– Это Редж! – кричит бабушка. – Я пригласила его на ланч!

Только Реджа мне и не хватало! Я оставляю фотографии в покое и возвращаюсь в кухню. Редж притащил огромный букет душистого горошка. Его массивное тело подавляет пространство, точно громоздкая мебель. Изъясняется он с простонародным акцентом, который обожают актеры, играющие в комедиях. Его приход явно воодушевил бабушку. Она порхает и трещит как сорока и при этом ухитряется накрывать на стол.

– Редж, у меня есть превосходная ветчина.

– Отлично! Привет, Вив, детка! Как поживаешь?

Морщины, бороздящие его лицо завзятого курильщика, становятся еще глубже, когда он улыбается.

– Спасибо, хорошо.

Бабушка бросает на меня обеспокоенный взгляд. Я усаживаюсь за стол. Редж смотрит в сад.

– День сегодня чудный, правда? – вопрошает он.

– Угу, – отвечаю я.

– Вчера тоже был неплохой. Что ты делала на выходных, Вив?

– Да так, ничего особенного.

– А сегодня решила сделать бабушке приятный сюрприз, да, детка?

Бабушка и Редж обмениваются взглядами, потом начинают усиленно улыбаться, глядя на меня. Внезапно до меня доходит, что я – третий лишний.

– Бабуля, мне очень жаль, но я заскочила лишь ненадолго. Мне пора! – говорю я.

– Как, ты ехала из Лондона, чтобы заскочить всего на несколько минут? – хохочет Редж.

Бабушка берет меня за плечо, не давая встать.

– Ты с ума сошла, Вив! Как ты можешь уйти, ты же только что пришла?

– Да, конечно, но у меня в Лондоне куча дел, честное слово. И я обязательно приеду в воскресенье.

Избегая смотреть на Реджа, я обнимаю бабушку.

– Может быть, я даже привезу с собой Макса, – обещаю я.

Бабушка провожает меня до дверей.

– Мне так не хочется, чтобы ты уезжала, – лепечет она и прижимается ко мне. – Я так по тебе скучаю.

Теперь она кажется мне ребенком, который нуждается в утешении и ласке.

– Я тоже скучаю по тебе, ба. Но пришел Редж, и я не хочу вам мешать. Увидимся в воскресенье.

– Если бы я знала, что ты приедешь сегодня, ни за что не стала бы его приглашать.

Вид у бабушки расстроенный.

– Не переживай, – улыбаюсь я. – Воскресенье совсем скоро.

Бабушка отпирает дверь, и я выхожу.

– Помни, что я всегда тебя жду! – кричит она мне вслед.

У меня одно желание – как можно скорее убраться. Дойдя до угла, я оборачиваюсь и вижу, что бабушка по-прежнему стоит в дверях.

По дороге домой я ощущаю, как внутри у меня перекатывается огромный ледяной булыжник, с которым я ничего не могу поделать. Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в окно поезда. С чего это я вздумала выделываться? Теперь мне по-настоящему жаль, что я расстроила бабушку. Но дело в том, что я по горло сыта положением третьего лишнего; к тому же в глубине души я ожидала, что ради меня бабушка, что называется, даст своему ненаглядному Реджу от ворот поворот. Наверное, она не поняла, как сильно мне нужна ее помощь. Не поняла, что мое сердце разбито вдребезги. А как должны проявляться симптомы разбитого сердца? И какое средство способно вылечить от этого недуга? До меня доходит, что мои родственники и друзья были о Робе не слишком высокого мнения. Именно поэтому сейчас они ведут себя так, словно мне нечего жалеть о столь ерундовой потере. Может, мне нашить на платье карточку: «Осторожно. Разбитое сердце. Возможны непроизвольные рыдания»? Но если все вокруг не замечают моей боли, значит, они не могут мне помочь. Я должна справиться со своей бедой в одиночку… такова участь всех разбитых сердец.

Свой сайт в Интернете – вот единственное спасение от одиночества. Меня поддержат не друзья, а незнакомые люди, которые оказались в таком же положении. Лишь товарищи по несчастью способны понять, каково мне приходится.

Я достаю блокнот и начинаю прикидывать, как назвать сайт. Вот, например, неплохое название: «Приют разбитых сердец». Всякому понятно, здесь будут собираться люди, которых предали любимые. Люди, которых бросили. Конечно, чувствовать себя брошенным чертовски обидно. С другой стороны, пока не осознаешь, что прежним отношениям пришел конец, невозможно двигаться вперед. Но может, для нас с Робом конец еще не настал? Я знаю, что он собирается жениться и все такое, но сам он мне об этом не говорил. А пока он этого не сделал, еще остается надежда.

Если бы мы с ним увиделись и поговорили, все могло бы измениться. Уверена, он понял бы, какую роковую ошибку совершил. Может, мне стоит зажать в кулак гордость и позвонить ему? Или послать сообщение. Я прижимаюсь лбом к оконному стеклу и рассматриваю граффити, которыми покрыты стены домов, стоящих вдоль путей. Поезд останавливается. Входит здоровенный белобрысый юнец и, несмотря на то что вагон наполовину пуст, плюхается на сиденье рядом со мной. В нос мне ударяет застоявшийся запах сигаретного дыма. Крепче прижимаю к себе сумочку и отворачиваюсь к окну. Из наушников у него на голове доносится какой-то одуряющий грохот. Он достает из пакета истекающего жиром цыпленка-гриль и принимается пожирать его, бросая обглоданные кости прямо на пол. Я упорно смотрю в окно, за которым проплывают мрачные пейзажи Большого Лондона. Запах жареного цыпленка поистине тошнотворен. Поворачиваюсь, чтобы пронзить невежу взглядом. Он рыгает, вытирает губы, комкает жирную бумагу и тоже бросает ее на пол. Вопросительно смотрит на меня. Знаком прошу его снять наушники и указываю на помойку у наших ног.

