— Так вы с вертолета? — вдруг поразил он их своей осведомленностью и тут же, с явной подозрительностью в голосе, задал очередной вопрос:

— А почему на свободе? Выходит, они еще не вернулись?

— Кто — они? — Артем сжал кулаки и подступил к мужику. — Ты давай-ка по делу говори! Рассказывай, что это за место, кто твои охранники и за что они тебе так крепко начистили рожу!

— Точно, парень, выкладывай все как на духу, а то у нас времени нет ждать, когда сюда толпа головорезов нагрянет. — Шевцов выглянул в окно. — Солнце уже в зените, а мы еще даже не обедали.

— Они за беглецами подались на ту сторону реки, — угрюмо сказал мужчина и попросил:

— Закурить найдется?

Артем с удивлением проследил, с каким дьявольским терпением Шевцов раскурил трофейную сигарету «Бонд» и вставил ее между распухших губ спасенного. Тот сделал несколько глубоких затяжек, закашлялся и сквозь кашель проговорил:

— За два месяца курить разучился… — И, заметив их удивленные взгляды, пожал плечами. — Что тут удивительного, поживешь здесь, если это можно назвать жизнью, месяца два-три, забудешь не только свое имя, но и то, что человеком когда-то назывался. Мы для них хуже скотины, имен у нас нет, даже кличек нет, только номера. Смотри, — показал он Шевцову руку, — номер девять.

А знаешь, сколько таких девятых номеров здесь сгинуло? Это только наш Бог да их Аллах знает!

Не успеет человек загнуться, а ему на смену уже другою смертника доставляют и номер по наследству передают.

— Это ведь как в концлагере, — произнес потрясенно Артем, рассматривая вытатуированную на предплечье мужчины сизую цифру, — в наше время — и такое!

— Быстро и, по возможности, внятно объясните, что здесь происходит, кто и за какими беглецами отправился в погоню? — приказал Шевцов.

Мужчина спустил ноги с лавки и в упор посмотрел на него:

— Мужики, вы еще не подозреваете, в какое дерьмо вляпались! Вам чудом удалось не попасть в руки этим тварям, но, если они здесь появятся, вам несдобровать. И мне несдобровать, и тем, кого эти сволочи, — кивнул он в сторону поверженных охранников, — спустили в яму… — Он затянулся еще раз и положил сигарету на край стола. — В километре отсюда в старой штольне находилась подпольная лаборатория, а вернее, завод по переработке опиума-сырца в героин. Работали на нем люди, рабы в прямом смысле. Бомжи или те, которые задолжали энную сумму, как-то провинились перед владельцами завода, а то и просто похищенные люди. Условия здесь чудовищные, вы бы видели конуру, в которой мы жили. Мало кто выдерживает дольше трех месяцев, а зимой вообще через месяц загибаются. Особенно трудно женщинам. Они, кроме того, что по двенадцать часов вкалывают, так еще ежедневно ублажают охранников. Представьте, что это такое, если женщин — три, а охраны — почти два десятка! — Он прерывисто вздохнул. — Позавчера двоим удалось бежать. Эти сволочи и пронюхали, что ушли те не без моей помощи…

— А вы действительно им помогли? — спросил Артем.

— Да, мне удалось им помочь, — тихо сказал мужчина и снова вздохнул. — Я ведь не бомж, а химик по специальности и позарился на хорошую зарплату… Между прочим, по объявлению в газете. Так что здесь я оказался практически добровольно, правда, условия жизни и паек у меня были несколько лучше, чем у остальных… — Он опять вздохнул. — Один из сбежавших — сотрудник ФСБ, каким-то образом его вычислили… Поэтому с такой яростью они кинулись в погоню, даже про вертолет забыли. Думали, видно, что там особых проблем не будет.

— Зачем им понадобился вертолет? — спросил Шевцов.

— У них скопилась крупная партия героина, кроме этого, они хотят перебраться в другое место. Здесь небезопасно, если уж ФСБ вышла на них. Они постоянно меняют расположение. Правда, здесь они продержались более двух лет. А теперь им срочно потребовалось перевезти оборудование, охрану…

— А рабочих?

— А их бросили бы здесь и даже стрелять не стали бы, сами через пару-тройку дней загнулись бы.

Кстати, — он взглянул на Артема, — вас бы тоже в живых не оставили, для работы им гораздо моложе люди нужны. Лет этак тридцати или чуть старше.

Шевцов сплюнул на пол и выругался. Потом сказал Артему:

— Крикни Павлу и Димке, чтобы народ сюда подходил. Хотя бы накормим их, а дальше будем думать, что предпринять. А вы идти сможете? — Он повернулся к химику. — Нужно, чтобы вы вывели меня к штольне. Надо людей спасать.

Химик печально покачал головой:

— Ничего у вас не получится. Решетка с помощью специального механизма опускается в глубокую скальную нишу и с его же помощью поднимается. Охранник расстрелял его из автомата, так что решетку поднять невозможно, разве только уничтожить взрывом. А взрывчатки, насколько мне известно, здесь нет, но, даже если бы и была, рисковать нельзя, потолок пещеры может рухнуть и завалить людей.

— Что же прикажете — наблюдать, как они будут умирать на наших глазах? — обозлился Артем.

