После долгой паузы перед ней возникла пара гессенских сапог и панталоны цвета буйволовой кожи повыше них, а затем и сам он присел на низенький столик.

— Простите ли вы меня за то, что я так поздно желаю вам счастливого дня Святого Валентина? — спокойно спросил он.

— Конечно, — ответила она, кинув на него быстрый взгляд, — Да и прощать-то, в общем-то, нечего.

Она забыла, насколько он красив, пришла ей в голову нелепая мысль.

— Пойдете со мной на прогулку? – спросил он.

— Все собираются на пикник, — тихо ответила она.

— Черт с ней, с Флоренс, и ее пикником, — нетерпеливо сказал он, — Давайте пойдем к нашему озеру. Пойдем, Клэр?

Она посмотрела на него и нерешительно пожала плечами.

— Сегодня еще теплее, чем было вчера, — он поднялся и протянул ей руку. Он посмотрел на закрытую книгу, лежавшую у нее на коленях, и улыбнулся. – Вы увлекаетесь греческими философами?

Прикусив губу, она отложила книгу и подала ему руку.

Декоративное озерцо с лилиями, как они обнаружили днем ранее, было совсем недалеко от дома. Они пошли туда пешком, и он взял ее руку и переплел их пальцы так, словно прежде ночью не дал ей, фигурально выражаясь, пощечину. И так, словно она не оскорбила себя, предлагая отдаться ему. Так, словно их роман продолжался, как и прежде. Возможно, так и оно было. Она крепко сомкнула глаза и пожелала себе жить моментом, наслаждаясь всем, что потом будет вспоминать с мучительной тоской.

— Моя валентина сегодня совсем не улыбается, — мягко заметил он.

Она пожала плечами.

Он отпустил ее руку, чтобы обнять за плечи и привлечь к себе, и они пошли дальше.

— Клэр, я причинил вам боль? – спросил он, — Это так?

— Не имеет значения, — ответила она.

— Еще как имеет, — сжал он ее плечи, — Разве вы не понимаете, что я не мог поступить иначе, потому что вы мне слишком нравитесь и потому, что я слишком уважаю вас.

— Уважение – холодный возлюбленный.

— И потому что я слишком вас люблю, — сказал он, когда они, пройдя через рощу, вышли к маленькому озеру. Вода искрилась на солнце там, где ее не покрывали листья кувшинок. Она рассмеялась, но ее смех прозвучал невесело.

— Никогда прежде я не любил женщину, — сказал он, — И давно, очень давно, не случалось, чтобы мне понравилась какая-то женщина, и что я уважал бы ее. Клэр, прошлой ночью в той постели я не мог взять вас в пародии на любовь. Секс это не любовь. По крайней мере, не для меня.

— Это не имеет значения, — сказала она, — Вы не обязаны ничего объяснять. Сегодня последний день. Завтра мы оба вернемся к той жизни, которая нам привычна.

— Вы этого хотите? – спросил он.

Она снова засмеялась и поколебалась, прежде чем сесть на плащ, который он расстелил на траве. Он сел рядом с ней и, отперевшись локтями на колени, пристально уставился на воду.

— А я вот не думаю, что хочу, — продолжил он, — В сущности, я знаю, что не хочу, но путешествие в неизвестное немного страшит.

— Мужчины могут изменить свою жизнь, когда захотят, — сказала она, — Женщины – нет.

Он посмотрел на нее через плечо.

— Вы можете, Клэр, если пожелаете, — сказал он, — Если вы решитесь, мы с вами сможем разделить печали и радости. Если захотите, вы можете стать герцогиней. Моей герцогиней. Вы сможете получить все, что было вам недодано за последние десять лет, хорошее или плохое. Если захотите, и природа этому поспособствует, у вас будут дети, – мои дети. Вы будете моей валентиной всю оставшуюся жизнь, если рискнете.

Она уставилась на него. Реальность и вымысел перемешались у нее в голове и эта путаница ее парализовала.

— Клэр, это совсем не сказка, как многие могут вообразить, — сказал он, — Я жил скверно. У меня заслуженно плохая репутация и меня не приняли бы ни в одном приличном доме, если бы не мой высокий титул. Я почти отдалился от семьи, которая терпела и любила меня в годы взросления. Я извлекаю доходы из своих имений, ничего в них не вкладывая. Я даже посещаю их редко. Я ничего не знаю о любви и нежности. Во мне нет ничего, что было бы достойно нежной и добродетельной женщины. Как видите, когда я говорил о желании шагнуть в неизвестность, я сказал чистую правду. Потому что я хочу все изменить, Клэр. Но только, если вы будете со мной. Я не уверен, что иначе у меня хватит на это отваги, что без вас я смогу найти смысл жизни. Можете ли вы снизойти до моего уровня, чтобы поднять меня до вашего?

Вымысел был мучительно правдоподобен. Она прикусила губу и почувствовала боль.

