Встречу с Аданной Лезеди пришлось перенести, как бы серьезно не относился Африканец к работе, сын был важнее. Да еще ночь выдалась … странная. Он совершенно не собирался приставать к воспитательнице собственного сына, даже в мыслях подобного не держал. Сначала просто решил, что ей необходимо успокоиться, а хороший виски в небольших количествах может этому поспособствовать. Кто же мог подумать, что Катерина захмелеет от нескольких глотков? Потом разговор перешел на личности, и гувернантка Ваньки очень забавно начала рассказывать Пашке, какой он, Африканец, прекрасный мужчина. Это оказалось ведь Африканец был уверен, что Катерина откажется. А девчонка приняла вызов. Обхватила его лицо нежными ладонями и потянулась к нему. Шутка перестала быть смешной.

Пашка проснулся от того, что чья-то рука ощупывала его спину, перемещаясь все ниже и ниже, пока не опустилась совсем уж низко. Погладила осторожно, сжала. Африканец окончательно проснулся. И вспомнил, что тут произошло.

— М-м-м, если ты не остановишься, мы ….

Катерина забрыкалась, как норовистая лошадка, пытаясь сбросить Пашку.

— Осторожнее, — попросил он, и получив ощутимый удар под ребра, повторил громче: — Осторожнее!

Скатился с дивана на пол, глянул на Катерину. У нее на лице огромными буквами был написан вопрос: НЕУЖЕЛИ БЫЛО??? И такой ужас с глазах, словно речь шла о чем-то постыдном. Именно это заставило Пашку медленно потянуться и сказать:

— Даже комментировать не хочу! И не спрашивай!

Поднялся с пола, подхватил джинсы и, насвистывая, пошел к себе.

— А-а-а-а…, - раздалось с дивана.

Остановился, медленно повернулся и посмотрел насмешливо.

Катерина сидела на диване, прижав колени к животу и обхватив себя руками.

— Что у нас было? — спросила с отчаянием.

Появилась мысль: а что, если она девственница? Нет, ну мало ли. Иначе чего так убиваться? Это даже обидно, честное слово.

— А ты как думаешь?

Она медленно осмотрела гостиную, задержавшись взглядом на разбросанных в беспорядке вещах, потом замерла, словно прислушиваясь к себе.

— А-а-а, — кажется, Катя не могла найти подходящих слов.

— Так что, мысли есть? — задал вопрос Африканец.

Мысли у нее были, это было видно невооруженным глазок. И мысли Катерине категорически не нравились. Это начинало злить.

— Ты проснулась голая с голым мужиком под боком и спрашиваешь, что у вас было? Правда ничего не помнишь?

Она пыталась вспомнить. Поцелуй. Нежное касание мягких губ. Влажный язык, рисующий волнующие узоры на его губах. И совершенно неожиданный вопрос:

— И как это было?

— Это было прекрасно, — честно ответил Пашка и ушел от греха подальше.

Большого ума было не нужно, чтобы понять, что Катерина начнет изводить себя из-за того, что, по ее мнению, произошло между ними. Нужно оставить ее в покое, пусть попереживает, если ей так этого хочется. Или сказать правду. Но ее реакция, ужас на лице, испуганные глаза и дрожащие руки неимоверно раздражали. А еще почему-то обижали. Неужели мысль о сексе с Пашкой была настолько ей противна? Обидно, между прочим. До сих пор никто из его женщин не жаловался. А эта дрожит, словно осиновый лист и жмется на диване, будто боится, что Африканец набросится на нее. Было бы на что набрасываться, честное слово!

Но около Катерины ему было точно медом намазано. Быстро приняв душ и натянув чистые вещи, Африканец пошел на кухню. И ведь не ошибся — сидит с таким лицом, словно похоронила кого-то близкого. Кается, переживает. Бесит! Заладила: не было ничего. Можно подумать, что он претендует. Не было и не было, уж женщину найти для Пашки не проблема. Плюнул и ушел. Пусть помучается!

Позже, проведав сына и оставив с ним воспитательницу (пусть лучше займется мальчиком, а не изводит себя всякой ерундой!), поехал к Аданне Лезеди.

На этот раз Аданна приняла его в саду.

— Наконец-то, я думала, что ты не приедешь.

— У нас контракт, — напомнил Африканец.

— Спасибо, помню. Ты получаешь очень большие деньги, но не спешишь исполнять свои обязанности.

— Я предупредил, что задержусь.

— Надеюсь, это единичный случай.

— Можешь не сомневаться.

— Кофе или ледяной чай? — предложила Аданна.

— Не нужно.

— Как хочешь, — пожала точеными плечами. — У меня к тебе предложение.

— Еще одно?

— Я знаю, что ты привез сюда сына, — продолжила Аданна. — Кто за ним присматривает?

— У него отличная воспитательница.

— Вот и отлично. Я хочу, что бы ты взял Иму к себе.

— А усыновить его не надо?

— Не надо.

— Что, уже наигралась в заботливую мамочку?

— Не твое дело! — повысила голос Аданна. — Я не собираюсь перед тобой оправдываться.

— Допустим, — согласился Африканец. — Но затем мне его забирать?

— Через два месяца он улетит, — напомнила ему Аданна. — А пока пусть поживет у тебя, так будет лучше для него.

