Эти слова подействовали на Чарлза как удар плети. Открывшаяся правда шокировала его: эта женщина с улицы имела понятие о благородстве гораздо большее, чем он. «Вот что главное в жизни, Милли, – с горечью подумал он. – Мы можем только надеяться сравниться в благородстве с этой девушкой».

– Позволь, я вызову карету, – сказал Чарлз. – Я поеду с тобой к этому Дэнни, а потом отвезу тебя назад в Челси. Это займет чуть более получаса.

Мэгги покачала головой:

– Он отъявленный подонок, сэр. Вы не знаете таких людей. Если вы приедете со мной, он мгновенно перережет вам горло…

– Я пэр Англии, – возразил Чарлз.

Мэгги выглядела явно раздраженной.

– И что это даст вам, если вы окажетесь на дне Темзы? Дэнни едва ли поймают и повесят. Вы будете мертвы, а Дэнни продолжит разгуливать на свободе, как вольная птичка.

– А что будет с тобой, если ты приедешь к нему одна? – Чарлз заметил, что Мэгги отнеслась совершенно спокойно к такому сценарию.

– Со мной будет все в порядке, – ответила она с некоторым сомнением. – Я знаю Дэнни. Он мне ничего не сделает. Он в долгу передо мной.

– Почему ты уверена, что он не бросит тебя в Темзу? – спросил Чарлз.

– Потому что я нужна ему, иначе он не стал бы разговаривать со мной, – сказала Мэгги.

Она оттолкнулась от стены, но Чарлз не двинулся с места, и она наткнулась на его грудь. Его тело мгновенно отреагировало, напрягшись в предвкушении.

Она была такой маленькой, такой трогательной и такой теплой, вызывающей у мужчины потребность защитить ее…

– Вы очень добры, сэр, – тихо сказала Мэгги, прильнув к нему. Казалось, в ее увлажнившихся глазах отражалось желание, которое возникло между ними. – Очень добры.

Затем она приподнялась на цыпочки и, не обращая внимания на проходивших мимо людей, прижалась губами к его губам.

Ее поцелуй был горячим и настоятельным. Чарлз инстинктивно ответил на него и прижал Мэгги к себе, испытывая напряжение в паху. Через некоторое время она отступила, покинув его объятия, и посмотрела на Чарлза наполовину опечаленным, наполовину насмешливым взглядом.

– Я не могу допустить, чтобы вы совершили ошибку, – сказала Мэгги и, повернувшись, зашагала по улочке.

Какое-то мгновение Чарлз, ничего не соображая, смотрел ей вслед. Потом вдруг понял: она поцеловала его только для того, чтобы отвлечь и получить возможность уйти. Она, конечно, отправилась на встречу с Дэнни, а потом… что будет потом? Вернется ли она к нему? Или он в последний раз ощутил вкус ее губ, последний раз прикасался к ее телу…

– Проклятие! – прорычал он и бросился вслед за Мэгги, стуча каблуками по тротуару.

Дистанция между ними довольно быстро сокращалась, но тут Мэгги проворно шмыгнула за угол, а Чарлз по инерции неуклюже пробежал дальше, поскольку его более массивное тело не позволило изменить направление так же легко, как это сделала она. К тому времени когда Чарлз снова набрал скорость, Мэгги уже оторвалась от преследования на значительное расстояние. Видимо, она учла этот недостаток Чарлза, так как начала петлять среди темных улочек, протискиваясь между домов, ныряя в темноту садов, перелезая через заборы и перепрыгивая через кучи отбросов, которые, казалось, намеренно путались под ногами Чарлза. Он с трудом поспевал за ней, так как она была более легкой и гибкой. Перевалившись через очередную кирпичную стену – к удивлению семьи, собравшейся в садике на заднем дворе, – он подумал, как часто приходилось Мэгги убегать от мужчин подобным образом и что было бы, если бы однажды она не смогла увернуться.

Чарлз свернул за угол и заметил мелькнувшую в переулке юбку, но когда подбежал туда, Мэгги бесследно исчезла. Он бросился к следующему перекрестку и огляделся. Мэгги нигде не было видно. Когда его дыхание постепенно восстановилось, он вдруг осознал, что не представляет, где находится.

– Извините, папаша, – раздался позади тонкий голосок. Чарлз повернулся и увидел Джайлса, который выжидательно улыбался, неестественно сверкая зубами в темноте. – Мэгги приказала мне следовать за вами на всякий случай. Боже мой, я видел, как вы лизались там в переулке! – В его голосе явно чувствовалось восхищение, а Чарлз ощутил неловкость и раздражение в связи с тем, что поцелуй Мэгги привлек зрителей. – Как бы то ни было, но вы, наверное, хотите вернуться в тот непристойный дом?

– Я хочу быть там, куда направилась мисс Кинг, – проворчал Чарлз, испытывая еще большее раздражение.

Присутствие здесь Джайлса означало, что Мэгги не просто обманула его, но готовилась к этому заранее. Что ж, пусть он не так сведущ в надувательстве, как она, но он знает другие способы достижения поставленной цели.

– Не делайте этого, – серьезно сказал мальчик, двинувшись в обратном направлении. – Я получил приказ.

– Я дам тебе еще один шиллинг, – предложил Чарлз.

Мальчик бросил на него уничтожающий взгляд:

– За шиллинг я не могу ослушаться Мэгги ради человека, которого едва знаю.

