Diurdana - Горошек с базиликом

Недоумевая, кого это принесло к нему домой в такое ненастье, Олег открыл замок.

На пороге стояла мокрая и дрожащая от холода Ангелина. Она обнимала себя руками за плечи и доверчиво смотрела на него.

— Олег… — Девушка шагнула в квартиру и, уткнувшись в его грудь, разрыдалась снова.

— Может, расскажешь уже, что случилось? — Олег поправил плед на плечах Гели, плотнее запахнул его, обнял за плечо.

Но Геля вместо ответа только снова начинала плакать и прижиматься к нему. Тогда Олег принес в фужере немного коньяка и поднес к губам девушки.

— Выпей.

— Нет. — Она замотала головой и попыталась отодвинуть его руку. — Не хочу, не нужно…

— Нужно. — Он настойчиво снова поднес край фужера к ее губам. — Это поможет тебе расслабиться и согреться.

Девушка все еще дрожала. Она взяла руку Олега, держащую бокал и сделала, наконец, глоток.

— Еще, — он заставил ее допить все, что было в фужере.

Тогда ее перестал бить озноб и сведенные от нервного напряжения мышцы, наконец, расслабились. Геля могла говорить и перестала рыдать.

— Ничего страшного Олег, просто… — Она вздохнула и задумалась о том, как не сказать лишнего и в то же время объяснить свое состояние. — Мы с Германом поругались, и он на меня накричал…

— Как это накричал? — Геля почувствовала как рука, ласкающая ее спину, замерла. — Почему?

— Я учила Лешку играть на пианино. Он запрещал и тут вернулся раньше времени и увидел.

— Это все?

— Да. — Геля прижалась щекой к его груди, чтоб он не видел ее глаз. Она никогда не умела врать, а Олег всегда видел, что с ней происходит.

— Я поговорю с ним. — Твердо и решительно заявил мужчина.

— Нет! — Геля вскрикнула и обняла его за шею, словно он прямо сейчас собрался идти разговаривать с ее братом. — Пожалуйста, Олег, пообещай, что ты этого не сделаешь!

— Но Геля, он тебя напугал. Ты посмотри на себя.

— Нет, Олег, пожалуйста, не нужно!

— Да что такого, Геля? Чего ты боишься?

— Пожалуйста, пожалуйста, Олег! — Он видел, что ее глаза уже заполняются слезами. Еще немного и вернется истерика. Поэтому он прижал ее к себе и торопливо зашептал на ухо, что он не будет ничего делать, раз так нужно. Девушка в его руках расслабилась и успокоилась.

— Можно мне ванну принять?

— Конечно. А я пока найду тебе сухую одежду.

Геля выпуталась из пледа и встала с дивана. Сделав шаг по направлению к ванной комнате, она вдруг обернулась и, краснея, попросила:

— Олег, ты не против… если я сегодня останусь у тебя? Я не могу сегодня вернуться домой и…

— Конечно Геля. Ты могла бы не спрашивать. — Мужчина взял пустой фужер и поднялся следом. — Я устроюсь здесь, на диване…

— Это не обязательно… — Геля покраснела еще сильнее.

Олег молча и выразительно посмотрел на нее, и Геля не выдержав его взгляда скрылась в ванной. А он пошел на кухню и плеснул себе коньяк в фужер, из которого недавно пила девушка. Он чувствовал себя так странно: в голове не было ни одной мысли, лишь какое-то счастливое отупение, томление, предвкушение чего-то, от чего замирает сердце, словно несешься в гору на машине на высокой скорости, а на вершине резко начинается спуск и сердце ухает куда-то в живот и замирает там.

Небо расчертил электрический разряд — молния полыхнула, и казалось, ударила в землю, где-то на горизонте. Следующий за молнией разряд грома, прокатился по небу, пробуждая его из этого счастливого оцепенения. Мысли его заработали и выводы, к которым он пришел, были вовсе не так сладостны, как мечтания несколько минут назад.

Главный вопрос, который терзал его сейчас — что делать дальше? Все-таки лечь спать на диване, подальше от спальни и от нее, или… Что или? Испытать свою выдержку или все же…

Мужчина сейчас волновался так, словно ему снова шестнадцать и впереди маячит первый сексуальный опыт. Он Гелю сравнивал с ангелом, прикоснуться к ней для него было чем-то вроде кощунства.

Но она так явно намекала ему… Или ему все это только лишь показалось? А если она сейчас находится под влиянием эмоций, испуга… и коньяка?

Дверь ванной открылось и Геля, неловко прижимая к груди полотенце, вернулась в гостиную. Она выглядела вполне спокойной и расслабленной, порозовевшей после душа. Олег передал ей свою футболку и шорты. Девушка поблагодарила его, принимая из рук стопку одежды, и ушла в спальню, переодеваться.

Олег попытался отвлечься от вихря мыслей, круживших в его голове и сосредоточиться на фильме, что показывали по телевизору, но с нетерпением прислушивался, когда с тихим щелчком закроется дверь спальни и Геля снова сядет рядом с ним.

