— Я живу недалеко отсюда и предлагаю тебе работу, только и всего.

— Пожалуй, можно поглядеть…

Его осмотрительность была вполне понятна: в этом мире чудес не бывает.

Но Рождество — время чудес, и после того, как Дэнни взял юного Неда под свое крыло, а кухарка накормила его до отвала, после того, как Макс и Дэнни отправились в темный подвал, служивший домом для восьмерых бедняг, и после того, как рыдающих благодарных Оуэнов в экипаже Макса перевезли на новую квартиру над конюшней, даже Нед поверил в чудеса.


Гораздо позже, когда Оуэны наконец устроились на новом месте, Макс сидел в кабинете, пил и думал о Кристине — с некоторых пор его обычное занятие по ночам. Не в силах уснуть, он отправился на прогулку и, добравшись до церкви, где встретил Неда, открыл дверь и ступил внутрь. Неожиданный покой снизошел на него, словно этот полутемный дом Господа предлагал немедленное спасение для его мятущейся души.

Макс поразился тому, что с ним происходило. Высокие, взметнувшиеся к небу своды, ряды цветных витражей в готических окнах казались мистическими и нереальными в лунном свете. Будто сама вечность говорила с ним.

Вдалеке, у самого алтаря что-то сверкнуло. Макс направился туда, влекомый крохотным огоньком. Подойдя ближе, он увидел одинокую свечу, горевшую среди уже успевших погаснуть. Да и ее пламя колебалось, готовое вот-вот исчезнуть.

Как его надежда.

Он так и не понял, что подтолкнуло его: возможно, шутливое обещание поставить свечку в честь возвращения Кристины или отчаянная мечта о возрожденной надежде, но он стал зажигать свечи одну за другой, ряд за рядом, пока церковь не засияла огнями. Желтоватый свет вырвал из мрака фигуру Мадонны с младенцем. Макс долго смотрел на олицетворение материнской любви, вспомнив о Кристине и ее детях, о муках, которые она была готова вынести ради них, о боли, которую она испытает, потеряв их, и неожиданно для себя помолился за их счастье. Потом, опустошив карманы, засунул все найденные деньги в кружку для пожертвований и долго смотрел на мерцающие язычки свечей. На сердце стало легче, снова вернулась уверенность в успехе затеянного дела.

Вполне понимая страхи и нерешительность Кристины, он все же сделает все возможное для ее развода. Но если все законные методы будут исчерпаны, он готов предложить Гансу деньги за согласие на совместную опеку.

Отвернувшись от алтаря, он направился к дверям.

Есть немало других действенных мер, и если все остальное не удастся…

Он чувствовал необычайную бодрость и готовность к действиям.

Послезавтра он едет в Силезию.

В сочельник у него назначено свидание, которое невозможно пропустить.

Глава 17

Рождество было временем веселья и развлечений для всей семьи Ганса, съехавшейся во дворец. Его мать уже приехала и успела навести уныние и тоску на всех домашних, ибо вдовствующая княгиня Цейс по-прежнему считала дворец своим. Она распоряжалась и отдавала приказы, не считаясь ни с кем.

— Что мамаша, что сын, — прошептала камеристка, когда вдова ворвалась как-то в будуар невестки и долго выговаривала ей за то, что та велела все приготовить для рождественского кукольного представления в главном зале, а не в голубой гостиной, как обычно.

— В зале было бы лучше, — в утешение сказала Лиза.

— Я тоже так думала, — улыбнулась Кристина, лениво потягиваясь в кровати. Ничто не могло испортить ее настроения, особенно теперь, когда встреча с Максом так близка, даже бритвенно-острый язык свекрови, не постеснявшейся явиться к невестке в семь утра.

— Кухарка клянется, что в один прекрасный день подсыплет мышьяку в чай старой даме.

— Тише, Лиза, вдруг услышат, — остерегла Кристина, но тут же улыбнулась и добавила: — Ее собственная кухарка говорит то же самое.

Женщины дружно хихикнули.

— Мы просто ужасны, — покаянно вздохнула Кристина.

— И вполовину не так ужасны, как эта старая ведьма, миледи.

Не найдя в себе сил отрицать правду, Кристина осведомилась, встали ли уже мальчики.

— Нет. Я спрашивала лакея, перед тем как принести вам шоколад.

— Они, должно быть, вот-вот проснутся, так что я хочу поскорее одеться. Мы собирались кататься на пруду. Где мои коньки?

— Остальные родственники прибывают дневным поездом, — напомнила камеристка.

— На случай если я не успею вернуться, — ответила Кристина, воспрянув духом и ощущая необыкновенную свободу с тех пор, как встретилась с Максом и поняла, что счастье дается тем, кто не боится бороться за него, — экономка знает, какую комнату отвести каждому из братьев Ганса и их семьям. Мальчики любят коньки не меньше меня, и у меня еще будет время выслушать жалобы невесток.

— Если вас не будет, кухарка приготовит чай.

— А мать Ганса будет, как обычно, председательствовать за столом. Сомневаюсь, что меня хватятся. — Она отбросила одеяло и соскользнула с кровати. — Представляешь, до Рождества осталось всего два дня!

Лиза взглянула на госпожу, поражаясь ее воодушевлению. С самого своего возвращения из Англии она была в прекрасном настроении, и ничто не могло ее расстроить.

