— Там еще осталось что-нибудь вкусное? — спросила, втягивая носом воздух.
— Самая малость. Но тебе хватит.
— Я очень голодная, — предупредила Габриэль.
Макс пододвинул ей стул с высокой спинкой, помог сесть.
— Надеюсь, ты хорошо выспалась, а то вздремнуть днем не получится. Как смотришь на то, чтобы начать знакомство с Лондоном прямо с Букингемского дворца?
— А это ведь там стоят караульные в таких смешных шапках… — Эль, удерживая в пальцах творожный блинчик, показала над головой подобие высокой трубы.
— Именно, — кивнул Макс. — И каждый день, в одиннадцать тридцать, насколько мне известно происходит смена караула. Только чур не строить им смешные рожицы.
— И даже не щекотать?
Макс поморщился.
— Щекотать, думаю, можно. Но никаких рожиц. Мы же не варвары.
— Не обещаю, что сдержусь, но буду стараться изо всех сил.
— Договорились. Я знал, что ты умная девочка.
Некоторое время они ели молча.
— Не очень умная, если честно… — вдруг сказала Эль.
Макс поднял на нее взгляд.
— Что-то случилось?
— Нет… — она смотрела на него со странным выражением не то смущения, не то непонимания. — Но…
— Спокойно. Все хорошо. Я здесь. Ни о чем не беспокойся.
Она улыбнулась, и ее лицо снова залил румянец. Как недавно, когда он назвал ее Одуванчиком.
Макс поднялся, обогнул столик и опустился перед ней на одно колено. Коснулся ладонью щеки. Эль зажмурилась, прильнула к нему.
— Не пугай меня, — забеспокоился он.
— Я глупая, — снова улыбнулась Эль. — И, наверное, немного не дружу с головой. Знаю, что неправильно такое говорить… но с некоторых пор не хочу ничего скрывать и оставлять на потом. Знаешь, как будто всю жизнь до этого я просто стояла за порогом жизни, и только сейчас начинаю пробовать ее на вкус. И хочется попробовать сразу так много! И не боятся закрывать глаза, и вообще.
Макс продолжал смотреть на нее, терпеливо дожидаясь развязки признания. Ее голос становился все тише, глаза больше не искали его взгляд.
— И то, что происходит между нами. Оно… только наше. Как будто и нет больше никого. И я не хочу останавливаться, не хочу думать, что если попробую слишком много, то потом уже не смогу начинать заново. Мне все равно. — Габриэль мотнула головой. — Я хочу тебя… — проговорила уже совсем шепотом. — Но я не знаю, должна ли давать понять…
Макс притянул ее к себе, крепко обнял, только теперь осознав, с каким облегчением услышал эти слова. Она все еще боится собственных желаний — самых обычных и естественных, но уже не хочет идти против них.
— Ты зря думаешь, что я не хочу тебя, — проговорил ей на ухо. — Знаешь, с утра мне было очень непросто оставить тебя в постели одну. Такую сонную и нежную. И потом, когда разбудил… Огромный соблазн выудить тебя из одеяла и заставить снова умолять о пощаде. Ты делаешь это так громко и искренне, что ни о какой пощаде можешь даже не мечтать. Так и знай.
— Но если хотел, почему не выудил? Я думала, может, тебе не понравилось. Прости, я не…
Он закрыл ее рот поцелуем.
— Не хотел сделать тебе больно. Наверное, если мы подождем несколько дней, то ты успеешь достаточно восстановиться. — «Боже, дай мне силы пережить эти дни и не наброситься на нее, как варвар».
— У меня ничего не болит, — упрямо и очень ответственно заявила она. — И больно почти не было.
— Мисс Кромби, признавайтесь, чем вы занимались вчера вечером?
— Я занималась сексом с самым замечательным мужчиной на свете.
— Похоже, на деле он оказался не таким уж и замечательным. Схалтурил негодяй.
— А вы, мистер Ван Дорт, считаете, что справились бы лучше?
— Определенно. После моих объятий вы бы, мисс, простите за прямоту, с трудом смогли бы сидеть.
— Какое неприкрытое хвастовство.
— Ах так…
Он подхватил ее со стула, поднял на руки и закрутился на месте. Одуванчик запищала, попыталась ухватиться руками за воздух.
— Будешь еще сомневаться во мне?! — спросил нарочито грозно, когда снова прижал ее к себе.
— Никогда, добрый мистер, — пискнула та. Но ее глаза говорили, что хозяйка бессовестно лукавит.
— Так что, смотреть на караульных в смешных шапках или проверять, что мы не доделали вчера вечером?
— Ты же сказал, что смена караула каждый день? — Она потянулась к вороту его рубашки.
— В точности так — можно и завтра посмотреть.
Не дожидаясь ее следующей фразы, Макс просто понес ее в спальню. Было во всем этом что-то такое до боли естественное, как будто и он, вместе с Габриэль, все это время только разминался перед генеральной репетицией.
— Я хочу видеть тебя, — смущенно, но уверенно потребовала Габриэль.
— А сейчас я невидимка?
— Хочу видеть, как ты будешь раздеваться.
— О, мисс заказала в номер стриптиз?