– Не хотите ли убрать все это?

Амбал насмешливо пялится на меня и говорит с кошмарным ямайским акцентом:

– Не-а, дорогуша, я в уборщики не нанимался. Но если тебе не в лом, валяй, убери.

– Это отвратительно! – шиплю я.

– Скажешь тоже, – ухмыляется он.

– Вы не думаете о том, что после вас в поезд войдут другие люди?

– Плевать я на них хотел! Хотя если им приспичит заморить червяка, могут тоже хавать цыплят, – отвечает наглая сволочь.

– Понятно. Дайте мне выйти. Я не желаю сидеть в мусорной куче.

Амбал сдвигает коленки в сторону, и я вылезаю, ощущая, как щеки мои пылают от гнева и досады. Тщетно пытаясь испепелить мерзавца взглядом, я нажимаю кнопку вызова охраны. Сквозь шуршание до меня доносится бодрый голос:

– Служба охраны слушает!

– Здравствуйте. Я нахожусь в четвертом вагоне. Здесь один молодой человек набросал на пол кучу куриных костей и грязной бумаги.

– Понятно, мэм. Не беспокойтесь, уборщик приведет вагон в порядок, когда мы прибудем на конечную станцию.

– А вы не хотите разобраться с нарушителем? – сердито спрашиваю я. – Он все еще здесь.

– Не волнуйтесь, мэм, уборщик наведет полный порядок, – тупо повторяет невидимый охранник.

– Да, но нарушитель? Ему что, сойдет это с рук?

– Тут мы ничего не можем сделать, мэм.

Вновь раздается шуршание, и связь прерывается.

Я вновь прожигаю амбала гневным взглядом и сажусь неподалеку, чтобы указать на него охраннику, если тот все же даст себе труд наведаться в наш вагон. Юнец что-то бормочет себе под нос.

– Что вы сказали? – спрашиваю я.

– Я грю, дамочка, лечиться тебе надо… серьезно!

Внезапно я ощущаю на себе любопытные взгляды других пассажиров и замираю, уставившись в пространство. Минуту спустя, когда я с подчеркнуто независимым видом оглядываюсь по сторонам, пассажиры поспешно отводят глаза. Я из кожи вон лезу, отстаивая их право ехать в чистом поезде, а они считают меня чокнутой. Остаток пути я провожу, кипя от благородного негодования. Белобрысый нахал трясет башкой в такт своей дикой музыке и как заклинание бормочет: «Серьезно, серьезно, серьезно».

Наконец я дома. Закрываю дверь и прислоняюсь к ней в полном изнеможении, точно человек, который спасся от преследовавшей его стаи волков. Если бы можно было больше никогда не выходить из своей квартиры! Похоже, я пребываю в глубокой дисгармонии с мирозданием.

В такие тяжелые минуты, как эта, хорошо иметь рядом домашнего любимца. Например, хорошенькую кошечку в ошейнике с колокольчиком, которая со всех ног мчалась бы к дверям, едва заслышав звук отпираемого замка. Я покупала бы ей самый вкусный корм, который кошки с таким аппетитом поедают в рекламных роликах. Мы бы вместе смотрели телевизор, уютно устроившись на диване. Да, но пришлось бы возиться с кошачьим туалетом, с этими гранулами, покрытыми дерьмом… Брр!

Необходимо немедленно переключиться на что-то позитивное. Я решила, что должна связаться с Робом, и сейчас самое время это сделать. Пошлю ему письмо по электронной почте! Я швыряю сумку на пол, бегу к компьютеру и включаю его. Экран мерцает и зажигается, почтовый ящик попискивает, сообщая о новых письмах. Пара сообщений от Кристи, какой-то дурацкий каталог и письмо от него! Сердце мое готово выскочить из груди. Я судорожно сглатываю и читаю, почти касаясь экрана носом.

«Вив, привет!

Надеюсь, ты уже пришла в себя после субботних событий. Да, шоу удалось на славу. Я рад, что ты познакомилась с Сэм. Насколько я понял, она сказала тебе, что мы собираемся пожениться. Мне очень жаль, что ты узнала об этом таким образом. Я хотел пригласить тебя пообедать и рассказать о переменах в своей жизни. В последнее время столько всего произошло.

В любом случае, пожелай мне удачи!

Роб».

Ощущение такое, словно из экрана высунулся кинжал и пронзил мне горло.

Я отвечаю, в спешке попадая мимо клавиш.

«Роб, привет!

Прими мои поздравления. По-моему, твоя новая невеста очень привлекательная девушка. Было бы здорово пообедать вместе. Мне бы хотелось лично пожелать тебе удачи, семейного счастья и всего прочего».

Может, прежде чем отправлять ответ, стоит немного подумать, мелькает у меня в голове. Но курсор уже стоит на «отправить», и я щелкаю мышью. Готово! По крайней мере, я с ним встречусь. Меня сотрясает дрожь. Единственный мужчина в мире, который нужен мне, собирается жениться на другой и сообщает об этом по электронной почте. Как ни в чем не бывало пишет «мы собираемся пожениться». Словно пять лет, в течение которых мы планировали нашу свадьбу, были репетицией его свадьбы с этой бессовестной самозванкой.