– Все это очень верно, – ответила Элизабет, – и я легко бы простила его чрезмерное самоуважение, если бы он не отнесся пренебрежительно к самоуважению моему.

– Думаю, что гордыня, – отметила Мэри, которая щеголяла своим глубокомыслием и начитанностью, – очень распространенный недостаток. Из всего прочитанного я вынесла убеждение, что это действительно распространенный недостаток, природа человеческая очень уязвима, и мало кто из нас не питает чувство самодовольства, которое основывается на той или иной черте – кажущейся настоящей. Тщеславие и гордыня – это разные вещи, хотя слова эти часто употребляют как синонимы. Человек может быть гордым, но не тщеславным. Надменность больше касается нашего собственного мнения о самих себе, тщеславие же касается того, что мы хотели бы услышать о себе от других людей.

– Если бы я был таким богатым, как мистер Дарси, – сказал малолетний Лукас, который пришел вместе со своими сестрами, – то был бы безразличен к собственной надменности. Я держал бы стаю гончих и выпивал бы бутылку вина ежедневно.

– Это было бы для тебя много, – сказала миссис Беннет, – и если бы я увидела тебя за таким занятием, то сразу же забрала бы бутылку.

Парень не согласился и сказал, что она не имеет на это права, она же настаивала, что имеет; и этот спор закончился только тогда, когда завершился сам визит.

Раздел VI

Вскоре дамы из Лонгберна, как и положено, нанесли визит дамам из Недерфилда. Приятные манеры старшей из сестер Беннет еще больше привлекли к ней миссис Херст и мисс Бингли; и, хотя мать показалась им несносной, а младшие сестры не стоящими того, чтобы о них говорить, было высказано пожелание поближе познакомиться с двумя старшими сестрами. Джейн восприняла это проявление внимания с превеликим удовольствием, но Элизабет все еще видела превосходство в их отношении ко всем – возможно, даже к своей старшей сестре – поэтому недолюбливала их; хотя сама по себе их доброта по отношению к Джейн была ценной тем, что влекла, скорее всего, сильной симпатией к ней брата. Каждый раз, когда они встречались, всем было видно, что он действительно восхищается ею; так же хорошо Элизабет понимала, что Джейн все сильнее подвергается воздействию той симпатии, которую почувствовала к нему с самого начала и которая вскоре может превратиться в любовь; но она с удовольствием осознавала также, что широкая публика вряд ли об этом узнает, поскольку Джейн сочетала в себе способность к сильным чувствам еще и со способностью к самообладанию и жизнерадостностью, которые сделают невозможными подозрения со стороны людей наглых и пронырливых. Об этом она и сказала своей подружке мисс Лукас.


– Но она и так его поощряет – насколько ей позволяет собственный характер. Если даже я чувствую симпатию к нему, то он должен быть просто идиотом, чтобы не чувствовать ее также.