Доказательства причастности президента к гибели Железного Легиона один из Лазарей доставил в ГУКМ через несколько дней и вручил Таиру Ревокарту лично в руки.

А ещё через четыре месяца страну облетела новость: президент умер.

К тому времени Дакниш более-менее стабилизировал внутреннюю ситуацию среди Тритонов. Забастовки на их шахтах прекратились, взяточники, как и раньше, выполняли свою работу, да и сами Тритоны потихоньку начали привыкать к мысли, что у них снова есть контролирующая сила.

Большинству такая ситуация была по душе, и лишь Амели Лакнау в глубине сердца испытывала отчаяние – без заступничества Клары ей казалось, что каждый день на счету. Ещё немного – и она угодит в ловушку. Внимание Дакниша Дорадо было тем, к чему девушка стремилась в последнюю очередь. Но она не смела никому об этом рассказывать.

•••

Он убивал его медленно, наслаждаясь каждым мгновением. В его глазах не было ни сожаления, ни горечи, ни сомнений. Он смотрел в глаза человеку, который заменил ему отца, но испытывал лишь удовлетворение, видя, как тот испускает последний вздох.

– Да простят тебе судьи рода Мариани твои грехи, – прошептал Таир напоследок и закрыл глаза умершему.

Официально на президента совершили покушение во время одного из официальных выездов на завод, где Эммерих лично должен был наблюдать за первой попыткой магерийских инженеров поднять в воздух самолёт. Специально для этого за городом была построена взлётная площадка, куда президент с помощниками прибыли, чтобы показать столице, стране и всему миру: Конгрес-Магеры всегда впереди.

Дул сильный ветер, на ограждённых площадках собирались толпы людей, и охрана вежливо, но настойчиво сдерживала особо рьяных, пытающихся пробраться через ограждающие знаки. Зрителям не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать за происходящим издалека.

Но любопытство вызывал не только самолёт, стоящий на взлётной полосе. Мужчины в классической одежде, со стрелками на идеально выглаженных брюках, в компании наряженных жён и любовниц не могли не обращать на себя внимания. Сильные мира сего переговаривались, смеялись – даже они заразились всеобщей радостью и предвкушением: как же так, неужели самолёт действительно взлетит в воздух?

И лишь Таир Ревокарт предпочёл остаться в стороне от повального позитива. Ветер растрепал его волосы, впивался своими щупальцами в его рубашку, но мужчине было всё равно. Он знал, что должно случиться, и это знание внушало ему непонятное равнодушие ко всему, что происходило вокруг. Столько лет он потратил, чтобы укрепить власть Эммериха Диогли-Ра, и теперь сам же эту власть разрушит.

Ревокарт посмотрел на веселящуюся толпу и снова медленно перевёл взгляд на президента. Клацнула вспышка, и одновременно с этим прозвучал выстрел – фотограф сделал снимок, который потом появится в газетах и облетит всю страну под громким заголовком: «Убит президент Конгрес-Магер».

Виноватых искали повсюду: в стране, вне страны, где угодно. Никто и не догадывался, что виновник был у них под носом, запечатлён на том фото, сделанном, когда прозвучал выстрел и тело Эммериха повалилось на землю. Таир Ревокарт равнодушно наблюдал за смертью своего патрона, не выдавая эмоций.

Для многих он казался мужчиной вне времени – слишком молодым, чтобы править такой сильной страной, слишком родовитым, ведь все знали: Эммерих терпеть не мог людей, равных ему по крови и воспитанию. А этот не просто был рядом, этот – правая рука президента… правая карающая рука.

Магерийцы, читая статьи и рассматривая фото, охая и соболезнуя, не могли не отметить, что на одном и том же изображении запечатлены два события одновременно: смерть одного президента и рождение другого.

Но не знали жители Конгрес-Магер, что умер Эммерих не возле взлётной полосы, а по дороге в больницу. Он был ранен, едва мог дышать, но даже тогда, харкая кровью, шептал: «Я их убью… кто бы это ни сделал, я…»

Тот, кто заказал убийство, сидел рядом с ним в одной и той же машине. На его губах играла спокойная улыбка, так неподобающая ситуации. Таир Ревокарт несколько месяцев шёл к этому моменту, всё было спланировано заранее, даже то, что они с президентом остались в салоне машины наедине.

Эммерих грозился убить зачинщиков покушения. Даже истекая кровью, он был уверен, что из этой передряги ему, как и раньше, удастся выбраться. Как же он был неправ!

– Это ты приказал Астору обвинить своих градов, – сказал Таир.

Его голос прозвучал тихо, но он мгновенно заставил раненого замолчать.

– Что?

Таир не нуждался в словах, ему достаточно было заглянуть Эммериху в глаза, чтобы в который раз увериться в том, что он знал уже давно: косвенно, именно Эммерих убил Астора Ревокарта.

– Я не понимаю…

– Ты наблюдал, как я на протяжении многих лет ищу Рема Тебриса, прекрасно зная, что тот не виноват. Ты позволил мне уехать в тот чёртов город Древесны, чтобы убить его дочь и мать… и даже не попытался меня остановить.