— И для тебя.

— И для меня, — согласилась женщина. — Я заплачу столько, сколько скажешь.

— Даже так?

— Африканец, — устало сказала Аданна, — что бы ты ни думал, я хочу, что бы мальчику было комфортно. Ему плохо со мной. Сколько лет твоему сыну?

— Почти шесть.

— Разница невелика, они поладят. Пусть Иму поживет в нормальной семье.

— У вас с ним совсем ничего не получается?

Аданна молчала.

— Наверное вам обоим трудно, — продолжил Пашка, — нужно постараться, и все наладится.

— Я не хочу это обсуждать! Просто забери мальчика. Пусть поживет у тебя до отъезда. Я оплачу все расходы.

— Ты сама сказала, что я получил хорошие деньги. Семилетний мальчик не объест мою семью.

— Я не нуждаюсь в благотворительности!

— Предстань себе, я тоже!

Посмотрели друг на друга. Вдруг Аданна насмешливо фыркнула.

— Скажи мне, почему мы все время кричим друг на друга?

— Не все время, — возразил Пашка. — Иногда мы говорим спокойно.


— Но ты ужасно меня раздражаешь.

Пашка усмехнулся.

— Так ты сможешь взять ребенка к себе?

— Смогу.

— И денег не надо?

— Мне достаточно того, что предусмотрено контрактом.

— Хорошо. Забери его сегодня.

— Я заберу его прямо сейчас.

Аданна кивнула, позвола слугу и велела:

— Проводи в комнату маленького господина.

Пашка удивленно посмотрел на нее. «Маленького господина», надо же. Он думал, что мальчик тут на правах приживала, а никак не господского сына. История получалась совсем уж запутанной, но распутывать чужие проблемы Африканцу было недосуг, там более, что платили ему не за это.

Комната, куда поселили Иму, была такой же роскошной, как и остальной дом. Иму, в дорогой одежде, сидел на полу в окружении игрушек. Увидел Пашку и замер испуганным сусликом.

— Привет, — Африканец опустился на ковер. — Я к тебе.

Мальчик молчал.

— Хочу пригласить тебя в гости, — продолжил Пашка, как ни в чем не бывало. — У меня есть сын, он будет рад тебя видеть.

— А она? — подал голос Иму.

— Она?

— Мама, — тихо сказал мальчик, пряча глаза.

— У мамы много дел, — соврал Пашка. — Мы решили, что будет лучше, если ты поживёшь с нами.

— Хорошо, — покорно согласился Иму.

— Тогда давай собирать вещи, — нарочито бодро предложил Пашка. — ты же хочешь взять свои игрушки?

— А можно?

— Конечно, они же твои. У моего сына тоже много игрушек, будете играть вместе.

— А мама у твоего сына есть? — прозвучал неожиданный вопрос.

— Нет, — често ответил мужчина, — мамы у него нет. Она умерла. Но у Ваньки есть хорошая воспитательница. Он к ней очень привязан. Думаю, что она и тебе понравится.

Иму кивнул и поднялся.

— Ну что, — Пашка тоже поднялся, — будем собирать игрушки?

— Будем.

Они закончили собираться, когда в комнату пришла Аданна.

— Иму, — обратилась к мальчику, — ты поедешь с Африканцем. — Будь хорошим мальчиком и слушайся его.

— Да, мама.

— Если будешь себя хорошо вести, получишь подарок.

— Спасибо, мама.

— Вы уже все собрали? — обратилась Аданна к Пашке.

— Все, что Иму захотел взять с собой.

— Тогда поезжайте.

Аданна подошла к сыну, обняла его и поцеловала. Но как только мальчик поднял руки, чтобы обнять маму в ответ, женщина резко отпустила его, развернулась и ушла.

— Я позвоню, — сказала Пашке, не оборачиваясь.

Пашка взял Иму за руку.

— Поехали, тебе у нас понравится.

Надо было еще придумать, как объяснить Ваньке появление в их доме другого ребенка.

Но объяснять ничего не пришлось. Сын обрадовался новому товарищу. Только Катерина смотрела настороженно, словно решая, нужен ли ей еще один воспитанник. Иму дичился взрослых, но с Ванькой общий язык у них нашелся мгновенно. И это несмотря на то, что дети говорили на разных языках. Спустя неделю, Катя спросила у Африканца, что делать с новым жильцом? Чем с ним заниматься?

— Делай, как считаешь нужным, — отмахнулся Пашка.

— Но я не знаю, — растерялась воспитательница.

— Вот и я не знаю.

Больше вопросов о мальчике Катя не задавала, просто взяла процесс воспитания в свои руки. И Пашка с удовольствием замечал, что мальчик перестал прятаться по углам, постепенно привыкая к жизни в их доме. Все чаще слышался его голос, а пару раз ухо Африканца улавливаю детский смех. И это была заслуга сына и его замечательной воспитательницы.

Аданна звонила несколько раз, интересуясь жизнью мальчика. Пашка рассказывал, как живется Иму в его доме. Аданна была довольна и еще раз подтвердила, что скоро мальчик улетит в частную школу. Африканец понимал, что это, возможно, самый лучший выход для Иму. Жить в Уганде с его цветом кожи ребенку будет очень нелегко. Даже опасно. И пусть он будет вдали от матери, но зато в безопасности.