— Я знаю, Джейк.

На узком худощавом лице продюсера застыло созерцательное выражение.

— Может показаться странным, — сказал он, — но я уверен, что Катарин обречена стать большим человеком в мире кино, хочет того она сама или нет. Это — как стихия: раз она появилась, то, значит, быть ей звездой. Ничто не в состоянии остановить ее. Катарин сможет избежать своей звездной участи только при одном условии: если уйдет из кино и запрет себя в монастырь. Такова ее судьба.

Хотя Ник прекрасно понял, что хотел сказать Джейк, но, признавая справедливость его слов, он не смог удержаться от замечания:

— Но ты непоследователен, Джейк! Минуту назад ты говорил, что она — делец, а сейчас утверждаешь, что карьера Катарин предопределена судьбой.

— Все так, Ник, — пылко вскричал Джейк, — она такая и есть! Причем я считаю, что Катарин — делец очень хитрый. Но дело все в том, что ей это совсем не нужно. Катарин Темпест не к чему ловчить, ставить западни, плести сети интриг. Боже мой, она же прирожденная звезда, и ей достаточно просто сидеть спокойно и ждать, когда успех и слава сами отыщут ее. И, поверь мне, это случится в рекордно короткий срок. Мне кажется, что Катарин тратит слишком много сил впустую, безо всякой на то необходимости. Будем надеяться, что она таким образом не растратит свой талант по пустякам.

Он закашлялся.

— Будем также верить в то, что слава и успех не вскружат ей голову.

— Да, — пробормотал Ник, — такое бывает, но я уверен, что она выдержит и справится с этим испытанием.

Произнеся эти слова, Ник невольно подумал: «А сумеет ли она справиться?»

— Не гляди так мрачно, Николас, — весело похлопал его по руке Джейк. — Кончится сегодняшний день, и Катарин Темпест перестанет занимать меня.

— Но впоследствии вполне возможно, что ты снова столкнешься с нею, старина, — возразил Ник. — Тебе предстоит быть линейным продюсером в следующей картине Виктора, которую он собирается ставить на «Беллиссима», и с его стороны было бы преступлением не занять в ней Катарин. Надо смотреть правде в глаза — они с Виктором составляют волшебный дуэт.

— Ты прав, Николас. Но в данный момент я мечтаю об отпуске и совершенно искренне намерен на это время послать Катарин Темпест ко всем чертям.

— Последнее слово будет за тобой, старый ты бандит, — рассмеялся Ник. — Но пора кончать трепаться, сюда движется наша звезда.

Ник кивком указал на Виктора, торопливо идущего к ним через съемочную площадку. Он уже был в костюме Хитклиффа и выглядел невероятно импозантно в черном, викторианского покроя фраке, узких серых брюках и такого же цвета жилете поверх белой с кружевами на груди рубашке.

— Привет, Джейк, Никки! Ты давно тут, детка?

— Примерно с полчаса, но ты был занят.

— Да, обговаривал предстоящую сцену с Катарин в соответствии с ранее полученными от Марка на репетиции указаниями. Это сцена перед самой смертью. Ты знаешь, мы это уже сняли в Йоркшире. Мне хотелось, чтобы Катарин абсолютно точно знала свою роль и чувствовала себя в ней совершенно свободно.

Он вопросительно взглянул на Джейка.

— Есть какие-то проблемы?

— В данный момент — никаких, но не спеши радоваться. Как вижу, ты уже одет. Надеюсь, что ты полностью готов к съемке.

— Конечно, готов. Катарин сейчас причесывают, а Терри уже почти одет. Войска готовы вступить в бой в любой момент, как только прикажет главнокомандующий. Кстати, Джейк, а где он?

— Я не видел его уже больше часа. Он исчез сразу после репетиции. Не волнуйся, пять минут третьего он объявится, рыча и щелкая кнутом.

— В последний раз, — произнес ледяным тоном Виктор.

— В ответ я могу сказать только одно — аминь! — воскликнул Джейк. — Если я тебе не нужен, Виктор, то я лучше пойду проверю «Всю королевскую рать».

Виктор бросил быстрый взгляд на продюсера.

— Вижу, вы с Ником все еще играете в эту старую игру? Ладно, валяйте, но запомни, Джейк, если сегодня у нас — «Генеральное сражение», то завтра нас ждет «Великая победа». — Он лениво улыбнулся. — Что, съел? Я тоже помню с десяток названий. Так что при необходимости обращайся за подсказкой.

Виктор взял Ника под руку и увлек за собой к раскладным креслам с парусиновыми сиденьями и спинками, поставленным рядом с камерой перед съемочной площадкой.

— Занимай мое место, малыш, — велел ему Виктор.

Ник сел и спросил:

— А ты разве не составишь мне компанию?

— Я предпочитаю постоять. Боюсь порвать штаны, они ужасно жмут.

— Искусство требует жертв, — рассмеялся Ник, а Виктор продолжил:

— В этот уик-энд я собираюсь просмотреть с Пирсом весь отснятый материал, а на следующей неделе мы с ним сделаем дубли некоторых сцен, снятых на натуре, после чего, я думаю, мы сможем отправиться в Париж. Проведем там несколько дней и потом двинем на юг в Белью-сюр-Мер. Как ты на это смотришь, малыш?

— Прекрасно. Знаешь, я думаю захватить с собой пишущую машинку — пора приниматься за работу.

