Джеки Коллинз - Голливудские мужья

– Ее можно смотреть только по телевизору, – сообщал Карлос.

Орвилл Гусбергер пытался навести мосты, но строптивые звезды дружно послали его по известному адресу.

Довольно часто понаблюдать за ходом съемок приезжал Захария.

Сильвер пожаловалась Орвиллу.

– Его присутствие мне мешает.

Орвилл только пожал плечами. Тут он ничего не мог поделать. Как-никак, это был владелец студии.

Силвер заявила, что простудила горло и работать не может.

Каждую неделю фильм все дальше уползал за пределы отведенного бюджета.

А тем временем в Аризоне, где снимали «Убийство», пышным цветом цвел новый роман. Он поразил всех, в том числе Уитни Валентайн, которая вместе с остальными беспомощно наблюдала за происходящим со стороны.

Мэннон Кейбл и Кларисса Браунинг сошлись так, будто ждали этого момента всю свою жизнь.

После любовной сцены перед камерой они исчезли, и два выходных дня их никто не видел.

Уитни была потрясена. Еще недавно она чувствовала – Мэннон готов позвать ее назад, и несмотря на его беременную жену и ее собственную интригу с Чаком, она серьезно подумывала о положительном ответе. Она даже обсудила это с Норманом Гусбергером. Он теперь не просто представлял ее интересы, но стал другом, к чьему мнению она прислушивалась.

– Если он тебя позовет, соглашайся, – решительно посоветовал Норман. – Чак тебя только разлагает. Он катится вниз и тебя тянет за собой.

Согласившись, Уитни стала ждать, что предпримет Мэннон.

Предпринял… завел смехотворный роман с Клариссой Браунинг, и все недоумевали – что в ней такого особенного?

Сначала Джек Питон.

Теперь Мэннон Кейбл.

Два первых красавца Голливуда.

Кларисса обладала блестящим талантом, в этом никто не сомневался, но участие в конкурсе красоты ей было противопоказано. К тому же – ни грамма шарма. Почти все, с кем она работала, терпеть ее не могли. Она всех критиковала, была требовательной и прижимистой, не могло быть и речи о том, чтобы где-нибудь в гостиничном баре она угостила членов группы выпивкой.

А на экране – творила чудеса. Этим все и объяснялось. Ее игра была безупречной, и благодаря ей Мэннон раскрыл себя гораздо глубже – не просто ходил сердцеедом-гоголем и бросал самоосуждающие, но хитроватые взгляды в камеру. Свою роль он вел с блеском.

Уитни чувствовала себя одураченной. Кларисса Браунинг забрала у нее не только роль, она забрала у нее мужчину.

Эта стерва ей заплатит. Заплатит сполна. Уитни знает, как ее заставить…

Джеку пришла в голову мысль объединиться на кофе и десерт, и Келли отнеслась к ней благосклонно.

– Предложи своему знакомому, – попросил он.

Она обернулась и толкнула Шейна локтем. Тот был приятно удивлен такому предложению.

– Ты не против? – спросил он Джейд.

– Нет, конечно, – ответила она, по возможности небрежно.

Они поднялись и перешли к столику Джека, Келли сразу же хлопнула ладонью по соседнему свободному стулу.

– Садись, – с жаром пригласила она Шейна, – и расскажи мне о своем операторе, с которым ты делаешь ролики для «Клауд». Я в восторге от его работы.

– Это не он, а она, – ответил Шейн. – Исключительно талантливая дама.

– Правда? Обожаю работать с женщинами. Господи, если женщины не будут помогать друг другу, кто же им поможет? Верно?

Под безобидную болтовню Келли Джек повернулся к Джейд и едва слышно произнес: – Здравствуйте.

– Здравствуйте, – ответила она, утопая в его зеленых глазах.

Нужды в словах не было – оба знали, что их ждет впереди.

Под столом она ощутила прикосновение его бедра.

– Насчет участия в нашем шоу подумали? – спросил он.

Негромко засмеявшись, она ответила:

– Не надо так сразу. У меня голова другим занята. Келли подалась вперед и стала внимательно разглядывать Джейд.

– Вы должны сказать мне, – напористо обратилась она к Джейд, – кто вас гримирует.

– Обычно сама.

– Очень здраво. Я с тенями совсем замучалась. К счастью, у меня есть этот замечательный алжирец, он всегда помогает мне перед фотосъемками, а потом…

Актриса-блондинка продолжала говорить, но Джейд не слышала ни слова. Она знала лишь одно – ее охватила бешеная страсть, и ей было без разницы, со сколькими женщинами фотографировался Джек Питон. Она знала только, что хочет его. Сейчас.

Она быстро поднялась из-за стола.

– Извините, – пробормотала она. – Выйду в дамскую комнату.

Ноги у нее подкашивались, в горле пересохло.

Возьми себя в руки, Джонсон, приказала она себе. Он всего лишь мужчина.

Обе кабинки были заняты, и она прислонилась к стене возле телефона, пытаясь прийти в себя. Такого с ней не было давно.

– Это я.

Он оказался рядом.

Она с трудом выдавила из себя:

– Мы не должны встречаться вот так.

