, что я гостя своего работодателя кувшином приложила? Стало как-то неудобно, потом вспомнились руки на моей груди, и чувство вины сделало мне ручкой. Но незнакомец продолжал вопросительно на меня смотреть, и я сочла нужным пояснить:
— У меня вода в куллере закончилась, вот я и зашла в дом.
Кажется, из моих слов мужчина ничего не понял.
— А куллер у тебя где?
— В моем домике.
Он вздохнул и продолжил:
— А где твой домик? И как ты сюда попала? Перелезла через забор?
— Вы что? — удивилась я. — У нас на заборе колючая проволока и охрана в доме.
— У вас? То есть ты тут живешь?
— Да, уже почти две недели.
Он замолчал, явно прикидывая что-то в уме, а потом произнес:
— А ты вообще кто?
Может, у него от удара кувшином по голове где-то что-то замкнуло? Я же только что представилась.
— Екатерина, — начала заново, но меня перебили:
— Алексеевна Романова, я понял. Тут ты чем занимаешься? Кроме того, что воду по ночам пьешь.
— Я гувернантка.
— Гувернантка? — переспросил недоверчиво.
— Да, я гувернантка сына хозяина этого дома, — подтвердила я.
Очень хотелось спросить, а с кем я имею честь беседовать, но незнакомец меня опередил:
— Тогда все ясно.
Что ему ясно, уточнять постеснялась.
— Я пожалуй пойду, — поднимаясь вместе с подушкой сообщила ему.
— А попить?
Теперь уже я выразительно оглядела мокрый диван, воду на полу и себя в мокрой же пижаме и честно ответила:
— Напилась уже.
Поставила кувшин на столик у дивана, развернулась и пошла на выход.
В спину донеслось одобрительное:
— Попка — зашибись!
Зашипела разъярённой кошкой и вылетела из дома. Забежала в свой коттедж, закрыла дверь на замок и, как была, в мокрой одежде, юркнула в постель. Сквозь сон мне продолжался мерещиться довольный смех неизвестного хама.
6.
На следующее утро я проснулась от нестерпимого жара. Приоткрыла глаза — передо мной плясали непонятные красные мушки. Попытка встать с постели потерпела крах — комната кружилась, и я вместе с ней.
— Катя! — услышала голос Ваньки. — Ты проснулась? Можно мне войти?
— Ванечка, — прохрипела в ответ, — кажется я заболела.
Судя по звукам, Ванька вошел в спальню и подошел к кровати.
— Ой, — он дотронулся по моего лба, — да ты горишь!
У меня не было сил ответить.
— Я сейчас! — крикнул мальчик и убежал.
Сил на то, чтобы открыть глаза у меня не было. Попробовала повернуться на бок, но не смогла. Мучительно хотелось спать. Но окунуться в мир снов мне не дали.
— И что тут у нас? — раздалось от двери.
С трудом приоткрыла один глаз: кажется, у меня галлюцинация. Большая такая галлюцинация, басистая.
— Ну, давай я тебя осмотрю, — сказала галлюцинация и устроилась на моей постели.
И бесцеремонная галлюцинация стащила с меня простыню и стала осматривать. Мне измерили температуру, оттянули веко, заглянули в рот.
— Нужно сбить жар, — решила галлюцинация и стала рассегивать пуговицы на моей пижаме.
— Не надо, — пролепетала, пытаясь остановить чужую руку.
— Да ладно, — галлюцинация ощутило стукнула меня по руке, — чего я там не видел?
— Ничего не видел, — возразила ему.
— Прям так и ничего, — передразнила галлюцинация.
Кажется, моя галлюцинация — мужчина, хотя я, в подобной ситуации, предпочла бы женщину. Но мои предпочтения никого не интересовали, а галлюцинации и вовсе было наплевать на мое мнение. С меня сняли пижамную кофту и стали обтирать чем-то холодным.
— Акклиматизация, — сообщила мне галлюцинация.
- Какая акклиматизация? — слабо возразила в ответ. — Я здесь уже две недели.
— Тогда съела какую-нибудь гадость. Вспоминай, где и что ела?
— Ничего. Только то, что в доме.
— Прививки делала? — допытывалась галлюцинация, переворачивая меня на спину.
— Какие прививки?
— Понаедут тут дуры, — ворчала галлюцинация, обливая мою спину холодным, — без прививок, и жрут всякое дерьмо.
— Я дерьмо не ем, — обиделась я.
— Судя по тебе, очень даже ешь.
