– О Боже, Боу… – простонала она.

– Не останавливай меня, Блю, пожалуйста.

Она сжала руками его голову, прижала каждую частичку его губ к своим, так же стремясь к нему, как он к ней. Ее обещание подождать, данное самой себе, было забыто.

Оторвавшись от жадного поцелуя Эрики, он довольно долго провозился, расстегивая ее шорты, а, покончив с этим, встретил ее взгляд – жар желания превратил прозрачно-голубой цвет глаз в неистовый серо-синий.

– Разреши, Блю, – только и смог он произнести тихим, хриплым голосом.

Но раньше, чем она ответила, первая капля дождя упала ей на грудь, а за ней еще и еще. С ворчливым проклятием Боу замер на ней еще на одну последнюю секунду, прежде чем признал поражение. Тогда он встал и протянул ей руку, чтобы помочь подняться на ноги.

– Пойдем, – сказал он, – еще через пять минут мы будем насквозь мокрые.

– Нам уже не удастся вернуться в клуб вовремя и спастись от дождя, – сказала Эрика в растерянности, откидывая волосы с лица, которое было уже мокрым, но скорее от страсти, а не от дождя.

– Знаю, – ответил он, беря ее за руку и увлекая в противоположном направлении, – но мы можем успеть добраться до пожарной станции, если побежим со всех ног.

– Подожди. – Эрика остановилась и отвернулась от него. – Я должна застегнуть шорты.

Он услышал колебание в ее словах и шепотом пробормотал еще одно проклятие.

– Что ты сказал? – спросила она, оглянувшись на него.

– Я сказал, что мне очень жаль.

Теперь Эрика повернулась и стала; не спеша разглядывать его лицо, несмотря на то, что дождь начал всерьез поливать их.

– Не надо, это я должна была прекратить все.

Он хотел возразить ей, но сейчас был не подходящий момент. Позже, когда они спрячутся от дождя. Он снова взял ее за руку и потащил за собой.

Бег вскоре превратился в гонки, и к тому времени, когда они благополучно добрались до сторожки лесничего, оба, запыхавшись, смеялись.

Упершись руками в колени, Эрика сделала несколько глубоких вдохов и спросила:

– А ты уверен, что мы можем побыть здесь?

– Не знаю, но, думаю, это лучше, чем получить удар молнии.

– Сколько он будет продолжаться?

Боу взглянул в окно на грозовое небо.

– Может прекратиться через несколько минут, а может продолжаться до самого утра. Твои родители будут волноваться? – спросил он, заметив тревогу в ее глазах.

– Они достаточно уравновешенны, но я обычно вполне предсказуема. Пошла вдруг домой. Прячусь от дождя. Где-то с компанией. Они могут даже не заметить, что меня нет.

– Я почему-то не думаю, детка, что кто-то может долго не скучать без тебя.

Она смущенно улыбнулась, его слова неожиданно напомнили ей, как далеко и бесконтрольно они зашли там, на поляне, перед началом дождя.

Словно читая ее мысли, Боу отвернулся, чтобы еще раз взглянуть в окно.

– Мне очень жаль, Блю, но ты сказала нет, и я больше не настаивал. Если бы не начался дождь…

Эрика подошла к нему сзади, обняла за талию и прижалась щекой к мокрой рубашке, прилипшей к его мускулистым плечам.

– Я не возражала, – нежно шепнула она.

Он обернулся, прерывисто вздохнув, и заключил ее в объятия.

– Отсюда мы медленно двинемся дальше.

– Ты, наверное, считаешь меня слишком распущенной, так, да?

– Нет, Блю, я думаю, ты само совершенство. Я не хочу портить наши отношения, двигаясь слишком быстро. Я не обманывал, когда сказал, что влюбился в тебя. Я знаю, это звучит банально, как будто я говорю это всем девушкам, но, клянусь Богом, я никогда не говорил этого прежде. Я хочу действовать осторожно, когда мы занимаемся любовью.

– Я тоже этого хочу, – ответила она, становясь на цыпочки и целуя его. – И я не хочу ждать вечно, я только хочу, чтобы первый раз был особенным, хорошо?

Он медленно улыбнулся той кривой, дерзкой улыбкой, которая заставила дрогнуть ее сердце, когда, будучи еще ребенком, она в первый раз увидела его.

– Конечно, Блю, но, черт возьми, если ты будешь так смотреть на меня, то, пожалуй, нам лучше гулять в компании или придерживаться людных мест, иначе я не, уверен, что смогу контролировать себя.

– И я тоже.

Он тяжело вздохнул, и она снова засмеялась его комически преувеличенному страданию.

– Парням трудно с тобой.

– Знаешь, я прочитала «Космополитэн», – они советуют заставить вас помучиться прежде, чем вы получите вознаграждение.

– Боже! – Он покачал головой и закатил глаза. – Как будто вам, женщинам, нужен кто-то, кто научил бы вас издеваться над нами.

Эрика подошла к двери и открыла ее.

– Я слышала, что твою болезнь лечат холодным душем и физическими упражнениями.

– Всезнайка. – Он помолчал и привлек ее к себе, чтобы в последний раз поцеловать. – Если меня поразит молния, помни, что я мог бы умереть счастливым человеком.

