Лидия Джойс - Голоса ночи

– Письмо было написано на дорогой бумаге, хорошим почерком. Кто его послал, я не поняла. Но тон этого письма вызвал у меня дрожь, дорогая. – Она порылась в выдвижном ящике комода, достала листок бумаги и передала его Мэгги с таким видом, словно рада была избавиться от него.

Бумага была плотной, с водяными знаками и действительно считалась очень дорогой. Мэгги развернула листок, чувствуя тяжесть в груди, и быстро прочитала содержание. Кто-то написал крупным изящным почерком:

Девушка, известная вам как Мэгги с Кинг-стрит, оказалась в затруднительном положении. Ее уволили с прежней работы, и она не может найти новую. Вы поступили бы весьма благородно, если бы устроили для нее прослушивание 29 мая. Вы будете щедро вознаграждены.

Подписи не было, почерк не принадлежал Эджингтону, и все же…

– Здесь нет ни угрозы, ни грубости, – взволнованно сказала Перл, – но если за мое содействие последует вознаграждение, что будет, если я откажусь? Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

– Что ты! Ничего не бойся! – уверила Мэгги подругу, заставив себя улыбнуться, хотя вся похолодела. – Неприятностей не будет.

Перл с тяжелым вздохом опустилась на диван.

– И все же меня смущает странное совпадение, – сказала она. – Через меня тебя с какой-то целью приглашают на это прослушивание, а потом лорд Эджингтон увозит тебя для выполнения задуманного плана… Ты действительно веришь в случайность всего этого? – Она посмотрела на Мэгги взглядом опытной женщины, многого добившейся в этом мире благодаря собственным усилиям. – Почему ты думаешь, что Дэнни О’Салливан не приложил к этому руку?

Мэгги покачала головой.

– Знаешь, лучше я оставлю при себе мои подозрения, – сказала она. – Если даже это Дэнни, то не думаю, что он снова побеспокоит тебя. – «Нет, Перл он не тронет. У нее слишком много влиятельных друзей». Расставаясь с очередным любовником, певица всегда сохраняла с ним добрые отношения.

Перл пожала плечами:

– Хорошо, будем считать, что ты меня успокоила. Кстати, у меня твои шляпа и платок. – Она поднялась, выдвинула другой ящик и достала вещи. – Правда, судя по тому, что ты рассказала, все это едва ли снова тебе понадобится…

– Я тоже так думаю, – согласилась Мэгги, игнорируя скрытый намек на продолжение доверительного разговора. – Спасибо, Перл, – сказала она и протянула подруге письмо. Но Перл отмахнулась, давая понять, что Мэгги может оставить его себе.

Мэгги сунула письмо в карман, а через некоторое время покинула квартиру певицы в сопровождении ее служанки.

Мэгги накинула платок и надела шляпу, прежде чем снова выйти на улицу в туманную ночь. В голове ее вертелись сотни мыслей и догадок, пока она шла к дому в Челси.

Она оказалась именно там, где пожелал видеть ее Дэнни. Теперь она не сомневалась в его участии. Но какую роль во всем этом играл Эджингтон? Трудно поверить, что он согласился добровольно сотрудничать с Дэнни, и все же Перл права: барон решил в тот день найти в опере женщину для осуществления своего плана, и она тоже пришла туда. Ее присутствие в театре было неслучайным, но вопрос в том, случайно ли оказался там Эджингтон. Возможно ли такое совпадение?

Она должна покинуть Лондон, покинуть Англию, бежать на край света, туда, где Дэнни не сможет ее достать. Если бы только она могла это сделать и оградить от опасности своих ребят!..

Теперь у Мэгги не было необходимости скрывать от подметальщика свое возвращение домой. Стоял ли он на своем посту или нет – она не знала, так как густой туман скрывал ее из виду. Около дома Мэгги на мгновение остановилась. Она заметила у обочины черную карету барона и очень удивилась. Что он здесь делает? Он ведь должен быть на обеде или на каком-нибудь балу. Разумеется, он не обрадовался, узнав, что его подопечная в одиночку покинула дом.

На мгновение у Мэгги возникла мысль отступить назад в темноту, но затем здравый смысл взял верх. Барон уже знает, что она ушла, и теперь нет смысла прятаться. Нужно предстать перед ним как можно скорее, до того как его недовольство перерастет в нечто более худшее.

Мэгги двинулась вперед… и уловила какое-то движение на ступеньках крыльца. Она отпрянула назад, но мужчина легко перепрыгнул через перила и приземлился прямо перед ней. Проклятие!

Мэгги нащупала в юбках револьвер, чувствуя, что действует слишком медленно. Человек протянул к ней руку и…

Она сразу узнала его по знакомому движению.

– Черт бы тебя побрал, Фрэнки! – выругалась она. – Ты меня до смерти напугал.

Фрэнки усмехнулся и прислонился к основанию перил. Мэгги все еще не могла разглядеть его лицо в густом тумане.

– Не могу поверить, что напугал бесстрашную Мэгги Кинг.

– Я едва не пристрелила тебя, болван, – резко сказала она, снова обретя контроль над собой. – Вот тогда бы ты посмеялся, не так ли? – Мэгги нахмурилась. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел к тебе. – Фрэнки снова пожал плечами.

– Меня не было дома. Почему ты остался?

– Чтобы дождаться тебя. Я теперь ночую слишком далеко от этого места. – Фрэнки оттолкнулся от перил, и Мэгги поразилась, каким высоким он стал. Теперь он казался настоящим мужчиной, хотя совсем недавно выглядел долговязым юнцом. Сколько же ему лет? Он моложе ее, но не намного, по крайней мере такое впечатление складывалось, когда они были почти детьми в компании миссис Бейкер.

