— Неважно, — проговорила я, комкая листок в руке. — На самом деле это не имеет значения. Главное то, что этот человек мертв. Очевидно, он был убит. Интересно, кто мог это сделать? Какая разница, кто упомянут в газете? Разве это приблизило бы нас к разгадке?

Молли бросила на меня быстрый взгляд и отвела глаза.

— О'кей, спасибо за кофе. Пока, — сказала я, забрасывая сумку за плечо и направляясь к двери. По крайней мере, теперь я знала, почему Молли была так со мной любезна.


Зеркальная парадная дверь распахнулась, когда я подошла к ней и передо мной предстал Тим Глэдстоун, высокий, красивый и прекрасно одетый. Откуда он узнал, что случилось? Неужели ему сказал Эндрю? Или звонили из полиции? А что, если он и есть убийца?

— Эллен, — обратился он ко мне своим глубоким, бархатным голосом.

— Да, мистер Глэдстоун.

Тим Глэдстоун взял меня за руку, словно собирался посадить на стул.

— Я так, так огорчен тем, что с тобой случилось, — это ужасно, — проговорил он, глядя в мои глаза своими голубыми, как утиное яйцо, глазами.

Я пожала плечами и начала лихорадочно придумывать ответ. Моя рука, которую он держал в своей, горела, и между лопатками стекала струйка пота.

— Все в порядке, — пробормотала я, выдавив из себя смешок, который прозвучал как писк. — Это скрасило скучный день… Я хочу сказать, не то что мне скучно здесь работать, мне очень нравится моя работа, но один труп или два…

Мой голос затух, и Тим Глэдстоун потер мое плечо своим большим пальцем. Я думала, что упаду в обморок.

— Ты в состоянии сегодня работать? — спросил он, вглядываясь в мое лицо в поисках следов психической травмы. Я надеялась, что мой макияж не потек под дождем. — Если хочешь взять пару дней отгула, то это не проблема. Молли может отдать твоих клиентов кому-нибудь другому. — Он посмотрел на Молли. — Она умница, наша Молли, не правда ли?

Смех Молли прозвенел за моей спиной как один из тех маленьких колокольчиков, которые я в детстве собирала в качестве украшений.

— Совсем не проблема. Я сама задала Эллен тот же вопрос. Она сегодня немного бледна, и я как раз говорила ей о том, как беспокоюсь о ее состоянии после такого шока.

Я уставилась на Молли, не веря своим ушам. Она говорила так искренне, что я засомневалась, уж не придумала ли я сама разговор, который произошел у нас несколько минут назад. Я перевела взгляд на Тима Глэдстоуна, который все еще сохранял на своем лице выражение крайней тревоги, и решила, что он не мог быть убийцей. Он не мог быть убийцей — у него уже было занятие в этом мире. Он играл роль идеального человека.

— Я в полном порядке, — запинаясь, произнесла я. — Честное слово. И могу прекрасно работать. Не напоминайте мне об этом происшествии и… Я хочу сказать, какая вероятность того, что я найду еще один труп в доме, который показываю?

Я издала еще один звонкий смешок, добавив в конце высокий, резкий звук, чтобы придать себе еще большую привлекательность. Тим Глэдстоун ласково улыбнулся мне.

— А что ты скажешь об Эндрю? — спросил он. — Этот молодой человек далеко пойдет. Его интервью просто замечательное, ты согласна?

— Ммм, — промычала я, снова чувствуя во рту вкус лимонной кислоты. — Замечательное.

— Хорошая девочка, — похвалил он, глядя поверх моей головы на Молли. — Какой характер! Мне кто-нибудь звонил, Молли?

Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь говорил такие слова: «Какой характер!». Разве что только о Тиме Глэдстоуне. И это было не единственным прекрасным качеством в духе фильмов 50-х годов, которым обладал Тим Глэдстоун. Он открывал двери женщинам. Он вставал, когда вы входили в комнату. Он был умным, но не занудой, вежливым, но не услужливым. Прямо как Кэри Грант.

Я придумывала какую-нибудь очаровательную реплику, что-то такое, что заставило бы его тихонько рассмеяться про себя и вспоминать обо мне, когда он вернется к своей работе. Не то что «какая вероятность того, что я найду еще один труп в доме, который показываю?». Это было даже несмешно, просто бессмысленно.

Но слишком поздно. Я упустила момент и должна была начать рабочий день. Ужасная правда заключалась в том, что присутствие Тима Глэдстоуна размягчало мои мозги, так что я ни разу не могла сказать что-нибудь остроумное и запоминающееся, когда он бывал поблизости, и поэтому не имела надежды влюбить его в себя до безумия.

Я стояла на ступеньках «Глэдстоуна и Ричардза» и старалась сконцентрироваться на списке объектов, который дала мне Молли. О'кей, о'кей. Я должна была показать офис в девять тридцать и дом в десять тридцать, а затем еще два офиса и дом в двадцати милях от города. Полно работы.

— Надеюсь, что ты не найдешь никаких мертвяков в этом старом доме, — услышала я голос Эндрю над своим ухом, в то время как я старалась запомнить адреса. Я обернулась и увидела, что он стоял позади меня и через мое плечо читал листок.

