Я закатываю глаза и глубоко вздыхаю. Мой мозг все еще думает над соглашением с Хейлом. Надеюсь, что поступаю правильно.

Это все ради Кирби, напоминаю себе. Я смогу сделать это.


***


Когда наступает пятница, я раздражена и рассеяна. Я не получала от Хейла известий всю неделю, за исключением сообщения сегодня утром.

Хейл: Ты готова к своему уроку сегодня вечером?

Бриэль: Конечно. Мы снова встречаемся выпить?

Хейл: Нет. В этот раз нет. Когда я тебя трахаю, то хочу, чтобы ты была трезвой, и я на сто процентов уверен, что ты хочешь того же.

Разумеется, само собой, я оцепенела и до сих пор не ответила. После второй чашки кофе я, наконец, нахожу в себе смелость ответить.

Бриэль: Хочешь встретиться у меня дома?

Хейл: Да. Буду в 19:00. Убедись, что ты поела. Тебе понадобится вся твоя энергия.

Когда наступает вечер, я покидаю офис. Сегодня пятница, и это означает, что мои коллеги ушли раньше, с нетерпением ожидая выходных. Они спрашивали, есть ли у меня какие-нибудь планы, и я бормотала что-то уклончивое о визите друга.

Если бы они узнали правду, моя профессиональная репутация оказалась бы под угрозой, а я не могла этого допустить. Я, может, еще новичок в этом деле, но я чертовски хороший агент по недвижимости, и не хочу этим рисковать.

Беру сумку с ноутбуком, сумочку и остатки ланча — я была слишком возбуждена, чтобы его съесть — и направляюсь на автостоянку. Я не стала уходить раньше из офиса, и электронные письма были лучшим решением, чем хождение по квартире в ожидании Хейла. От ожидания встречи сводит живот. Понятия не имею, что он готовит на сегодня, кроме намека на то, что мы будем трахаться.

Приехав домой, у меня есть только час до прибытия Хейла. Я стягиваю волосы в пучок, раздеваюсь и принимаю душ. Затем останавливаюсь голая возле комода и смотрю на ящик с нижним бельем. Оба раза, когда мы встречались, я надевала сексуальное белье, и каждый раз он забирал мои трусики, как своего рода трофей.

Мой взгляд опускается на обычные хлопчатобумажные трусики. Интересно, что он скажет, если я надену их?

Во мне разгорается искра неповиновения, и озорная улыбка появляется на губах. Желая вызвать его реакцию, я беру трусики и надеваю их, затем надеваю простой белый лифчик, пару джинсов и удобную розовую кофту с длинными рукавами. В конце концов, мы остаемся дома. Какой смысл наряжаться?

После того как оделась, я налегаю на соленые крендельки, пока убираю квартиру. Знаю, что Хейл сказал поесть, но идея плотно поужинать не привлекает меня. А вот бокал вина я бы сейчас выпила с огромным удовольствием, но сдержусь. Хейл хочет, чтобы я была абсолютно трезва, и, как ни странно, это возбуждает.

Звонок домофона застает меня врасплох.

Он здесь.

Я нажимаю на кнопку и приглашаю его подняться. Я задыхаюсь и возбуждена, когда через несколько минут открываю дверь и вижу в коридоре высокого и невероятного мужчину, которого знаю как своего Дома. Сегодня вечером он одет в темно-синие джинсы и приталенную футболку «Хенли» такого же цвета. (Примеч. «Хенли» — футболка или топ с фронтальной застежкой на несколько пуговиц).

— Никакого костюма и галстука сегодня вечером, — бормочу я.

— Нет. Я рано ушел из офиса, поэтому у меня было время переодеться.

— Оу, — никогда не видела его в чем-то, кроме костюма, и теперь молча стою в дверном проеме, пораженная тем, как идеально сидят на нем джинсы, облегая во всех положенных местах, а футболка только подчеркивает голубизну его глаз.

— Я могу войти, Персик? — спрашивает он. На его лице удивленное выражение, как будто он догадывается, что я стою здесь, охваченная благоговением.

— Конечно, — я открываю дверь шире и впускаю его внутрь.

Он здесь второй раз, но в первый раз я не проводила экскурсию. После нашего чертовски сексуального столкновения баре, он сразу атаковал меня в прихожей, а затем мы продолжили в спальне. По сравнению с прошлым разом, сегодня настрой более спокойный. Что-то мне подсказывает, что в этот раз мы не будем торопиться, тщательно исследуя друг друга. Я нервничаю и вместе с тем возбуждена.

Мы идем по коридору и я, остановившись возле кухни, спрашиваю:

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет. Спасибо.

Направляясь в гостиную, я замечаю, что он пристально осматривает комнату, как будто не только изучает мое жилье, но и пытается понять мой характер.

Его взгляд блуждает по книжным полкам, которые занимают всю дальнюю стену. Они забиты книгами в мягкой обложке на любой вкус и жанр.

— Книжный червь, да? — он берет в руки подписанный автором экземпляр мегапопулярного эротического романа.

— Обычно я читаю на своем «Айпаде», но свои любимые книги покупаю в мягкой обложке, — поясняю я.

— Романы, мистика, сверхъестественное, — он проводит пальцами по корешкам книг. — Тебе нравится все это, не так ли? — не могу не заметить игривость его комментария.

