Сара О'Брайен - Горячая собственность

Я никогда не собиралась заниматься свежими трупами и быть замешанной из-за этого в криминальные разборки с наркобаронами. Я — Эллен Грейс. Мне двадцать шесть, я — старший аукционист ведущей фирмы «Глэдстоун и Ричардз». Владею пятьюдесятью шестью парами обуви, очередной побитой машиной и очень красивым котом. О да! И одним вдребезги разбитым сердцем.

Как меня угораздило вляпаться в дело с трупами и преступлениями? Я до сих пор не могу этого понять. Самое смешное, что все началось в совершенно обычный понедельник. Ну, почти обычный — моя машина неожиданно загорелась на автостоянке для сотрудников фирмы, а такое случается не каждый день. И еще одно. Со мной был Эндрю Кенни, наш новый главный менеджер по недвижимости. Высокий, красивый, прекрасно одетый. Мужчина, которого рада полюбить любая девушка. Разбиватель сердец. А уж кому, как не мне, это было хорошо известно — он здорово потрудился над тем, чтобы разбить мое…

— О боже! — Воскликнул Эндрю, как только открыл парадную дверь дома миссис Хэррис. — Откуда этот запах? Должно быть, как только миссис Хэррис забрали в лечебницу, сюда сбежались все крысы города.

Я взглянула на него и равнодушно пожала плечами. Мне в самом деле не хотелось оставаться наедине с Эндрю. Но поскольку у меня не было выбора, то я просто стремилась поскорее сделать свою работу и, конечно же, не собиралась заниматься праздной болтовней.

Эндрю включил свет, но единственная лампочка не могла развеять ауру мрачности и заброшенности, царящую в доме. Я невольно подумала о бедной старой миссис Хэррис. Как долго она жила здесь совсем одна? Как долго дом пустовал? Мне сделалось грустно от этих мыслей.

— О боже! — повторил Эндрю, махая рукой перед носом, когда мы проходили по узкому коридору с отклеивавшимися от стен обоями. — Отвратительный запах. Что это за мерзость?

От движений его руки в мои ноздри проник легкий аромат мужского одеколона. Он был слишком хорошо мне знаком и на мгновение перенес меня в прошлое.

— Ради бога, Эндрю! — буркнула я, раздражаясь от обрушившихся на меня непрошеных воспоминаний. — Что с тобой?

— Ничего, — пробормотал он из-под руки, которой прикрывал лицо, — просто этот запах…

— Ты давно не работал. Может быть, тебе следовало остаться в Лондоне. Ты забыл, что агенты по недвижимости в основном работают на объекте, а не с бумагами.

Открывая дверь в конце узкого коридора, Эндрю обернулся и посмотрел на меня, широко улыбнувшись.

— Я не забыл, что мы агенты, Эллен, — сказал он, глядя мне прямо в глаза, — но мы агенты по продаже недвижимости, а не агенты ФБР.

— Очень смешно, — заметила я, внезапно почувствовав слабость от его улыбки. — Давай продолжим осмотр. У меня сегодня полно работы.

Эндрю пожал плечами:

— Я не против. С чего начнем?

Я быстро осмотрелась.

— Может быть, ты отсюда пройдешь в садик позади дома, а я загляну в гостиную?

Эндрю кивнул и, не тратя больше слов, направился в маленький садик. Я заставила себя не смотреть ему вслед. Повернувшись, я пошла назад по коридору. Надо же мне было оказаться здесь именно с Эндрю! Это несправедливо. Обычно меня посылали оценивать дом вроде этого либо одну, либо с кем-нибудь из любимчиков фирмы. Но нынешний владелец дома Даниэль Хэррис, живший в Испании, был с причудами и к тому же бывшим одноклассником нашего босса, Тима Глэдстоуна. Поэтому Тим попросил Эндрю пойти тоже.

— Покажем ему, как работает наша фирма, а, Эндрю? — так Тим Глэдстоун обратился к Эндрю. — С тобой пойдет Эллен. Таким образом, этим делом займутся наш лучший аукционист и толковый менеджер, и Хэррису не на что будет жаловаться.

Что мне оставалось делать? Не могла же я сказать своему боссу, что его новый менеджер в течение нескольких лет был моим любовником и что я чуть было не упала в обморок месяц назад, когда узнала, что Эндрю Кенни вернулся из Лондона, да к тому же будет работать в фирме «Глэдстоун и Ричардз». И поскольку я не нашла никакого благовидного предлога, чтобы отказаться, в тот день мы вместе отправились в дом миссис Хэррис.

Эндрю подвез меня, ведь моя машина в тот день неизвестно отчего загорелась. Ехать было меньше мили, но эта была самая длинная миля в моей жизни. Как бы вы вели непринужденную беседу с человеком, с которым делили часть своей жизни и которому поверяли все свои тайны? Не говоря уж о том, что он видел вас в нелучшем нижнем белье?

Дверь в гостиную разбухла и не поддавалась. Но я не зря провела пять лет в должности агента по недвижимости, чтобы не научиться открывать неподдающиеся двери плечом. С помощью уговоров и сильного толчка она отворилась. Я включила свет. В нос ударил сладковатый, тошнотворный запах. Прикрыв нос ладонью, чтобы защититься от почти видимой вони, я оглядела комнату. Бархатные шторы, обои, клочьями свисающие со стен, маленький чугунный камин, разбитый телевизор со стоящей на нем вазой с увядшими цветами, большое кресло и диван с одинаковой ситцевой обивкой привлекли на секунду мое внимание, и я не сразу увидела мертвеца, сидящего очень прямо в центре дивана.