— Да, мэм.

— И все подарки под елкой?

— До единого.

За исключением одного, запертого в бюро Кристины.

— Превосходно. Все идет как нельзя лучше! — весело засмеялась Кристина, делая изящный пируэт и радостно улыбаясь. — Обожаю Рождество!

На пруд их проводил лакей. Ганс отпустил своих псов, когда они добрались до замка Цейс, и за это Кристина благодарила Бога. Если Макс все-таки приедет в Силезию, лишние глаза ни к чему.

Она и мальчики соревновались, кто зашнурует ботинки первым, и Джонни выиграл.

— Догоняйте! — крикнул он, скользя по блестящему льду.

Мать с братом бросились за ним вдогонку, и Фрицу наконец удалось поймать Джонни за рукав. Но тот немедленно превратился в преследователя сам. Пруд постепенно переходил в реку, садовники чисто вымели лед, и вся троица, наигравшись, румяная и запыхавшаяся, покатила вниз по реке, выпить в гостинице горячего сидра. Сидя в одних чулках на скамье под окном, выходившим на реку, они пили сидр, ели оладьи с яблоками и говорили о подарках, приготовленных для кузенов и родных.

— Смотри, мама, смотри! — Встав на колени, чтобы лучше видеть, Фриц прижался носом к стеклу. — Какие чудесные красные санки!

— Кучер слишком гонит лошадей, — мрачно пробормотал Джонни. — Но что за великолепная пара вороных!

— Арабы, — заметил Фриц.

— Берберы, — возразил брат. — Они лучшие упряжные лошади. Взгляни на их морды. Это не арабы.

— Ну да, ты всегда прав, — парировал младший.

— На этот раз — да.

— И нет!

— А вот и да!

— А вот и нет!

Кристина неожиданно охнула, и мальчики обернулись к ней.

— Я поперхнулась сидром, — объяснила она, бледная как смерть.

— Да эти лошади сейчас врежутся в гостиницу! — вскрикнул Фриц, забыв обо всем, кроме поразительного зрелища.

— Кучер не сможет вовремя остановить их! Они разобьются! — бросил Джонни, не столько напуганный, сколько зачарованный разворачивавшейся за окном драмой.

— Довольно, мальчики, слезайте, — велела Кристина. Она едва говорила: сердце выбивало барабанную дробь. Но Фриц, не слушая ее, вопил:

— Он справился с ними!

— Прямо как по маслу, — благоговейно вторил Джонни.

— Ну хватит, — уговаривала Кристина. — Допивайте сидр.

— Я хочу посмотреть на коней, — заупрямился Фриц, уже слезая со скамьи.

— Нет! Фриц, нет!

Поздно. Мальчишка как был, в одних чулках, бросился к двери.

— Мама, а мне можно? Я никогда не видел таких чудесных лошадок!

Как она могла отказать, когда Фриц был уже за порогом?

— Только недолго, — пробормотала Кристина. Оглядевшись, она заметила, что в маленьком зале никого не было. Хоть бы мальчики не задержались! Если повезет, Макс поведет животных на конюшню, и они не встретятся на публике.

Но разве благоразумие может устоять против мальчишеского энтузиазма? Уже через несколько минут сыновья ворвались в комнату. За ними следовал Макс.

— Мама! Он пообещал рассказать нам о лошадях, — объявил Фриц, растянув рот до ушей в радостной улыбке и беря Макса за руку. Кристина окончательно растерялась, заметив, что за другую уже успел ухватиться Джонни. Он не был таким общительным, как Фриц. И не так легко заводил друзей, но Макс, очевидно, произвел на него большое впечатление.

— Мама, это мистер Уэйр. Билл, это наша мама, — учтиво представил Джонни, как и полагалось воспитанному молодому человеку.

— Доброе утро, — с легким поклоном приветствовал Макс.

— Он купил коней в Алжире, мама! Расскажите, сколько вам пришлось путешествовать по пустыне, чтобы их добыть, — восхищенно тараторил Фриц.

— Ничего, если мистер Уэйр присоединится к нам, мама? — встревожился Джонни, видя сдержанность матери.

— Это вряд ли удобно, — вежливо возразил Макс. — Хотя здесь и нет никого, кроме нас.

Он был, разумеется, прав, и ей страстно захотелось броситься в его объятия.

— Пожалуйста, садитесь, — пригласила она с деланным безразличием.

Мальчики буквально подпрыгивали от нетерпения, пока Макс расстегивал подбитое бобром пальто.

— Я возьму его, возьму, — закричал Фриц, протягивая руки, и Макс, смеясь, отдал ему пальто. Мальчик пошатнулся под его весом, но мужественно дотащил до ближайшего стола и бросил на блестящую столешницу.

Дождавшись, пока усядутся мальчики, Макс сел напротив Кристины.

— Расскажите нам об Алжире. Все! — скомандовал Фриц, поставив локти на стол и подперев подбородок руками. Судя по его виду, он приготовился к многочасовому повествованию.

— На это не хватит времени, — улыбнулся Макс.

— У нас полно времени, верно, мама? — вмешался Джонни. — Нам нужно вернуться только к чаю, да и то ты сказала, чтобы кухарка все приготовила, если мы опоздаем.

Макс несколько мгновений не отрываясь смотрел им в глаза.