— Занимайся своими делами, — отрезала я, убирая бумажку.

Эндрю пожал плечами.

— Я просто хотел сказать, что этот старый дом — смотри вот этот — Хейзелдин, — я слышал, что он на рынке уже тысячу лет, и на него не находится покупателя. Думаю, что потенциальные покупатели продолжают собственное расследование и узнают слухи. Я полагаю, что раз они ограничиваются первоначальным визитом в дом, на то должна быть причина.

— А какие слухи? — вырвалось у меня, прежде чем я успела себя сдержать.

— Ну, насчет убийств. Говорят, что около ста лет назад там жил человек по имени Дермоди. У него было три жены, которые все умерли при подозрительных обстоятельствах. Местные жители уверены, что он их убил. Но он был очень могущественным и очень богатым, и ничего не было доказано. Говорят, что души этих женщин бродят по дому, ищут справедливости и тому подобную ерунду. Я не верю этим слухам, даже если кое-что из этого правда. Но поскольку это случилось очень давно, я в любом случае не вижу, какое это сейчас имеет значение.

Мое сердце бешено колотилось, пока я старалась придать лицу безразличное выражение.

— Ты все это сочинил, чтобы позлить меня, — сухо сказала я.

Эндрю отрицательно покачал головой.

— Спроси Молли. Правда, при данных обстоятельствах я удивлен, что она посылает тебя туда. Хочешь, я поеду с тобой?

Я засмеялась, на этот раз искренне. Я бы предпочла встретиться с призраками, чем просить о помощи Эндрю Кенни.

— Ни в коем случае. — Я с достоинством выпрямилась. — Я не боюсь каких-то глупых слухов и сплетен древних старух.

— Ну, как знаешь, — Эндрю повернулся и уходя помахал мне рукой. Конечно, я не боялась. Я больше, чем боялась. Я была просто в ужасе. Единственным утешением служило то, что ужасаться я собиралась в «БМВ» Эндрю, а не в своей расплющенной «фиесте».

Тот день оказался одним из самых тяжелых из всех, которые были у меня когда-либо на работе. Но я была этому очень рада, так как работа отвлекала меня от мыслей о происшедшем накануне. До тех пор, пока не начала показывать Хейзелдин, мой последний объект. Его осматривала молодая, красивая и богатая пара, которая делала это не так быстро, как мне бы того хотелось.

— По-моему, здесь пахнет сыростью? — спросила высокая блондинка, переходя из одной пустой комнаты с гулким эхом в другую, в то время как ее мужа заинтересовал огромный заросший сад.

— Возможно, — согласилась я. — Она посмотрела на меня с удивлением. Я пожала плечами. — Ну, он довольно старый, — объяснила я, стараясь не думать о вчерашнем дне. — Старые дома часто не очень хорошо пахнут.

Несмотря на отсутствие энтузиазма с моей стороны, они продолжали обстоятельный осмотр дома и казались искренне заинтересованными в приобретении этой собственности. Проводив клиентов, я поехала обратно на фирму. Отдала Молли ключи от машины Эндрю и покинула офис, прежде чем мне бы пришлось с ним разговаривать. Стоял солнечный, теплый вечер, вокруг шли счастливые люди, торопясь с работы домой. Я включила мобильный, который выключила утром, предчувствуя, что может произойти, если оставлю его включенным. И конечно, как только он заработал, маленький экран объявил мне неизбежное.

«У вас десять звонков, оставшихся без ответа», — сообщил он с упреком.

Я нажала нужную кнопку, и все десять раз высветился один и тот же номер. Номер моей матери.

Глава 3

— Нет, я в порядке, — повторила я в сотый раз. — Клянусь, мам. Почему бы мне не быть в порядке, со мной ведь ничего не случилось.

Пока я клялась в своем благополучии, моя мать на другом конце провода молчала. Наконец я услышала протяжный вздох.

— Я волновалась, — сказала она. — Я прочла об этом в газете сегодня утром за завтраком и постаралась дозвониться до тебя по мобильному телефону. Но ответа не было. Поэтому я позвонила в твой офис, и та девушка, что работает секретарем, — как ее зовут?..

— Молли.

— Да, Молли. Милая девушка. Ну так вот, когда она сказала мне, что ты была вчера с Эндрю в том самом доме, я чуть было не упала в обморок. Клянусь Богом, мое сердце просто заколотилось в груди, надеюсь, что у меня не будет стенокардии, как у кузины твоей бабушки Хилари, которая умерла в Нью-Йорке, когда ей было всего 62 года. Умерла в кинотеатре, и никто не знал, что она мертва. Пока не вошли уборщицы. Помнишь, я тебе о ней рассказывала?

Значит, это была женщина в кинотеатре, а не мужчина в церкви.

— Не о чем беспокоиться, мам. Ничего не случилось.

— Но в газете говорилось о том, что мужчину убили. Что, если убийца еще находился в доме?

— Убийца давно ушел, — сказала я, подавив вздох.

— Откуда ты знаешь? Ты не можешь этого знать.

— Знаю.

— Не знаешь. Не говори глупости.

— Ты ошибаешься, мам, я знаю. Если бы ты, как я, подышала бы там этой вонью, то была бы уверена, что убийца ушел.