— Я уже возвращалась, когда заметила вас с Деймоном, — ответила Александра. — Ой! Смотри! Я еще никогда не видела фейерверков. Они великолепны!

Музыканты выступали в такт с пиротехниками, взрывом оркестровой музыки сопровождая каждый взрыв цветных огней. Несмотря на смятение и злость, Александру захватило это зрелище, отвлекая от собственных мыслей.

— Ой! — невольно воскликнула она, когда вместе с взрывом над ними расцвела гигантская хризантема, озарив ночное небо и заставив девушку заткнуть уши. — Если бы я жила в Лондоне, то приходила бы сюда каждый вечер!

— Тогда тебе пришлось бы долго ждать, — ответила, смеясь, Джилли. — Фейерверки устраивают не каждый вечер.

— Я никогда такого не видела, а ты? — спросила Александра, взволнованно сложив перед грудью руки, словно в молитве.

— Слишком часто, в бою, — ответил Драмм. Девушка вздрогнула. Он подошел совершенно бесшумно, поскольку звук костылей, приминающих траву, расслышать труднее, чем звук шагов, а она была слишком захвачена зрелищем, чтобы вообще что-нибудь слышать. Сейчас он стоял позади нее.

— Вот почему на мужчин сегодня это произвело меньшее впечатление, чем на дам, — продолжал он. — Взрывы, запах пороха, воздух, посиневший от дыма, заставляют их слишком о многом вспоминать.

— Но они же пришли сюда, — сказала Александра.

— Нас часто тянет навстречу опасности.

— Я не знала, что вы участвовали в боях, — произнесла Александра, размышляя, нет ли в его словах скрытого намека.

— О, Драмм служил его величеству повсюду, — сказала Джилли. — И на полях сражений, и в будуарах, хотя он, конечно, будет это отрицать.

— Конечно, — ответил Драмм.

— О! — воскликнула леди Аннабелл справа от него. — Посмотрите, три звезды в одной!

Александра почувствовала себя лучше. Он мог намекать сколько угодно. Реальность была не на его стороне.

Фейерверки продолжались долго. Александра чуть не ослепла и не оглохла от грома и треска красочного зрелища. Когда все кончилось, в воздухе висел густой дым, а свечи и фонарики, казалось, исчезли. Так и было не только по сравнению с ярким чудом пиротехники, но потому, что они выгорели до основания. Ночь заканчивалась. Языки пламени от факелов освещали дорожки, и целые потоки людей устремились к своим экипажам, а другие снова направились к реке.

Отовсюду слышались слова прощания и пожелания новых встреч, слуги подзывали кареты, а возницы наемных экипажей выкрикивали цены для тех, кто прибыл не в своей коляске. Дальше, у берега, маневрировала небольшая флотилия лодок, и джентльмены осторожно поддерживали леди, ступающих на качающийся борт утлых суденышек.

Александра стояла вместе с остальными прибывшими по воде. Джилли и Деймон были где-то поблизости, она не видела их в густой толпе. Может, эти господа и принадлежали к аристократии, но толкались, как простой люд, борясь за место. Гуляющих становилось все меньше по мере того, как лодки увозили их.

Поднялся ветер. Флаги на веселых полосатых шестах развевались и хлопали. Лодки покачивались на воде, волны плескали в борта. Александра уже почти верила, что находится в какой-то чужой стране. Она больше не ощущала радостного возбуждения, потому что помнила: скоро все это будет для нее таким же далеким и недостижимым, как любая земля, лежащая где-нибудь за морем. Она сняла шляпку и была рада тому, что ветер растрепал ее волосы, освободив их от заколок, что он швырял пряди ей в глаза, потому что никто не видел, как по ее щекам покатились слезы.

— Ваша лодка здесь, лорд Драммонд, — прокричал кто-то.

— Ступайте вперед, — прозвучал у ее уха голос Драмма, и она почувствовала, как его рука слегка подталкивает ее.

Она наклонила голову, пряча слезы, и прошла вперед. Лодочник взял ее за руку, помогая спускаться. Потом резко отпустил, едва она ступила на борт, и Александра чуть не упала.

— Бога ради, поосторожнее! — сердито воскликнул Драмм. — Я могу позаботиться о себе, пока она не сядет, помоги лучше леди.

Леди? Александра повернула голову, ища взглядом леди Аннабелл и стыдясь того, что заняла ее место. Но Драмм, должно быть, имел в виду именно ее, потому что она не увидела никакой леди, а лодочник, секунду поколебавшись, снова придержал ее за руку и помог опуститься на сиденье. Еще два человека помогли Драмму. Вскоре он держал костыли в одной руке и сидел рядом с ней.

Лодка отчалила.

— А где Райдеры? — спросила Александра, оглядываясь.

— Понятия не имею, — ответил Драмм. — Сначала они были рядом, а через минуту исчезли. И я не знаю, куда подевался Эрик. Мы остались вдвоем. Не беспокойтесь, — быстро добавил он, — никто не подумает о вас плохо из-за того, что вы возвращаетесь без компаньонки. Даже последние ханжи не смогут предположить, что я способен на глупости в лодке, в присутствии трех гребцов.

— Я не беспокоюсь, — сказала она и почувствовала, как радость оттого, что она снова с ним, исчезла.

Он не ответил. Лодка скользила по темной воде. Двое гребли, а один стоял позади и смотрел в бархатно-черное небо. Река сияла огнями. Этот вид так очаровал Александру, что она забыла о своем положении. Причал, от которого они отплыли, освещали факелы, на других лодках были фонари, раскачивающиеся взад и вперед, в домах вдоль реки светились окна. Складывалось впечатление, словно одни созвездия затмевали собой другие и все вместе отражались от чернильной поверхности медленно текущей реки.

