Джорджия осталась ночевать и спала на кровати Мо. Обе сестры провели беспокойную бессонную ночь.

В выходные Джасмин посвятила себя Джорджии, стараясь поднять ей настроение, что саму Джаз вполне устраивало. Ей нужно отвлечься от этой нелепой истории, которая казалась девушке все более и более смешной. Она находилась в странном состоянии, одновременно чувствуя себя и оскорбленной, и польщенной. Но обида все-таки превалировала. Неизвестная журналисточка! Да как он посмел! Восемьсот тысяч читателей, и это называется неизвестная? Скотина!


Джаз знала, что если Джорджия останется дома, то она будет сидеть у телефона в ожидании звонка. Потому она все время чем-нибудь занимала сестру. Они прошвырнулись по магазинам, сходили в кино, а затем поужинали в ресторане. Джорджия старалась не говорить о Джеке, но разговор неизменно вращался вокруг него. Джаз страшно переживала за сестру. Ну почему ей так не везет в любви? Джорджия ведь такая красавица. Что происходит с мужиками?

Раньше Джорджия во всем умела найти светлую сторону. А теперь? Ее голос звучал на октаву ниже, чем раньше, да и вся речь была какой-то замедленной, словно ей тяжело было даже думать.

Джаз так была поглощена проблемами сестры, что когда выходные подошли к концу, она поняла, что почти ни разу даже не вспомнила о забавном инциденте с Гарри Ноублом. И только когда в воскресенье вечером она принимала душ, впервые оставив Джорджию одну, вся чудовищность субботнего ночного свидания снова нахлынула на нее. «Фу, мерзость, — думала она. — Какая честь для бедной девушки! Такая звезда, такая знаменитость… — такой… такой —…. она задумалась. — Такой урод! Одним словом, мужик, — заключила Джаз, вытирая себя полотенцем. С какой стороны на них ни посмотришь — все уроды. Высшей категории».

ГЛАВА 17

На следующее утро, как всегда, Джаз первым делом проверила электронную почту. Там было всего одно письмо, но с весьма интригующим названием: «ИЗВИНИ». А вдруг это Мо? Пишет ей, что бросает Гилберта и возвращается домой с огромным количеством батончиков «Марс».

В нетерпении Джаз кликнула два раза. И остолбенела: это оказалось безумно длинное послание от Гарри Ноубла. Она прогнала все письмо целиком, и глаза ее в полной растерянности забегали по экрану, выхватывая странные фразы: «Сначала все было хорошо… Ты меня пугаешь… Мэт Дженкинз знает…».

Нет, так она ничего не поймет. Невероятным усилием воли Джасмин открыла письмо с самого начала и начала читать все по порядку.


Кому: Jasminfield@hoorah.co.uk

От кого: HarryNoble@Yahoo.com

Тема: Извини


Джасмин!

Не пугайся. Я не напишу тебе ничего плохого. Мне самому трудно поверить в то, что произошло в субботу. И я искренне сожалею, что все так получилось.

Извини за это письмо, но я посчитал, что должен сказать слово в свою защиту. А как еще сделать это, не рискуя сломать челюсть? На самом деле я позаимствовал эту идею у Дарси — его письмо к Лиззи. Помнишь? (Мне иногда говорят, что я слишком вхожу в роль, которую играю. Но, мне кажется, что Дарси не самый худший пример для подражания. Ты так не считаешь?)

Дело в том, Джасмин, что ты выдвинула против меня довольно серьезные обвинения, поэтому я бы хотел все честно расставить по местам. Надеюсь, что мои объяснения не причинят тебе боли, но если это все же случится, заранее прошу извинить меня.

Итак, по порядку. Начнем с твоего обвинения, что я якобы исключительно из чувства злобы очернил Уильяма Уитби и тем самым сломал ему карьеру в Голливуде. Будь это правдой, мой поступок не заслуживал бы прощения. Но я ничего подобного не делал. Мне жаль тебя огорчать, но Уильям Уитби не тот, за кого себя выдает. Поверь мне.

Дело было давно. Мы с Уильямом играли в спектакле «В ожидании Годо». Сначала все шло хорошо. Он талантливый актер и ему не откажешь в обаянии, которое, как мне кажется, ты уже ощутила на себе. Моя младшая сестра была того же мнения. Ты ведь знаешь Кэрри — она художник по костюмам в нашем спектакле и присутствовала на нескольких репетициях. У нее длинные рыжие волосы. Очень тихая. Ну, да это к делу не относится. Так вот, через несколько недель они начали встречаться, и вскоре Кэрри уже по уши была влюблена в Уиллса. Я радовался за сестренку, поскольку она очень застенчива и мужчины обычно не замечают ее.

Некоторое время все шло замечательно. Но потом, на одной из репетиций, я заметил, что Кэрри в темных очках. На мой вопрос, что случилось, она смутилась и промолчала. Я понял, что что-то не так, но решил больше этой темы не касаться. Кэрри иногда бывает очень упрямой. И только через два месяца после того случая, когда я подвозил ее домой после семейного праздника, я все узнал. Сестра рассказала мне, что, напиваясь, а это случалось довольно часто, Уильям становился агрессивным. Несколько раз он избил ее. Я не мог в это поверить. Он всегда казался мне добрым парнем. Но, услышав, что я не верю ее словам, Кэрри чуть не разрыдалась. Если даже я ей не верю, то кто же тогда вообще в это поверит? Я попытался убедить сестренку бросить его, но она не хотела. Она сказала, что потом Уиллс всегда просил прощения, был с ней нежен и объяснялся в любви. На самом деле, видимо, это придавало ей ощущение собственной значимости, и, между нами говоря, лично я думаю, Кэрри было приятно думать, что она — предмет большой страсти. Ей всегда так хотелось страсти, и вот она ее получила.