— Там действительно ничего нельзя сделать. — Химик виновато отвел взгляд. — Единственное, что мы можем, — спустить им тюфяки из соломы и одеяла, на которых они спали, и кормить какое-то время. Эти сволочи грозились тюфяки сжечь, — кивнул он на охранников, — но не успели, занялись мной…


Артем объявил мужчинам:

— Пока женщины готовят обед, нужно организовать наблюдение за мостом — чтобы бандиты не застали нас врасплох.

— Их там человек двадцать, все с автоматами, на грузовике. Так что звук мотора услышим прежде, чем они появятся, — пояснил химик. Надежда Антоновна обмыла ему лицо, перевязала голову.

Отчего он заметно приободрился. Назвался химик Сергеем Малеевым.

Шевцов нахмурился и сказал:

— Будем дежурить по очереди.

Он вышел вместе с Незвановым к дороге, чтобы подыскать подходящее место для часового, и вскоре вернулся один.

— Первым дежурит Дима, потом Павел, потом профессор… Мы нашли хорошую точку, оттуда дорога просматривается километра на два в обе стороны. Если они приедут ночью, то наверняка с зажженными фарами. — Он посмотрел на часы. — Итак, у нас восемь дееспособных мужчин. До утра каждый из нас должен отдежурить по два часа.

Ночное время мы берем, — он повернулся к Артему, — с Артемом Егоровичем на себя. Это не так уж плохо — каждый сможет выспаться. — Почему вы все решаете за других? — взвился Синяев. — Я не хочу дежурить, я вообще не хочу здесь оставаться!

— Пока я еще и речи не заводил, оставаться здесь или не оставаться, — сказал тихо Шевцов, — но господин Синяев поднял этот вопрос, и каждый из нас должен определиться, принять решение…

Он посмотрел на Артема, и тот ободряюще улыбнулся ему:

— Говори откровенно, все мы — люди взрослые и отвечаем за свои поступки. Я лично остаюсь, потому что не могу позволить этим подонкам расправиться с теми, кто сейчас сидит за решеткой.

— Какое мне до них дело! — закричал Синяев. — Эти бандюги и нас, и их замочат в одночасье. А у меня дети маленькие…

— Хорошо, мы никого не принуждаем! — перебил его Шевцов. — Уйти могут все желающие, а женщины — в первую очередь. Но предупреждаю, что путь неблизкий и сложный. Продукты вам придется нести на себе. Многие из вас впервые в горах и в тайге, а здесь законы свои, таежные, Петр Григорьевич.

— На хрена мне сдались эти ваши законы! — закричал опять Синяев, злобно потрясая кулаками. — Вы не имеете права бросить нас из-за каких-то бомжей, которые все равно бы сдохли на городской помойке. Вы отвечаете за нас потому, что мы именно по вашей милости оказались здесь!

— Мы никуда не уйдем! — Агнесса в упор посмотрела на Синяева, — Ты, мразь, не скули раньше времени, веди себя как мужик, коли штаны натянул. — И повторила, оглянувшись на Ольгу и Чекалину:

— Правда, девочки, мы ведь никуда не уйдем?

— Мы тоже остаемся, — сказал Каширский и кивнул на зоолога. — Аркадий Степанович, как замнач по тылу, говорит, что продуктов хватит дней этак на двадцать…

— На двадцать! — схватился за голову Синяев. — Вы собираетесь сидеть здесь двадцать дней? Да это ж чистые отморозки, да у них же автоматы, да они же за полчаса нас всех в фарш превратят!

— А вы что думаете, мы будем сидеть и ждать, когда они нас в фарш превратят? — Шевцов побледнел и схватил Синяева за грудки. — Можешь катиться отсюда хоть сейчас! Скатертью дорожка! — И обратился к Рыжкову:

— Выдайте ему часть продуктов и пусть проваливает к чертовой матери!

— Я один не пойду! — Синяев был на грани истерики. — Выделите мне проводника!

— Нет у нас проводника! — рявкнул на него Артем. — Но за помощью нам все равно придется послать кого-то, так что уйдешь с ними, но только завтра, не раньше… — И не удержался, добавил:

— Подонок!

Синяев мгновенно умолк. Похоже, сообщение Артема о том, что он сможет завтра убраться отсюда восвояси, да еще не один, успокоило его настолько, что он даже проигнорировал оскорбление.


После обеда Надежда Антоновна понесла еду Незванову, а Агнесса и Ольга отправились кормить людей, сидящих в пещере. Мужчины собрались на военный совет.

— Бандиты могут появиться в любую минуту, и единственный способ задержать их — разрушить мост через реку, — объяснил собравшимся Шевцов. — Тут неподалеку я обнаружил два лома и лопату. Думаю, с их помощью мы сумеем разобрать настил, чтобы машина не смогла проехать.

— А если машина появится, когда мы будем работать на мосту? — спросил Пашка. — В какую сторону тогда бежать, господа командиры?

— Машину мы услышим заранее, — сказал с раздражением Артем, — так что успеешь спрятать свою драгоценную задницу!

Все рассмеялись, а Пашка покраснел:

— Да я ничего… Я так… Насчет укрытия тоже следует позаботиться.

— Вот этим ты и займешься, — усмехнулся Шевцов. — Вместе с Сергеем и Димой, когда он освободится, будете сооружать бруствер из камней, на взгорке над мостом, там очень удобное место.

Можно держать под обстрелом весь мост.