— Не смей прикасаться ко мне, ведьма! — зарычал Чемберлен, но даже это незначительное усилие далось ему с огромным трудом.

— Если я сейчас же не зашью сосуды, он умрет от потери крови! — Пропустив оскорбление мимо ушей, Джосс обратилась к майору Брайтону. Опытный вояка понимал, что она права.

— Руперт, ты умрешь, если мы не остановим кровь.

Но тут Чемберлен потерял сознание и тем самым избавил своего друга от необходимости продолжать спор. Джосс, не теряя времени даром, открыла медицинскую сумку и стала раскладывать ее содержимое на куске чистого полотна, пока майор по ее просьбе затягивал жгут.

Алекс с Драммом проводили Реджиналда Томпсона к тому месту, где оставили лошадей. Алекс придержал стремя, и Томпсон с удивительной легкостью вскочил в седло. Он посмотрел сверху вниз на Блэкторна и сказал:

— Сэр, я впервые в жизни видел такую дуэль. Чертовски оригинально… но в строгом соответствии с кодексом чести. — Коротко попрощавшись, Томпсон поскакал в город.

— Оригинально… — передразнил его Алекс. — Еще бы не оригинально — дуэль на кухонных ножах! Какого черта ты их притащил? — спросил он у Драмма.

— Я старался, чтобы вы дрались на равных, но вряд ли по эту сторону Атлантики можно найти пару тому жуткому вертелу, который ты вечно таскаешь за голенищем. Времени было в обрез, и я успел раздобыть только эти ножи. Они почти такие же длинные и острые, как твой… кстати, старина, ты должен мне за них двадцать пять фунтов!

Алекс запрокинул голову и расхохотался во все горло.

— А как насчет моей недостойной жизни, драгоценный Драмм? — Он снова стал серьезным и озабоченно покосился в ту сторону, где Джосс хлопотала над бесчувственным Чемберленом. — Я все еще считаю, что мы подвергаем себя опасности, оставляя жизнь этому негодяю. Теперь он будет ненавидеть и тебя.

— Этот ходячий мешок с дерьмом и так был моим врагом на протяжении многих лет.

— Но полковник даже виду не подал, что вы знакомы! — Алекса поразило не столько это обстоятельство, сколько холодный, зловещий голос Драмма.

— А мы и не были знакомы. Зато когда-то у нас был один… общий приятель. Я был очень близок с этим человеком. Но семья решила, что мне следует побывать на континенте. Это было обычное турне по Европе для завершения образования. Когда я вернулся, мне сообщили, что мой друг вызвал Чемберлена на дуэль. — Горло у Драмма перехватило. Было видно, с каким трудом ему дается каждое слово. — Бедный милый Хит, самый добрый, самый чуткий человек на свете! Это было настоящее убийство. Он никогда не умел драться.

Драмм надолго умолк, а когда собрался с духом продолжить рассказ, перед Алексом снова был надменный скучающий денди.

— Итак, Алекс, будь я таким же благородным дурачком, как мой друг, то непременно сам вызвал бы на дуэль Чемберлена. И хотя я неплохо владею шпагой, мое умение не сравнится с мастерством Чемберлена. Оставались еще пистолеты. Но и пистолетом я владею хуже, чем он, — хотя и намного лучше, чем ты, мой драгоценный дикий индеец. Полковник прикончил бы меня, а Хит так и остался бы неотомщенным… Итак, я затаился. Я наблюдал за тем, как этот убийца шатается по званым вечерам и балам, как он отирается в лучших домах города и как все его боятся. С теми, кому хватало смелости встать у него на пути, разговор был короткий. Готов биться об заклад, что на дуэлях он погубил гораздо больше людей, чем па войне. — Судя по всему, затянувшийся всплеск эмоций утомил Драмма, и ему было противно лишний раз вспоминать о «подвигах» этого мерзкого типа.

Алекс помолчал и ответил:

— Жаль, что я не раскромсал на части этого кровожадного ублюдка.

— Нет, дружище, лучше уж так, — возразил Драмм низким, зловещим голосом. — Теперь он поймет, что такое страх. Пусть только попробует выкинуть одну из своих прежних штучек — его тут же утыкают шпагами, как ежа! Его рука, проклятая рука убийцы, больше не возьмется за оружие! Со временем она усохнет и превратится в корявую птичью лапу — такую же мерзкую и мертвую, как его черпая душа. Надеюсь, он проживет достаточно долго, чтобы друзья погубленных им людей получили возможность отомстить ему сполна. У него слишком много смертельных врагов. — Драмм так забылся, что его холеное лицо превратилось в жуткую сатанинскую маску. Он вдруг посмотрел на Алекса, как будто его осенила какая-то неприятная мысль: — Дружище, ты ведь не будешь считать, что я использовал тебя как орудие собственной мести?

— Учитывая те обстоятельства, при которых сэр Руперт вызвал меня на поединок, я при всем желании не смог бы заподозрить тебя в этом. Воспитанники Джосс отлично управились. Он вряд ли ответил бы на мой вызов, но мальчишки разозлили его так, что он сам стал рваться в драку.

— Да, он был не прочь присоединить тебя к списку своих трофеев. Он бы играл с тобой как кошка с мышью, перед тем как нанести решающий удар… если бы ты дал ему возможность показать свое искусство.

— Вот почему ты велел мне порезать ему руку, — подхватил Алекс.

