Семья существует тогда, когда у женщины есть муж, а не дети, сказала она себе, после чего попыталась посмеяться над этими своими словами. Она никогда не выйдет замуж. Куда уж ей — с двумя детьми, о которых нужно заботиться и поставить на ноги, без денег и каких-либо перспектив их заработать.

Детям наскучила монотонная работа, и, видя, что за ними никто не присматривает, они принялись гоняться друг за другом по капустным грядкам. Мойда собралась было их одернуть, но заметила, как кто-то вышел из дверей замка и зашагал по дорожке, что вела к огороду.

Мойда поняла, что это Линетт Трент, и с любопытством принялась наблюдать за ее приближением. Линетт была без шляпки, ее золотистые волосы напоминали апрельское солнышко. К ее голубым глазам удивительно шел твидовый костюм элегантного покроя и шелковая блузка. На руках у нее были свободные перчатки из светлой свиной кожи. Глядя на девушку, Мойда неожиданно вспомнила о своем собственном внешнем виде. По сравнению с изящным костюмом Линетт ее клетчатая юбка и зеленый джемпер казались ужасно дешевыми и простенькими, руки же были загорелые, обветренные и покрыты крошечными веснушками. Мойда понимала, что ей неплохо бы причесаться и слегка припудрить нос.

— Доброе утро! — с вежливой улыбкой произнесла Линетт, хотя глаза оставались сдержанно-холодными.

— Доброе утро! — ответила Мойда.

— Вы ведь мисс Макдональд, верно? — спросила Линетт. — Я увидела вас из окна и решила выйти и познакомиться с вами.

— Очень любезно с вашей стороны, — ответила Мойда своим обычным негромким голосом.

— Не совсем так, — ответила Линетт. — Просто мне было интересно узнать, что вы собой представляете. Вы, вероятно, очень настойчивая женщина, если без разрешения вселились в замок и остаетесь в нем, несмотря на то что все хотят от вас избавиться.

Мойда замерла на месте. Линетт говорила таким спокойным приятным голосом, но в то же время в ее словах сквозила нескрываемая враждебность.

— Бедный Иэн, его это так беспокоит, — усмехнувшись, продолжила Линетт, — ведь мы ожидаем в гости столько друзей! Вы доставляете нам чересчур много хлопот, занимая комнаты на третьем этаже, и нам придется размещать где-то наших гостей, вы должны это понимать.

— Еще хуже, когда у тебя нет своего дома и жить тебе негде, — ответила на это Мойда.

— Я прекрасно вас понимаю, — ответила Линетт, — но если бы все бездомные вселялись в чужие дома, то в стране вскоре бы воцарился настоящий хаос, не так ли?

— А вы когда-нибудь оказывались без крыши над головой? — поинтересовалась Мойда.

— Нет, — ответила ее собеседница. — Но думаю, что, окажись я в подобной ситуации, я бы нашла, где жить.

— Не сомневаюсь! — усмехнулась Мойда и, посмотрев в глаза Линетт, добавила: — Я живу здесь не из-за своих личных проблем. Дети моей сестры остались без крова. И я полагаю, вам известно, что мой племянник Хэмиш имеет наследное право оставаться здесь.

— Это просто смешно! — воскликнула Линетт. — Бригадир Маккрэгган, несомненно, глава клана и владелец замка. Если вы когда-нибудь попытаетесь доказать обратное, то станете объектом всеобщих насмешек и потратите кучу денег, если они, конечно, у вас есть!

Мойда сердито поджала губы. На какое-то мгновение она всем сердцем ощутила острую неприязнь к этой нарядно одетой девушке, помолвленной с очень богатым человеком, которая старается убедить ее, Мойду, в том, что она — жалкая попрошайка.

Мойда промолчала, и поэтому Линетт продолжила:

— Я знаю, как это ужасно, когда нет денег. Я нередко сама оказываюсь в такой ситуации. Но миссис Маккрэгган — очень богатая и весьма великодушная женщина. Я уверена, она не захочет, чтобы вы страдали. Она что-нибудь сделает для ваших племянников, если вы ей вразумительно объясните, что вам надо.

Линетт говорила с такой добротой и вежливостью в голосе, что Мойда не сразу осознала истинный смысл ее слов. Но когда он все-таки дошел до нее, Мойда почувствовала, как лицо залила краска, и ее охватила ярость.

— Если вы считаете, что я пытаюсь получить от Маккрэгганов деньги, то вы глубоко ошибаетесь, — разгневанно произнесла она. — Им удалось подкупить отца и деда Хэмиша, но пока я несу ответственность за мальчика, его молчания купить никому не удастся! Так и передайте ей, если вы говорите со мной по поручению миссис Маккрэгган.

Линетт равнодушно пожала плечами.

— Я просто предлагаю, — сказала она. — Думала, что это может вам помочь, но если вы настаиваете на судебном разбирательстве, тут уж ничего не поделаешь, а жаль.

Она окинула Мойду оценивающим взглядом с головы до ног и зашагала дальше.

Мойда посмотрела ей вслед. И поняла, что ненавидит мисс Линетт Трент так, как никогда и никого другого за всю свою жизнь. Не было никаких сомнений в том, что Линетт пришла в сад специально, чтобы унизить ее. В конце тропинки Линетт повернула, спустилась по ступенькам вниз и открыла ведущую на террасу калитку из кованого железа. Ни разу не оглянувшись, она прошла по гравию дорожки, свернула за угол и исчезла из вида.