— Джерард, — почти простонала она, — Мне двадцать восемь. Я ничего не знаю. Я нигде не была. Я ужасающе скучна.

— Вы красивая, милая и замечательная, ответил он, — И если вы скучны, то это именно та скука, которой я жажду. Вы выйдете за меня? Пожалуйста!

— О, — едва выдохнула она.

— Надеюсь, это означает да? – спросил он, — Могу я, наконец, улыбнуться, расслабиться и поцеловать вас, Клэр? А вы знаете, я получил благословление вашего брата и вашей невестки. На самом деле, даже больше, чем благословение вашей невестки. Я бы не удивился, если бы у нее глаза совсем вылезли из орбит. И она, и ваш брат готовы были взяться за кочергу, когда узнали, что я гощу у Флоренс. Я поторопился объяснить, кем являюсь. Ваш брат, нужно отдать ему должное, одним этим не удовлетворился. Он счел себя обязанным потребовать, чтобы я дал ему обещание сделать вас счастливой или, по крайней мере, что буду стремиться к этому. Полагаю, он очень вас любит. И вы этого, безусловно, заслуживаете.

У нее расширились глаза.

— Вы виделись с Родериком и Мирт?

— Нынче утром, — ответил он, — Неужели вы подумали, что я оставил вас, свою валентину, в тот самый день, когда мы непременно должны быть вместе?

Она заколебалась:

— Да, — ответила она, — Вчера вечером я решила, что вы испытываете ко мне отвращение.

— Если бы вы только знали, как я хотел вас вчера вечером, — сказал он и его глаза вспыхнули, — Но у нас с вами, Клэр, это должно происходить в супружеской постели. Пожалуйста, не пытайтесь соблазнить меня сегодня ночью. Обещаете? Наш первый раз, любимая, будет на брачном ложе. То есть, если у нас с вами будет брачное ложе. А оно у нас будет, Клэр?

Она вспыхнула и снова прикусила губу. А затем он решительно придвинулся ближе, обнял ее одной рукой за плечи, другой приподнял ее подбородок и крепко ее поцеловал.

— Вы выйдете за меня замуж? — снова спросил он, — Скажите да, Клэр. Я буду целовать вас до тех пор, пока вы не согласитесь. Ведь я решил действовать нечестно. Скажите да, моя валентина. Любовь моя.

— Да, — наконец ответила она.

Он откинул голову и улыбнулся ей.

— Вам так же страшно, как и мне?

— Да.

— Вот и хорошо, — заметил он, — А сейчас, думаю, нам лучше поискать, где там Флоренс устроила пикник, как вы считаете, Клэр? По двум весьма существенным причинам. Если мы с вами этого не сделаем, то уже через минуту-другую либо я попытаюсь соблазнить вас здесь, либо вы меня. А я решительно настроен дотянуть до нашей брачной ночи, которая, я на этом настаиваю, наступит ни на мгновение позже, чем потребуется для того, чтобы сделать оглашение в церкви и чтобы собрать вместе наши немаленькие семьи. И, во вторых, я испытываю неодолимое стремление прокричать наши новости на весь мир. Весь мир нам сейчас недоступен, но Флоренс и другие тоже сгодятся.

— О, — сказала она после того, как он помог ей подняться на ноги и снова крепко поцеловал, — я думаю о странном стечении обстоятельств, которые свели нас. Если бы та, другая гостья, не заболела, меня бы не пригласили. И если бы вы, по чистой случайности, не выбрали мою валентинку, то сейчас я была бы с другим, а вы с другой.

— Согласен с первым, Клэр. — сказал он, — Но не со вторым. Любовь моя, я сознательно выбрал вас. Я знал, что ваша валентинка будет на левом конце стола. Флоренс специально разложила валентинки именно так. Так что в этой лотерее для меня не было ничего случайного. Фактически, вообще никакого шанса* в его основном значении в этом каламбуре.

— Так вы выбрали меня преднамеренно? – изумленно спросила она, — Вы сделали это, Джерард? Из всех других дам? До того, как вы меня узнали? Но почему?

— Я не совсем уверен, — сказал он, приобняв ее за талию, пристально глядя ей в глаза и перестав улыбаться, — Но, я подозреваю, что здесь не обошлось без чьего-то вмешательства. Вполне возможно, не без вмешательства пухленького и голенького малыша-херувима с луком и стрелами, спрятавшегося на люстре. И его стрела, должно быть, поразила меня прямо в сердце. Он весьма рисковал. Если верить слухам, ходившим обо мне в последние годы, сердца у меня вообще нет.

Она медленно улыбнулась ему, он вернул улыбку ей, а затем, без видимой причины, они соприкоснулись лбами и рассмеялись. И крепко сжали друг друга в объятиях. И начали целоваться. И уверять друг друга, что еще чуть-чуть, и они пойдут искать, где там Флоренс со своим пикником.


* derrière – зад (фр.), прим.пер.

* Chance - случайность, случай, шанс




Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.