— Но не вы же его тащить будете? — диалог происходил в коридоре квартиры Краевской. Сама Амина сидела на табурете, зашнуровывая кроссовки, Николай Митрофанович достал из кармана рубахи расческу и теперь привычно — по-армейски, аккуратно подправлял и без того отлично лежавшие волосы. Выглядел мужчина на свой возраст отменно. Он был подтянут, двигался не по годам быстро, если бы не признался как-то, что коленка беспокоит — родные не догадались бы. Демонстрировать свои слабости он не привык. Волосы хоть и с отблеском седины, до сих пор оставались каштановыми, глаза не потеряли цвет, как это часто бывает, сохраняли все такой же насыщенный серый.

Амина часто в последнее время смотрела на него как обычно, но, в то же время, по-новому. Говорят же, что дети — повторение своих родителей. В частности, внешнее повторение. И вот Илья… Если бы… Если бы у них был шанс… Он, наверное, был бы таким…

Но мысли эти были опасными — слишком болезненными. Жалили в самое сердце и ныли-ныли-ныли…

— Нет, не мы, мамочка, — зашнуровав кроссовки, поднявшись, Амина подошла к Людмиле, поцеловала в щеку, взяла в руки ключи. — Мы заплатим и проследим, чтоб доставили аккуратно. Нести будут их ребята. Все уже договорено.

— Ну ладно…

Людмила посмотрела на готовых уже родичей скептически. Тоже нашлись — грузчики. Миниатюрная девочка и пенсионер. Но если действительно просто проследят — еще терпимо.

— А приготовить-то вам что? Голодные ведь вернетесь.

— Окрошку, — Николай манерничать не стал. Экватор лета шел на них неумолимо быстро и неумолимо… жарко. В квартире было еще терпимо, а вот после улицы хотелось разве что пива холодного, да такой же окрошечки.

— Идите, — приняв заказ, Людмила спровадила добытчиков по делам, перекрестив напоследок, а сама направилась на кухню.

Ожидаемо, из необходимого в доме имелась одна картошка и яйца, поэтому предстояло сходить в магазин.

С чем Людмила решила не тянуть — набросила на голову соломенную шляпку, глянула на себя мельком в зеркало, и тут же на выход. Надо было спешить, чтобы, когда вернутся ее голодные диваноносцы, порадовать их вкусненьким.

* * *

— Амине-ханым… Ну что же ты трубку не берешь? — Мир дождался очередного рассоединения после долгого ожидания ответа, отбросил телефон на соседнее сиденье, запрокинул голову на подушку, сжимая руки на руле.

Жара достала и его. Жара и нескончаемые дела. После успешного концерта в Баттерфляе тех самых дел стало намного больше. Теперь у них появился выбор, теперь напрашивались уже к ним, теперь посетителей было больше, а значит — нужно было больше поставлять напитков и продуктов, повысить пропускную способность клуба, улучшить качество музыки, раз уж повезло разжиться деньгами. Надо бы и кое-какой ремонт провести…

В общем, задач было много, а времени — как всегда.

Они с Аминой все чаще проводили свое время на работе, даже словом не перекинувшись за день. Ночью же, когда Мир стучался в ее каморку, там никого не было.

Он понимал, что главная бабочка таким образом его избегает, насколько может, но ссориться с ней по этому поводу не собирался. Со временем и это он победит.

Сегодня же Амина вновь попросила выходной. Он дал без возражений. Только спросил — что собирается делать. Узнал, что проведет с родителями.

И вроде бы благородно собирался не отвлекать, дать возможность заняться тем, чем хочется, но… Ему-то тоже хотелось ее времени. А шанс выпал неописуемый просто. Целый день. Целый свободный день.

Поэтому он и приехал под ее дом, надеясь вытащить строптивицу на прогулку. На самую обычную, самую примитивную прогулку.

Чтобы просто пройтись вокруг пруда, держа ее за руку, послушать, что расскажет, самому что-то сказать, а потом вернуть в целости и сохранности родителям. Хотел как лучше, а получилось как всегда…

Трубку его Амине-ханым не берет. Дома или нет — неизвестно. И что делать?

Дамир почти уже смирился с мыслью о том, что план провалился — и придется возвращаться в Баттерфляй ни с чем, как небо ему улыбнулось — к двери нужного подъезда подошла женщина, с который он как-то уже знакомился. Мама Амины.

* * *

— Людмила, здравствуйте! — решение нужно было принимать быстро. Быстро — значит, скорей всего, неправильно. Мир понимал, что получит от Амины по башке за то, что подошел к ее маме ближе, чем на расстояние пушечного выстрела, но очень уж ему хотелось узнать, почему его солнце ясное не берет трубку. Только узнать и сразу сгинуть с глаз долой…

— Ой, здравствуйте! — Людмила, конечно же, была удивлена, увидев знакомого. — Дамир, правильно? — и на женском лице это удивление читалось таким искренним и настолько чистым, что у Мира будто камень с души упал — он почему-то ожидал поймать в ее взгляде недовольство. Сам не мог объяснить почему…

— Да, Дамир. Вы извините меня, что я вот так к вам обращаюсь, — он подошел, вновь отметил, что внешне Амина ни капельки не похожа на женщину, которую назвала своей матерью. — Я просто Амину ищу… по работе, — уточнил на всякий случай, чтобы не оказаться причиной недовольства Краевской еще и потому, что он разболтал матери лишнего, — но она трубку не берет…

— А, ну вы не волнуйтесь, Дамир, они с Николаем Митрофановичем поехали в мебельный. Должны скоро быть. А телефон Амиша скорей всего просто не слышит.