Я был в растерянности. Они продолжали свои отношения и после того, как репетиции закончились и спектакль включили в репертуар. К тому времени я уже с трудом мог переносить Уитби, но он был хорошим актером. Мне казалось, он не подозревал, что мне все известно. Но это было не так. Однажды в разговоре я намекнул, что в курсе — меня бесило, что он ведет себя со мной как ни в чем не бывало. Только представь, на это, подмигнув, он сказал (никогда не забуду): «Иногда это единственный способ добиться тишины и покоя».

Кажется, Уиллс обиделся, когда я перестал ходить с ним в паб, но вообще он вел себя так, будто между нами все замечательно. Наблюдая со стороны, я видел, как он подавлял мою сестру, еще больше усугубляя ее неуверенность в себе. У Кэрри всегда с этим были проблемы — я думаю, это частично связано с тем, что она, нарушив нашу семейную традицию, выбрала совершенно другую профессию. Она считает, что тем самым разочаровала всех, что не так уж и далеко от истины. Но слабость Кэрри оказалась силой Уиллса.

Дальше — хуже. Когда Кэрри отсутствовала на репетициях, Уильям напропалую флиртовал с нашей реквизиторшей, которая была явно не против. Пару раз они даже ходили куда-то вместе. Кто знает, что между ними было? Я уже тогда просто презирал этого человека. Я не знал, как мне лучше поступить. Сказать Кэрри, что Уиллс, похоже, ей изменяет? Но это либо разобьет ей сердце, либо она мне не поверит. Наблюдать со стороны, как Уитби обижает мою сестру?

Ситуация разрешилась, когда Кэрри в истерике позвонила мне однажды посреди ночи. Я плохо понимал, что она говорит. Тут же помчался к ней и увидел сестру лежащей в луже крови. Я вызвал «скорую помощь», и ей сделали срочную операцию. Она длилась четыре часа, а потом вышел врач и сообщил, что ребенок погиб, а Кэрри, возможно, не сможет уже иметь детей. Можешь представить мои чувства! Я ведь даже не знал, что сестра была беременна. Я сидел у ее постели, когда она отошла от наркоза. Кэрри уже больше ничего не скрывала и рассказала мне все. После того как она сообщила Уильяму, что беременна, он куда-то ушел. Вернулся он уже пьяным, и, обвинив сестру в том, что она хочет таким образом привязать его к себе, в пьяном угаре ударил прямо в живот, после чего ушел, бросив ее одну. Но даже после этого оказалось не так-то легко убедить ее порвать с ним.

Единственным человеком, к которому я мог обратиться за помощью, был Мэт Дженкинз. Он был продюсером этого спектакля, и я в конце концов все ему рассказал. Именно он убедил меня поговорить с нашим режиссером Аланом Меллисом, и тот избавился от Уильяма, как только смог найти ему замену. И именно Мэт в конечном итоге уговорил Кэрри бросить Уильяма. Возможно, с Мэтом ей было легче говорить, чем со мной. Золотой парень, что бы я без него делал? Он и сейчас такой. Он навещал Кэрри в больнице и все знал. Если считаешь, что я способен выдумать такую историю, можешь спросить у него. Он в курсе, что я тебе все рассказал. Мы с ним хорошие друзья, и я доверяю ему, как себе.

Когда голливудский агент Говард Флибек спросил мое мнение об Уильяме, я рассказал ему всю правду. Но Уильяму не известно, что при этом я сказал Говарду, что он очень хороший актер. Я действительно так считаю. И он много играет.

Тебе может показаться странным, что я предложил Уиллсу роль в нашей пьесе. Конечно, странно. И я очень жалею об этом, но дело в том, что меня попросила это сделать Кэрри. После разрыва с Уильямом она прошла длительный курс лечения и теперь считает, каким бы странным это ни казалось, что для того, чтобы окончательно вырвать его из своего сердца, ей нужно его видеть. Поскольку Кэрри все равно постоянно слышит об Уитби от разных актеров, ей кажется, что он все еще имеет над ней какую-то власть. Сначала такой эксперимент вызывал у меня большие сомнения, но теперь я вижу его положительные результаты. На прошлой неделе сестренка мне сказала, что не понимает, что она раньше в нем находила. Можешь представить, как я этому рад.

Я постоянно наблюдаю за Уиллсом, и меня нисколько не удивило, что он выбрал тебя в качестве объекта своего внимания. Мне очень хотелось предупредить тебя, не в силу личной заинтересованности, а ради твоей безопасности. Но вскоре я понял, что ты — довольно крепкий орешек, в отличие от моей сестры. И думаю, что это также стало ясно и Уильяму. Ты, наверное, уже заметила, что он не настроен на серьезные отношения с тобой, а ограничивается лишь легким флиртом. И это все потому, на мой взгляд, что Уитби понимает: ты слишком сильная личность и обращаться с тобой так, как с Кэрри, у него не получится. Думаю, именно поэтому ты потеряла для него притягательность. И слава Богу! Кстати, он прав: ты уж точно не позволишь мужчине себя избивать. Знаю из личного опыта, что один на один с тобой оставаться опасно.