Екатерина Кариди - Гражданская жена

В такие моменты ему хотелось заорать:

- Да сядь уже, посиди немного со мной, подари немного своего времени!

Но гордость не позволяла просить. Еще не позволяла. Она уходила, а он снова ждал.

Сейчас у него было много времени подумать и повспоминать, оценить свои собственные мысли и поступки. Откуда что пошло, причинно-следственные связи.

Сколько себя помнил, Александр был очень разборчив, случайных связей смолоду не допускал. И не только потому что мать вечно стояла у него над душой как дракон, как мрачный демон, со своими напоминаниями и примерами неправильного поведения отца, а просто потому что был достаточно горд и брезглив. И несмотря на дикую сексуальность предпочитал обходиться вообще без секса, чем трахаться с кем попало.

Вера в его жизни была открытием, с ней у него был огненный роман. Вспоминая теперь эти дни, мужчина невольно погружался в прежние ощущения и пытался понять, где пошел сбой. Чего на самом деле он искал?

Сейчас только понимал, что он искал огня, страсти. Того огня, что был у него с ней, а потом как-то сам собой угас. И ошибался, думая, что огонь в сексе.

Считал, что остро приправленной игрой можно добиться большего. Пробовал. Технически - да. Даже вернее, технологически. Потому что после этого иногда оставалось странное послевкусие, а его натуре это ощущение было противно. Потому выходило, что подобное удовольствие шло рука об руку со злостью.

Потом случилась Вика. Теперь, когда думал об этом периоде, некоторые моменты просто не поддавались определению. Какой-то пролапс сознания, иначе как бес в ребро не назовешь. И эта его жизнь на два дома, она тоже ощущалась как грязь. Вера с сыном воспринималась им как семья, и пусть там угас сексуальный интерес, семья представлялась незыблемой, неотъемлемой его частью. А Вика была удобна в работе и давала тот самый технологичный секс.

Тогда ему казалось, надо упорядочить, разделить семью и секс, будет правильно и все наладится. Не важно, что ему тогда казалось, стоило ему начать приводить в исполнение свой дурацкий план, как семья рухнула.

Зато он внезапно нашел тот самый огонь, который искал.

Огонь был не в сексе, он был в женщине. В женщине, бл****!

Дорого заплатил Александр за это знание.

А потребность, что он в ней испытывал, неожиданно стала трансформироваться, приобретать иные формы. Это было ново и не совсем понятно, он не знал имени этому чувству. Пытаясь понять потом, пытался вернуть, но она отсекла его. И не приблизиться, не пробиться. Он и в консорциум-то влез из-за нее. И опять приобрел неожиданное. Все-таки странно было в сорок два с лишним года обзавестись братом. Он пока толком не осознал.

В общем, пока лежал, в голове вертелось разное.

Самого его тоже таскали на процедуры, обширная площадь ободранной шкуры саднила и сочилась юшкой, ему сразу же предложили закрыть раневую поверхность эксплантатом, но он не захотел. Пусть останутся шрамы. Может, были какие-то глубинные, сентиментальные мотивы, а может, просто сама мысль о том, что ему прилепят что-то, вызывала брезгливость и отторжение.

Короче, не хотел и все. Это его желание, и это никого не касается.

А сегодня был особенный день.

***

Ох, как Вера нервничала, вышагивала в коридоре, пока Вовке снимали верхние слои повязки, чтобы оценить состояние. Врач сначала сыпал терминами, которые она не особо понимала, а потом сказал по-простому:

- Трудно поверить, но тьфу-тьфу-тьфу, постучите по дереву, хорошо приросло. Все-таки порода у ваших мужиков крепкая. Такое редко увидишь в наше время, Вера Дмитриевна.

Доктор еще что-то говорил и говорил, а у нее уже все перед глазами поплыло. Чуть не расплакалась от счастья. Побежала рассказать, он имел право знать первым.

***

Врач, который регулярно заходил к нему и докладывал о состоянии сына, он сказал, что сегодня Вовку будут смотреть в первый раз. Александр здорово переживал. Приживется, не приживется...

Очень сильно надеялся, что это произойдет, молился даже. Когда пришла Вера, взволнованная чуть не до слез, и стала сбиваясь рассказывать, его вдруг так торкнуло, самого до слез прошибло от острого осознания, что это ЕГО сын, что у него получилось. В горле застрял комок, душа переполнена...

Новое чувство, непонятное, от него больно в груди.

***

Вроде вышли из петли, теперь можно было смотреть в будущее.

И, как оно всегда бывает в жизни, новый виток развития принес свои сюрпризы.

Смена ролей порождает э...

Трудно было подобрать слова к тому, что это порождает. Все, что в голове у Александра Верховцева на эту тему возникало, было в основном матерного свойства.

Как только состояние Верховцева младшего улучшилось настолько, что Вера могла приступить к работе (Панкратов стоял над душой и постоянно этот момент контролировал), ее сменил на посту дед. В смысле бывший, а может и не бывший, ситуация-то какая-то застрявшая, в общем, гражданский тесть Александра.