– Таир… – прошептал Эммерих еле слышно.

– Ты позволил мне ненавидеть мать и дочь человека, который всего лишь оказался не в том месте в неподходящее время. Ты давал мне советы…

– Таир, ты не понимаешь…

– Извини, Эммерих, но да, я не понимаю…

Ревокарт молча достал из кармана нож и так же молча всадил его в грудь человека, которому верно служил с семнадцати лет.

Когда он это делал, в глазах президента не было ни злости, ни ярости – лишь удивление. Много грехов было на его счету, но не думал убийца короля, что его настигнет наказание за преступление, совершённое более четверти века назад.

Машина с мёртвым телом продолжила свой путь в больницу. Но нигде так и не всплыла информация о том, что, помимо пулевого ранения, на теле некогда первого человека в Эпирах было ещё одно – ножевое, которое и стало смертельным.

С тех пор о Таире Ревокарте Конгрес-Магеры заговорили в новом ключе, как о будущем президенте. Официально, нужно было провести выборы, но все знали – это лишь формальность.

Неофициально страна приветствовала новую власть. Никто особо не протестовал: знали, что Таир продолжит политику Эммериха, и делать это будет не менее железной рукой. Если ему и довелось с кем-то соревноваться за власть, то никто об том так и не узнал. Со стороны казалось, что новый президент пришёл к «трону» легко и без боя.

Первым делом Ревокарт убрал из совета сторонних людей и поставил на их места тех, кому может доверять. Он провёл чистки в профекторатах, совершил несколько выездов, поговорил в представителями власти на местах.

Некоторое время работа помогала ему отвлечься от собственных проблем. Первые полгода он был так занят делом, что не успевал даже выспаться. Ну а дальше…

Он искал Клару всё это время, но агенты приносили лишь бестолковые отчёты, где под слоями бумаги пряталась одна-единственная мысль: мы не знаем, где она.

Никто не знал. Таир привыкал жить по-новому. Освоившись, он снова начал атаковать Дакниша Дорадо. Чутьё подсказывало новоявленному президенту: если кто и знает, где Клара, так это он. Сначала Ревокарт действовал силой, но каждый раз приходил к неутешительному выводу: Дорадо, этот беспринципный подонок, впервые в жизни решил проявить подобие благородства. Если он и знает, куда подевалась женщина Таира, то не скажет об этом.

Да и сам Дорадо, переняв на себя полномочия Ричарда Дегенериса, весьма успешно давал президенту сдачи, через Тритонов влияя на сенат. Это Ревокарту не нравилось ни с позиции советника, ни тем более теперь, когда он стал президентом. Он понял: нужно действовать иначе и, наученный горьким опытом, начал копать там, где, казалось бы, копать нечего.

Но помощь пришла откуда не ждали, и вскоре Ревокарт нашёл то, что искал – первую зацепку.

•••

Таир Ревокарт имел любопытную привычку: выходя из ГУКМа в конце дня, он на несколько минут останавливался на верхней ступени и, засунув руки в карманы пальто или сюртука (в зависимости от погоды), смотрел на город – на площадь, на уютные заведения, вылизанные тротуары. Людей вечером на центральных улицах всегда было много, но охрана всегда держала их на дистанции.

Мужчина нуждался в этой короткой передышке, прежде чем погрузиться в салон авто и уехать домой, где его ждал короткий сон, а затем – новый виток работы. Эти несколько минут он тратил, чтобы окинуть взглядом Эпиры и, возможно, подумать о том, о чём не разрешал себе задумываться на протяжении дня.

– Здравствуйте, Таир.

Ревокарт обернулся. Прислонившись к зданию ГУКМа, в тени стоял мужчина. Незнакомец находился от новоявленного президента слишком близко, и непонятно было, откуда тот появился. Охранники мгновенно сгруппировались и направили на нарушителя оружие.

– Не стоит беспокоиться, Таир, – сказал мужчина спокойно. – Я пришёл лишь затем, чтобы дать вам небольшой совет.

– Вы решили дать совет мне? – Ревокарт приглядывался к незнакомцу, пытаясь в темноте рассмотреть его лицо. – Как вы сюда пробрались?

Мужчина не отреагировал. Вместо этого спросил:

– Насколько сильно вы хотите её найти?

Едва услышав этот вопрос, первым порывом Ревокарта было приказать схватить мужчину и повести на допрос. Но чутьё подсказывало: нужно подождать, уж слишком спокойно и расслабленно тот себя вёл. Обычные люди в его присутствии выглядят и говорят иначе.

– Кого найти? – спросил президент. – И кто вы?

Незнакомец усмехнулся, глядя на двух охранников, застывших в напряжённых позах и держащих его на прицеле.

– Меня зовут Эро, и я могу помочь вам в поиске Клары Тебрис.

– Эро? И это всё? – спросил Таир небрежно, чувствуя, как бешено заколотилось сердце.