Я снова подошла к креслу и попросила:

— Скажите мне о случившемся.

— Твоя мама бывала в Оукланде.

— Да, я знаю и про бал, и про вишневое платье.

— Она встретила твоего отца. Это была любовь с первого взгляда. Они собирались пожениться и уехать в страну опалов. Не думаю, что это было подходящее место для такого хрупкого существа, но она рвалась туда, считала, что должна быть рядом с ним. Ее тоже охватила опаловая лихорадка, она клялась, что сможет все преодолеть вместе с ним. И она смогла бы. Я завидовал счастью Десмонда Дерхэма. Это был красивый юноша из хорошей семьи. И честный… так я думал. У него в крови была тяга к приключениям, поэтому он отправился в Австралию, сначала за золотом, как и все мы. Но найдя свой первый опал, он перестал думать о золоте. У него была уверенность, что он нашел одно из самых богатых залежей опалов в Новом Южном Уэльсе. Он постоянно говорил об этом. Мы шутили над ним и называли его уверенность фантазией Десмонда. Но затем нас захватила его одержимость, и, чтобы обсудить этот вопрос, мы собрались в Оукланде. Здесь он встретил твою маму, они полюбили друг друга и решили вступить в брак. Так было до той ночи.

— А что же в действительности случилось в ту ночь?

Казалось, Бен все тщательно обдумывает.

— Собрались Десмонд Дерхэм, Джосс Мэдден, Дейвид Кроиссант и я. Джоссу тогда было четырнадцать лет, он учился в школе. Но, клянусь, он был умен! Трудно было поверить, что он так молод. Он уже твердо решил, что будет делать, — собирался добывать опалы в Австралии… О, не только в Австралии… во всем мире. Он уже говорил, что должен делать я, и это подталкивало меня, не давало почить на лаврах. И что интересно, он часто бывал прав. Он был выше всех нас, и все еще продолжал расти. А теперь его рост шесть футов и пять дюймов, это его точный рост.

— Да-да, — сказала я нетерпеливо, устав слушать о достоинствах его сына Джосса Мэддена.

— Итак, Джосс, затем Дейвид Кроиссант. Дейвид продавал камни в Австралии, Америке, Англии и во всех странах Европы. Там, где дело касалось опалов, он был чрезвычайно сведущим человеком. Затем Десмонд Дерхэм, энтузиаст. Мы сидели в этой комнате. Десмонд излагал свой план, а мы обсуждали его. Он исследовал ту землю и, хотя пока нашел только след опалов, чувствовал, что это будет одно из богатейших месторождений в Новом Южном Уэльсе. Конечно, мы требовали доказательств, но пока их было немного. Он нашел опаловый грунт, а вокруг твердые глыбы кварца, сплавленные крупинки песка, а в них прожилки опалов. Во всяком случае, это указывало, что где-то здесь должны быть большие красивые опалы. Мы решали, где лучше всего расположить штольни. Мы хотели сначала сделать их небольшими, но если предчувствие Десмонда оправдается, мы увеличим разработки. Дейвид Кроиссант осмотрит первые находки и решит, как лучше торговать ими. Чтобы начать, нужны будут забойщики и современное оборудование.

Все это мы обсудили. Я помню энтузиазм Десмонда. Он знал, что мы идем на риск. Старатели в какой-то мере суеверны. Некоторые из них верят, что неведомая рука ведет их к успеху. В ту ночь мы так и думали о предчувствии Десмонда. В нем было что-то такое… необычайная уверенность. Я знаю, что мои слова звучат нелепо, но я и раньше встречался с этим. И почти всегда это приводило к успеху. Я думаю, что каждый из нас в ту ночь верил в прекрасные опалы из Фэнситауна Десмонда. Мы считали, что найдем черные опалы, спрос на которые повысился. Одно время интерес проявляли к светлым камням, они тоже красивы, но теперь в моду вошли черные. Я сказал, что вряд ли мы когда-нибудь найдем такой красивый камень, как Зеленый луч солнечного заката. Они захотели посмотреть на него.

Я привел их всех сюда и открыл сейф. Опал лежал в своем бархатном гнезде. Какое зрелище! Считайте, что вы не видели опалы, если не видели Зеленый луч.

Десмонд Дерхэм взял камень, положил его на ладонь, а затем воскликнул: «Я это увидел! Я увидел зеленый луч!» Я выхватил опал и стал всматриваться в него. Я поворачивал камень во все стороны, но поймать сияния не мог. Я говорил тебе, что однажды я видел настоящий зеленый луч. Тогда я возвращался домой из Австралии, солнце только что опустилось за горизонт, и вдруг вспыхнуло зеленое сияние. И всего раз я видел такой же луч в камне.

«Вы действительно видели это, Десмонд?» — спросил я. — «Ну конечно!» — ответил Десмонд.

Джосс клялся, что он тоже видел, но ему всегда хотелось быть в центре происходящего.

На следующее утро твой отец исчез. Он упаковал свои вещи и потихоньку выскользнул из дома. Опал тоже исчез.

— Вы не можете верить, что мой отец взял его.

— Я понимаю твои чувства, но нельзя закрывать глаза на очевидные факты. Десмонд Дерхэм приехал сюда, жил в этом доме, соблазнил твою мать, пообещав жениться на ней, но искушение Зеленого луча было слишком велико для него…

— Должно существовать другое объяснение.

