План командира был принят на ура. Затем партизаны ещё долго обсуждали отдельные моменты и делились на группы…

* * *

Путевой обходчик Дементьев проживал в домике, расположенном в километре от станции, возле того места, где заканчивался перегон и железнодорожная ветка разветвлялась ещё на несколько путей, заходящих на станцию.

Дементьев трудился на железной дороге много лет, но богатства особого не нажил. Но он на жизнь не сетовал. Концы с концами сводить удавалось.

Когда в стране победила социалистическая революция, ему показалось, что и в его обыденной жизни наступят какие-то улучшения. Он не стал членом большевистской партии, но верил в справедливость «правого дела».

— Всё, теперь при справедливой власти жить будем, — говорил он супруге. — Будь я помоложе, тоже к большевикам присоединился бы…

Жена лишь качала головой и усмехалась:

— Сиди уж, горе луковое… Тебя большевикам только и не хватает. Какая бы власть ни была в России нашей, ты как был обходчиком, так им и останешься.

— Это точно, — соглашался с ней Дементьев. — Лишь бы спокойно всё было, без стрельбы и мордобоя, а там…

Когда войска Семёнова с боями ворвались в Верхнеудинск, его надежды на хорошие перемены в жизни стали угасать. С того дня он ходил хмурый и чем-то озабоченный, угрюмо бормоча что-то себе под нос. А однажды…

Дня три назад он возвращался с обхода участка перегона домой и вдруг… Он увидел на пути небольшой отряд семёновцев, который возглавлял молодой офицер. Когда Дементьев подошёл к ним, офицер поманил его пальцем и спросил:

— Вооружённых людей во время обхода не видел?

— Нет, не видел никого, — буркнул он хмуро.

— Вот и замечательно, — улыбнулся офицер. — Теперь и мы, вместе с тобой, будем следить за порядком на твоём участке железной дороги…

— Хорошо, будь по-вашему, — пожал плечами Дементьев. — Только как вы собираетесь это делать?

— Будем вместе с тобой по участку ходить, — ответил офицер. — А в твоём доме откроем военизированный пост.

— К-какой пост? — удивился Дементьев.

Офицер рассмеялся.

— Караулку в твоём доме устроим, — объяснил он доходчивее.

— Чего это вдруг?

— Это не твоё дело. Как сказал, так и будет… И не задавай лишних вопросов, уразумел?

Офицер и солдаты двинулись в сторону домика, а Дементьев поспешил за ними следом.

Открыв дверь, офицер по-хозяйски вошёл в дом, перепугав насмерть супругу Дементьева.

— Хорошо, нам подходит, — сказал он, осмотрев комнатки. — Вы будете жить на кухне, — объявил он хозяевам и посмотрел на жену обходчика. — А ты будешь нам еду готовить. Мы будем хорошо платить тебе за это.

— Ну уж нет, я не уступлю вам свой дом! — разозлился Дементьев. — Чего ради вы выставляете нас отсюда?

Медленно достав из кобуры револьвер, офицер больно ткнул стволом в грудь Дементьева. Тот отлетел в сторону, но быстро встал на ноги и закричал:

— Я хозяин в этих стенах! Вы не у себя дома!

Не обращая на него внимания, офицер распорядился:

— Немедленно подготовить комнаты для несения службы и отдыха караула. Если хозяева ещё раз попробуют возражать, гнать их в шею на улицу!

И вот уже три дня Дементьев ходил по своему участку в сопровождении двух солдат, костеря их про себя. Остальные солдаты «караульного» отряда, не утруждая себя помощью хозяйке, или спали, или резались в карты.

Шагая по шпалам и обстукивая молотком рельсы, Дементьев приотстал от патрульных, так как заметил, что на одном из стыков ослабла гайка. Он снял с плеча свою сумку с инструментами и достал ключ. И вдруг…

Кто-то позвал его из кустов, росших под насыпью.

— Чего тебе? — спросил нехотя Дементьев, продолжая орудовать ключом.

— Ты меня не бойся… Я по делу.

— Чего тебе понадобилось от меня? — спросил Дементьев, покосившись на патрульных, которые шли вперед по шпалам, разговаривая друг с другом.

— Ты как к нынешней власти в городе относишься? — послышался из кустов вопрос незнакомца.

— Как отношусь, так и отношусь, — буркнул в ответ Дементьев. Он подумал, что незнакомца подослал семёновский офицер, и повёл себя осторожно.

— Я тоже железнодорожник, только в настоящее время партизан и враг Семёнова, — объяснил незнакомец.

Перестав закручивать гайку, Дементьев внимательно вгляделся в выглядывающее из-за пенька лицо и понял, что незнакомец не лукавит, а говорит искренне.

— Ну и чего от меня надо? — спросил он осторожно.

— Помощь от тебя надобна, — сказал незнакомец. — Только вот боюсь просить её у тебя. Вдруг возьмёшь и патрульных кликнешь?

— А ты не юли и говори — чего надо?

— Надо поезд под откос спровадить. Для этого инструмент твой путейский надобен.

«Вот это да! — подумал Дементьев. — И хочется этому человеку верить, и страшно в ловушку угодить. А вдруг это не партизан, а провокатор? Что-то уж слишком смело мысли свои крамольные высказывает».