— Кто эта красивая леди? — услышала Мойда чей-то голос.

Оглянувшись, она увидела Кэти.

— Это мисс Линетт Трент, — ответила она племяннице с нескрываемой неприязнью в голосе.

— А где лэрд? — крикнул из сада Хэмиш. — Я нашел хороший камешек и охотно выстрелю в него из рогатки.

— Нет! Ты этого никогда не сделаешь! — в панике закричала Кэти.

— Прекращай свои вопли! — машинально приказала Мойда. — А ты, Хэмиш, не должен угрожать господину Маккрэггану — ты же видишь, как это огорчает Кэти!

— Я хочу, чтобы он помучился, — упрямо заявил мальчик.

— Ты ему не позволишь это сделать, тетя Мойда? Он ужасный, злой мальчик, — вспылила Кэти.

— Хватит, Хэмиш, — сказала Мойда. — Пора домой, время обедать. Выброси этот камень, Хэмиш, иначе я отберу у тебя рогатку.

Мальчик с недовольным видом подчинился. Кэти взяла Мойду за руку.

— Мне нравится лэрд, — тихонько прошептала она. — Куда он пропал, тетя Мойда?

— Сказал, что поехал искать какой-то голубой вереск, — ответила Мойда. — Разве это не смешно? Я никогда не слышала о голубом вереске, а ты?

— Я думала, что вереск всегда или фиолетовый, или белый, — ответила Кэти.

— Я тоже так думала, — сказала Мойда. — Но может, он бывает и голубым, как незабудки или дельфиний.

Она старалась отвлечь детей разговорами на посторонние темы, чтобы по дороге в замок они вели себя тихо. Мойде стало стыдно своих мыслей о Линетт. А кроме того, ей сделалось стыдно за то, что она провела все утро в размышлениях о своих проблемах, вместо того чтобы немного поиграть с детьми.

— Знаете, что мы сделаем, — сказала она. — После обеда мы пойдем на пустоши пособирать белого вереска.

— Мы потом будем его продавать, верно? — поинтересовался Хэмиш.

— Конечно, нет, — ответила Мойда. — Нам теперь его негде продавать, но мы оставим его себе и посмотрим, приносит ли он удачу.

— Я согласна, — произнесла Кэти и нетерпеливо подпрыгнула.

— Мы посадим его в горшочек, — предложил Хэмиш, — и тогда он будет там расти, правильно?

— Отличная идея, Хэмиш! Как ты до этого додумался?

— Вчера к прилавку подошла какая-то девчонка, — ответил Хэмиш. — У нее был горшочек с вереском. Она хотела купить у нас пучок вереска, но ей мама не разрешила, сказала, что с нее достаточно. Девчонка рассердилась и принялась ныть: «Хочу голубой вереск!»

— А у нее в горшочке был голубой вереск? — спросила Кэти.

— Может, и голубой, — ответил Хэмиш, — его не было видно.

— По-моему, голубой вереск — это глупо, — заявила Кэти. — Фиолетовый и белый куда красивее.

Пока дети продолжали болтать, Мойда привела их в замок. Она услышала, как к парадному входу подъехала машина, и догадалась, что это вернулся Иэн, герцог и миссис Маккрэгган.

— Тише, не шумите, — предупредила детей Мойда, зная, что будет лучше, если они не станут привлекать к себе излишнего внимания. Но прежде, чем она успела предупредить Кэти, та уже помчалась через весь холл к Иэну:

— Привет, лэрд! Я так рада, что ты вернулся! Тетя Мойда сказала, что ты уехал искать какой-то голубой вереск. Покажи мне его!

— Боюсь, что не смогу, — ответил Иэн.

— Мы вернулись с пустыми руками, — мрачно пробормотал герцог.

— Как же он выглядел? — поинтересовалась Кэти.

— Никто, кроме его светлости герцога, этого не знает, — сказал Иэн. — Ты лучше спроси его!

Кэти ждала ответа, но прежде чем герцог успел открыть рот, Беатрис, которая в это время снимала меховую накидку и клала на стул сумку и перчатки, резко заявила:

— Ребенок должен находиться в детской!

Из-за двери вышла Мойда. Она ощутила возникшее замешательство и отлично понимала свою вину.

— Пойдем, Кэти! — строго приказала она.

— Но я хочу послушать про голубой вереск, — захныкала малышка. — Хэмиш говорил, что у одной маленькой девочки, которая подходила к прилавку, был горшочек с голубым вереском, но он не уверен, был ли это точно голубой вереск.

— Что это значит? — Герцог удивленно посмотрел на Кэти, а затем на Иэна. — Ты слышал? Этот ребенок видел вора, укравшего вереск.

— Чепуха, — ответил Иэн. — Девочка сама не понимает, что говорит. Или все-таки?.. Кэти, расскажи на еще раз. Что там была за девочка перед прилавком?

Мойда взяла Кэти за руку и собралась уйти, но Иэн остановил ее.

— Подождите минутку, — сказал он. — Так что за девочка подходила к прилавку?

— Это мне Хэмиш рассказывал, — объяснила Кэти.

— Вряд ли этому следует придавать особое значение, — сказала Мойда. — Хэмиш говорил, что к прилавку подходила какая-то девочка и у нее в руках был горшочек с вереском. Вот и все. Кэти спросила, какого цвета был вереск, и Хэмиш ответил, что его не было видно, но, возможно, что голубой.