— Да! — Она закусила нижнюю губу и с выжиданием посмотрела не него. — Но можно без музыки и лишних движений.
— И никто не сгорит от стыда? — Макс посадил ее на край кровати. Эль тут же взобралась на нее с ногами, став похожей на нахохлившегося мышонка — очень любопытного мышонка.
— Не сгорит.
И она действительно не пропустила ни единого его движения. Следила пристально, жадно, как будто хотела одним только взглядом впитать каждую черту его тела. И это было чертовски приятно. Так как по мере того, как одежды на нем становилось меньше, Габриэль все больше закусывала губу, все больше ерзала на месте.
— Снимай их скорее, — сказала, когда на нем остались одни трусы. — Я обещала, что не сгорю от стыда, но, очень может случиться, лопну от нетерпения.
Последний элемент одежды полетел на пол. Макс уже давно находился в полной боевой готовности. Возбужденный член был напряжен.
Эль не спрятала взгляд, не отвернулась. Так и сидела, точно зачарованная. Похоже, она и думать забыла о каком-либо смущении, иногда присущем куда более опытным и зрелым девицам.
Макс шагнул к ней, хотел было присесть рядом, но Габриэль положила руку ему на грудь, настойчиво толкнула, опрокидывая на спину.
— Сейчас я хочу сама.
Он не совсем понял, чего именно она хочет, но возражать не стал — вытянулся на кровати.
Одуванчик перекинула через него ногу, расположилась сверху, балансируя над членом на коленях. Его головка едва касалась ее влажной промежности.
Она оперлась руками о его грудь и уже было начала садиться, когда он остановил ее.
— В кармане штанов презерватив.
На лице Эль отразилось разочарование, но девушка быстро соскользнула на пол, через секунду вернулась с заветным «квадратиком». Макс разорвал упаковку, раскатал презерватив по члену. Без слов, одним взглядом пригласил Эль занять утерянную позицию. Та не стала медлить.
— Мне это очень мешает, — Макс дернул за поясок халата.
Одуванчик улыбнулась, распахнула его, повела плечами, освобождаясь от одежды.
Некоторое время она еще продолжала балансировать на коленях, точно в предвкушении, а потом, чуть придержав его член рукой, расслабилась и медленно села на него. Глубоко вздохнула и закрыла глаза, снова закусила губу и чуть слышно застонала.
— Я чувствую тебя, — проговорила так, будто сообщала большую тайну.
— Я тебя тоже чувствую. И очень хорошо.
Она двигалась медленно. То почти полностью поднимаясь над ним, то глубоко насаживаясь, а то двигаясь в совсем небольшом диапазоне, но тогда все же ускоряла движение. Эль привыкала и изучала. Себя. Его.
А Макс только немного помогал. Поддразнивал ее руками, лаская везде, где мог дотянуться. В особенности грудь — возбужденную и упругую, с твердыми сосками, при касании которых Эль буквально разрядом тока пробивало. Подавался ей навстречу или отвечал неожиданными резкими толчками, от которых Габриэль вскрикивала и задыхалась. Сейчас он наслаждался ею. Наслаждался тем, как она выглядела, с какой искренностью отдавалась ему, как познавала себя и как сногсшибательно остро реагировала на его ласки.
И все же, эта нежность была не долгой. То, что начиналось изучением на неторопливых волнах приятной неги, вдруг взорвалось неожиданной страстью. Уж для Макса точно неожиданной. В какой-то момент движения Габриэль стали быстрее. Сначала она сильнее облокотилась на его грудь руками, а затем и вовсе упала на него, обняла. Она вроде бы что-то говорила, но очень неразборчиво, отрывисто и на выдохе. Впрочем, разговоры сейчас были бы совсем не к месту. Макс обхватил ее за ягодицы и буквально насадил на себя. Эль вскрикнула и только сильнее вцепилась в него. Двигалась она. Двигался он. Навстречу друг другу. Со все возрастающей страстью и жадностью.
Максу пришлось изрядно постараться, чтобы не кончить раньше времени. Обнаженная Эль, мокрая и стонущая на нем, буквально взрывала мозг, не давая хоть немного отвлечься, передохнуть. Она требовала продолжать — не словом, ни взглядом. Одним своим видом, своими возбуждением и желанием.
А потому, когда она, наконец, закричала в голос, он смог дать волю эмоциям.
Наверное, в итоге они кончили вместе.
Габриэль даже уткнулась носом в подушку, чтобы кричать не так громко, хотя Макс предпочел бы слышать каждое мгновение ее оргазма.
Потом она долго лежала на нем, ни в какую не желаю слезать. Лежала молча, прижавшись всем телом, доверчивая маленькая и определенно страстная женщина.
Его маленькая женщина.
— Тебе точно не холодно?
Макс с сомнением несколько раз осмотрел ее с ног до головы.
Они выбрались из номера, но уже за полдень и как раз в разгар дождя. Лило как из ведра, но Эль наотрез отказалась от поездки на автомобиле. Хотелось просто погулять, вдвоем, даже если за это удовольствие придется расплатиться мокрыми ногами.
"Горький шоколад" отзывы
Отзывы читателей о книге "Горький шоколад". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Горький шоколад" друзьям в соцсетях.