Клейтон Мэтьюз - Гонконг

— У меня есть кое-какие соображения на этот счет, — раздался негромкий голос из-за двери, и в палату вошел Ван Фусэн.

Он вежливо поздоровался с Сильвией и обратился к Илаю:

— Как вы себя чувствуете? Ну и в передрягу же мы попали! Все произошло так стремительно, что я даже не успел достать оружие. А потом было уже поздно. Жена Вановена убита, вы ранены, а Йн Чань находился на грани между жизнью и смертью, как и до сих пор.

— Да, вот ведь как бывает… — произнес Илай. — Мне даже в голову не могло прийти, что один из забастовщиков решится применить оружие. Вы сказали, его зовут Йн Чань?

— Да, и, как мне удалось выяснить, он зачинщик забастовки, убежденный революционер. При обыске на его квартире полиция нашла много революционной литературы.

— Иными словами, на фабрике произошла миниреволюция, — усмехнулся Илай.

— Не уверен. Все рабочие, с которыми я беседовал, клялись, что не собирались прибегать к насильственным методам и ничего не знали о кровавых планах своего лидера Йн Чаня.

— Для революционера он, по-моему, слишком молод, — заметил Илай. — А впрочем, эти горячие необузданные головы на многое способны!

— То, что сегодня произошло на фабрике, было заранее хорошо продумано и организовано, — в размышлении произнес Ван Фусэн.

— Кстати, когда вы вошли, то сказали, что у вас имеются кое-какие соображения на этот счет, — напомнил Илай. — Расскажите нам обо всем, что вам известно.

— Прежде всего я уверен, что сам Йн Чань не собирался никого убивать. Кто-то попросил его об этом. Убийство миссис Вановен было результатом трагической случайности. Она бросилась к мужу и попала под пулю, предназначавшуюся ему. Думаю, Йн Чаню поручили устранить не только хозяина фабрики, но и еще одного человека… — Ван Фусэн обратился к Сильвии:

— Простите, мисс Кэ, что я подслушал ваш разговор с Илаем. Разумеется, это нехорошо, но теперь мне многое стало ясно. Так вот, я думаю, что именно Линь Кэ, и никто другой, приказал молодому революционеру Йн Чаню убить Сандера Вановена и Илая Кейгана. Наверное, он хорошо заплатил ему.

— Я сразу понял, что Линь Кэ хочет убрать меня с дороги, — сказал Илай. — Догадываюсь, по каким причинам… Но зачем ему было нужно убивать Сандера Вановена?

— Мотивы его поступка мне тоже пока неясны, — признался Ван Фусэн.

— Мне не дает покоя мысль о том, что Линь Кэ знал о забастовке заранее, — задумчиво произнес Илай. — Я говорил уже об этом Сильвии. Мне непонятно также, что общего у Линь Кэ с этим Йн Чанем?

— Пока я тоже не могу предположить, какая связь между ними, — сказал Ван Фусэн. — Линь Кэ — влиятельный человек в Гонконге, а Йн Чань…

Илай вдруг заволновался.

— А не кажется ли вам, что сам Линь Кэ спланировал эту забастовку? — воскликнул он. — Чтобы в ходе нее осуществить задуманное?

Ван Фусэн с сомнением покачал головой:

— Вряд ли. Для этого ему потребовалось бы вникать в ситуацию, сложившуюся на фабрике, узнавать о настроении рабочих… Нет, это слишком… Не будет такой человек, как Линь Кэ, этим заниматься. Скорее всего он знал о забастовке и решил использовать ее в своих целях.

— И одна из преследуемых им целей — избавиться от меня, — продолжил Илай. — Но при чем здесь Вановен? А что, если Йн Чань решил убить его из каких-то своих соображений, а не по приказу Линь Кэ? Наверняка он ненавидел хозяина фабрики!

— Такой вариант возможен, Илай, — сказал Ван Фусэн. — Я разговаривал с несколькими близкими друзьями Йн Чаня, и все они в один голос утверждали, что он ненавидел Вановена и не раз высказывал угрозы в его адрес. — Он помолчал, затем добавил:

— Если Йн Чань умрет, эта тайна уйдет вместе с ним.

— А как его самочувствие? — спросила Сильвия.

— Он находится в критическом состоянии. Врачи прооперировали его, но пока он не пришел в сознание. Пуля прошла рядом с сердцем, едва не задев его.

Врачи говорят, что, если к утру он придет в сознание, они разрешат мне поговорить с ним несколько минут. Кстати, мое начальство просило никому не сообщать, что Йн Чань жив. Пусть те, кто спланировал эту акцию, думают, что он умер еще на фабрике. Поэтому я прошу вас соблюдать тайну следствия.

— Конечно! — в один голос воскликнули Сильвия и Илай.

— Надеюсь, вы будете информировать меня и дальше? — спросил Илай Ван Фусэна.

Полицейский улыбнулся.

— Обязательно. Я позвоню вам в отель, как только станет что-нибудь известно, — заверил он.

— Не надо звонить в отель, — вмешалась в разговор Сильвия. — Я собираюсь отвезти Илая к себе домой. Надо, чтобы за ним кто-нибудь ухаживал. А кто это сделает лучше меня? — Сильвия улыбнулась. — Вы не возражаете, инспектор?

— Не возражаю, мисс Кэ, — с улыбкой ответил он.

Илай подмигнул ему и шутливым тоном сказал:

— Вот видите, как меня взяли в оборот?! Вам хорошо, вы сами себе хозяин, а я, похоже, уже нет!