— Ой! — вскрикнула я, отступив в коридор и закрывая за собой дверь. Я потерла лицо руками и стала судорожно глотать, пока не подавила рвотный рефлекс.

— Эндрю! — крикнула я пересохшими губами.

Эндрю появился в коридоре.

— В чем дело? Мыши? Крысы? Я так и знал. Я же сказал тебе, что чувствую их запах. Давай посмотрю.

Прежде чем я успела ответить, он взялся за дверную ручку. Я замотала головой и издала сдавленный крик. Я пыталась предупредить его, честное слово, пыталась. Что бы между нами ни произошло, я не хотела, чтобы Эндрю испытал тот же ужас, что и я.

Эндрю непонимающе нахмурил лоб, взглянув на меня, и открыл дверь.

— А-а-а, — только и могла протянуть я.

Эндрю снова посмотрел на меня и вошел в гостиную. Я все еще боролась с тошнотой, делая маленькие судорожные глоточки, когда он выскочил в прихожую, схватившись за вешалку с облезлой краской, чтобы не упасть.

— Господь Всемогущий, — прошептал он. — Господи Иисусе!

Он согнулся пополам, положив руки на колени и глубоко втягивая в себя воздух.

— Тебе надо было послушаться меня, — сказала я, когда мое дыхание пришло в норму и ко мне вернулся голос. — Эндрю не ответил. — Я пыталась тебя предупредить, но ты, как всегда, меня не послушал.

Эндрю на мгновение поднял ко мне свое пепельно-серое лицо, а затем снова уставился на изношенный линолеум и начал следующую серию глубоких вдохов.

— Не заводись, Эллен, — пробормотал он шепотом.

— Ты думаешь, он мертв?

Эндрю стал медленно распрямляться, пока не прислонился к нарисованным позади него грязно-желтым розам, похожим на цветную капусту. Он потер руки и засунул их в карманы куртки, но я успела заметить, что они дрожат.

— Нет, — выговорил он бледными губами. — Я думаю, они просто забыли побрызгать дезодорантом.

Достав из кармана мобильник, набрал номер.

— Полицию, пожалуйста.

— Хорошая мысль, — пробормотала я.

— Привет… Я… я не знаю, что сказать, но может быть, я просто скажу вам, что случилось, о'кей? Хорошо… ну, мы осматривали дом — о, моя коллега и я… и… ну… мне кажется, что мы нашли труп. Где он? На диване в гостиной. Что? А, вы имеете в виду адрес? Хонан Террас, 32. Простите? Я же сказал, на диване перед камином, но запах… запах просто ужасный, и мы не хотим входить в комнату. Что? О да, понимаю… где Хонан Террас? О'кей, да, извините, теперь понял. Сверните налево за футбольной площадкой, знаете? Да, правильно, тупик. О'кей. Хорошо.

Эндрю выключил телефон, снова прислонился к розам и взглянул на меня. Он сам напоминал труп.

— Ты в порядке?

— Господи Иисусе, Эллен. Он мертв.

— Мертв, — как эхо отозвалась я.

Мы стояли, глядя друг на друга. И это все, что я могла сделать, чтобы не наклониться и не поцеловать его. Просто он выглядел таким расстроенным, и несмотря ни на что, у Эндрю все еще был самый сексуальный рот, который я когда-либо видела. И потом, факт оставался фактом: на диване находился труп. Это придавало всему особый характер и превращало мысль о том, чтобы поцеловать моего бывшего бойфренда, в хорошую идею. Я взглянула в его серые глаза и могла поклясться, что он подумал о том же, — пока не наклонился в сторону и его не вырвало.

Вдруг раздался стук в парадную дверь. Эндрю вытер рот платком и взглянул на меня. Стук тяжелый медного дверного молоточка прозвучал снова. На трясущихся ногах я пошла к двери и открыла ее. На пороге стояли двое полицейских.

— Слава Богу! — воскликнула я, хватая одного из них за руку и втаскивая в дом. — Там, он там.

Эндрю стоял за моей спиной. Мы оба вышли в сад, когда полицейские — один молодой со слегка покрасневшим от такого моего обращения с ним лицом, другой средних лет и явно невыспавшийся — вошли в прихожую. Вдыхая свежий, без запахов воздух, Эндрю и я наблюдали за тем, как полицейские делали то же, что и мы раньше, только без позывов на рвоту и трясучки. Пожилой полицейский захлопнул дверь в гостиную и быстрыми шагами приблизился к нам.

— О'кей — сказал он, стараясь скрыть удушье. — Я вызову детективов осмотреть место. Гарда Филлипс запишет ваши показания.

Молодой полицейский, у которого краска на лице уже сошла, но в нетвердой походке которого явно проскальзывало: «Я только что видел труп, сидящий на диване», вынул блокнот и попросил меня и Эндрю описать то, что только что видел своими глазами. Закончив записывать наши показания, он сказал, что мы можем ехать домой. Мы оба взглянули на него с недоверием. Он повторил свои слова. Медленно.

— Вы можете ехать домой. — Он убрал блокнот в карман куртки.