— Надо постараться не вспоминать обо всем, что натворили Уикхем и Лидия, — сказала Джейн. — Так хочется поверить в их будущее благополучие! Его согласие на брак с ней — залог того, что он начинает исправляться. Взаимная привязанность сделает их менее легкомысленными, и они, я надеюсь, заживут разумно и счастливо, а их прежнее поведение мало-помалу будет забыто.

— Их поведение было таким, — ответила Элизабет, — что ни мне, ни тебе и никому другому о нем не забыть. Об этом и говорить нечего.

Здесь обе они вспомнили, что их мать едва ли что-нибудь знает о полученном письме, и зашли в библиотеку спросить у отца, не хочет ли он, чтобы она о нем узнала. Отец еще продолжал писать. Не поднимая головы, он равнодушно ответил:

— Это ваше дело.

— А можно взять письмо, чтобы прочесть его маме?

— Берите что хотите и оставьте меня в покое.

Элизабет схватила письмо с письменного стола, и они побежали наверх. У миссис Беннет оказались в это время Мэри и Китти, поэтому достаточно было одного сообщения. После нескольких слов о приходе хороших вестей письмо было прочтено вслух. Миссис Беннет едва смогла совладать со своими чувствами. Как только Джейн дошла до надежд мистера Гардинера на предстоящую свадьбу, на ее лице выразился необыкновенный восторг, и каждая следующая фраза увеличивала ее ликование. Теперь она пришла в такое же возбуждение от счастья, в каком пребывала прежде из-за тревог и огорчений. Ей было достаточно знать, что ее дочь выходит замуж. Забота о благополучии дочери, так же, как сожаление о ее легкомысленном поступке, совершенно не приходили ей в голову.

— Лидия, девочка моя! — восклицала миссис Беннет. — Как это чудесно! Она будет замужем! Я скоро ее увижу! Выйдет замуж в шестнадцать лет! Добрый, хороший братец! Я была убеждена, что так кончится, — он должен был все устроить! Если бы вы знали, как мне хочется ее видеть! И душеньку Уикхема тоже! Но как же быть с туалетами? Что же делать со свадебным платьем? Надо сейчас же написать сестре Гардинер. Лиззи, голубушка, сбегай вниз к папе и разузнай у него, сколько он на это может дать денег. Ах, нет, постой! Я лучше схожу к нему сама. Китти, позвони, чтобы пришла Хилл. Я сию же минуту оденусь. Лидия, милочка моя! Вот будет праздник, когда она к нам приедет!

Старшая дочь попыталась было остановить ее восторженные излияния, напомнив матери, сколь многим они обязаны мистеру Гардинеру.

— Все кончилось хорошо, — добавила она, — только благодаря его доброте. По-видимому, он помог мистеру Уикхему значительной суммой.

— Ну что ж, это вполне естественно! — ответила миссис Беннет. — Кому же и позаботиться о ней, как не родному дяде? Если бы у него не было семьи, его деньги достались бы мне и девочкам. Не считая подарков, мы от него впервые что-то получим. Но я так рада, так рада! Еще немного — и у меня будет замужняя дочь!.. Миссис Уикхем! Как это прекрасно звучит. А ведь всего только в июне ей исполнилось шестнадцать! Джейн, голубушка, я так разволновалась, что, наверно, не смогу ничего написать. О деньгах мы поговорим с папой позже. Но платье нужно заказать сию же минуту.

И она начала подробно обсуждать достоинства муслина, кисеи и батиста и хотела уже отправить обширный заказ, когда Джейн с некоторым трудом объяснила ей необходимость повременить с этим до того, как будет получено согласие мистера Беннета. Один день задержки, как объяснила Джейн, не имел большого значения, и благодаря превосходному расположению духа миссис Беннет оказалась на этот раз более сговорчивой, чем обычно. В ее голове возникали все новые планы.

— Как только я оденусь, — заявила она, — я тут же поеду в Меритон, чтобы сообщить о наших новостях сестре Филипс. А на обратном пути можно будет навестить еще Лукасов и миссис Лонг. Китти, беги вниз и прикажи заложить карету. Воздух, я уверена, будет мне очень полезен. Девочки, что вы хотите, чтобы я для вас сделала в Меритоне? А вот наконец и Хилл. Хилл, дорогая, вы слышали, какие у нас чудесные новости? Мисс Лидия выходит замуж! И вам всем подадут чашу с пуншем, чтобы вы как следует повеселились по случаю ее свадьбы.

Миссис Хилл, разумеется, пришла в восторг, и Элизабет вместе с другими выслушала ее поздравления. После этого, утомленная суетой, она ушла к себе в комнату, чтобы обо всем спокойно подумать.

Положение Лидии было достаточно плачевным. Однако следовало радоваться, что она не попала в худшую беду. И Элизабет этому радовалась. Заглядывая в будущее, нельзя было ждать для Лидии ни семейного счастья, ни обеспеченности. Но, вспоминая, чего только два часа назад все они так боялись, Элизабет не могла не оценить преимуществ такого исхода дела.