— Да, но любовные романы — самые любимые.

— Почему? — он поворачивается ко мне, выражение его лица становится серьезным.

— Потому что это то, чего все хотят, разве нет? Партнер. Кто-то, с кем будет комфортно после трудного рабочего дня. Кто-то, кого можно любить.

Нахмурившись, он смотрит на меня.

— Не все этого хотят.

Я хочу бросить ему вызов, доказать, что он ошибается. Даже не знаю почему, может, потому, что моя вера в любовь — все для меня, и я буду бороться, защищая ее.

— Тогда чего ты хочешь? — я задираю подбородок, пытаясь получить от него ответ.

Его прищуренные глаза смотрят в мои.

— Я главный. Не забывай это. Если бы я искал любовь, ты не думала, что у меня может быть девушка? Жена?

— Конечно, — запинаюсь я, отчетливо осознавая, что, так или иначе, оскорбила его. — Ты привлекателен, умен. Я не хотела...

— Я хочу, чтобы ты встала на четвереньки, грудь вниз, задница кверху, — его взгляд темнеет, и я чувствую исходящую от него угрозу.

Я расстроена и выведена из равновесия. Его реакция на мое мнение о том, что, конечно, все должны искать любовь, была встречена резким отказом, который мог дать только тот, кто испытал невероятную боль. Я совершенно уверена, что кто-то разбил ему сердце. Так вот почему он занимается этим? Этот контроль? Это наставничество, не включающее в себя чувства?

Прежде чем я обдумываю все это, он кладет руки мне на плечи и возвращает меня в реальность. Настойчиво надавливая, он заставляет меня опуститься на колени — все его действия просто кричат о том, что дискуссия окончена.

Подняв на него взгляд, я опускаюсь на ковер. Я ненавижу, что он прервал наш разговор, но помня наш предыдущий урок, я вспоминаю его настойчивый взгляд, почти первобытную потребность, которая, казалось, во главе всего. Позже он был нежен и мил, и более готов к разговору по душам. Поэтому я решаю быть послушной маленькой сабой во время своего урока, а потом, когда он будет удовлетворен и спокоен, попытаюсь выведать у него какую-нибудь информацию. Я более чем любопытна, когда дело касается человека, с которым согласилась работать.

— На этой неделе ты следовала моим указаниям, Бриэль? — спрашивает он. Мой взгляд мечется по комнате, пока я пытаюсь вспомнить, что делала на этой неделе. — Ты же не трогала себя?

Ох.

— Нет, Сэр.

Он обходит меня и встает непосредственно передо мной. Мои глаза находятся на уровне его паха, и я не могу сдержать улыбку, которая появляется на моих губах.

— Что это, зверушка? — спрашивает он, поглаживая мою щеку.

— Ничего, — я делаю вид, что кашляю, чтобы скрыть улыбку.

— Скажи мне, — его тон требователен, и я знаю, что, так или иначе, придется подчиниться, хотя правда довольно сильно смущает меня.

— Я просто вспомнила, как… сосала у Вас.

— Ты наслаждалась этим, не так ли?

— Да, — я краснею, но это истинная правда.

Кончики его пальцев гладят мою шею, приближаясь к ключице, и воспоминания о его члене у меня во рту возвращаются: челюсть неприятно покалывает, я едва могу дышать через нос, его мускусный аромат, стоны удовольствия, шумно вырывающиеся из его груди. Я уже мокрая.

— Если ты хорошо будешь вести себя сегодня вечером, я, может быть, позволю тебе отсосать у меня снова. Но сначала наш сегодняшний урок, да? — спрашивает он.

Я киваю, готовая изучить все, что он предложит.

— Сегодня вечером урок будет о понимании тобой твоей сексуальности. Об искусстве любовных ласк, без какого-либо чувства неловкости. Понимание истинного эффекта, который ты производишь на мужчину, Бри.

Я нервно сглатываю.

— Я произвожу на тебя эффект? — шепчу я, пристально глядя на него.

— Это ответ на твой вопрос? — он убирает руку от моей щеки и кладет ее на выпуклость на своих джинсах. Господи Боже. — Ты уже завела меня, дорогая. Я не могу думать ни о чем другом, только о том, как трахну твою тугую маленькую киску сегодня вечером. Ты — приз, и я счастлив, что могу поиметь тебя. Любой был бы счастлив поиметь такую девушку. Скажи это для меня.

— Любой мужчина был бы счастлив поиметь меня, — бормочу я.

Его рука гладит мои волосы.

— Мы будем работать над тем, чтобы ты действительно поверила в это, но ладно, хватит на сегодня, — он протягивает ко мне руку, помогая встать.

Кажется, его настроение улучшилось, а я все еще пытаюсь прийти в себя. Наградив меня теплым и неожиданным поцелуем в губы, Хейл наклоняется и шепчет на ухо:

— Иди в свою спальню. Разденься и жди меня на кровати. Я хочу видеть, какие сексуальные трусики ты выбрала для меня сегодня вечером.

Я иду в свою темную спальню и раздеваюсь, вспомнив о простых белых трусиках только тогда, когда снимаю свои джинсы. Я снимаю все, кроме трусиков и ложусь на кровать.