От ее красоты у него захватило дух, безумно захотелось прикоснуться к ней, к ее лицу, телу… зарыться в волосах… целовать глаза, рот, грудь – все, чем она владела. Он попал под ее чары. Даже не мог вспомнить, когда с ним было нечто подобное.

– Вас что-то связывает? – спросил он, чуть нервничая.

Покачав головой, она пробормотала:

– Ровным счетом ничего. – Потом, после небольшой паузы – А вас с Келли?

– Она для меня ничего не значит, – ответил он правдиво.

Внезапно он понял – сдерживаться больше не может. Притиснув ее за плечи к стене, он поцеловал ее – крепко, полновесно. Она и не пыталась защититься от этого страстного поцелуя. Наоборот, она была податливой – как он и ожидал.

Отстранившись, он оказал:

– Идемте отсюда.

– Нельзя.

– Как «нельзя»? Раз мы хотим, значит, можно.

Из кабинки вышла Айда Уайт и остекленело улыбнулась.

– Добрый вечер, мой дорогой Джек.

Как обычно, одурманена. Все и вся – до лампочки. Подождав, пока она удалится, он шепнул Джейд:

– Идемте. И не говорите ни слова.

Взяв Джейд за руку, он повел ее к запасному выходу из ресторана.

– Нельзя их просто так оставить, они же будут нас ждать, – слабо возразила она.

– Ерунда. Я взял оба счета и предупредил официанта: вам стало плохо, и мне пришлось проводить вас домой.

– Они ни за что не поверят.

– Плевать.

Услужливый парковщик уже подогнал его «Феррари» к выходу и распахнул для Джейд дверцу.

Она откинулась на спинку кожаного сиденья.

– Какая-то безумная выходка, – сказала она, ежась от предвкушения.

– Безумная, – согласился он.

– Зато щекочет нервы.

– Точно.

Машина рванула с места, заставив отпрыгнуть в стороны фотографов и любителей поглазеть на знаменитостей. Скатившись с небольшого холма, она нетерпеливо замерла перед светофором потом помчалась ракетой – вплоть до его отеля.

– Почему сюда? – спросила она, когда он помогал ей выйти из машины.

– Потому что я здесь живу.

– Добрый вечер, мистер Питон, – сказал швейцар.

– Ни квартиры? Ни дома? – пыталась разобраться она.

– Это и есть дом.

– Добрый вечер, мистер Питон, – сказала дежурная, когда они проходили мимо.

– Ни семьи? Ни корней?

– Вам никто не говорил, что вы задаете слишком много вопросов?

– Говорили, и не раз.

– Добрый вечер, мистер Питон, – сказал лифтер.

Они ворвались в его люкс, как два нетерпеливых любовника – каковыми и собирались стать через минуту-другую. И едва дверь за ними закрылась, они кинулись друг на друга с неприличной спешкой, сбрасывая одежду с нешуточной скоростью – на грани одержимости.

– Господи! Ты такая красивая! – выдохнул он. Она провела пальцами по его груди.

– И ты, ты тоже очень красивый.

На этом разговор прекратился – он овладел ею мощно, властно. Позыв был таким сильным, что он даже, не успел собраться с мыслями.

Не меньшей страстью была охвачена и она. Оба давно ждали этой встречи, и облегчение наступило быстро, оно было исступленным, взаимным, радостным и очень нужным им обоим.

Теперь можно было расслабиться, погрузиться в греховное познание тел друг друга. Чем они и занялись – неторопливо и с наслаждением.

Он привел ее в спальню, положил на кровать и с изысканной сдержанностью пустился в путешествие по ее гладкому, упругому телу – дюйм за дюймом.

Она отвечала, легко – кончиками пальцев – прикасаясь к нему, едва ощутимо поглаживая его грудь, и вскоре удовольствие от этих прикосновений стало очевидным.

– Я так рада видеть, что ты – человек действия, – счастливо пробормотала она.

– Для тебя – все что угодно!

– Ты просто хочешь, чтобы я появилась в твоем шоу…

Он стал целовать ее в шею, потом, растягивая удовольствие, медленно опускаться вниз, наслаждаясь ее пикантным ароматом.

Руки ее, поддразнивая его желание, сомкнулись кольцом на его отвердевшей плоти, и вскоре плавный эротический ритм перешел в яростный и безрассудный экстаз любви.

После второго раза они, умиротворенные и утолившие страсть, забылись во сне в объятьях друг друга.

– У-ух! – воскликнула Хевен. – По-моему, улет!

Рокки согласно кивнул. Он чувствовал себя очень уверенно, стоя в студии и слушая окончательный вариант сведения ее записи. Вокруг Хевен крутился народ – продюсер, звукооператор, несколько работников студии, – но он чувствовал себя уверенно, потому что эту операцию провернул он и именно в его кармане лежал менеджерский контракт, по которому с ее прибылей ему полагался увесистый кус в пятьдесят один процент. И контракт этот подписал ее дедушка, между прочим, ее законный опекун, хоть он малость тронулся и давно обосновался на облаке. Хевен сказала старому олуху, что это очень важно для школы, затащила свидетелями домоправительницу и подвернувшегося под руку телемеханика, и дед подмахнул бумажку не читая.