— Для чего тебе поезд под откос валить? — спросил он, покосившись на остановившихся патрульных.

— Он оружие для Колчака в Омск везёт. А мы не можем допустить этого, — ответил партизан.

— Когда поезд? Числа какого?

— Не знаю пока.

— Как узнаешь, тогда и подходи, а я подумаю, как быть.

— Эй, чего ты там копаешься? — позвали Дементьева патрульные.

Он вздрогнул, подхватил сумку, выпрямился и пошёл. Шагая по шпалам, он не переставал думать, с партизаном разговаривал или с провокатором, подосланным контрразведкой Семёнова…

* * *

Стёпка Пирогов, разбитной парень, спешно возвращался в отряд. В приподнятом настроении он шагал по лесу, радуясь достигнутому успеху. «Странный он какой-то, — думал Стёпка об обходчике. — Но, кажется, я с ним договорился. Если бы он был настроен враждебно к большевикам, то позвал бы патрульных…»

Вдруг что-то крепко ухватило его за ногу. Он едва не вскрикнул от испуга. Из куста торчала человеческая рука и капканом сжала ему ногу.

— Не вздумай кричать! — послышалось предупреждение из кустов. — В другой руке у меня браунинг, и я сразу в тебя выстрелю!

Стёпка испуганно вздрогнул, увидев человека в разорванной одежде. Лицо его было перепачкано кровью.

— К-кто в-вы? Ч-чего в-вам о-от м-меня н-нужно? — простонал он, едва переводя дыхание.

Вместо ответа незнакомец приставил к его виску ствол пистолета и тихо предупредил:

— Только попробуй повысить голос, и я выстрелю!

Стёпка кивнул, прерывисто вздохнул и замер, во все глаза рассматривая страшное лицо незнакомца.

— Что-то мне мордашка твоя мышиная знакома, — сказал тот, опуская руку с пистолетом. — Ты в депо на паровозах кочегаром работал, верно?

Стёпка удивлённо кивнул, но не проронил ни слова.

— Тогда ты меня, должно быть, знаешь, — ухмыльнулся незнакомец, отпуская его ногу. — Я кузнец Михеев, слыхал про такого?

— Дядя Ваня? — прошептал облегчённо юноша. — Ей-богу, не признал вас.

Стёпка перестал дрожать и заметил, что кузнец ранен в ногу.

— Ты должен доверять мне, малец, — прохрипел Михеев. — Я шёл в отряд с важными новостями, да нарвался на казачий разъезд. Подстрелили они меня, но мне удалось от них оторваться и скрыться.

— От конных казаков? — не поверил Стёпка.

— Ранил я одного, — вздохнул кузнец. — А покуда второй ему подсоблял, я и забрался в лес. Они долго опосля скакали туда-сюда, меня разыскивая, а вот под этот кусток так и не удосужились заглянуть. Так ни с чем и уехали.

— Не мудрено, я тоже вас не заметил, — ухмыльнулся юноша. — Но-о-о… Почему вы мне про отряд какой-то говорите, дядя Ваня? Я здесь так просто гуляю, корову ищу.

— Давай бреши больше, — без труда разгадав его уловку, одобрительно кивнул кузнец. — Твоя «коровка» если и дошагала досюда, то от неё ни рожек ни ножек уже не осталось. Волки такую добычу не оставили бы без внимания, а их сейчас вокруг города много рыщет.

— Да я…

— Ступай и командиру скажи, в каком состоянии нашёл меня здесь.

— А если я не вернусь, дядя Ваня? — поинтересовался Стёпка, собираясь уходить. — А если я…

— Тогда я застрелюсь, — ответил Михеев твёрдо. — И пусть моя смерть тяготит тебя всю оставшуюся жизнь…

6

Как ни старался интендант, но так и не смог подобрать форму Кузьме Малову. Не было таких размеров на походном складе, хоть тресни!

— Ну и ну! — сказал он, покусывая кончик карандаша и глядя на Кузьму. — Таких, как ты, «переростков» в нашем войске ещё не было.

— Не было, так будут, — усмехнулся Малов. — Когда я поступал на службу судебным приставом, тоже довелось столкнуться с такими трудностями. Маялись, маялись, как мы нынче, но… так и пришлось форму на заказ шить…

— Да-а-а… Форму-то мы сошьём, материал и швейная команда имеется… А вот с сапогами как быть? — Интендант наклонил голову и уже в который раз осмотрел ногу Кузьмы. — Таких размеров у нас в наличии тоже не имеется!

— Ничего, сапоги у меня ещё с прежних времён сохранились, — сказал Кузьма. — Новенькие ещё. Я и года в них не проходил.

— Ладно, снимем мерки, и через дня три подходи, — вздохнул интендант, качая головой.

В штабе смеялись несколько минут, выслушав «доклад» Малова.

— А может, мне пока свою форму носить? — предложил Кузьма.

— Нет, твоя форма пусть в шкафу висит, — погрозил ему пальцем заместитель начальника штаба. — Мы есть регулярная армия, а не толпа бездельников, кто во что ряженных. Пока при штабе тебе работёнку подыщем, а о твоих «трудностях» немедленно доложим атаману.