– Не нужно так шутить, – серьезно ответила она.

– Да, признаю, это неудачная шутка, учитывая, что отец Эрона… ну, сама понимаешь.

Эрику охватила дрожь, и она провела ладонями по своим рукам:

– Возвращайся побыстрее.

Она смотрела на него в окно, пока дождь и заросли не поглотили его, потом села в кресло в углу и стала ждать его возвращения. Сидеть одной в маленькой полутемной сторожке было жутко, в голову лезли мысли обо всех последних убийствах. Вскочив на ноги, Эрика отбросила прочь эти мысли и вызвала в памяти образ человека, в которого была влюблена. Она была на пороге познания всех таинств превращения в женщину, и самый красивый в мире мужчина должен был стать ее учителем. Она не допустит, чтобы что-либо помешало этому. Подойдя к окну, она нарисовала пальчиком на запотевшем стекле сердце, а потом приписала: «Э.К. любит К.Б.»

Эрике недолго пришлось ждать в лесной сторожке. Боу приехал за ней на отцовском джипе «чероки», как и обещал, через полчаса. Но он был подавленным, даже мрачным и, как ни старалась девушка вывести его из этого состояния, такого же хмурого, как погода, весь остаток вечера был замкнутым и молчаливым. Даже когда они ушли с праздника и пошли в кино, он оставался неразговорчивым.

– Случилось что-то, о чем я не знаю, или ты злишься на меня за… ну, понимаешь? – спросила она по пути домой после просмотра «Смертельного аттракциона»

Он улыбнулся этому вопросу и взял ее за руку.

– Нет, я не сержусь на тебя, Блю. Как я могу сердиться? Я считаю, что сейчас ты единственное счастье в моей жизни.

– Тогда в чем дело? Ты молчишь с тех пор как вернулся, чтобы спасти меня от грозы.

– Ни в чем, правда. – И он снова улыбнулся ослепительной улыбкой.

– О'кей, – в конце концов, согласилась Эрика, несмотря на то, что была обижена его нежеланием довериться ей.

У двери он еще раз поцеловал ее, но совершенно бесстрастным поцелуем.

– Я позвоню тебе завтра. Может быть, мы поднимемся на Стоун-Фолл и устроим пикник.

Эрика в знак согласия молча пожала плечами, хотя на самом деле ее взволновала перспектива пикника в таком романтическом месте. Как гласила легенда, в начале века молодой француз аристократ Джин Поль Дэву построил там замок. Говорили, что он открыл горное местечко Озарк, путешествуя по Соединенным Штатам и скупая земельные участки. Француз влюбился в необычайно красивую местность – по одну сторону озера высилась трехсотфутовая скала, а по другую его сторону, внизу, простирались луга и вились ручейки. Пять лет он возил валуны на вершину горы и наконец выстроил замок, достойный королевы. Но его «королевой» была взвинченная молодая женщина из светского Бостона, ненавидевшая дикую природу. Она оставила его и двоих детей, родившихся за время ее короткого пребывания в Стоун-Фолле. Не прошло и трех недель, как произошел так называемый «несчастный случай», при котором погибли покинутый отец и оба ребенка, пытаясь спастись от огня, когда во время грозы в дом попала молния и начался пожар. Поговаривали, что он сам поджег дом и, прижав к себе детей, бросился с самой высокой точки обрыва. Не важно, было так на самом деле или это просто выдумка, но молодые влюбленные уже несколько десятилетий продолжают разыскивать развалины Стоун-Фолла.

Эрика много раз бывала на Стоун-Фолле, с родителями и одноклассниками, но она впервые будет наслаждаться романтическими окрестностями, на которые вряд ли обращала внимание прежде.

Когда Боу собрался уходить, Эрика прикусила нижнюю губу:

– Боу.

Он остановился и полуобернулся с поддразнивающей улыбкой – даже с расстояния больше дюжины футов ей были видны искорки в его глазах.

– Подумать только, ты хочешь, чтобы я ушла с этим хилым поцелуем.

В три прыжка он вернулся, сжал ее в объятиях и поцеловал, как раньше. Она ощутила тот же внутренний трепет и почувствовала знакомый уже прилив восторга. Когда он наконец оторвался от нее, в ее губах пульсировала кровь, дыхание превратилось в лихорадочные хрипы. Она приложила пальцы ко рту и, усмехнувшись, сказала:

– Ты точно знаешь, как взволновать мою кровь.

– Детка, ты еще ничего не видела, – подмигнул он. Она засмеялась с восхищением и облегчением. Боу вернулся, и все, что тревожило его, очевидно, было забыто. Опершись, рукой о стену возле ее головы и наклонившись, он сказал, как бы отвечая на ее мысли:

– Прости меня за плохое настроение. Я был неправ, что ничего не объяснил тебе. Дело не во мне. Дело в моем отце. Мне здорово досталось от него за то, что я бросил тебя в грозу.

– Но это несправедливо! Ты объяснил ему, что случилось?

Кривая улыбка снова заняла свое место.

– Не мог все это ему хорошо описать, а теперь могу.

Эрика хлопнула его по руке и рассмеялась.

– Я не имею в виду это.

С коротким смешком он оттолкнулся от стены и еще раз чмокнул ее в губы.