— Хорошо, спасибо, — Мир улыбнулся, с одной стороны жалея, что подошел, а с другой… а с другой… — Людмила, скажите, пожалуйста, а Амина… — сам не знал, какой именно вопрос хотел задать первым.

— Дамир… — но решать и не пришлось. Людмила перебила, заглянула в глаза серьезно. — А вы спешите? Если нет, то давайте чаю выпьем. Как вам идея?

Идея была пугающей. Катастрофичной скорей всего, но Мир согласился.

— Вот и отлично. Идемте. Я тут как раз продуктов накупила для окрошки и печенья вкусного прихватила — дамские пальчики — знаете? Очень хорошая вещь…

Щебеча, Людмила Васильевна открыла дверь подъезда, вошла, послушно отдав мужчине сумки, направилась к лифту…

— Это очень хорошо, что мы встретились, Дамир. Очень.

— Надеюсь…

И пусть Дамир был не слишком уверен в утверждении старшей Краевской, она не сомневалась.

В жизни Амины творились очень значимые, сложные вещи, это Людмила понимала.

Вещи эти связаны были с ним — тоже не сомневалась. Тут женщине подсказывала интуиция, а еще реакции самой Амины.

Жизненный опыт же кричал еще об одном — без ее вмешательства все пойдет не так, как нужно бы. Нужно — чтоб долго и счастливо, а зная Амину — все будет неправильно и… больно.

Поэтому она решила воспользоваться шансом.

— Проходите, Дамир.

Впервые он оказался в доме женщины, которую любит, по приглашению ее матери.

Поставил пакет на стоявший в прихожей табурет, огляделся…

Обычная квартира. Зная Амину, он ожидал чего-то другого. Но, видимо, этому месту она придавала недостаточно значения, чтобы создавать его полностью под себя.

Мир разулся, вновь распрямился, уткнулся взглядом в фото… Там была Амина и мужчина… Хотя и не мужчина вовсе — парень. И вот этот парень был очень похож на Людмилу, но еще больше — на Николая, чьи черты остались в памяти Бабаева. Тут и приглядываться не нужно.

— Идемте, Дамир. Я чайник уже поставила, а времени мало…

Он понял без слов. Прошел на кухню, сел за стол, дождался, пока Людмила сядет напротив, поставит две чашки, вазочку с тем самым печеньем, улыбнется, пристально, не стыдясь и не смущаясь, изучая его лицо. На нем, наверное, читались все его вопросы, а потом заговорила.

— Вы с Аминой давно вместе?

— Нет, но надеюсь…

— Надеетесь, что надолго?

— Да, — Мир хмыкнул. Людмила удивляла своей прозорливостью. А еще искренностью и открытостью. Ведь он для нее — совершенно посторонний человек. Да и Амина вряд ли рассказывала родителям хоть что-то хорошее о нем. Значит, пригласив его в квартиру, Людмила проявила либо чудеса догадливости, либо совершила огромную ошибку. Он-то знал, что правильной является первая версия, но она может только предполагать и принимать решения на основании этих своих предположений.

— Тогда можете задать свой главный вопрос, а я уж попытаюсь ответить на него и на парочку сопутствующих.

Задание было очень сложным, ведь вопросов было слишком много и выбрать один — нереально, но нужно было действительно спешить, поэтому:

— Та фотография, в холле. Там Амина с парнем. И она в свадебном, это…?

— Это мой сын, Дамир. Это фотография со свадьбы нашего сына и Амины.

Глава 16

Некоторым людям дарован божественный талант — талант рассказчика. Людмила Васильевна была из числа таких людей. Дамир замер, внимательно слушая историю, а перед глазами сами собой разворачивались картины давно минувших дней.

* * *

— Эмине! Что ты как коза горная?! Забралась на дерево, и кто тебя спустит теперь?! — Кямала Джафарова выглянула из окна квартиры, находившейся на втором этаже их старого Бакинского дома, погрозив дочери черпаком, который всего полминуты тому достала из наваристого бульона. — Семнадцать лет, а все туда же…

Вторую фразу произнесла уже тише, скорей себе, ведь до Эмине-ханым было не достучаться. Их совсем уже взрослая — старшая из четырех дочерей — девушка-невеста на самом деле осталась настоящим ребенком.

Вот и сегодня — взобралась на яблоню, срывая зеленые еще плоды, чтобы половину съесть самой, а вторую отдать мелочи, которая сейчас дружно поддерживает ее криками, стоя у ствола их старого дерева.