Все остальное я помню очень смутно. Галлюцинация напоила меня чем-то кислым, заставила проглотить какие-то таблетки и оставила в покое.
Я засыпала, просыпалась, что-то покорно пила, терпела холодное обертывание, потом опять засыпала. Галлюцинация все время была рядом. В одно из пробуждений поняла, что ужасно хочу в туалет, но сил подняться не было.
— Что? — поинтересовалась галлюцинация. — Что ты елозишь?
— Писать хочу, — ответила честно.
В самом деле, это моя галлюцинация, и чего мне ее стесняться?
— Пойдем писать, — согласилась галлюцинация и подхватила под мышки.
Меня перенесли в туалет.
— Может, подержать тебя? — спросила галлюцинация с сочувствием.
— Спасибо, я сама.
— Хорошо, я буду за дверью.
Какая деликатная галлюцинация у меня.
Я вцепилась дрожащими пальцами в унитаз, боясь упасть.
На выходе из туалета зацепилась ногой за порожек и упала … на руки своей галлюцинации.
— Опаньки.
Меня взяли на руки и отнесли в постель. От ощущения собственной беспомощности захотелось плакать.
— Ей, ты чего? — удивилась галлюцинация. — Ревешь, что ли?
А я ощутила жгучее желание пожаловаться. В конце концов, имею я право поплакаться в жилетку плоду своего же воображения?
— Жизнь пошла кувырком, — начала жаловаться я.
— Давно?
— Вот как дала начальнику по морде, так и началось.
— Даже так, — развеселилась галлюцинация. — А поподробнее можно?
И я начала рассказывать «поподробнее».
Галлюцинация слушала внимательно, иногда задавала вопросы.
— А сюда тебя чего принесло?
— Не могла найти работу в Москве. Сергей Васильевич сказал, что по специальности я не устроюсь, разве что только дворником.
— А Сергей Васильевич у нас кто? — поинтересовался плод моего воображения и сам себе ответил: — А, твой ублюдочный начальник.
Я покивала и продолжила:
— И я устроилась гувернанткой. А Танька сказала, что в бордель.
— Кто такая Танька? И почему в бордель?
— Танька моя подруга, — пояснила ему. — А я юная и наивная девственница, и меня продадут в бордель, — так жалко себя стало, хоть плачь.
— Правда девственница? — оживилась галлюцинация.
— Юная и наивная, — повторила я.
— И что? — с искренним интересом спросила галлюцинация.
— А мой новый начальник мафиози, — продолжила я. — Он в меня влюбится и спасет.
— Да ты что?
— Да, правда, он меня изнасилует, — я опять всхлипнула, очень уж не хотелось быть изнасилованной. — А потом меня украдут его враги.
— И убьют? — почему-то развеселилась галлюцинация.
А я разозлилась. В самом дела, у меня такая драма, а ему смешно. Ни слова больше ему не скажу.
— Так что, убьют? — галлюцинации надоело мое гордое молчание.
— Попытаются подсадить на наркотики, — сообщила ему.
— Удачно?
Я порылась в памяти, вспоминая: удачно или нет?
— Кажется, нет. Мой мафиози меня спасет.
— Это который владелец борделя? — проявила сообразительность галлюцинация. — И что еще с тобой случиться?
— Не помню, — пришлось признаться мне. — Но все закончится очень хорошо.
— Ну, еще бы, — хмыкнула галлюцинация. — После таких-то приключений, разве может быть иначе?
Я согласно покивала.
— А откуда ты вообще все это взяла?
— Танька сказала.
— Это которая твоя подруга?
— Угу, — рассказ отнял у меня много сил, неимоверно захотелось спать.
— Хорошая подруга, — галлюцинация помогла лечь поудобнее. — С такой подругой враги уже ни к чему.
Он потрогал мой лоб.
— Спи, юная и наивная девственница.
Я решила последовать его совету.
А когда снова открыла глаза, опять ярко светило солнце. Прислушалась к себе — так хорошо я давно себя не чувствовала. Температура была нормальной, у меня ничего не болело, и противные мушки, мельтешившие перед глазами, исчезли.
— Катя! Как ты?
Ванька сидел в кресле около моей постели.
— Вроде нормально.
— Папа сказал, что тебе сегодня лучше полежать в кровати, а завтра уже можно вставать.
"Гремучая смесь" отзывы
Отзывы читателей о книге "Гремучая смесь". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Гремучая смесь" друзьям в соцсетях.