Чарлз понял намек.

– А за фунт?

– Вот это другой разговор! – Мальчик просиял. – Давайте вернемся к вашей карете, и тогда я укажу вам дорогу. Только вы должны дать слово джентльмена, что не броситесь вслед за Мэгги, а подождете ее снаружи. Она ужасно разозлится, если у нее из-за вас возникнут проблемы и ей придется спасать вашу шкуру.

– Хорошо, – согласился Чарлз. – Даю слово. – Он двинулся вслед за мальчиком, надеясь, что не совершает самую большую в жизни ошибку.


Уверенная, что лорд Эджингтон заблудился в лабиринте темных улочек и отстал по меньшей мере на полмили, Мэгги замедлила шаг, приближаясь к району Севен-Дайалс. Она оставалась незаметной среди торговцев, ремесленников и рабочих. Ее маленькая тонкая фигурка в сером полушерстяном платье, которое очень подходило для этой части города, не привлекала внимания. Уличные фонари здесь отстояли друг от друга на значительном расстоянии, и их света было недостаточно для того, чтобы отчетливо различать предметы, несмотря на ясное ночное небо.

Мэгги ощущала холод, но старалась игнорировать его, как делала это в течение многих лет, когда единственной ее одеждой было тонкое платье из хлопка да три нижние юбки. Она росла слабой и уязвимой, но сейчас проявление слабости было недопустимо. Она пожалела, что не взяла с собой револьвер.

Мэгги шла по улочкам к известному ей месту, которое она не хотела бы видеть опять. Она хорошо помнила, где находится воровской притон, хотя не была там с тех пор, как покончила с прежней жизнью. Дэнни являлся пятым или шестым главарем этой банды.

Мэгги заметила знакомый проулок, который в большей степени был похож на дыру между двумя домами, не соприкасавшимися друг с другом. Она скользнула в проход, который вел в темный двор, окруженный обшарпанными домами. Тут и там в дверных проемах сидели развалясь мужчины и женщины – люди Дэнни. Иные расположились на ступеньках крыльца или свешивались из окон, чтобы поговорить с собравшимися внизу.

Сквозь выбитые окна во двор проникал свет фонаря, в большей степени сгущая тени, чем освещая дорогу Мэгги. В дальнем конце двора один из домов имел вывеску, краска которой выцвела и облупилась, и теперь трудно было определить, что на ней написано. Однако в Севен-Дайалсе никто не нуждался в вывеске, так как все знали, что эта пивная – притон Дэнни. Мэгги направилась туда – назад пути не было.

Ночь была не по сезону ясной, и Мэгги пожалела об отсутствии тумана, который мог бы сделать ее менее заметной. А сейчас на нее устремились десятки глаз – одни были на виду, другие скрыты от ее взора.

Некоторые женщины, маячившие в проемах дверей, смотрели на Мэгги с нескрываемой враждебностью, тогда как другие пытались привлечь внимание грязных, оборванных мужчин, стоявших отдельными группами по всему двору. Среди женщин были довольно хорошенькие, но большинство представляло собой потасканных, измученных особ, которые в молодости промышляли возле Хеймаркета, а теперь стали слишком старыми и поблекшими, чтобы привлечь молодых румяных щеголей или флегматичных банкиров. К тому же они оказались непредусмотрительными или им просто не повезло, чтобы заработать достаточно денег и сделаться хозяйками собственных борделей.

– Не вздумай пристроиться здесь! – прорычала одна из женщин с грязного крыльца. – Нас тут и так полно.

Мэгги пожала плечами и, не останавливаясь, ответила:

– У меня дела с Дэнни.

– Ого! И кто же ты такая? – спросила женщина, изобразив фальшивую улыбку и обнажив ряд почерневших зубов, некоторые из которых вообще отсутствовали.

– Мэгги с Кинг-стрит, – сказал Мэгги, повысив голос так, чтобы этот разговор был слышен во всем дворе. Чем больше людей узнают, что она встречается с Дэнни, тем лучше, даже если они работают на него.

Улыбка женщины мгновенно исчезла, а из окон тут же высунулись головы мужчин и женщин с бледными лицами. По двору пронесся шепот, словно рябь по поверхности пруда.

– Дэнни снова заполучил Мэгги с Кинг-стрит?

– Мэгги Кинг присоединится к нему!

– Мэгги Кинг опять вступила в игру!

Она не обращала на это внимания, испытывая, однако, некоторое удовлетворение от своей дурной славы. «Мэгги Кинг, потрясающе талантливая воровка, однажды вечером пошла на дело с Джонни, а вернулась одна. Потом, вместо того чтобы по праву занять его место, забрала своих друзей и покинула территорию, оставив ее этому выскочке Дэнни, который выдвинулся только благодаря ей» – подобные легенды распространялись на улицах.

Мэгги достигла входа в пивную и остановилась, взявшись за дверную ручку. Сквозь толстую дубовую дверь донесся взрыв хохота. Слишком поздно поворачивать назад. Мэгги сосредоточилась, открыла дверь и замерла на пороге.

В помещении пивной было ненамного светлее, чем во дворе. В камине тлели угли, и к потолку поднимались клубы дыма. Двое мужчин подняли головы при ее появлении, а женщина, сидевшая на коленях у одного из них, бросила на нее предостерегающий взгляд. Мэгги проигнорировала всех троих и двинулась вперед.