Кэтрин Коултер - Грехи отцов

– Убийца перекрасил белый автомобиль в черный цвет и сменил номера. Дочь убитой допрашивали копы штата Нью-Йорк. Они все знают. Кстати, стекла тонированные, потому что у миссис Бейли были слишком чувствительные глаза.

– Сукин сын, – пробормотал Хэтч и полез в карман за сигаретами. – Почему никто не приказал мне искать проклятую машину?

Адам укоризненно посмотрел на него:

– Значит, они все держат в строгом секрете. Думаю, даже от ФБР. Хотят, чтобы все лавры достались им. Только вот понятия не имеют, что убийца здесь, в Мэне. Может, подсказать им?

– Ну уж нет, – возмутился Савич. – Но я могу поговорить с Телли Холи, главой местного отделения ФБР. Он позаботится о том, чтобы сообщение дошло по адресу.

– Почему бы нет? – согласился Адам.

– Но в какой форме все это преподнести? – пробормотала Бекка.

Адам нахмурился. Савич, немного подумав, предложил:

– Достаточно сказать, что этого типа видели на побережье.

– Нужно поймать его, – выпалила Бекка. – Если сами не сумеем, придется позвонить этому Томасу, который всем заправляет, и попросить его прислать морских пехотинцев.

– Он не позвонил, – вздохнула Бекка, откусывая кусочек хот-дога. – Почему он не звонит?

– Залег на дно, – предположил Адам, не успевший прожевать горсть картофельных чипсов. – Он не глуп. Хочет найти убежище, подождать, чтобы заставить тебя как следует подергаться, понервничать и снова втянуть в игру. Свою игру.

Все уминали за обе щеки хот-доги с горчицей. Агенты, несшие стражу у дома, заходили по одному. Ролло Демпси сказал Адаму:

– Я знаю ваше имя, но никак не мог вспомнить, где его слышал. Теперь меня осенило: в прошлом году вы спасли жизнь сенатора Дэшуорта, когда какой-то псих пытался воткнуть ему нож между ребер.

Адам промолчал.

– Да-да, это точно вы. Весьма впечатляюще.

– Вам не следовало об этом знать, – угрюмо буркнул Адам. – Никак не следовало.

– Верно, но я вроде свой и не виноват, если сослуживцы мне многое рассказывают.

– Никогда не слышала ни о чем подобном, – встряла Бекка. – Можно подробнее?

– Вы нашли того, кто пытался его пришить? – спросил Ролло у Адама.

– А вы разве не знаете?

– Черт побери, конечно, нет. Хоть я для них и свой, но кран перекрыли, едва я попытался выведать детали. Адам пожал плечами:

– Теперь это дело прошлое. Тот тип, что покушался на сенатора, – его зять. Это Ирвин, он же присылал и письма с угрозами. Сенатор позвонил мне. Оказалось, что Ирвин сидел на героине, растратил все деньги, а когда остался без гроша, решил заполучить наследство. Сенатору удалось скрыть детали от репортеров и уберечь дочку от скандала. Мы запрятали парня в психушку, где ему самое место. Он и сейчас там. Наверное, это знают очень немногие.

– Ты кто-то вроде телохранителя? – полюбопытствовала Бекка. – А я думала, ты консультант по безопасности.

– Я человек разносторонний, – отшутился Адам.

– А мне бы хотелось знать, – начала Шерлок, вручив Ролло очередной хот-дог, густо намазанный горчицей, – почему ты сразу не определил, кто угрожает сенатору. Пристрастие к наркотикам нелегко скрыть.

Адам густо покраснел и стал вертеть в руках вилку, избегая смотреть на Шерлок.

– Видишь ли, – пробормотал он, откашлявшись, – беда в том, что зять сенатора отсутствовал те три дня, что я вел расследование. Жена выгораживала мужа, утверждала, что у него грипп, высокая температура и тому подобное. Клялась, что Ирвину в голову не пришло бы покушаться на тестя, что это, должно быть, какой-то шизик или террорист из левых. И при этом была… чертовски убедительной.

– Хорошо, что ты вовремя оказался рядом, – заметил Ролло.

– Истинная правда, – согласился Адам.

Ролло втиснулся за стол между Диллоном и Беккой.

– Поверите, я только недавно слышал, – со вздохом продолжил Адам, – что дочь сенатора пытается вытащить муженька на волю, так что все вполне может начаться сначала.

– Дьявол, нет в мире справедливости! – воскликнул Ролло.

Вошел Чак, и Ролло, так и не доев булку с сосиской, отсалютовал ему и отправился на вахту.

– Уже недолго, – утешил Ролло Диллон. – События вот-вот начнут разворачиваться.

Он прожевал последний кусок хот-дога с соевым творогом, причмокнул от удовольствия и обнял жену.

События и в самом деле начали разворачиваться стремительно. Только позже, ближе к ночи.

Все сидели в гостиной, пили кофе, строили планы, спорили, предлагали и отвергали идеи. На улице царила полная тишина, но ровно в десять пуля разбила стекло одного из окон на фасаде. Осколки вместе с обрывками шторы разлетелись по всей комнате.

– Ложись! – завопил Савич. Но выяснилось, что пуля, ударившая в плинтус в противоположном конце комнаты, несла слезоточивый газ. Густой серый дым завихрился в воздухе.

– Пропади все пропадом, – выругался Адам. – На кухню! Быстро!