– Ты все еще живешь в той квартире? – спросила Мэгги.

– Я заплатил вдове Меррик за несколько месяцев вперед, но больше не живу там. – Фрэнки беспокойно задвигался. – Я возвращался домой однажды вечером и обнаружил у входа двух громил Дэнни. Они не заметили меня, но я решил, что находиться там опасно, и потому на время устроился в Саутворке. А сегодня пришел известить тебя об этом. Вдруг я тебе понадоблюсь, а ты не сможешь найти меня на прежнем месте.

Мэгги взяла Фрэнки за руку и слегка пожала его ладонь.

– Хорошо, что ты это сделал. Я очень беспокоюсь о тебе.

Фрэнки высвободил руку.

– Тебе не надо обо мне беспокоиться. Я могу сам о себе позаботиться.

– Я знаю. Но все равно беспокоюсь. Если бы ты позволил барону…

– Нет, – прервал ее Фрэнки. – Мне ничего не нужно от этого джентльмена.

– Но ты же принимал помощь от меня, а я от тебя! – возразила Мэгги.

Она даже в темноте почувствовала, как Фрэнки усмехнулся.

– Это другое дело. Тогда ты зарабатывала деньги честно, не продавала себя.

Мэгги похолодела.

– Я… Это не так, Фрэнки.

– Хочешь убедить меня в обратном? – вызывающе спросил он. – Этот хлыщ приезжает сюда каждый вечер только для того, чтобы немного поболтать с тобой?

– Говорю тебе, это не так, – тихо повторила Мэгги.

Фрэнки молчал некоторое время, потом тряхнул головой, словно освобождаясь от навязчивой мысли.

– Черт побери, я только хотел… – Он осекся. – Я не могу принимать что-либо от него, вот и все. Просто не могу, Мэгги. Я все время думаю о тебе и о нем – я имею в виду твоего франта – и желаю тебе счастья, а также Гарри, Салли, Нэн и всем остальным, но мне кажется несправедливым, что я не могу одержать над ним верх. – Руки Фрэнки сжимались и разжимались в бессильной злобе, и Мэгги изумленно смотрела на него, словно видела впервые за последние годы. Для нее он всегда был просто мальчиком, правда, он так вырос за последние дни… Мэгги вспомнила, как Фрэнки украдкой поглядывал на нее, как молчал, пребывая в дурном настроении, как иногда ерепенился и потом надолго куда-то исчезал.

То, что Мэгги не могла объяснить тогда, теперь предстало перед ней с ужасающей ясностью.

– Ты ревнуешь меня, – прошептала она едва слышно. – Фрэнки, ты влюблен?.. Почему ты не сказал мне об этом раньше? Почему молчал?

Он хрипло рассмеялся:

– Ты действительно ничего не замечала? Мое сердце разрывалось от любви к тебе более двух лет, а ты даже не догадывалась. Как я мог сказать тебе о своем чувстве? Гарри любит тебя как ангела, а я хотел любить тебя как женщину, хотел, чтобы ты видела во мне мужчину…

– О, Фрэнки! – Мэгги вздохнула. – Если бы я знала… если бы догадывалась, то, возможно, по-другому отнеслась бы к тебе. Но теперь…

– Я знаю, Мэгги, – все изменилось. Ты даже говоришь не так, как раньше. Теперь ты леди, и у тебя есть свой джентльмен. А я по-прежнему принадлежу улице, так что позволь мне оставаться там, сохраняя свое достоинство. Барон превзошел меня, и с этим, видимо, ничего не поделаешь, но не заставляй меня принимать из его рук подачки. – Фрэнки говорил все это легким тоном, но Мэгги чувствовала горечь в его словах…

Мэгги закусила губу и коснулась ладонью руки Фрэнки.

– Я всегда буду беспокоиться о тебе, – глухо произнесла она.

– Я знаю, Мэгги, – сказал Фрэнки. Он на мгновение сжал ее ладонь, потом отпустил. – Постарайся не попадаться Дэнни.

– Ты тоже, – сказала она.

Кивнув на прощание, Фрэнки шагнул в туман и исчез в ночи. Мэгги долго смотрела ему вслед, терзаемая противоречивыми мыслями, а потом быстро поднялась по ступенькам крыльца.

Она сунула ключ в замочную скважину, бесшумно открыла дверь и проскользнула внутрь.

Единственный газовый светильник, расположенный над дверью, освещал пустой холл с черно-белым кафелем, простиравшимся от входа до скрытой в полумраке лестницы в дальнем конце. Здесь не было даже дежурившего лакея. Мэгги нахмурилась, сняла свой платок и шляпу и положила их на столик, чтобы утром миссис Першинг убрала эти вещи. Внезапные шаги заставили ее похолодеть. Мэгги посмотрела в зеркало, но ничего не обнаружила, кроме стены позади себя. Ее внимание сосредоточилось на тяжелой стеклянной вазе, стоявшей на столике рядом со шляпой, и Мэгги потянулась к ней левой рукой, а правой нащупала в кармане револьвер.

– Куда ты ходила, Мэгги?

Эджингтон… В воздухе повеяло холодом его слов. Мэгги на мгновение закрыла глаза, тяжело дыша, потом медленно повернулась и увидела барона – он стоял в дверном проеме гостиной, красивый, безупречный, в дорогом вечернем костюме.