ГЛАВА VIII


Мистер Беннет уже давно собирался начать что-то откладывать от своих доходов. При этом он мог бы постепенно скопить некоторую сумму и обеспечить будущее своих дочерей, а также и жены на случай, если бы ей довелось его пережить. И сейчас он с особой остротой почувствовал, насколько разумной была бы такая экономия. Если бы прежде он подобным образом исполнил свой долг, Лидия не была бы теперь обязана своему дяде выкупом доброго имени и чести. И тогда приобретение в качестве супруга самого дрянного молодого человека во всем королевстве было бы обставлено вполне подобающим образом.

То, что такое сомнительное счастье будет целиком оплачено из средств шурина, серьезно огорчало мистера Беннета, поэтому он решил выяснить израсходованную сумму и при первой же возможности вернуть долг. Когда мистер Беннет женился, он предполагал, что можно не стремиться к экономии, так как подразумевалось, что у супругов должен родиться наследник. Став совершеннолетним, сын закрепил бы имение за семьей, обеспечив будущее вдовы и младших детей. Но, одна за другой, на свет появились пять дочерей, а сына все не было. Миссис Беннет сохраняла уверенность в предстоящем рождении наследника еще в течение многих лет после того, как родилась Лидия. В конце концов от надежд пришлось отказаться, однако копить деньги было уже поздно. Миссис Беннет не была бережлива по натуре, и только нежелание ее мужа влезать в долги не позволяло им расходовать средств больше, чем они получали от своего имения.

Свадебным контрактом за миссис Беннет и ее потомством было закреплено пять тысяч фунтов. Распределение денег между детьми зависело от решения родителей. Такое решение предстояло сейчас принять, по крайней мере, относительно Лидии. И у мистера Беннета не возникало колебаний по поводу условий, предложенных мистером Гардинером. Выразив самым любезным, хотя и кратким, образом свою признательность шурину за его доброту, он далее одобрил предпринятые мистером Гардинером шаги, а также подтвердил свое согласие выполнить взятые от его имени обязательства. Раньше ему не пришло бы в голову, что он может выдать дочь за Уикхема — даже если бы сам Уикхем захотел на ней жениться — при столь незначительных затратах. Учитывая стоимость содержания Лидии, ее карманные расходы и частые денежные подарки, которые дочка получала от матери, при ежегодной выплате супругам ста фунтов он терял в год не больше десяти.

То, что все это потребовало так мало усилий с его стороны, было не менее приятным сюрпризом. Сейчас он хотел бы, по возможности, избавиться от дальнейших хлопот. После первого порыва негодования, побудившего его пуститься на розыски дочери, он, естественно, вернулся к своей прежней невозмутимости. Письмо было написано весьма быстро, — мистер Беннет долго раздумывал, прежде чем что-нибудь предпринять, но, взявшись за дело, сразу же доводил его до конца. В заключительной части письма выражалось желание узнать, чем он еще обязан своему шурину. На Лидию он сердился так сильно, что от всякого обращения к дочери решил воздержаться.

Хорошие вести тотчас же разнеслись по дому и с невероятной быстротой распространились по всей округе. Конечно, толки о мисс Лидии приобрели бы значительно больший интерес, если бы ее воротили в Меритон или, еще того лучше, сослали на какую-нибудь отдаленную ферму. Однако по поводу ее замужества тоже можно было всласть посудачить. И пожелания счастья, не сходившие с уст злорадных кумушек городка, почти не утратили с переменой обстоятельств своей выразительности, так как брак с человеком, подобным Уикхему, говоря по совести, никак не мог оказаться счастливым.

Миссис Беннет в течение двух недель ни разу не выходила в столовую. Но этот счастливый день ознаменовался тем, что она наконец в наилучшем расположении духа возглавила стол. Стыд за Лидию ни малейшим образом не омрачил ее торжества. Мечта о свадьбе какой-нибудь из дочерей, ставшая ее навязчивой идеей с тех пор, как Джейн минуло шестнадцать лет, близилась к осуществлению. Ее мысли и разговоры вертелись только вокруг принадлежностей для свадебной церемонии, образчиков тонкого муслина, новых экипажей и новой прислуги. С необыкновенной энергией она принялась подыскивать какой-нибудь близко расположенный дом, который ее дочь могла бы занять после свадьбы. И, ничего не зная и даже не задумываясь о средствах, которыми будет располагать молодая пара, она отвергла немало домов, считая их неподходящими по своему расположению или размерам.

— Мог бы подойти, пожалуй, Хэй-парк, — рассуждала она, — вздумай Голдинги из него выехать. Или большой дом в Стоуке, если бы только гостиная в нем была чуть-чуть побольше. Что же касается Эшуорта, то до него слишком далеко — я не перенесу, если нас будет разделять целых десять миль. А в Палвис Лодже совершенно невозможный верхний этаж!

Ее муж не мешал ей болтать подобным образом, пока в комнате находилась прислуга. Однако как только посторонние удалились, он обратился к ней со словами:

— Прежде чем вы, миссис Беннет, арендуете для вашей дочери и ее мужа одно из этих прекрасных имений или даже сразу все вместе, я бы хотел, чтобы между нами существовала ясная договоренность вот по какому вопросу. В один дом в нашей местности они никогда не будут допущены. Я отнюдь не собираюсь поощрять их легкомыслие, принимая их у себя в Лонгборне.