За первой пулей последовала вторая. Кашляя, прикрывая лица, они ринулись в глубь дома. Послышались крики, беспорядочная пальба, казавшаяся в тишине ночи просто оглушительной. Дверь распахнулась, и в прихожую ворвался Томми Трубка, прикрывая лицо лацканами пиджака.

– На выход, все на выход! Через парадный вход, черный слабо охраняется.

Всех выворачивало наизнанку. По щекам струились слезы. Диллон обнаружил, что Бекка, пытаясь спастись, уткнулась носом ему в плечо.

– Если мы его не схватим, – прокричал Адам во дворе, еще не успев прийти в себя, – всему конец! Еще минутка, чтобы опомниться, и мы начинаем прочесывать окрестности.

Но прошло не меньше семи минут, прежде чем они устремились в том направлении, откуда раздались выстрелы. И увидели только следы шин. Ничего больше. Но тут Адам неожиданно замер и прошипел:

– Смотрите!

Все окружили Адама, присевшего на корточки. Он поднял странную гильзу – длиной в дюйма четыре и диаметром в полтора.

– Негодяй раздобыл «КАР-15». Это, – разъяснил он Бекке, – укороченный вариант штурмовой винтовки «М-16».

Савич нашел еще одну гильзу, и теперь лениво ее подбрасывал на ладони.

– Но как можно стрелять газом из ручного пулемета? – удивилась Бекка. – Я думала, газ бывает в гранатах или канистрах, что-то в этом роде. По крайней мере нечто подобное я видела в кино и по телевизору.

– То оружие давно устарело, – отмахнулся Адам. – Такая игрушечка занимает совсем мало места. Ее можно сунуть под плащ, и никто ничего не заметит. Мало того, в ней имеется съемный телескопический прицел. Такими вооружают «морских львов» <Подразделение, выполняющее спецоперации ВМС.>. Остается укрепить под стволом трубу гранатомета, и можно стрелять чем хочешь. В том числе и газом.

– Совершенно ясно, что он прошел хорошую школу, достаточно натренирован и имеет обширные связи. Недаром сумел раздобыть последнюю модель! Интересно, как ему это удалось? – удивилась Шерлок.

«Кримаков!» – едва не вырвалось у Адама, но он успел вовремя сжать зубы.

Остальные молчали.

Наконец они потянулись в дом. Было уже поздно, все с ног валились. Адам натянул куртку и перезарядил пистолет.

– Я дежурю первым.

– Подними меня в три, – попросил Диллон.

– Я буду во дворе, – шепнул Адам Бекке. Заметив, что она побледнела и выглядит совершенно измученной, он не выдержал, шагнул ближе и прижал ее к себе. – Постарайся выспаться и ни о чем не тревожься. Все будет хорошо.

Сердце трепетало, как вытащенная из воды рыбка. Бекка, в полной уверенности, что впереди бессонная ночь, неохотно легла на кровать, но, к своему удивлению, заснула почти сразу. Спала крепко, без кошмаров, пока не ощутила странный укол в левую руку, чуть повыше локтя, почти незаметный, как комариный укус. Бекка дернулась и проснулась, попыталась встать, но не смогла. Воздух почему-то не проходил в легкие. Она начала задыхаться. Господи, неужели она ослепла? Нет, просто в комнате темно, а жалюзи закрыты, чтобы снаружи ничего не было видно. И тут…

У кровати возник почти неразличимый силуэт, навис над ней, серый, призрачный, и Бекка прошептала:

– Кто тут? Это ты, Адам? Что ты…

Но он ничего не ответил, только наклонялся все ближе и вдруг прошипел ей в лицо:

– Я пришел за тобой, Ребекка, как обещал.

Он лизнул ее в щеку.

– Нет, – ужаснулась она. – Нет…

Она вжалась в подушки, гадая, что за серебряный лучик бьет ей в глаза. А… тонкий фонарик… маленький…

Она наконец смогла дышать… глубоко, глубже, чем обычно, и медленно провалилась в мягкую черную тьму, завладевшую телом и разумом. Больше Бекка ничего не видела.

Теперь сердце билось глухо, равномерно, и страха больше не было. Она была совсем спокойной, даже расслабленной. И снова открыла глаза. Темно. Ни теней, ни звуков, ни малейшего движения. Только неумолимый непроглядный мрак. И такой покой, что даже шевельнуться неохота. Бекка не боялась, хотя понимала, что опасность близка. Она во тьме, и он совсем рядом. И тем не менее ей не было страшно. Нет… не правда, где-то глубоко в мозгу, словно заноза, засела тревожная мысль. Бекка нахмурилась, и все исчезло.

Непонятно как, но она помнила все, что случилось: укол, волна ужаса… Почему он лизнул ее в щеку?

Очевидно, действие наркотика давно закончилось, потому что голова вновь стала ясной.

Он похитил ее. Каким-то образом пробрался в дом мимо охраны и похитил.

Снова неясный свет, запах дыма. Он зажег свечу. Он здесь, всего в нескольких дюймах от нее.

Бекка постаралась взять себя в руки, хотя это было нелегко. Труднее всего на свете. Но без этого ей не выжить. Она вдруг вспомнила, как мать говорила, что страх убивает быстрее пули.

– Никогда не сдавайся, дочка, – прошептала тогда мать и, схватив ее за плечи, повторила:

– Никогда не сдавайся.

Ей так ясно послышался материнский голос, словно Эллисон стояла рядом. Бекка до сих пор ощущала тяжесть ее руки. Непонятно только, почему она не может вспомнить, по какому поводу это было сказано.