Учитывая то, как Дмитрий Сергеевич к недозятю до этого несчастного случая относился, совместное пребывание в одной палате, даже очень просторной, поначалу было мягко говоря напряженным. Палата превратилась в казарму, в которой каждый негласно проталкивал свою дедовщину, а Вовка работал буфером. Но это можно было пережить, в конце концов, мужчины кое-как притерлись между собой.

А по больнице прошел слушок, что гражданка Самойлова В.Д. никакая этому VIP клиенту не жена, а заместитель. И на него стали клеиться некоторые особо ушлые и бойкие девицы из медперсонала. Видный мужчина, сочный, настоящий мачо, а главное неженатый и денежный! Почему бы не попытать счастья? Расслабление и скорая эротическая помощь в комплекте с медицинской как раз то, что свободному сексуальному мужчине нужно для скорейшего выздоровления, так сказать. А там, глядишь, ему понравится, и вот он билет в счастливую жизнь. Некоторые просто из любви к искусству.

В общем, массаж и ненавязчивый минет ему предлагали при каждом удобном случае.

Его воротило от этих предложений Во-первых, потому что он вообще был слишком переборчив во всем. В еде, в одежде, в условиях пребывания и окружении, ему всегда требовалось все самое дорогое и лучшее. А уж тем более, в женщинах. А во-вторых, здесь рядом были его бывший тесть, и без того смотревший на Александра подозрительно, и самое главное - сын. После нескольких скандалов, к нему из персонала приставили только опрятных возрастных тетечек и мужчин.

Еще были посетители, мать их.

Из фирмы потянулся ручеек недоумевающих жалобщиков всех мастей, недовольных нововведениями. Недовольных приходилось отправлять разбираться со всеми вопросами к ВРИО, за спиной которой маячил хитромудрый глава консорциума. Это был психологически сложный момент, как будто сам себе руки обрубил. Перенести его оказалось тяжело.

Но хуже всего была неожиданно обрушившаяся на Верховцева ШКОЛА!

Тем, кто не в теме, трудно понять, что чувствует успешный и состоявшийся сорокадвухлетний бизнесмен, когда не может правильно решить школьную задачу сына. Фиаско и полный финиш это был, потому что бывший тесть задачу-то решил. Сначала целый день дулся на весь мир, потом пришлось, чертыхаясь на идиотскую систему образования, извратившую всю нормальную человеческую логику, погружаться с головой в дебри школьной программы, и срочно наверстывать. Потому что к ним повадился еще и Панкратов, а уж этот злодей, обычно не дочитывая до конца, уже видел "правильный" ход решения.

Это была неизвестная сторона бытия, неосвоенная, прежде для него закрытая. И он опять немного потерялся по жизни. Находить свою нишу, мириться с ней или не мириться, добиваться, все это приходилось делать заново.

***

Вера... Она регулярно звонила и иногда приходила.

Забегала на минутку к сыну. Ну и к нему, по остаточному принципу.

Нихрена этого его никуда не приблизило, наоборот, цель только отдалилась. Моментами готов был Панкратова с его гениальными идеями в унитаз макнуть головой, но нельзя, брат же, в конце концов. К тому же, он ощущал, что уже встрял в это дело, назад дороги нет. Да и наладившиеся у него отношения с сыном того стоили. И даже немного наметился прогресс в отношениях с бывшим тестем, теперь тот его терпел.

Странно так все получалось, быть в своем представлении уже не центром мироздания, а его частью. Ново, необычно, к этому еще надо было привыкнуть.  

А Вера неуловимо изменилась, в стревозных серых глазах появился стальной блеск, а рыжая грива смотрелась по-особенному воинственно, грозно и совершенно потрясающе. Немного похудела, наметилась резкость в движениях и какая-то особенная сила и стать. Впрочем, у Веры всегда была сила и стать.

Верховцев смотрел и иногда не узнавал ее. Не понимал, как эта львица могла сидеть дома, прятаться под шкуркой дохлой кошки и изображать из себя остывшую домашнюю грелку? В этом плане, все произошедшее было конечно, к лучшему. Но опять-таки. Для него практически ничего не меняло, кроме того что теперь как бы сидел дома он.

А уж что про нее рассказывали доносчики и жалобщики, которые таки наведывались к нему в больницу, просветить высокое начальство о творящихся в компании беззакониях и несправедливости...

Собственно, приказ о назначении первого заместителя - ВРИО генерального директора прикомандированной из головной фирмы консорциума Самойловой В.Д. Верховцев отдал сразу после того Вера на эту авантюру согласилась.

В фирме это вызвало шок, приказ сначала сочли фальшивкой. Однако опровержения не поступило, напротив, пришли новые сведения, подтверждающие и дополняющие. Еще куча приказов вслед. И все же, до определенного момента (до первого понедельничного внутреннего совещания) никто не хотел верить, что это может быть всерьез.