— Потому что он относится ко мне, не как к пустой кукле?

— О, перестань. В компании нет ни одного человека, который не отдавал бы должного твоим способностям. Теперь ты можешь изучить другие грани нашего бизнеса. Ты слишком много времени уделяла шлифовке.

— Даже вам придется признать, что мое предчувствие оправдалось.

— Я никогда этого не отрицал. Но нельзя же почить на лаврах. Тебе нужно поработать с Джимсоном Лодом. Учет — это важная часть нашего дела.

— Как дела с Эзрой Бэнноком? — спросила я.

Выражение его лица изменилось.

— Что ты имеешь в виду?

— Скоро ли найдут убийцу?

— Это безнадежно. Совершенно ясно, что это беглый преступник. Думаю, что Эзра боролся с ним.

— У него пропал кошелек. Я думаю, что эту вещь можно найти.

Он с удивлением посмотрел на меня.

— Кошелек! Неужели ты думаешь, что вор оставит кошелек у себя? Он выбросил его. Зачем ему улики?

— Это был дорогой красный кошелек с золотым кольцом.

— Да, это известно следствию.

— Но он так и не был найден?

— А ты ожидала, что его найдут? В округе могут быть сотни таких кошельков.

Я хотела рассказать ему, но не смогла. Это было бы прямым обвинением в убийстве, и он никогда не простил бы меня… особенно, если он виновен.

Но таких кошельков сотни, это верно. Может, тот, что я нашла в саду, лежал там очень давно. Но тогда почему кто-то взял его из моей комнаты?

Приехав в управление, я направилась в отдел Джимсона, но не могла ни на чем сосредоточиться и думала только о Джоссе и Изе. Я представляла их вместе, я не в состоянии была забыть тот момент, когда она, показав мне опал Арлекин, с гордостью сообщила, что это подарок Джосса.

И вот, вместо того, чтобы отправиться в Павлины, я решила поехать к Изе.

Оставив Воти с одним из конюхов, я вошла в дом и в холле сразу же заметила большой сундук, приготовленный к отправке. Слуга провел меня в прохладную гостиную, куда через несколько мгновений вошла Иза. Она, как всегда, была очень красива в развевающемся легком пеньюаре из черного шифона.

— Джессика, как мило, что вы пожалели меня.

— Я решила повидать вас, ведь вы приглашали меня.

— О, пожалуйста, вы не должны извиняться. Разве я не говорила вам, что всегда рада гостям.

— Я думаю, что вам теперь одиноко.

— О, люди так добры. Они часто посещают меня.

Со слабой улыбкой я подумала: «Джосс посещает, конечно».

— Я прикажу подать чай, — сказала она. — Что бы мы делали без чая? Это единственное спасение от жары.

Она позвонила, а затем спросила, как я чувствую себя в компании.

— Я слышала, что вы просто гениальны, — сказала она.

— Кто же мог вам это сказать?

— Слухи носятся в воздухе. Мне кажется, вы превратитесь в педанта. Вы заставите их не поднимать головы от точильного камня.

— Глупости. Мне просто интересно.

— Это умно. Процессы и все такое. А я могу наслаждаться только готовыми изделиями.

— Вы сказали, что когда-нибудь покажете мне остальную часть коллекции.

— Разве я не показывала вам ее?

— Да, когда вы получили опал Арлекин.

— Это было так любезно со стороны Джосса!

— Я уверена, ему это также доставило удовольствие.

— Он знал, что отдает его в хорошие руки.

— Но это не самый лучший камень в вашей коллекции, не так ли?

Она лукаво посмотрела на меня и покачала головой.

— Как вы считаете, какой опал самый лучший в вашей коллекции? — спросила я.

— Эзра обычно говорил: «Не нужно часто показывать свою коллекцию. Кто-нибудь может прийти и украсть ее».

— Но вы не слушали его советы.

— Я всегда считала, что советы нужно выслушать, но поступить по-своему.

— Теперь, когда я знаю об опалах немного больше, я могла бы лучше оценить ваши камни.

— О да, вы тогда мало что знали. Но не настолько, чтобы не суметь разглядеть все достоинства Арлекина.

— Они были так очевидны, как, вероятно, и у других камней из вашей коллекции.

— О, конечно. Как Воти? Какое потрясение было для нее найти Эзру! Странно, но для этой лошади его смерть навсегда останется тайной. Становится страшно, когда представляешь, что может случиться в таком месте. Я иногда думаю о том, сколько трупов погребено в буше, сколько исчезло людей, у которых не было преданной Воти. А вот и чай. Вы сказали Джоссу, что собираетесь ко мне?

— Нет. Но я могу сказать ему об этом. А может быть, вы сами скажете.

Она широко открыла глаза.

— Вы думаете, я увижу его? Он придет сюда?

— Не знаю. Вы покажете мне свою коллекцию?

— Нет, — ответила она.

— Почему?

— Угадайте.

— Неужели в ней есть что-нибудь настолько ценное, что вы не хотите показывать?