Ему не пришлось долго ждать, и скоро Ангелина переминалась с ноги на ногу на пороге гостиной. Его одежда была ей конечно велика. Но не настолько, чтоб совсем в ней утонуть. Рукава майки, которые едва прикрывали его плечи, свисали до локтей, шорты, стянутые на талии, сидели мешком на небольшой попке. Но все же она была сейчас для него невероятно родной, такой домашней… Было бы здорово, если бы она всегда была рядом с ним, каждый вечер, каждый день… каждую ночь.

— Ты, наверное, голодна?

— Нет, я если честно, спать хочу. Коньяк, наверное…

— Иди, ложись.

— А ты… ты придешь?

— Приду. — Олег старался не смотреть на нее, сосредоточившись на мелькающих в экране телевизора картинках.

Геля развернувшись, вышла. В спальне она сняла с себя одежду, которую одела здесь только что. «Спрашивается зачем» — мелькнула глупая мысль. Девушка залезла под одеяло и попыталась успокоить глухо бьющееся сердце. Плохо верилось, что это она, сама практически предложила себя мужчине. Совсем не так представлялся ей тот момент, когда она в объятиях любимого потеряет невинность. Хотя, если честно она не понимала, когда наступает уверенность, что этот момент настал. Что она готова. Сейчас кроме страха и смущения она не испытывала ничего.

Она не могла представить, как Олег сейчас войдет в эту комнату, сбросит с себя одежду, залезет к ней под одеяло и… надо признать эти мысли были лишены романтики, о которой она всегда мечтала. Видимо сейчас она была еще совершенно не готова. Тогда почему она лежит тут, в чужой постели, голая? Олег ведь предлагал ей остаться в спальне одной, зачем она позвала его?

А разве могло быть иначе? Разве когда она ехала сюда, она не решилась идти до конца? Лучше уж быть сегодня здесь, с ним, в его объятиях, чем дома. Ну а близость — это само собой разумеющиеся обстоятельство в ситуации, когда девушка ночует наедине с мужчиной у него дома.

Открылась дверь и на пороге замер Олег. Он постоял, посмотрел на нее, ничего не говоря, а потом подошел и присел рядом на кровать.

Геля лежала в его постели до подбородка укрытая одеялом и испуганно смотрела на него. Как будто он всенепременно должен сделать с ней что-то такое, чего она ни в коем случае не хотела бы. Свет в спальне был тусклым — горел только ночник на тумбочке у кровати, но выражение ее глаз он видел очень хорошо.

— Ты замерзла?

Она в ответ отрицательно покачала головой, еще сильнее натягивая на себя одеяло. Олег на всякий случай встал и, подойдя к окну, закрыл форточку.

Вернулся на свое место и, протянув руку, погладил девушку по щеке.

— Геля, ты, кажется, боишься меня.

— Нет, конечно! — Геля начала неуклюже выпутываться из одеяла как из кокона. Вот появились ее обнаженные плечи, тонкие руки. Она все еще удерживала одеяло на груди, но Олег уже понял, что под ним на девушке больше ничего нет.

Ангелина потянулась к его губам, но Олег, обняв и прижав к своей груди, поцеловал ее в макушку и спросил:

— Геля, ты что делаешь?

— Я хочу быть с тобой.

— Нет, не хочешь. Геля, неужели ты думаешь, что я должен сейчас воспользоваться тем, что ты пришла ко мне, нуждаясь в помощи? Что за то, что я тебе нужен, ты мне что-то должна? Я тебя люблю. И я всегда буду рядом, слышишь? И для этого совсем не обязательно переступать через себя и отдаваться мне из чувства долга.

Геля в ответ обхватила его руками за шею и поцеловала. Все так неожиданно стало просто и ясно. И решили все вечные три слова, которые ждет от любимого человека каждая девушка.

Одеяло сползло, и нетерпеливые мужские руки ласкали ее обнаженную спину. Совершенно не хватало воздуха, кружилась голова, и Геля упала на спину, увлекая Олега за собой, не отрываясь от него, не прекращая его целовать.

Больше сопротивляться себе Олег не мог. Все его естество рвалось к Ангелине. Требовало соединиться с ней, стать одним целым. Сжимать ее в объятиях, такую нежную, такую желанную, такую красивую… Потрясающую своей красотой, не прикрытой одеждой.

Он, не прекращая целовать девушку, потянулся к ночнику и выключил свет.

Когда темнота окутала спальню, Геля осмелела и одеяло, наконец, было сброшено куда-то в изножье кровати. Открывая ему все то, что раньше было тщательно спрятано от чужих глаз. Стягивая с себя майку, Олег чувствовал, как его кожи коснулись ее руки. Как они робко и нежно скользят по нему, как тянут его в ее объятия.

Отшвырнув одежду в сторону, мужчина накрыл Гелю собой и, заглянув в ее глаза, позволил себе утонуть в них, раствориться в близости, о которой так долго мечтал.

Герман прикурил уже неизвестно которую по счету сигарету, выругался сквозь зубы и снова подошел к окну. Он прислонился лбом к холодному стеклу, с обратной стороны усыпанному бусинками воды и на секунду прикрыл глаза.

На улице только что закончилась гроза и в открытую форточку, перебивая сигаретный дым, ворвался свежий воздух и запах озона и мокрой земли. Гелиной машины все еще не было у подъезда, а ведь было уже далеко за полночь. И где носят черти эту маленькую шлюхину дочь?