— Папа все время в травмах, — хихикает она. — На прошлой неделе он пробил себе степлером палец.

— Что он сделал? — спрашивает Кэли.

— Упс, — говорит она, прикрывая рот, — он просил тебе не говорить.

— Что он делал? — спрашивает ее Кэли.

— Скреплял мою домашнюю работу.

— Узнаю моего приятеля, — громко говорит Джегз. — Чувак может в одиночку вывести всех из засады, но не в состоянии скрепить бумагу. Или уберечься от падения со второго этажа.

— Временами Танго совершенно неуклюжий, — Кэли смеется.

— Надеюсь не тогда, когда вы вместе в постели, — бормочу я.

Кэли принимает уверенную позу — совсем не такой она пришла в больницу.

— О, заявляю вам, что у этого мужчины нет проблем в постели, — говорит она с гордостью. — Хотя, если вы будете слоняться возле нашего дома, то, вероятней всего, не услышите шума ближайший месяц или около того.

— Стоп, стоооп! Не надо вбивать такой кол в сердце моего приятеля, девочка. Если есть желание, найдется и способ, — вставляет Джегз. Он, кажется, в точности такой же, как они — Кэли и Танго — а я просто чудачка, краснеющая от разговоров об интимной жизни. Возможно, все потому, что меня так воспитали: мама была слишком консервативна, а отец самоуверен, но, в то же время, безынициативен. В нашем доме не велись общие разговоры, и, конечно, не показывалось влечение. Я даже не знаю, как это должно было быть. А Лэндон все еще больше испортил.

— Ты поднял актуальный вопрос, — заявляет Кэли. — Потребуется долгое лечение, чтобы поставить этого мужчину на ноги.

Боже мой, опять начинается.

— Доооолгое лечение, — вставляет Джегз, — но, если кто и сможет поднять Танго, так это ты.

Как они могут так запросто общаться друг с другом? Они буквально не больше недели назад только встретились.

— Миссис Райт, вы можете пройти и увидеть своего мужа. Пока только вы одна. Палата пять восемнадцать, — говорит медсестра.

Кэли молча встает.

— Мы останемся с Тайлер. Ты иди, — говорю я ей. Она мчится к двери палаты, не оглядываясь на нас. Я бы не хотела оказаться сейчас на ее месте, просто интересно, чем все это обернется и когда ее мир взорвется в очередной раз.

— Думаешь, с Танго все будет в порядке? — спрашивает у меня Джегз.

— Не знаю. Кэли обычно не перегибает палку без веских причин.

— Я слышал, — говорит он. — Думаю, что он в порядке. Он должен быть в порядке. Никто дважды не проходит через это дерьмо.

— Проходят, — мягко возражаю я.

— Я знаю. Просто хотел, чтобы это казалось лучше, — говорит он с ленивой усмешкой.

— Ты всегда улыбаешься? — спрашиваю я.

— Уверен, что всякий раз, когда пытаюсь что-то скрыть.

Так я и думала. Я наклоняюсь вперед и оглядываюсь на Тайлер, которая копается в стопке книг для детей в уголке.

— Что вы скрываете, мистер Джегз?

Джегз наклоняется вперед, встречая меня на полпути между рядами.

— Ты показываешь мне свое, я тебе свое, — подмигивает он.

— У тебя всегда развратные мысли? — спрашиваю я.

— Да, мэм. Виноват в этом.

— Почему? — давлю я.

— Потому что ты сексуальная и недоступная, а каждый мужчина хочет то, чего не может иметь.

Я хочу ответить что-то столь же скользкое, но мои мысли крутятся вокруг фразы «Ты сексуальная». Он считает меня сексуальной? Никто никогда меня так не называл. Я была красивой, симпатичной, милой, но не сексуальной. Я не выставляю напоказ больше, чем нужно — если только не сгибаюсь в поиске электрической розетки — и не хвастаюсь тем, что у меня есть, так как не вижу для этого никаких оснований. Это обычно заканчивается привлечением нежелательного внимания.

— Не уверена, что воспринимаю себя так же, но приму это за комплимент.

— Ты, черт возьми, серьезно? — спрашивает он, выглядя озадаченным. — Ты, вероятно, самая сексуальная цыпочка, которая когда-либо со мной разговаривала.

Снова потрясенная, я отвечаю:

— Это не то, что я слышала о тебе.

Выглядя очевидно потрясенным моим обвинением, он возражает:

— Не верь всему, что слышишь, куколка.

— Танго сказал, что вчера ночью ты был в баре с какой-то девушкой, — говорю я ему.

— Он сказал это тебе? — спрашивает Джегз.

— Ну, не совсем. Мне все слышно через стены спальни. Он говорил Кэли, что ты рассказал ему о какой-то девушке по имени Бэмби.

Джегз смеется, но в то же время выглядит странно раздраженным моим комментарием.

— Бэмби не такая, как ты о ней думаешь.

— Я ничего не думаю, мистер Джегз. Это не моего ума дело, как и с кем вы проводите время.

— Ты явно думаешь о чем-то, иначе не завела бы этот разговор.

— Думаю, что любая девушка по имени Бэмби должна быть особенной, — говорю я.