Ван Фусэн попрощался с Илаем и Сильвией и усмехнулся, вспомнив его последние слова. Он совсем не был уверен в том, что быть самому себе хозяином очень хорошо. Он вышел в коридор и решил поговорить с хирургом, который оперировал Йн Чаня.

Хирург в зеленом халате как раз шел ему навстречу.

— Вы тот самый полицейский инспектор, который доставил сюда пациента Йн Чаня? — спросил хирург.

— Да, доктор. Как прошла операция?

— Операция была сложной, пуля прошла близ сердца, едва не задев его. Мы извлекли ее, и пациент жив.

— Каковы его шансы на выздоровление, доктор?

Хирург пожал плечами:

— Пока рано говорить о выздоровлении. Он еще очень плох. Знаете, мы вообще не любим делать прогнозы.

— Для меня это очень важно, поймите!

Хирург задумался.

— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил он. — Если к утру ему станет лучше, я разрешу вам поговорить с ним. Но не более пяти минут.

— Спасибо, доктор, — вежливо поблагодарил Ван Фусэн и, на секунду замявшись, попросил:

— Прошу вас не сообщать прессе о состоянии здоровья Йн Чаня.

Преступники уверены, что он мертв. Не разубеждайте их!

— А если он выживет? Что тогда?

— Будем вам очень благодарны, доктор.

Хирург усмехнулся:

— Ладно, я никому ничего не скажу.

Они попрощались, и Ван Фусэн направился к телефону, чтобы позвонить Деборе в отель.

Она взяла трубку почти сразу.

— Ван! Куда ты пропал? Я разыскиваю тебя весь день! — воскликнула она. — Ты так незаметно ускользнул рано утром…

— Я подумал, что так будет лучше, мисс Рей, — тихо ответил Ван Фусэн.

— Ван, почему снова такое сухое обращение ко мне? Я могу обидеться! — Но голос Деборы был радостным и немного взволнованным. — Я думаю, мы достаточно с тобой знакомы!

Ван Фусэн улыбнулся. Хорошее настроение Деборы передалось и ему. Как ему было хорошо с этой женщиной — жизнерадостной, мягкой и нежной. Как ему хотелось продолжать с ней отношения, но он боялся заглядывать в будущее и строить какие-либо планы…

— Я знаю, о чем ты думаешь, — вдруг сказала Дебора. — Выбрось все сомнения и тревоги из головы, Ван. Вспомни, как нам было хорошо вместе! Я… ведь скоро должна улететь обратно в Штаты…

— Дебби, ты прелесть — сказал Ван.

— Вот видишь, совсем нетрудно называть меня по имени!

Ван Фусэн снова улыбнулся.

— Да, это нетрудно, — повторил он. — Прости, что я не позвонил тебе раньше. У меня был очень напряженный день.

— Что-то случилось? — в голосе Деборы прозвучала тревога.

— Давай встретимся, вместе пообедаем, и я тебе все расскажу.

— Прекрасная мысль, Ван! Мы ведь еще никогда не обедали вместе!

Сандер потратил несколько часов, пытаясь убедить полицию не отправлять тело Карен на вскрытие, но ему этого так и не удалось.

— Я понимаю и разделяю твои чувства, Сандер, — говорил хорошо знакомый ему высокопоставленный полицейский чиновник. — Но закон есть закон, и мы не можем его нарушать. В случае смерти, наступившей в результате насилия, вскрытие тела обязательно. — Он помолчал. — Даже если причина смерти не вызывает ни малейших сомнений.

Сандер нахмурился. У него не укладывалось в голове, что его Карен, его любимую Карен теперь называют не иначе, как «телом».

— Сделают все аккуратно, и не будет заметно, что тело подвергли медицинскому вскрытию, — продолжал чиновник. — Поверь, я искренне тебе сочувствую, Сандер.

Вановен беспомощно пожал плечами.

— Ладно, — нехотя согласился он. — Ничего не поделаешь… Но тогда я попрошу тебя о другом. Когда будут делать вскрытие, пусть проверят и посмотрят… — И Сандер вкратце изложил суть своей просьбы.

Он провел неспокойную бессонную ночь, и даже снотворное не помогло. На следующее утро в половине одиннадцатого зазвонил телефон. Сандер рывком схватил трубку.

— Вскрытие уже провели, Сандер, — сообщил его знакомый.

— Что там…

— Твоя жена Карен ждала ребенка. А что касается твоего второго вопроса… Установить это врачу не удалось. Слишком маленький срок.

Сандер повесил трубку, даже не попрощавшись.

Он и сам не знал, зачем ему было нужно спрашивать об этом. Теперь его мысли были заняты только одним — как отомстить настоящему убийце, Линь Кэ.

Он беспокойно зашагал по кабинету, обдумывая план скорой расправы со старым китайцем. Подошел к письменному столу, на котором стоял телефон, и быстро набрал номер.

— Линь Кэ? Это Сандер Вановен.

— А, Сандер, прими мои самые искренние соболезнования, — сочувственно отозвался Линь Кэ. — Я уже прочитал о трагедии в утренней газете. Такая утрата…

— Да… Но жизнь продолжается. — Сандер постарался придать своему голосу твердость. — Хорошо, что этот подонок, убивший Карен, мертв. — Сандер очень надеялся, что Линь Кэ не разгадает его замысла.

— Да, я тоже читал об этом в газете. Убийца — кто-то из твоих рабочих?

— Да, один из забастовщиков, — вскользь бросил Сандер. — По-моему, у него не все в порядке с головой. Он часто доставлял неприятности администрации. Жаль, что не выгнал его раньше.