Драмм кивнул:

— Твой нож рассек все: сухожилия, нервы, сосуды. Добрейшая мисс Вудбридж спасет жизнь этому мешку с дерьмом, но руку ему не восстановит ни один хирург.

Джосс подошла к ним.

— Я сделала все, что могла. Кровоточение остановлено. Майор присмотрит за ним, но кому-то придется срочно отправиться в город и прислать карету, чтобы перевезти сэра Руперта в больницу. — Она перевела вопросительный взгляд с Алекса на Драмма.

— Ну что ж, — театрально вздохнул маленький денди, — лучше уж я поскачу во весь опор за каретой и буду рисковать собственной головой, чем повезу вас на своей лошади в город, мисс Вудбридж. Не люблю, знаете ли, пачкать лосины! — Он выразительно взглянул на ее юбку, испачканную грязью и кровью.

— Ах, мистер Драммонд, меньше всего на свете я бы хотела причинить вред вашему бесподобному внешнему виду! — язвительно ответила Джосс.

— К вашим услугам, мисс Вудбридж. — Драмм вежливо поклонился. — Алекс, надеюсь встретить тебя сегодня в игорном зале «Уйатса» за партией в вист. — С этими словами он вскочил на свою белоснежную арабскую лошадку и отправился в город.

— Вам следует следить за собой, Джосс, — с улыбкой заметил Алекс при виде того, каким восхищенным взглядом провожает его друга мисс Вудбридж. — Вряд ли ваши выходки отвечают христианской морали!

— Знаю. — Она покраснела от стыда, но ответила совершенно искренне: — Я просто ничего не могу с этим поделать.

Алекс с такой фацией вскочил в седло, что снова напомнил ей могучего золотого льва.

— Давайте сумку, а потом я помогу вам подняться, — сказал он, протянув руку.

Она не сразу сообразила, что нужно делать. Только бы не выдать охватившее ее смятение, не растаять в его объятиях как последняя дура!

— Послушайте, Алекс, я слишком тяжелая, чтобы сидеть перед вашим седлом. Лучше посадите меня сзади, на круп!

— Не беспокойтесь, у вас одна кожа да кости! — ухмыльнулся он.

— Н-нет. — Джосс испуганно отшатнулась, хотя больше всего на свете ей хотелось очутиться там, наверху, в горячем кольце его рук… — Я должна вам кое-что сказать. Я боюсь лошадей!

— Вы шутите? — Вид у него стал такой, будто Джосс только что призналась, что боится есть белый хлеб. — Вы, которая не боится штопать любые раны ни на людях, ни на собаках, даже если они могут вас укусить?

— Собаки — совсем другое дело, — невпопад ответила она. — Когда я была маленькой, меня чуть не сбросила лошадь.

— И вы так и не научились ездить верхом? — Алекс не верил своим ушам.

— Нет, не научилась. Отец не мог позволить себе иметь собственную лошадь.

Блэкторн усмехнулся. Кто бы мог подумать, что в броне у этого отважного синего чулка имеется такая огромная брешь?

— О чем же вы думали, когда так поспешно отпустили наемный кеб? Как вы собирались возвращаться в город?

— Я боялась, что если не отпущу его сразу, вы силой отправите меня назад!

— Успокойтесь, Джосс, я не позволю вам упасть. — Алекс был тронут столь бескорыстной отвагой. — И обещаю, что Сумах не будет кусаться.

Если бы в этой поездке ей угрожали лишь конские зубы!

— Ну так и быть, — нерешительно промолвила она, — попробую вам довериться.

Сильная рука обхватила ее за пояс, оторвав от земли. Джосс чуть не задохнулась от восторга. Жеребец Алекса тронулся с места.

, — Хорошо, что сегодня я решил заседлать Сумаха по всем правилам! — Джосс застыла от напряжения, но Алекс подумал, что девушка просто боится упасть с лошади.

— Если бы вы ехали без седла, я отправилась бы в город пешком, — заверила она слабым голосом, отчаянно цепляясь за конскую гриву.

— Мой отважный синий чулок! Неужели вы способны испугаться моего Сумаха? Да он же ласковый как котенок!

Каждый раз, когда он говорил, Джосс чувствовала всей спиной, как вздымается его широкая грудь, а горячее дыхание согревает ей щеку. Ах, если бы можно было повернуться и обнять его, прижаться к нему всем телом, чтобы он целовал ее и ласкал, и… хватит! Не хватало еще, чтобы он догадался, какие мысли бродят у нее в голове! И Джосс как ни в чем не бывало сказала:

— Скорее это рыжее животное похоже на сатану! Жеребец как будто понял, о чем идет речь: он так сильно тряхнул головой и взбрыкнул, что Джосс чуть не свалилась. Бедняжка испуганно завизжала и обхватила Алекса за шею, в то время как он, хохоча, успокаивал расходившегося скакуна.

— Ваше лицо стало ярче, чем его шкура, Джосс! — поддразнил он свою приятельницу, и она поспешила разжать руки. — Чем меньше вы его боитесь, тем спокойнее он будет себя вести. Умные животные отлично разбираются в наших чувствах. Да вы и сами это знаете.

— Знаю, но лошади не входят в мой список умных животных! — сердито ответила она. Слава Богу, что и Алекс в него не входит, иначе он давно бы уже обо всем догадался. Пожалуй, стоит поблагодарить глупого жеребца за то, что он дал ей такой невинный повод обнять Алекса хотя бы на минуту. Погруженная в свои мысли, Джосс рассеянно смотрела на дорогу.