Виктор кивнул:

— Конечно, так будет лучше всего. В «Ла Резерв» ты сможешь спокойно работать. Там тихо, туристов нет. Подозреваю, что в связи со свадьбой Грейс Келли на Ривьере этим летом будет намного больше народу, чем обычно. Да, кстати, Джейк, после того как поработает здесь немного с Пирсом над монтажом и разделается с остальными делами, собирается присоединиться к нам на неделю-другую. Ты не против?

— Естественно, нет. Тебе не кажется, что там на неделю соберется что-то вроде домашней компании — маленький Голливуд на Средиземноморье. Я слышал, что где-то рядом там будет болтаться Хилли Стрит, Джерри…

— Да, включая еще Бью Стентона и всех, кого он притащит за собой на буксире с Побережья. Он был гостем на обручении Грейс и снял себе на лето виллу в Кэп-д'Антибе. Сейчас он в Лондоне, прилетел во вторник вечером переговорить с Хилли насчет съемок своей комедии.

Виктор наклонился к Нику и, понизив голос, шепнул:

— Об этом еще официально не объявлено, но Хилли в октябре будет назначен управляющим международными делами «Монарха». Его офис будет в Лос-Анджелесе. По пути во Францию он должен будет заехать в «Болдинг пикчерс» и передать дела своему преемнику.

— О, это замечательная новость, Вик. Перед «Беллиссима» открываются неплохие перспективы, не так ли?

— Конечно. Он собирается продолжать сотрудничество с нами. Но возвращаюсь к нашим с тобой каникулам. Я как только услыхал, какая толпа народа из «Болдинга» собирается в Монте-Карло, то сразу засел за карту в поисках укромных местечек, куда можно будет удирать от них на время.

Ник, внимательно слушая Виктора, развивавшего свои планы насчет их летнего отдыха, искал и не находил те признаки озабоченности и угрюмости, о которых ему говорил Джейк. Виктор казался совершенно безмятежным. Но актер — всегда актер, тем более такой превосходный, как Виктор. Для актера умение притворяться — признак профессионализма, и это порой накладывает неизгладимый отпечаток на их личную жизнь. Тут Ник вспомнил, какой таинственностью окружил Виктор свои отношения с Франческой, в которые Ник был единственным посвященным, не считая Дианы. Несомненно, Вик крепко держал язык за зубами обо всем, что касалось Франчески. Но, с другой стороны, он обладал удивительной способностью отвлекаться от любых личных проблем, когда дело касалось работы, чтобы полностью сконцентрироваться на той роли, в которой он снимался в данный момент. Поэтому Виктор мог легко скрыть свои истинные чувства. Хорошо представляя себе всю тонкость и деликатность процесса творчества. Ник понимал, что было бы глупо и бессмысленно начинать допрашивать своего друга в самый ответственный момент перед началом съемки финальной сцены фильма, и он благоразумно рассудил, что не стоит приставать к нему с вопросами. Если у Виктора действительно возникли какие-то проблемы, он сам вскоре поделится ими.

— Я одно время носился с мыслью поехать на юг Франции на машине, чтобы захватить с собой свой «бентли», но, вероятно, нам все же лучше лететь туда самолетом, — продолжал тем временем Виктор. — Завтра я переговорю с агентством путешествий по поводу билетов и отеля в Париже. Думаю, что нам следует остановиться в «Георге Пятом», «Ритце» или в «Рафаэле».

Виктор замолчал, отвлеченный легким шумом. Он обернулся в сторону дверей, а потом снова повернулся к Нику.

— Вот и Марк. Так-то, малыш. Будем надеяться, что мы сумеем снять эту сцену с пятой или шестой попытки, как обычно.

— Конечно, Вик. Иди и задай им всем перца.

— Непременно задам, будь я проклят, — отозвался тот, уходя.

Ник расслабленно развалился в кресле, наблюдая за Марком, беседующим с Оззи Эдвардсом, Джейком и Джерри. Режиссер был крепко сбитым невысоким мужчиной, приятной наружности и с мягкими манерами, совершенно не вязавшимися с тем бешеным темпераментом, который он обнаруживал во время работы. До своего отъезда в Нью-Йорк Ник всего пару раз встречался с Марком, и тот показался ему эрудированным, рассудительным и очень умным человеком. Однако его образ мыслей и высказываемые им суждения несли на себе отчетливое влияние британского высшего общества. Пирс не особенно понравился Нику, который назвал его про себя напыщенным английским снобом.

«Все дело в его эго, — подумал Ник. — Подобно всем маленьким мужчинам, он пытается компенсировать недостаток роста властной, даже диктаторской манерой поведения. Пресловутый комплекс Наполеона!»

Закурив сигарету, Ник с нескрываемым интересом сосредоточил внимание на этой группе людей. Виктор вышел на площадку, и они все четверо дружно, как один человек, двинулись туда же, переговариваясь на ходу. Через несколько секунд, закончив обмен мнениями, группа рассеялась. Марк вызвал на площадку художника и декоратора и принялся вместе с ними вносить небольшие поправки в расстановку реквизита. Виктор подошел к Терри и Катарине, вышедшим на площадку в сопровождении Энн Патерсон, исполнявшей в фильме роль Нелли Дин и в свое время участвовавшей в пробах Катарин на роль Кейт.