Бен взял меня за руку.

— Я знаю, что ты думаешь. Он был твоим отцом. Я понимаю твои чувства. Но что с Зеленым лучом? Дейвид Кроиссант не взял бы его. У него не хватило бы мужества, ведь он был торговцем. Опалы для него означали только деньги. Он хорошо разбирался в их качествах, но у него не было особых сентиментальных чувств к какому-то камню, он видел только его рыночную стоимость. А какую ценность мог иметь Зеленый луч? Камень узнали бы тотчас же, а его разоблачили как вора. Джосс? — Бен засмеялся. — Джосс способен на что угодно. Я знал, что он испытывает к Зеленому лучу, но ведь он мог смотреть на него, когда захочет. Если, конечно, его не одолело желание обладать им…

— Вы сказали, что этот камень имел особое очарование.

— Ты пытаешься переложить это все на Джосса, чтобы оправдать своего отца? Многие опасались Зеленого луча. Я уже говорил тебе, он был известен как камень, приносящий несчастье. Он был окружен такими легендами. Я никогда в это не верил. Но посмотри на меня.

— Но вы же потеряли его. Я просто не верю, что отец мог покинуть маму.

— Он не знал, что будет ребенок. Может быть, все было бы по-другому, а может быть, и нет. Ты не видела Зеленый луч. И если бы увидела, может быть, поняла бы то влияние, которое этот опал оказывал на людей. Тебе многое предстоит узнать о людях, о жизни и о том, что называют одержимостью, навязчивой идеей… Неважно, как называть это состояние души.

— Что случилось с Фэнситауном моего отца?

— Теперь это одна из богатейших разработок опалов в Австралии.

— Значит, он был прав?

— О да, он был прав.

— И вы думаете, что он не вернулся бы туда?

— Как же он мог вернуться, если у него Зеленый луч?

— И вы верите, что он отказался бы от своей мечты… и от мамы… ради одного опала, который к тому же он никогда бы не смог открыто назвать своим?

— Мисс Джесси, я могу повторить только одно: ты никогда не видела Зеленый луч.

Он взял костыли.

— Посмотри, как я хожу по комнате. Я привыкаю к этой деревяшке. Скоро я начну бегать, как будто у меня две ноги. Тогда…

Я испытующе посмотрела на него, но он только покачал головой. Я знала, что он имеет в виду. Как только он будет ходить более уверенно, он покинет Оукланд Холл. Я не в состоянии была даже думать о том, как я буду одинока без него.

* * *

Когда в тот день я шла из Оукланда домой, моя бабушка увидела меня на повороте дороги. Она стояла неподвижно, уставясь на меня, как будто думала, не привиделось ли ей это. Я прямо смотрела на нее: пора было покончить с притворством.

— Джессика, — удивленно воскликнула она, — где ты была?

Я ответила почти дерзко:

— Навещала мистера Бена Хенникера.

Я думала, сейчас разразится буря, но этого не произошло. Правила приличия всегда брали верх над чувствами леди, но когда мы вошли в Дауэр Хауз, она крикнула Мириам:

— Приходи в гостиную, позови Ксавье, а также отца, если, конечно, он может оторваться от карт и уделить нам минуту.

Когда все собрались в гостиной, бабушка закрыла дверь, чтобы слуги ничего не слышали.

— Джессика, я жду объяснения, — произнесла она.

— Все очень просто, — ответила я, — я навещала своего друга мистера Бена Хенникера.

— Твоего друга!?

— В этом доме у меня никогда не было такого друга, как он.

— Ты сошла с ума!

— Нет, я очень хорошо все понимаю и ищу друзей подальше от этого дома, полного притворства и стыда.

— Умоляю, замолчи! Объясни лучше, как ты попала в Оукланд Холл?

— Прежде всего я хотела бы, чтобы вы объяснили мне, почему все эти годы вы притворялись, что вы моя мать? Почему сделали жизнь мамы такой несчастной, что она утопилась?

Все смотрели на меня. Я была уверена, что впервые в жизни бабушка растерялась.

— Джессика, — воскликнула Мириам, переводя взгляд с мамы на Ксавье. Отец искал газету, чтобы, как всегда, спрятаться за ней. Только Ксавье был спокоен.

— Я подозреваю, что кто-то рассказал тебе историю твоего рождения, — сказал он.

— Все это правда? — спросила я.

— Мы не знаем, что тебе известно.

— Я знаю, что мама мертва, знаю, как она умерла, где ее похоронили и что вы все постарались поскорее забыть ее.

— Это было трудное время для всех нас, — сказал Ксавье.

— Но далеко не такое трудное, как для нее, — закричала я.

Тут заговорила моя бабушка:

— Мы не заслужили того, что произошло.

— Вы все это заслужили, — возразила я презрительно.

— Вот что бывает, когда завязываешь дружбу с рудокопами, — сказала бабушка.

— Пожалуйста, не говорите так неуважительно о мистере Хенникере. Он хороший человек. Если бы он был здесь, он помог бы маме. Вы же ничего не сделали.

— Напротив, — продолжала бабушка, — мы всем пренебрегли, чтобы помочь ей. Мы продали серебряный поднос и чашу для пунша, подарок Георга IV, чтобы уехать за границу, а я приняла тебя, как свою дочь.