— О, она особенная, все верно. Слушай, у нас с Бэмби есть прошлое, но это не то, о чем ты думаешь.

А что я должна думать? Как получилось, что из ближайших друзей Кэли и Танго мы превратились в людей, испытывающих друг друга, словно в наших планах на будущее присутствует такая несуразность, как оказаться вместе в его постели.

— Итак, если я соглашусь на эту нелепую сделку «сосед-телохранитель», ты будешь приводить Бэмби в мой дом для ночевок?

Я действительно имею право знать это, но не уверена, когда приняла сознательное решение допустить такую ситуацию, как спящий на моем диване Джегз. Обычно я на такое не согласилась бы. Но теперь, когда Танго в такой ситуации, я не думаю, что им нужны в доме гости. Первое время будет тяжело. С тех пор, как я обнаружила, что замки повреждены, нет ни единого шанса, что я останусь в этом доме одна.

— Сомневаюсь насчет этого, — говорит он. Этот человек на самом деле любит со мной играть и выводить из себя. — Но, если и так, я ни в коем случае тебя в стороне не оставлю. Справедливо?

Он серьезно?

— Мистер Джегз, вы не можете серьезно намекать, что я буду заниматься этим с участием более двоих людей.

— Девочка, ты никогда не узнаешь, понравится ли тебе что-то, пока не попробуешь это. Держу пари, что ты никогда не видела фотографий члена. Этот вопрос нам тоже следует решить? — и снова жар распространяется по моим щекам. От мысли, что я могу получить такое сообщение, нижняя часть моего тела напрягается.

— Никто никогда не присылал мне фото гениталий, если именно это ты имеешь в виду.

— Именно это я и спросил, — говорит он с дерзкой усмешкой. — Дай мне свой телефон.

— Ну уж нет, ты, свинья!

— Я хотел установить блокировку спама на случай, если ты когда-нибудь получишь фото члена. Мне бы не хотелось, чтобы тебя это травмировало или что-то в этом роде.

С меня достаточно этих игр.

— Мистер Джегз, если я не получала таких фото ранее, то, возможно, выбрала правильных людей для своего окружения: они не вертят телефонами перед разными частями тела и не делают селфи-снимков своих миниатюрных хот-догов.

— Ну, теперь ты окружена мной, и я хотел сфотографировать только себя, потому что речь идет не о венгерской сосиске, а о бостонской колбасе, находящейся здесь, — говорит он, указывая на свою промежность.

Я ненавижу то, что он продолжает обращать мое внимание на эту свою часть тела, о которой я стараюсь не думать. Я ненавижу это, и он это знает, но продолжает так поступать.

— Думаю, я должна сменить номер.

— О, я понял, — говорит он. — Просто в первый раз ты хочешь увидеть его воочию. Он произведет на тебя впечатление. Я имею в виду, мама множество раз говорила мне, что однажды я осчастливлю какую-нибудь девочку, и теперь я знаю почему.

Джегз поигрывает бровями, глядя на меня, а затем взрыв смеха сотрясает комнату ожидания.

— О, Господи, достал уже со своим членом, — говорю я ему.

— Это только начало. И я довольно впечатлен, что ты сказала слово «член». Просто сейчас ты немного не в себе.

Я прикладываю руки к лицу, просто чтобы не смотреть на Джегза хотя бы несколько минут. Как я ввязалась в этот разговор? Не могу поверить, что действительно сижу здесь, в приемной больницы, обсуждая размер его... его... члена. Вот, я сказала это. Сама. Член. Полагаю, это не самое ужасное слово. Лучше, чем извергатель мужественности. О, Боже, неужели я подумала об этом? Извергатель мужественности? Я немного смеюсь над собой. Этот парень уже начинает на меня действовать. Сотри... сотри его из памяти. Ладно, это нужно прекратить. Он может слышать, о чем я думаю? Почему он так сильно смеется надо мной? В итоге я встаю и спрашиваю:

— Ты не мог бы, пожалуйста, присмотреть за Тайлер, пока я схожу в дамскую комнату?

— Конечно, — гордо отвечает он. — Напиши мне, если тебе понадобится помощь.

ГЛАВА 7


ДЖЕГЗ

Если эта цыпочка на самом деле вернется в зал ожидания из туалета, я буду удивлен. Кажется, я зашел слишком далеко, но что тут можно сказать? Так я развлекаюсь.

— Мистер Джегз! — обращается ко мне Тайлер. — Давай устроим чаепитие!

Я ухмыляюсь, задаваясь вопросом, серьезен ли этот ребенок, но чем больше я смотрю на нее, тем серьезней становится выражение ее лица. Я знаю Кэли не так давно, но, черт побери, этот ребенок — ее копия.

— Ты хочешь устроить чаепитие со мной, малышка?

Она смотрит вниз на пустую чашечку перед ней, поднимает ее и подносит к губам.

— Да, — говорит она, прежде чем понарошку сделать глоток. Свободной рукой она выдвигает маленький стульчик возле себя. Она же понимает, что даже половина моей ягодицы не поместится на нем, верно? Моя задница попросту проглотит его. Это будет стыдно.

— С твоей стороны грубо игнорировать приглашение.