— Конечно в ней все камни ценные, — внезапно она рассмеялась. — О, я знаю о чем вы думаете. Этот призрачный Зеленый луч. Знаете, что говорят в городе? Что Эзра украл его и отдал мне, а так как камень приносит несчастье, то он умер. И вы думаете, что мне не хватает несчастья?

— Но вы же не верите этим слухам?

— Я очень суеверна. А причина, по которой я не покажу вам коллекцию, не имеет ничего общего с Зеленым лучом.

— Почему же тогда?

— Она упакована.

— Вы ее посылаете куда-то?

— Она поедет со мной. Через несколько недель я уеду в Англию.

— Уезжаете в Англию! Уезжаете… отсюда?

— На время. Может быть, я вернусь. Теперь, когда Эзра умер, я не могу здесь оставаться.

— Вы уезжаете… одна?

Тигриные глаза блеснули.

— Вы задаете слишком много вопросов, — сказала она.

Я не поняла, на что она намекает. Вскоре я уехала. Я не хотела ехать по бушу одна после захода солнца.

* * *

Дома было тихо, когда я приехала в Павлины. Джосс еще не вернулся из города. Я чувствовала тревогу. Мне казалось, что за отъездом Изы стоит что-то значительное. Что думает по этому поводу Джосс? Если он безумно влюблен в нее, то ее отъезд его расстроит. Я не могла дождаться его возвращения.

Я поднялась в свою комнату и снова услышала звуки музыки. Я взлетела по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, но когда подбежала к двери, музыка оборвалась. Я вошла в галерею. Там никого не было.

Я осмотрелась. Единственным объяснением, если только галерея не имела еще одного выхода, было то, что тот, кто играл на клавикордах, проходит сквозь стены.

Я села в одно из кресел и задумалась. Как обычно, звуки музыки глубоко тронули меня. Мне так хотелось верить, что это моя мать вернулась из царства мертвых, чтобы оберегать меня. Но почему… так внезапно? А все эти годы, которые я провела в Дауэр Хаузе? Разве я тогда не нуждалась в ее заботе?

Бен помог мне повзрослеть, но затем он выдал меня замуж за Джосса, который согласился на этот брак только для достижения своей цели. Я пришла к поразительному выводу. Только теперь моя мать поняла, что пришло время защитить меня.

Да, я это видела. Я ощущала что-то ужасное. Здесь на галерее мне казалось, что я слышу голос, предупреждающий меня: «Будь осторожна. Ты в опасности».

Я сидела неподвижно, все чувства мои были напряжены. Зачем играть на клавикордах? Почему не прийти прямо ко мне и не сказать, что мне угрожает? Но ведь сверхъестественные явления всегда проявлялись в какой-нибудь странной и неземной форме.

Внезапно я услышала истерический плач. Я быстро подошла к двери галереи и прислушалась. Он доносился с верхнего этажа. Я взбежала наверх. Дверь комнаты миссис Лод была слегка открыта, и оттуда доносился плач.

— Что случилось? — воскликнула я.

Я вошла в комнату. Джимсон, Лилиан и их мать были там. Это Лилиан плакала и смеялась. Джимсон поддерживал ее. Миссис Лод казалась растерянной.

— Ну, вот. Ты встревожила миссис Мэдден. О, извините. Бедная Лилиан немного нервничает. Мы стараемся успокоить ее.

— Но почему? Что с ней?

Миссис Лод покачала головой и умоляюще посмотрела на меня. Лилиан взяла себя в руки и сказала:

— Все в порядке, миссис Мэдден. Не знаю, что это нашло на меня.

Она старалась удержать слезы.

— Небольшая личная неприятность, — прошептал Джимсон.

— Я была на галерее и услышала плач, — сказала я.

— На галерее, — повторила Лилиан с дрожью в голосе.

— Мне показалось, что я снова слышу звуки музыки.

Наступило молчание, а затем Джимсон сказал:

— Вероятно, инструмент рассыхается от времени.

— Вы уверены, что не нужна моя помощь? — спросила я.

— Не беспокойтесь, миссис Мэдден. Мы присмотрим за Лилиан, — успокоила меня миссис Лод.

— Мне очень жаль, что мы потревожили вас, — сказал Джимсон.

— Да, — робко подхватила Лилиан, — очень, очень жаль.

Я вышла. Эта семья все больше удивляла меня.

* * *

Миссис Лод вошла в мою комнату, когда я переодевалась к обеду.

— Позвольте войти, миссис Мэдден. Я хотела бы извиниться за то, что произошло днем. Ужасно, что мы потревожили вас.

— О, миссис Лод, какие пустяки. Мне только жаль, что у Лилиан неприятности.

— В том-то и дело, миссис Мэдден. Она немного расстроена, и вы, вероятно, догадываетесь почему.

Я посмотрела на нее не понимая.

— Это из-за мистера Диксона. Она огорчена, что его послали в Сидней.

— О, я понимаю.

— Она влюблена в него. Я была против ее замужества, но, может быть, я неправа.

— Они уже говорили о женитьбе?

— Официально ничего не было сказано, но Лилиан расстроилась, когда он уехал.

— Но он уехал ненадолго.

— Ей пришло в голову, что мистер Мэдден послал его на постоянную работу в Сидней.