Они отплывали все дальше, остальные лодки исчезали в разных направлениях, ночь становилась все темнее. Только тогда Александра заметила, что на их суденышке не было фонаря. Она подумала, как можно грести в темноте, поскольку сама почти ничего не видела, хоть ее глаза уж привыкли к отсутствию света. Драмм явно видел больше. Через несколько минут он снова заговорил. Но не с ней.

— Я Драммонд и проживаю на Эдам-стрит, возле Адельфийской пристани. Мы только что проплыли под мостом Блэкфрайарз. Поверните назад, мы плывем не в ту сторону. Так мы не вернемся, — с раздражением бросил он. — Куда, черт побери, вы направляетесь?

Двое на веслах продолжали молча грести. А человек, стоящий позади, быстро опустился на колени, так что его губы теперь были на одном уровне с правым ухом Драмма и левым — Александры.

— О, я знаю, кто вы, милорд, — тихо сказал он. — И я знаю, куда мы направляемся. А вы — нет. Но так и должно быть. Теперь вы в моей власти. Так тоже должно быть.

Глава 21

Драмм спокойно сидел возле Александры, но она чувствовала, как он напрягся после странных слов мужчины. Девушка в ответ на эти слова боялась даже вздохнуть слишком громко. И надеялась, что это шутка, глупый розыгрыш какого-нибудь недоумка из окружения Драмма. Она ждала, что он пошутит в ответ. Но то, что он сказал, ее не обрадовало.

— Вы знаете, кто я такой? — переспросил Драмм. — Тогда, сэр, у вас есть преимущество передо мной.

— Действительно, есть, — согласился этот человек. — И не одно. Пожалуйста, достаньте из кармана сюртука ваш пистолет и бросьте его перед собой. — Он протянул руку, и его пальцы обхватили горло Александры. Теперь она не могла ни закричать, ни даже сделать глотательное движение. — Мисс Гаскойн сейчас в неудобном положении, милорд, — продолжал незнакомец, и его голос был так же напряжен, как и пальцы. — Если вы тотчас не подчинитесь мне, ее положение станет безнадежным и, боюсь, уже навсегда. Мне все равно, а ей нет. Ну же, я знаю, что вы носите в кармане пистолет. Я многое о вас знаю. Ложь и оправдания вам не помогут.

— Да я и не собирался лгать, — сказал Драмм. Он полез в карман. Александра закашлялась, потому что рука незнакомца сжала ей шею еще сильнее. Драмм замер, затем повернулся к ней.

— Простите, — сказал незнакомец, слегка ослабляя хватку, — но я не доверяю вам, Драммонд, и хотел предупредить. Я могу за секунду свернуть ей шею, или удушить медленно. Могу и отпустить ее. Все зависит от вас.

Драмм достал небольшой пистолет и выбросил его в воду. Гребцы остановились, потом возобновили мерный ритм движений веслами.

— Немного перестарались, — сказал незнакомец, отпуская шею Александры. Она схватилась за горло. — Учтите, что нас трое, мы все вооружены, и достаточно сильны, — продолжал он, — против вас одного, покалеченного. О, простите, мисс Гаскойн, вас двое, но только один способен оказать сопротивление. Вы очень милы, но не представляете опасности. Надеюсь, я убедил вас, милорд. И уверяю, то, что я отпустил ее шею, еще не означает, что я готов сохранить ей жизнь, если вы предпримете какой-нибудь глупый героический поступок.

Драмм поднял руки, признавая поражение.

— Я не сделаю ничего, что могло бы повредить ей, но может, вы расскажете, как вам удалось узнать так много, и зачем?

— Конечно, — ответил незнакомец, поднимаясь на ноги. Он встал перед ними. Это был плотный человек среднего роста и возраста, с седеющими волосами, прилично одетый, но не похожий на модника. Александра, вглядываясь в его лицо в темноте, могла бы поклясться, что никогда его прежде не видела. Хотя она могла и ошибаться, это лицо ничем примечательным не отличалось. А он знал, как ее зовут.

— Мое имя — Фитч, — сказал он, глядя на Драмма. — Фредерик Фитч, из Трикраун-Корта. Вижу, это вам ни о чем не говорит. А может, я ошибаюсь? Ваша сдержанность — еще один ваш талант, не правда ли? Такая типичная черта характера скучающего аристократа, каким вы притворяетесь. И еще это основное качество супершпиона, — продолжал он, и его голос стал более хриплым, — кем, как нам известно, вы являетесь. Мисс Гаскойн. — Он издевательски поклонился ей легким поклоном. — Как поживаете?

— Вы меня знаете? — спросила она.

— Мы встречались, но вы, конечно, об этом не помните. Вы мало интересовались друзьями Луиса, а я расспрашивал о вас. Он вам не говорил? Я не удивлен. Я решил, что вы здоровы, привлекательны, добропорядочны, послушны и хорошо воспитаны. Мне не доводилось встречать других таких женщин. И я подумывал о том, чтобы вырвать вас из его рук. Он, однако, всегда защищал собственные интересы. И рассорился со мной. Очень это ему помогло. Вы сбежали, как только он перестал следить за вами, и вернулись, когда он умирал. Если бы он отдал вас мне, то выиграл бы от этого. А так выиграли вы. Но теперь все кончено. Посмотрите, какой плохой выбор вы сделали на этот раз.